 |
| Православие.Ru | Протоиерей Петр Перекрестов | 12.10.2018 |
12 октября Церковь празднует обретение мощей святителя Иоанна (Максимовича), архиепископа Шанхайского и Сан-Францисского, чудотворца. Одним из участников этого таинства, свершившегося 25 лет назад — 12 октября 1993 года, был протоиерей Пётр Перекрестов — ключарь собора в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радосте» в Сан-Франциско, автор множества публикаций о святителе Иоанне.
Мы беседуем с отцом Петром об истории прихода и храма в Сан-Франциско, о жизни православной Америки, о чудесах у мощей святителя Иоанна.
Мощи святителя Иоанна (Максимовича)
Храм владыки Иоанна
— Отец Пётр, расскажите, пожалуйста, о храме, где вы служите, и о том, как он связан со святым Иоанном Шанхайским.
— Наш приход в Сан-Франциско был создан в 1927 году на основе самого первого православного прихода в Северной Америке — Свято-Троицкого, который существовал ещё с 1858 года. Группа прихожан этого первого прихода в 1927 году пожелала остаться верными чадами Русской Православной Церкви Заграницей и основала приход в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радосте».
— А какая у этих прихожан была альтернатива?
— Они могли бы оставаться в так называемой Северо-Американской митрополии (будущей Православной Церкви в Америке), которая претендовала на самостоятельность: возглавлявший её митрополит Платон (Рождественский) решил выйти из подчинения иерархии Русской Зарубежной Церкви. Параллельно в Европе митрополит Евлогий поступил так же, порвав отношения с РПЦЗ.
Первоначально новая община снимала разные помещения под храм, но потом, в 1940-х годах, купила англиканский собор в честь архидиакона Стефана. Собор интересен тем, что он построен из калифорнийского красного дерева, причем оно было отправлено в Англию, чтобы его там обработали.
— Почему на Западе храмы продают?
— Продают потому, что строят новый храм, или потому, что храм находится в аварийном состоянии либо становится мал для нужд общины. В целом на Западе новообразованные православные общины нередко на первых порах покупают храмовое помещение у католиков и протестантов. Иногда эти продаваемые храмы покупают и светские люди; они, сохранив внешний фасад, внутри могут сделать квартиры, залы для концертов, музейные помещения и даже рестораны или дискотеки. Причем такие здания продаются достаточно дешево, по крайней мере, например, в Монреале, откуда я родом.
— А как в Сан-Франциско оказалась дальневосточная паства владыки Иоанна?
— В 1950-е годы в США был большой приток русских эмигрантов с Дальнего Востока — из Харбина и Шанхая. Тогда Китай стал коммунистическим, и многие его покинули. Архиепископ Иоанн (Максимович) словно был тем Моисеем, который вывел свой народ «из рабства», к свободе. Его паства сначала два года провела на Филиппинских островах, а владыка постоянно ездил в Вашингтон, молился, встречался с представителями власти, хлопотал для своей паствы о статусе. После двух лет ожидания американские власти дали этим выходцам из Китая статус беженцев — они же были беспаспортными: у эмигрантов в Китае не было ни советского, ни китайского паспорта. После получения статуса беженцев большая часть этих людей и оказалась в Сан-Франциско.
Вскоре прихожане решили строить новый храм, в русском стиле. Наш нынешний. Так возник, как мы его называем, «новый» кафедральный собор — в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радосте».
— Со строительством храма были сложности.
— Его постройка началась где-то в конце 1959 — начале 1960 годов. Известно, однако, что диавол не переносит, когда воздвигается новый Престол Божий, где будет постоянно совершаться ещё одна Божественная литургия, и русские люди на нашем приходе поддались искушениям и разделились, строительство собора было приостановлено. Шло судебное дело. Храм стоял недостроенным уже больше года, и тогда Архиерейский Синод решил направить в Сан-Франциско владыку Иоанна, в то время архиепископа Западно-Европейского, чтобы он примирил свою паству и завершил сооружение величественного собора, ведь храм строила его дальневосточная паства, и она святителю Иоанну доверяла.
