 |
| Православие.Ru | Анна Сапрыкина | 04.01.2019 |
Детская молитва. Художник: И. Матвеев. 1895 г.
С древних времен и до наших дней учителя и пастыри Церкви говорили и продолжают говорить о том, насколько важна общая семейная молитва. Собственно, семья как домашняя Церковь складывается из немногих моментов, и среди них — общая молитва, по сути — общее богослужение, служение Богу. Протоиерей и профессор Глеб Каледа так говорил об этом:
«Семья как домашняя Церковь должна иметь совместную молитву. По мере возрастания дети приобщаются к родительской молитве, возникает общесемейное молитвенное правило, которое не исключает индивидуальных молитвенных правил у каждого члена семьи. В условиях современной жизни семье удобнее всего собираться на общую молитву один раз в сутки, вечером»[1].
То, что это дело важное и нужное, наверное, понятно каждому, кто пытается построить свою семью как семью христианскую. При этом есть люди, у которых все это дело легко, просто и естественно встроено в жизнь — встроено с самого начала жизни семьи, встроено ещё до начала этой жизни. Но многим из нас встать всем вместе на молитву, делать это каждый день оказывается совсем не просто. Как найти время для молитвы, когда дети не успевают даже уроки сделать на завтра? Как молиться со всеми детьми, когда они разных возрастов, разной способности простоять на месте хотя бы полторы минуты, разной готовности осмысленно произнести просто «Господи, помилуй»? В каждой семье эти проблемы решаются по-своему, и решений здесь будет фактически столько же, сколько и семей. Мне кажется, важно даже не то, как именно будет устроена общая домашняя молитва, а то, чтобы она вообще появилась в жизни каждого дома.
Как найти время для общей молитвы?
Когда речь идёт о семье, где родители работают почти круглосуточно, где дети учатся в школах с многоэтажными домашними заданиями, занимаются хоть какими-то дополнительными занятиями и приходят домой ближе к девяти вечера, где домашние дела — это бесконечные уборки, готовки и прочий быт, то найти время для молитвы кажется почти невозможным. Но здесь вопрос только один: мы действительно считаем общую молитву делом важным, или это только абстрактные слова? Если правда важно — время найдется.
24 часа, положенные нам на каждый день, мы как-то на что-то распределяем. Сначала делаем важные и неотложные дела, а то, что считаем не настолько важным, — по остаточному принципу. При этом если есть какие-то проблемы со здоровьем или есть желание, чтобы этих проблем не возникло, стараемся находить возможность ещё и отдыхать. Тайм-менеджмент и всё такое умное трогать не будем. Но есть вполне понятная вещь: то, что мы поставили в список «желательного», но не «обязательного» скорее всего, сделано не будет. Или будет делаться нерегулярно. Поэтому дело за малым: если мы хотим, чтобы в жизни нашей семьи появилась ежедневная общая молитва, нужно просто поставить её во главу угла, на место дел обязательных. А все остальные дела в нашем списке поставить уже после неё.
Чаще всего в православных семьях реальное общее правило — вечернее. Например, каждый вечер, после ужина и уборки со стола, мы все встаем на общую молитву. Если при этом у кого-то есть срочная работа, или в доме есть что-то вопиюще неубранное, или нужно успеть приготовить что-то назавтра — мы НЕ занимаемся этими срочными делами. Мы просто встаем на молитву. Может быть, эти срочные дела можно будет сделать после правила. Может быть, обнаруженное срочное дело будет отложено на завтра. Но принцип прост: встать на молитву — это на первом месте. Исключения, конечно, могут быть — но если исключения бывают через каждые пару дней, то это уже не исключения, а правило.
Уже упомянутый отец Глеб Каледа так говорил об этом: «Молитвенные циклы создают ритмику христианской жизни, а она перерастает в духовное развитие»[2]. Это о том, что ежедневная молитва строит наш день, строит жизнь нашего дома. И ещё это о том, что привычка вставать каждый день на молитву — пусть просто привычка, пусть где-то формальность, но это шанс перевести «ритуал» на уровень «духовного развития».
И ещё один момент. Иногда кажется, что мы и наши дети и так перегружены бесконечными работами и учебами — ну, куда ещё нам молитвенные правила устраивать? Нам, многоработным и многодетным, «полагается» послабление. Но ведь все дело как раз в том, что общая молитва — не перегруз, не бремена неудобоносимые, а ровно наоборот.
