Сладкая жизнь новых нерусских

Осенью вышла в свет новая книга популярного русского писателя Юрия Полякова «Грибной царь». Она заявлена как роман, но это, по сути, повесть на ограниченный бытовой сюжет, весьма узкий по охвату современной общественной жизни. Впрочем, не о литературоведческих вопросах пойдет у нас речь, а именно про «общественное»: что именно привлекло внимание писателя в российской действительности, столь нелегкой для подавляющего большинства народа.

Ю. Поляков к столичной либеральной тусовке никогда не принадлежал, тем паче удивительным было внимание к его новому произведению со стороны «Ноги» (Новой газеты", самого крутого у нас сейчас либерально-еврейского издания). В октябре там публикуется глава из романа, а затем — пространная беседа с автором. Редакция предуведомила читателей, что «Грибной царь» является «лидером продаж в московских книжных магазинах», и это неудивительно, ибо сочинение Ю. Полякова, убеждены в «Ноге», относится к «массовой культуре». Явление это, мол, весьма прогрессивное, «в Европе и США массовая культура изучается уже лет тридцать». Россия, как всегда, отстает от прогресса, но мы, конечно, наверстаем. И разговор о «маскульте» начали именно с нового поляковского сочинения.

Что ж, присмотримся и мы. Героями там стали московские проститутки различных уровней, от простых гостиничных до «топ-моделей», а также их потребители — дилеры, киллеры и прочие участники этого скопированного триллера: миллионеры, их неверные жены и друзья, продажные чиновники, адвокаты и судьи. Весь джентльменский набор нынешнего недорогого маскульта. Однако автор не ограничился описанием верхов столичного общества, не забыта и его трудящаяся часть: шоферы, охранники, прислуга злачных заведений разного рода, податливые секретарши. Словом, все как в жизни. Истинный социалистический (то есть капиталистический, конечно) реализм.

Удручающе тяжела, крайне неприятна нравственная атмосфера романа. Его герои не просто персонажи, что называется, отрицательные, они — все без исключения! — неприятны, с ними хочется поскорее расстаться и не вспоминать. Главный герой — богач, торгующий сантехникой, замышляет убийство законной жены и бывшего друга, ее нынешнего любовника. Супруга, филолог по образованию, весьма интеллигентная дама, готовится отобрать деньги у мужа. Их единственная дочь — ленивая студентка, вовсю гуляет.

Их окружает соответствующая же публика. Вот столичный префект, открыто берущий взятки. Вот главный редактор газеты, публикующий (за большие бабки) провокационные материалы. Женщина, следователь милиции, отвратительна во всем, даже внешне. Студентка Светка, содержанка главного героя, в ожидании его разгуливает по квартире голой; «я так дышу», — объясняет она, содержателя это очень возбуждает (следует подробное описание). Мать Светки, молодящаяся вдова, пытается соблазнить любовника дочери. Обстоятельно обрисованы бывший офицер КГБ, сошедший с ума, и его супруга, патологическая развратница (тоже дано не без подробностей).

Весьма обстоятельно описана преданная миллионеру секретарша. Сюжет этот полон драматизма. Он заразил ее какой-#то венерической болезнью, она в свою очередь — законного супруга. Возникший конфликт был благополучно разрешен: секретарша Нона заставила именно супруга признать свою вину, ибо он в поездках «снимал» проституток. В благодарность за смирение миллионер подарил мужу — через верную супругу — новенькие «Жигули». Идиллический «треугольник» продолжил дальнейшее существование.

Верность и преданность Ноны своему хозяину безгранична и трогательна, они истинные Фелемон и Бавкида в новонерусском образе.

Процитируем выразительный отрывок, ибо лучше Ю. Полякова описать подобное невозможно, видимо, никому:

«Директор подошел к сейфу, набрал шифр, вставил ключ, открыл дверцу и переложил в чемоданчик пачки долларов. Потом позвал Нону. Секретарша смущенно села к нему на колени и вздохнула:

— Крови пришли, в обед…

— Нон, я, наверное, женюсь! — сообщил он, целуя ее в шею.

— Ну и правильно — нечего шляться!

Она медленно, пуговку за пуговкой, расстегнула ему сорочку, некоторое время внимательно рассматривала крестик и, вздохнув, перекинула его директору на спину. Потом строго поглядела боссу в глаза, вытерла накрашенные губы платочком и распустила ему брючный ремень…»

Многоточие тут поставлено самим автором, завлекательная сцена оборвана. Возможно, Ю. Поляков продолжит последующее в новой книге. Будем следить за рекламой в той же «Новой газете».

Названные, а также почти все неназванные герои занимаются в основном только совокуплениями, к счастью, однополыми, до гомосечных сюжетов Ю. Поляков пока, слава Богу, не дошел. Однако и данный сюжет разработан с необычайным авторским воображением. Судите сами. Интимные взаимоотношения между мужчинами и женщинами происходят то в российских лесных далях, то на экзотическом острове Сицилия, в тесных «Жигулях» или у ствола березы, к коему прислоняются пламенеющие герои, и даже между стеллажами библиотеки, отчего на соединившуюся пару в самый пик страсти сваливаются тома собраний сочинений литературных классиков (Ю. Поляков — кандидат филологических наук, но имен обрушенных классиков не назвал, счел, видимо, неудобным принижать старших коллег). Непонятным остается, когда и как герои зарабатывают на сладкую свою жизнь? Чем заняты? Кого обслуживают или охраняют? Как добывают бабки?

Автор весьма внимателен к подробностям быта своих героев. Глагол «трахаться», пожалуй, самый часто употребляемый в романе среди всех прочих. Толкуется про «аборт с помощью вакуума» и про менструации, мелькает описание «жесткой девичьей шерстки», кое-что иное в этом ряду, но мы тут задерживаться не станем. Авторские оценки персонажей тоже своеобразны: «нагая и кондиционная девица», «сбалансированное тело», «почти не изменявшая женщина» (это изумительное «почти» словно взято из стилевых пародий Чехова, хотя употребляется вроде бы всерьез). Представлен и «мужчина, влюбленный (!) до состояния яичной скорлупы» — очень круто.

Читать очередное сочинение о сладкой жизни наших «олигархов», их мужской и женской прислуги — дело не новое и уже довольно наскучившее. К чему нам придумки о вымышленных миллионерах — и нечистых чиновниках, хотя уже о подлинных лицах такого рода писано-переписано, о Березовском, Чубайсе и им подобным существует аж целая отрасль литературы. Об их забавах тоже. Здесь, кстати, Ю. Полякову будет трудно состязаться со многими собратьями по перу, которые не ставят отточий в описании пикантных обстоятельств. Так сказать, открытым текстом выражаются.

И тут нельзя не высказать сожаление о литературном пути, по которому двинулся несомненно одаренный автор. Мы твердо решили в данном случае уклониться не только от политики, но даже социологии. «Но все же, все же"… Знакомясь с «картинками из жизни» нынешних бесстыжих и беспечных богачей, невольно вспоминаются известные строки русского поэта позапрошлого века: «Что тебе эта скорбь вопиющая, что тебе этот бедный народ» и так далее, прервем уж стихи, которые еще недавно учили наизусть в школе.