Владыка Иоанн прибыл в Сан-Франциско в конце 1962 года. Он, как председатель приходского совета нового собора, тоже сидел на скамье подсудимых — слава Богу, суд оправдал приходской совет, дав добро на продолжение стройки.
Храм внешне был завершен в 1965 году, а в неделю Православия — 14 марта 1966 года — владыка Иоанн в новом соборе совершил первую Литургию. И с тех пор Литургия служится у нас каждый день. Мы единственный приходской храм в Северной Америке, включая все православные юрисдикции, где ежедневно совершается богослужебный круг: вечерня, утреня и Литургия.
Мощи святителя Иоанна (Максимовича)
— Теперь в этом храме покоятся и мощи святителя Иоанна. Напомните, пожалуйста, как были обретены мощи святого владыки.
— Когда владыка Иоанн умер, он был похоронен в усыпальнице под храмом. Это чудо, что городской совет дал разрешение на захоронение в черте города. Святитель Иоанн лежал в усыпальнице 28 лет. Очень многие люди, зная его жизнь и силу его молитвы, приходили в его усыпальницу; началось движение широких церковных масс, просящих о канонизации владыки Иоанна. На заседании Архиерейского Синода Русской Зарубежной Церкви в 1993 году было решено его прославить. В связи с подготовкой канонизации в ночь с 11 на 12 октября 1993 года — ровно 25 лет назад — было назначено освидетельствование останков святителя, гроб был вскрыт, и останки обретены нетленными. Впоследствии мощи омыли и переоблачили, уже к канонизации в 1994 году, и они были перенесены из усыпальницы в сам храм в канун службы прославления во святых владыки Иоанна.
— К мощам святителя Иоанна приходят многие. Кто эти люди?
— Вообще кафедральный собор в Сан-Франциско с мощами владыки Иоанна — самое посещаемое в Америке место для православных паломников. Когда у людей безысходность, бездетность, скорби, когда не удаётся создать семью, когда их преследуют сильные страдания или онкология, когда мало надежды — тогда люди со всего мира приезжают к мощам величайшего святого ХХ века — к святителю Иоанну в Сан-Франциско.
— За годы своего существования ваш приход как-то изменился?
— У нас сейчас приход небольшой, хотя в своё время он был самым многочисленным в Русском Зарубежье: в Сан-Франциско некогда была самая компактная русская колония, хотя в Нью-Йорке русских было больше. Компактная — это значит, что люди жили близко друг от друга. Фактически 90% прихожан жило в пределах 15−20 минут ходьбы или езды от храма. И у нас, например, занятия в русской гимназии при соборе проводились пять раз в неделю!
— В воскресной школе?
— Нет, воскресных школ у нас, как правило, не бывает, у нас субботние школы. В Париже, например, были четверговые школы, а в Северной Америке — субботние. Однако в Сан-Франциско тогда дети, помимо субботы, ещё ходили после обычной американской школы на занятия к нам — с 4 до 6 вечера два раза в неделю: старшие по понедельникам и средам, младшие по вторникам и четвергам. Поскольку все жили относительно близко, то директор школы архимандрит Афанасий (Стуков) даже купил школьный автобус и лично забирал детей из дому, кормил их на свои деньги, а после занятий отвозил домой. При этом он сам сидел за рулем этого желтого школьного автобуса!
Сейчас к нам на службы ходят и пожилые выходцы из Китая, и их потомки, и люди, выехавшие из стран СНГ в последние 20−30 лет, а также немало православных американцев, сербов и румын. Но многие из прежних прихожан разъехались: Сан-Франциско сегодня один из самых дорогих городов в Америке. И ещё у нас стало значительно меньше постоянных прихожан, но много гостей и паломников, в том числе и издалека. Особенно большой поток паломников в летние месяцы.