Если наш день — бесконечные дела, изматывающие поездки и рутинный труд, то нам как раз совершенно необходимы остановки, перезагрузки. Необходимо слезать с наших американских горок и иногда лежать на травке, глядя в голубое небо. Модные психологи советуют современным дамам устраивать хотя бы десятиминутные медитации, хотя бы раз в день. Это даже не параиндуистские заморочки — а, скорее, на тему «отбрось все мысли о делах, подумай и великом и прекрасном». Это некий выход из суеты и круговерти ежедневных дел. Это из серии «давайте делать паузы в пути».
И что в таком случае может быть лучше молитвы?! Трудно вообразить. Это та самая пауза в пути, это перезагрузка, это «отложи житейское попечение» и при этом — «вспомни о том, ради Кого, во Имя Кого все это». Это обращение к Богу, это хотя бы попытка общения с нашим Помощником и Покровителем, с нашим Отцом. И это — «двое или трое собраны во Имя Мое» (Мф. 18, 20)..
Если наши дни, дни наших детей заряжены срочными и бесконечными делами, то ежедневная молитва — крайняя необходимость. Не только в плане духовной жизни. Найти время для молитвы — по-моему, вопрос безопасности. И духовной, и психической.
Полное или сокращенное правило?
Смежный вопрос: а сколько времени может занимать общая молитва? Тоже вопрос растяжимый. Во-первых, что значит «положенное полное правило»? Повечерие с каноном дня? Служба дня? Принятые в России «вечерние молитвы»? Кто-то ссылается на Древнюю Русь, кто-то на греков, чаще ориентируются на изданные молитвословы. Здесь многое зависит от меры каждого человека, и здесь много может помочь священник, который хорошо знает семью и у которого есть опыт общих молитв в его собственной семье.
Но в общем и целом есть такой момент: когда мы молимся всей семьей, это значит, что на молитву встают очень и очень разные люди. Взрослые, подростки, младшие школьники, дошкольники, младенцы — все собираются вместе. И странно было бы ожидать, что все эти присутствующие смогут молиться едиными усты и единым сердцем. Но ведь именно этого мы в конечном счёте и хотели бы добиться?
Чтобы общая молитва могла состояться, чтобы стояние на молитве не стало слишком тяжелым испытанием для всех нас, стоит учитывать, что детям класса до четвертого не так просто заниматься монотонным делом долгое время. И этот момент — в пользу короткого правила. К тому же короткое правило, в отличие от длинного, будет гораздо легче вписать в расписание дня. Найти час на молитву трудно. А десять минут? Из 1440 минут, которые есть в сутках, уж десять-то можно посвятить общей молитве. Даже когда аврал, режим сбит, те самые срочные дела или все хотят спать — десять минут реально высвобождаются. Тогда как получасовое правило покажется трудным и, скорее всего, невыполнимым.
Так что каждый решает сам, в совете с мужем, женой, духовником. Но мне кажется, что общее правило должно быть обязательным, ежедневным и примерно десятиминутным. Плюс-минус. Все, что мы, родители, захотим почитать ещё — почитаем сами отдельно. Если кто-то из наших детей захочет помолиться подольше, побольше — пусть молится сам или в других возможных комбинациях. У нас иногда кто-то из детей приходит «домаливаться» после общей молитвы к родителям. Но формат общесемейной молитвы, когда в доме много разных возрастов, когда младшие дети хотя бы в начальной школе, или когда подростки не протестуют против молитвы, но и не стремятся к ней — такой формат должен быть, по-моему, минимально-реальным.
Обстановка для молитвы
Мы можем обращаться к Богу в любом месте, в любой обстановке. Но православная, двухтысячелетняя традиция показывает особенную обстановку, которая помогает настроиться на молитву. В первую очередь это традиция молиться перед иконами. Как мы устроим домашний красный угол, поместим ли одну икону на стену, поставим на полку — это, конечно, не принципиально. Можно сказать такую вещь: когда икона очень маленькая, когда лики размером всего в один сантиметр, то сосредоточиться на иконе довольно трудно. Приобрести икону большого размера, где лики будут крупные, сегодня — никаких проблем. Не имея денег на покупку большого образа, можно из церковного календаря вырезать святое изображение и вставить в готовую рамку для фотографий.
Еще одна в буквальном смысле яркая церковная традиция — зажигать лампаду или свечу перед иконой. Кроме символического значения, этот обычай имеет ещё очень важные практические функции. Когда мы встанем на молитву — выключим свет, и перед иконой будет гореть живой огонек. В темноте комнаты единственным светлым, ярким местом окажутся иконы. А значит, волей-неволей и мы, и наши дети будем, скорее всего, смотреть именно на лики Спасителя, Божией Матери. А значит, будет шанс, что хотя бы иногда во время общей молитвы мы будем. молиться. Или хотя бы мысли наши будут возвращаться куда-то в эту сторону. Впрочем, бывает, что нужно больше света, когда дети читают по молитвослову. Тогда каждый может держать в руке свечу или на время этого чтения выключать нижний свет. Но вообще, когда за ребёнком надолго «закрепляется» та или иная молитва, довольно быстро текст выучивается наизусть, и свет уже не нужен.
А ещё горящий огонь успокаивает. Тоже важная вещь: после суматохи дня, после миллиона дел, в преддверии ещё одного миллиона дел несделанных огонек лампады помогает утишить свои чувства и мысли. Вокруг суета мегаполиса, бесконечная гонка и нервотрепки — и тут раз в день вечером мы собираемся все вместе, выключаем свет. И перед иконами горит лампада. Так не только гораздо легче молиться. Все это ещё и буквально, наглядно, осязаемо выключаетмiр, переводит время домашней молитвы в некую параллельную реальность. Собственно, это и есть выход в другое измерение — в область жизни духовной.
Впрочем, многим из нас зажигать свечи, зажигать живой огонь в квартире непривычно и иногда, может быть, даже страшно. И это понятно — пожары никто не отменял, техника безопасности должна соблюдаться. Здесь можно сказать, что самое опасное, наверное, — это тонкая церковная свеча, вставленная в небольшой подсвечник, на деревянной полке перед бумажной иконой. Тонкая свеча легко может упасть, согнуться, сама икона может упасть на огонь свечи. Здесь необходимо внимание и ещё раз внимание.
Лампада — совсем другое дело. Это несравненно более безопасная вещь по самой своей сути. Да и огонек лампады такой крошечный, что скорее он сам не вовремя погаснет, чем окажется способен что бы то ни было зажечь.
Тем, кто уж очень боится и не привык иметь дело с лампадами, на помощь могут прийти современные технологии. Так называемые греющие свечки, да ещё вставленные в специальные стеклянные или узорчатые металлические подсвечники, — наверное, самый безопасный на свете способ зажечь дома живой огонь. Такая греющая свечка, вставленная в красный стаканчик — это почти лампадка.
Еще один вопрос «внешней обстановки» во время общей молитвы — уборка комнаты. Наверное, есть люди, у которых всегда и везде абсолютная чистота и порядок. Но чаще всего, когда в доме есть маленькие дети, когда вообще в доме дети, к вечеру хоть что-то, да не в порядке. А может быть, вообще всё в беспорядке. И получается так: пора вставать на молитву, а в комнате — небольшой или даже большой хаос. Что делать: заниматься уборкой или начать молитву?
Вообще, молитва как таковая стоит того, чтобы её почтить. Вопрос в том — как. На практике, если у нас всё упрется в уборку, то до молитвы дело может и не дойти. Все окажется настолько непростым и суетным, столько негатива скопится вокруг идеи «встать всем вместе на молитву», что наша десяти-пятнадцатиминутная молитва превратится в тяжелое испытание для нервов всех членов семьи. Так что если в комнате действительно очень грязно, то, мне кажется, будет достаточно быстро, вместе, без криков и обвинений убрать что-то основное, что-то сильно выдающееся. А пылесосить и перемывать полы, раскладывать книжки по полочкам не стоит. К тому же ситуацию спасает выключенный свет: темно, торчащих из-под кроватей игрушек и колготок не видно. Зато видна икона, подсвеченная лампадкой. Вот на эту икону мы и будем смотреть во время молитвы.
Вообще, в жизни семьи бывает и другой формат общей молитвы: настоящее домашнее богослужение, когда дома читается церковная служба. И вот тогда можно и хорошо, особенно убираться к этому делу, одеваться, зажигать ладан. Но на каждый день, мне кажется, все это устраивать не обязательно.