Дары святителя
Мощи владыки Иоанна
— Расскажите, пожалуйста, о чудесах, связанных с мощами владыки Иоанна.
— Чудеса у мощей святителя Иоанна бывают очень часто. Чудо у мощей владыки для нас норма, а не что-либо из ряда вон выходящее. Так, несколько лет назад пришла в храм женщина. Не к владыке Иоанну, а просто побеседовать со священником, и застала там меня. Мы с ней разговорились. Оказалось, что она ожидает малыша, но врачи сказали: ребёнок родится с синдромом Дауна. Муж этой женщины требовал, чтобы она сделала аборт. Женщина была не очень церковной, я с ней поговорил, впечатлённый фильмом, выпущенным Свято-Елисаветинским монастырем в Минске, о работе с такими детьми. В фильме одна монахиня очень трогательно говорила, что когда Бог с нами беседует, то всё, что Он скажет, сперва фильтруется нашим мозгом, и что нам выгодно и удобно, то и проходит дальше в наше сердце. А в случае с людьми, у которых синдром Дауна, Господь обращается прямо к их сердцу, обходя этот человеческий фильтр, который искажает сказанное Богом. Я побеседовал с этой женщиной, предложил отслужить молебен святителю Иоанну, мы помолились и попрощались. Я надеялся, что она позвонит мне и скажет о своем решении. Но было полное молчание.
Прошло приблизительно полтора года, и в собор приходит эта женщина (а я её не узнал), с ней маленькая светленькая девочка. Женщина на меня смотрит с улыбкой и спрашивает, помню ли я её. Я говорю: «Нет, не помню». Она: «Я приходила к вам, муж хотел, чтобы я сделала аборт: врачи говорили, что у ребенка синдром Дауна. Вот моя доченька, она совершенно здорова». Такая радость! Ну разве это не чудо, да ещё какое!
Особая радость, когда у бездетных рождаются малыши. Помню, как-то ко мне в храме подошла одна пара и попросила о молебне. Я обычно всех новых людей спрашиваю, откуда они, и пара ответила, что из Казани. Я говорю: «Вы в Америке отдыхаете или приехали сюда по делам?» — «Нет, мы приехали к владыке Иоанну». — «Надолго?» — «На два дня». — «Неужели вы прилетели из далекой Казани в Сан-Франциско лишь на два дня?» — «Да, мы были бездетными, молились святителю Иоанну и дали обет, что, если родится ребенок, мы владыку отблагодарим». И вот, продолжают они, прошёл год, как родился ребёночек, — а маме было уже больше 40 лет. И они исполнили свой обет: прилетели, чтобы лично поблагодарить владыку Иоанна.
Обычно приезжающие думают, что чудо — это если Господь Бог по молитвам владыки Иоанна отвечает на наши просьбы точно так, как мы этого желаем. Хотим ребенка — получили ребенка, хотим выздороветь — выздоровели, и так далее. Но на самом деле Господь отвечает на все молитвы людей, но не обязательно так, как мы этого хотим. Один из величайших даров, которые люди получают у мощей владыки Иоанна, — это духовный заряд и надежда. Может быть, они не выздоровеют, умрут от рака, но они уйдут из этого мира в другом, преображенном, духовном состоянии, в состоянии, которое позволит им войти в Царствие Небесное. Я помню, у мощей святителя Иоанна одна женщина рассказала мне, что она потеряла своего единственного ребенка, и добавила: «Знаете, батюшка, я потеряла сына, но зато обрела Бога». После потери сына она начала ходить в храм, исповедоваться и причащаться, для неё открылся дотоле неизвестный мир Церкви и Царства Небесного. Конечно, утрата единственного сына — это большая боль и скорбь, но она получила величайший дар — возможность обрести веру и надежду.
«Я никогда не видела, чтобы человек ТАК разговаривал с Богом!»
Протоиерей Пётр Перекрестов
— Отец Пётр, расскажите немного и о себе и своей семье.