Как можно организовать общее правило, о молитве своими словами, о проблемах с «плохим» поведением детей во время молитвы, о малышах и подростках — об этом разговор пойдет во второй части.
Как организовать общее правило
Когда дети совсем маленькие, старшему нет и четырех лет, скорее всего, «общая молитва» выглядит так: папа и мама крестят детей на ночь, может быть, дают им поцеловать икону или нательный крестик, каждый ребёнок повторит простую молитву, если он уже может повторить хоть что-то. Например: «Господи, благослови меня на эту ночь». Детей укладывают в кровать, зажигают свечи перед иконами, выключают большой свет, и родители при детях молятся — так, как привыкли, как считают нужным, — и эта молитва может продолжаться и 40 минут, и час. Дети эту молитву просто видят, просто слышат. Скорее всего, засыпают. А главное — просто запоминают: в жизни человека, в жизни дома есть этот момент: люди молятся.
А когда старшему лет 5−6, появляется новый формат: молитва, на которую встают все вместе, все члены семьи. Здесь уже будет так или иначе разделена молитва родителей, супругов, и молитва «общая», молитва вместе с детьми. Получается так: пока семья «молодая», старшие дети маленькие, то малыши в основном только видят общую молитву. А когда семья подрастает, когда старшие дети уже школьники, то маленькие уже рождаются в ритме «общей молитвы вместе е с детьми»: родители со старшими детьми молятся, малыши в это время ползают. То приходят сделать поклон, как большие, то сидят и чем-то своим занимаются — сами или на руках у родителей.
Как будет устроена эта общая молитва? Снова и снова: вариантов может быть очень много. И я могу рассказать только о том, к чему пришли мы сами, к чему пришли наши друзья и знакомые.
Здесь есть такие моменты. Первое: по возможности, каждый ребёнок должен стать участником молитвы. И второе: разнообразие, смена действий воспринимается легче, чем монотонность. Решений здесь опять-таки может быть много. Но есть один простой и понятный ориентир: церковное общественное богослужение. Наша многовековая православная традиция учитывает устроение человека, психологию, способность восприятия, способность сохранять внимание во время богослужения. Я сейчас ни в коем случае не о богословии говорю. Исключительно со стороны практической психологии и педагогики. И здесь можно отметить такие вещи: в храме не только читают, но и поют. Причём изначально поет «весь народ». Это общенародное пение позволяет включать в общую молитву всех присутствующих, делает их активными участниками богослужения. И не просто поют, а то читают, то поют. И когда читают — то чередуют чтецов, чередуют тех, кто произносит те или иные возгласы. Это все очень хорошо помогает сохранять внимание человека во время службы. И многие из этих моментов мы легко можем принести и в молитву нашей малой Церкви.
Например, многие молитвы можно и хорошо петь, а не читать. Взрослые и старшие дети поют, совсем маленькие — подпевают. Это возможность участвовать в общей молитве для каждого из присутствующих, в том числе для малышей.
То, что нужно читать, можно читать, чередуя чтецов. При этом удобно, если у каждого ребёнка есть «своя» молитва в этом чередовании.
Поклоны, в том числе земные, хотя бы немного, хотя бы один, помогают и телу включаться в молитву. И это тоже — разнообразие, это тоже помогает сохранять внимание. А отсутствие поклонов в день Причастия, в дни, когда поклонов не положено, помогают выделить эти особенные дни церковного календаря.
Вот один, исключительно примерный, вариант. Просто для наглядности.
Начало — начальные молитвы:
«Царю Небесный» — поем хором.
Святый Боже. — читает ребёнок 7 лет.
Слава и ныне, Пресвятая Троице. — ребёнок 9−10 лет.
«Господи, помилуй» трижды — ребёнок 5 лет способен повторить.
«Отче наш» — поем хором.
Затем выбранные для домашнего правила «длинные молитвы» читают более взрослые дети и родители по очереди.
В конце поем «Достойно есть».
Великим постом наглядно-постно добавляется молитва Ефрема Сирина. Когда наступает Пасха, пасхальные часы празднично разбивают давнюю привычность правила. А потом, от Пасхи до Вознесения, правило немного меняется: «Христос воскресе» вместо «Царю Небесный», и «Ангел вопияше» вместо «Достойно есть». Так каждый день и мы, и наши дети, и даже малыши осознаем: это особенные дни, это Пасха. А потом, с Вознесения, мы начинаем наши молитвы сразу с чтения «Святый Боже» — и это снова особенное. И потом этот взрыв нового — на Троицу, впервые за почти два месяца: «Царю Небесный». И мы видим, слышим, чувствуем этот ритм церковного богослужения, которое таким пусть слабеньким, но все же эхом отражается и в жизни семьи.
Я знаю семью, в которой правило одно и то же всю жизнь семьи, вот уже почти 30 лет: это вечерние молитвы, без «Господи, Царю Небесный», «Что Ти принесу» и затем до «Достойно есть».
В другой семье правило более сокращенное, и при этом молитвы чередуются: один год читаются одни молитвы, в следующем году — другие, но все — из вечернего правила. При этом чередуются и чтецы.
Знаю и такую семью, уже не первое поколение церковную, в которой ничего не читают, а только поют — поют все то, что можно спеть из утреннего правила утром, и из вечернего — вечером.
Иногда заканчивается вечерняя молитва пением «Достойно есть». А в некоторых семьях читают «Да воскреснет Бог», благословляя при этом дом и каждого из присутствующих. Иногда, заканчивая общее правило молитвой за каждого отдельного ребёнка, папа крестит того, о ком молится, кладет на голову ребёнку руку, в некоторых семьях дети при этом целуют папину руку, даже если отец не священник.
В некоторых семьях такие вещи выглядят неуместно, гротескно и вызывают неприятие у детей. Но если подобные отношения, подобная традиция появляется, когда первые дети ещё очень маленькие, когда они готовы принимать действия родителей как данность, и когда отношения при этом теплые, принимающие — подобные «ритуалы» могут рождать и поддерживать особенное, почтительное отношение к родителям. Не обязательно так будет. Не обязательно получится. Но — есть шанс.
В некоторых семьях родители каждый день благословляют детей. Если взрослеющий ребёнок, выросший в подобной традиции, сам подставляет голову под папино благословение — значит, ребёнок все ещё «признает» папино право на эту высокую ступень в ребёнкиной жизни. А если отворачивается или кривится — навязывание только оттолкнет, только испортит дело. И бывает, что подросток в общем и целом грубит, по крайней мере становится резким и очень критичным по отношению к родителям — но на молитву приходит и голову под благословение с готовностью подставляет. Значит — он все ещё «здесь». И, как бы его ни крутило, он все ещё — или уже — в культуре наших отношений, в культуре наших ценностей.
Молитва своими словами?
Мне кажется, неспроста в православных семьях в основном общее правило — это правило из молитвослова. Все-таки тексты, написанные святыми отцами — это выверенные, опытно выстраданные тексты. И это тексты «установочные»: мы не только обращаемся к Богу этими словами, но и сами учимся — учимся вообще молиться, расставлять акценты и в молитве, и в жизни. Безусловно, детям необходимо объяснять смысл молитв. Помните, как у Шмелева — маленький герой думал, что в кондаке Рождеству Христовы «волки со звездою путешествуют»? Чтобы дети понимали, о чем молятся, некоторые родители подписывают прямо в молитвослове переводы непонятных слов. Когда мой папа водил меня и брата в первый класс школы, он по дороге объяснял нам содержание каждой утренней молитвы. ещё вариант — иногда подолгу, «как следует» разбирать одну из молитв, об этом я рассказывала в статье про «Отче наш» (http://www.pravoslavie.ru/116 059.html). Впрочем, вопрос сейчас другой: как научить детей не формальной молитве, как научить их такой важной вещи — обращаться к Богу со своими, живыми словами?
Есть семьи, у которых получается сделать общую молитву почти личной, молиться каждый день вместе, вслух именно своими словами — так, например, рассказывает о традициях своей семьи матушка Ольга Юревич[3]. Такой опыт тоже имеет место быть и явно у кого-то работает.
И все-таки, мне кажется, в общем и целом общая молитва — это что-то другое. Далеко не все, далеко не всегда можно сказать при братьях и сестрах, да и при родителях. Но при этом, если мы молимся общим правилом, хорошо в личном разговоре с каждым ребёнком, тет-а-тет, в определенное время, в определенном настроении говорить о возможности обращаться к Богу своими словами. Помогать ребёнку каждый день в важных и тяжелых ситуациях говорить с Богом — и о своих желаниях, и о своих страхах. Обращать себя — к Богу. И все это — не хором, а именно «войди в клеть свою». Говорить с Богом, когда засыпаешь, когда ты на уроке, когда возвращаешься из школы.
При этом, читая правило из молитвослова, многие семьи на общей молитве молятся и своими словами тоже. Самое простое и обычное — это после прочитанного правила из молитвослова помолиться о близких, крестных и крестниках, перечисляя их имена. Когда кто-то болеет — молиться о том, кто заболел. Просто и понятно — «Господи, исцели Ваню, помоги ему».
Все события жизни семьи, основные устремления — все может быть высказано на общей молитве. Нет жилья — молимся каждый день после вечерней молитвы о том, чтобы Господь послал нам квартиру или дом. Ищем участок — молимся, чтобы Господь показал нам нужную землю. Строим фундамент — молимся о фундаменте. Строим стены — молимся об этих стенах и крыше и так далее. Проблемы на работе — молимся, чтобы Господь научил, как их разрешить (хорошо, чтобы и здесь дети участвовали в заботах семьи). Дети учатся — молимся и об этом тоже.
Все эти вещи — наша общая молитва, когда мы все — и родители, и дети — собраны во Имя Божие и просим Бога об одном и том же. А ещё это возможность научить детей, учить их каждый день своим примером, делом — просить у Бога помощи и благословения во всех наших делах и нуждах, благодарить Бога за все, что у нас хорошего случается в жизни. Если к просьбам добавляем одну только фразу: «если будет на то Твоя Святая воля» или простое «если Ты этого хочешь, Господи», — то показываем ещё одну вещь: мы хотим, мы просим у Бога — но хотим при этом не нарушить, исполнить именно волю Божию.
Когда дети плохо себя ведут
Как дети ведут себя во время молитвы? Здесь многое зависит от семьи и от конкретных детей. Когда дети в семье вообще чинные и прямостоящие, то и во время молитвы такие дети стоят ровно и чинно. Когда дети крутятся как юла — неважно почему, в силу возраста, характера, проблем психического здоровья, — то и во время молитвы им будет непросто руки по швам стоять, пусть и очень недолгое время.
Приучать к благоговейному поведению во время молитвы можно и нужно. Эта вещь достигается в первую очередь примером родителей. Старец Паисий Святогорец говорил: «для стяжания благоговения надо жить или общаться с людьми, его имеющими, и наблюдать за тем, как ведут себя они»[4]. Во вторую — и только во вторую! — очередь можно учить словесным наставлением. Другое дело, и пример, и слова могут не работать. И тут вопрос — что делать?
Не знаю, ведь снова и снова всё зависит от ситуации и от ребёнка. Легче сказать — чего НЕ стоит делать.
Самая странная и грустная вещь — это когда молитва превращается в череду замечаний и воспитательных мероприятий: «Иван, все поют, а ты почему не поешь?!» — «Я сказал — не опирайся на стену, три минуты не можешь постоять ровно?» — «Не смотри в окно, смотри на икону!» — «Опять ты зеваешь, твоя очередь читать, а ты молчишь». Есть родители, которые при этом ещё и дают детям подзатыльники. Здесь получается такая вещь: мы не только окружаем домашнюю молитву целым морем негативных ассоциаций. Мы ещё и постоянно перебиваем молитву. Мы показываем детям: во время молитвы можно. разговаривать с кем-то; мы не молиться пришли, а учить вас, нерадивых, правильно все сделать на этом действе под названием «общая молитва». Если родители сами постоянно перебивают молитву, если делают всё это в раздражении — неужели они показывают пример благоговейного отношения к молитве?
Трудно и следить за детьми, за их «правильным» поведением, и одновременно молиться. Но при этом очень и очень важно, чтобы мы, родители, именно молились, а не просто исполняли акт «духовно-нравственного воспитания». Пусть хоть кто-то молится на этой общей молитве. Пусть в это время хоть кто-то хотя бы пытается обращаться к Богу. Это видно, это чувствуется, когда есть молитва в этой комнате, а когда — нет. И самое жуткое — присутствовать на «педагогической» молитве с взвинченными, напряженными, раздраженными родителями, где все это действо — слежка за детьми, страх детей встать не так, как нужно папе, не вовремя подать нужную реплику в череде молитвословий.
Иногда проблема — заставить детей ровно стоять. Казалось бы — разве это трудно? Они же стоят на школьных линейках? А тут прислоняются куда-то, пытаются сесть. Это нормально? Это благочестиво? Положим, для трёхлетнего — нормально. А для тринадцатилетнего?
У той же матушки Ольги Юревич рассказано, что её дети на молитве сидят. И греки тоже сидят во время службы. Мне кажется, если удается спокойно выстроить послушных детей — это здорово, слава Богу. Но если нам оказывается непросто организовать ровное стояние детей на молитве, то уж лучше пусть сидят — на коленках или на стульях, кроватях. Если хотя бы один из родителей стоит впереди всех, стоит ровно и правильно — это уже пример, это уже образ того, как надо быть на молитве. Часто маленькие дети на молитве постоят минутку — и начинают бродить. Потом присядут. А потом — снова встанут «правильно». Бывает, что ребёнок всё детство стоит на молитве, а в подростковом возрасте садится. Хорошо, что вообще остается на молитве. Бывает, что впереди, у икон, ровно стоят родители и кто-то из детей, не обязательно старшие. А остальные на периферии, в темноте сидят или прислонились куда-то.
А бывает, что дети ведут себя так, что это поведение так или иначе необходимо прекратить. Например, малыш включил музыкальную игрушку. Игрушку забираем, если нельзя выключить — уносим в другое помещение. Тут мерило простое: если что-то громкое, яркое, явно всех отвлекающее — это в любом случае прекращается, возможно, и насильно, если речь идёт о маленьких детях. ещё одно мерило — не должно быть раздражения. Как говорит апостол Павел: «родители, не раздражайте детей своих» (Еф. 4, 6). Во время молитвы — тем более. И потому ещё, как писала педагог Софья Куломзина, «время молитвы, каким бы оно ни было непродолжительным, должно протекать в неторопливом, спокойном общении..»[5].
Отец Глеб Каледа, которого мы тут часто вспоминаем, говорил, что на молитве с детьми за ребёнком может следить только один родитель, «другой. молится внутренней молитвой, чтобы внешняя, делательная молитва ребёнка окутывалась бы теплотою молитвы внутренней»[6]. На практике это может выглядеть так: один из детей во время молитвы что-то шепчет на ухо другому ребёнку. Мы не кричим. Не останавливаем, не перебиваем общую молитву в целом — не перестаем петь, не останавливаем того, кто сейчас читает. Мама тихо подходит к «нарушителю» и — скорее всего, даже слова не понадобятся — разводит шепчущихся детей в стороны.
На молитве вместе с подростками
Особенно много проблем и вопросов вызывает поведение подростков. Не взрослых уже детей, а именно вступивших в период пубертата. Протест, поиск себя, хронически критическое и негативное настроение — такими моментами характеризуется подростковый возраст. И все это может проявляться на общей молитве. Например, бывает, что подросток встает вместе со всеми на молитву. Но не поёт, отворачивается к окну. Иногда это демонстрация. Иногда — отражение внутреннего смятения. Что делать? Есть родители, которые в праведном гневе ревнителей благочестия ругают таких детей, выгоняют их с молитвы. В таком случае мы взрослеющему человеку, который ещё «не определился по отношению к религии», ..поможем определиться. Вряд ли у него будет большое желание снова оказаться в сообществе родителей и малышей, выслушивая замечания и обвинения в свой адрес. Ребёнок помладше, если его выгнать, будет переживать, стараться вернуться: просто потому, что захочет быть «со всеми». А подросток вдруг откроет для себя, что вообще-то можно, оказывается, и не бывать на этой тяжкой для него общей молитве. И к следующему разу он может вообще не прийти. Так что стоит, наверное, показать трудному, мятущемуся ребёнку: приходи в любом случае. Тебе здесь рады. Не можешь сейчас молиться — не страшно: мы помолимся за тебя.
Иногда подросток с готовностью приходит на молитву, стоит, но весь расслабленный, и явно мыслями не здесь. Такое у нас бывало. И как-то мне сказал такой подросток: «Вы меня обязательно зовите на молитву, не молитесь без меня. Я сейчас вообще не могу молиться — и если не позовете, я без молитвы на весь день останусь». Какая у него молитва, о чем он думает, когда явно присутствует, но не молится? Не наше дело. Пусть стоит, пусть сидит, как хочет — если не молится, то просто побудет. рядом с молитвой. Это ещё и ещё раз в пользу того, что хотя бы мы, родители, на общей молитве должны молиться, а не только следить за детьми.
Что делать, когда ребёнок уже вполне сознательного возраста на молитве листает книгу? Заплетает в косичку бахрому на покрывале? Снова зависит от ситуации. Мне кажется, ребёнку лет 5−10 замечание можно и нужно сделать — мягко, но твердо. А ребёнку лет 12−15 — не стоит. Он и сам знает, как надо себя вести. Если он живёт в таком ритме с рождения — не может не знать. Мы учили, делали замечания из года в год. Сейчас мы ничему новому не научим. Зачем зря человека дергать, зачем себе нервы трепать, зачем отвлекать себя от молитвы, лишать молитвы себя, привносить раздражение и отвлечение в молитву каждого присутствующего? Мне кажется, лучше на такие вещи внимания не обращать. В подобных ситуациях снова и снова спасает приглушенный свет: либо молишься, либо смотришь за малышами, а что там делают старшие — оно в темноте не видно. Не говорю, что я права, не говорю, что так надо относиться к поведению детей — это исключительно мысли вслух. Заметки на полях.
Иногда, и нередко, взрослеющие и взрослые дети говорят: «Я хочу молиться сам, отдельно». Это может быть такое политически корректное изъявление желания уйти из родительской культуры, при этом не подчеркивая разрыва. А часто это действительно стремление уже взрослого, верующего ребёнка помолиться отдельно, без малышей, без суеты общей молитвы. И каким бы ни был мотив, пытаться заставить такого ребёнка молиться вместе со всеми — типа «мы семья и все должны делать вместе» — скорее всего, окажется не лучшим решением и отношения никак не укрепит.
Я сама перестала молиться со своими родителями, с братьями и сестрами, наверное, лет с пятнадцати. Молилась сама, одна. Мне было тяжело на общей молитве, тяжело было слушать, как родители делают замечания детям. Обидно было за детей — даже когда они явно вели себя неподобающе, я представляла себя на их месте, воображала, как я поведу себя в таких случаях со своими собственными детьми. К тому же я старалась молиться внимательно, старалась «повторить ещё раз то место, которое прочитала не осмысленно». Как все это сделать во время обшей молитвы? Да никак. На то эта молитва и общая, а не личная. Как во время литургии. Не остановишь службу, не попросишь ещё раз антифон пропеть. Это непростой, но важный момент: взрослеющие дети выходят из семьи. И слава Богу — не для себя мы растим детей. Лишь бы они остались в Церкви. С Богом, а не с нами.
А иногда взрослые дети молятся вместе с родителями, с братьями и сестрами и будучи студентами, до самого замужества и женитьбы. И часто это признак особого тепла, особенной близости между детьми и родителями. А иногда такие «оставшиеся» дети могут быть как раз не «активно верующими». Для них общая молитва — уютный и родной ритуал, который просто позволяет им чувствовать себя дома, чувствовать, что, несмотря на все бури жизни, семья — с лампадкой, с пением молитв — остается нерушимым и вечным тылом. И это тоже не худший вариант. Все идёт своим чередом, у каждого свой темп, свои тропинки.
В общем, как мы устроим общую семейную молитву — не так уж и важно. Главное, чтобы эта молитва вообще была в нашем доме, чтобы она задавала ритм каждого дня жизни нашей семьи. Чтобы эта молитва была не педагогической акцией, не отбыванием повинности, а предстоянием перед Богом. Такой ситуацией, где хоть кто-то из нас хотя бы пытается в это время обращаться к Богу, а не просто проговаривать и пропевать знакомые тексты. Если не получается, стоит, наверное. молиться о том, чтобы Господь нам помог устраивать эту общую молитву. Ведь «без семейной молитвы нет и не может быть домашней Церкви»[7].
[1] Глеб Каледа, прот. Домашняя Церковь. М., 2001. С. 159.
[2] Там же. С. 152.
[3] См. Лученко Ксения. Матушки. М., 2013.
[4] Паисий Святогорец, прп. Слова. Том II. М., 2001. С. 137.
[5] С. Куломзина. Наша Церковь и наши дети. М., 1993. С. 88.
[6] Глеб Каледа, прот. Домашняя Церковь. М., 2001. .Цит. изд., с. 159.
[7] Там же. С. 160.
|
|