— Мой отец родился в Югославии, там же учился в кадетском корпусе. А мама из СССР. её семья жила на оккупированной территории, и немцы её в 13-летнем возрасте вместе с мамой и тетей вывезли в Австрию — для работы на немецких заводах. Со стороны папы у меня дедушка — белый офицер, а со стороны мамы — красноармеец, пропавший без вести.
Уже после окончания Второй мировой войны мама и бабушка уехали в Канаду. А когда Тито поссорился со Сталиным, он, задумав одновременно и решить квартирный вопрос, и избавиться от русских, выгнал их из Югославии. Кто из русских был просоветский — езжайте обратно в СССР, а тех, кто из белых иммигрантов, Тито отпустил в Европу. Так мой отец сначала оказался в Италии, а потом переехал в Канаду, где познакомился с мамой. Они вступили в брак, и мы с братом родились в Монреале, он в 1954 году, я же в 1956-м. Мой брат, игумен Николай, в настоящее время служит в Калгари (Канада), но вскоре, вероятно, переедет в Монреаль, чтобы помогать престарелым родителям.
— Что подтолкнуло вас к служению Церкви?
— Мы росли как типичные дети русских эмигрантов: учились в субботней русской школе, по воскресеньям прислуживали в храме. Потом я впервые посетил Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле, мне очень полюбилось это место, и я возгорел желанием связать свою будущую судьбу с этим монастырем и с семинарией. У меня не было сознательного решения стать священником, но, прожив в монастыре четыре года и проучившись в семинарии, у меня созрело сознание, что я обязан Церкви служить. Я также учился в магистратуре русскому языку и литературе.
После семинарии я вступил в брак, служил диаконом в Торонто, одновременно работая чертёжником. Многие наши священники имеют гражданскую профессию. В 1979 году скончался священник собора в Сан-Франциско, и это место предложили мне. Так я в 1980 году стал священником, и мы с матушкой переехали в Калифорнию.
— Было ли что-то, что особенно повлияло на ваше решение переехать в Сан-Франциско?
— Наши архиереи священнослужителей просто так с места на место не переводят. Они, как правило, предлагают приход, говорят, что есть такая-то вакансия, такая-то нужда, спрашивают, как на это посмотрит ваша матушка и как это отразится на ваших детях, если они учатся в школе. То есть у наших архипастырей семейный подход к вопросам назначения на приход. В Русском Зарубежье больше смотрят на Церковь как на семью Христову, нежели как на армию. Русская Православная Церковь Заграницей небольшая, архиереи доступны, всегда можно позвонить, прийти и поговорить, архиерей обычно знает свою паству, а паства — своего архиерея.
В Сан-Франциско я служил под началом архиепископа Антония (Медведева), так у него не было ни автомобиля, ни келейника, ни повара, ни личного секретаря. Я мог спокойно прийти к нему даже в два часа ночи, если у него горел свет, и он сам мне, молодому батюшке, наливал чай и всегда выслушивал.
Так вот сначала мы с матушкой приехали в Сан-Франциско на «смотрины», ведь это был для нас большой переезд. Мы посмотрели храмы города, у нас в Сан-Франциско уже были друзья, и мы с ними пообщались. А в последний вечер нашей поездки мы зашли к правящему архиепископу Антонию. Поднялись к нему в квартиру, он нас усадил и пошёл, в светлом подряснике, доставать кулич и яйца: было пасхальное время. Супруга моя: «Владыко, вам помочь?» Он: «Нет-нет, сидите, сейчас-сейчас». Он немного так суетился, сам накрыл на стол, поставил нам тарелочки, а потом была молитва. Владыка нас кое о чем расспросил, мы ему задавали вопросы о приходе и об условиях.
Закончился вечер, мы взяли благословение, и когда, покидая его покои, спускались по лестнице, я повернулся к супруге и спросил: «Лена, ну что ты думаешь про переезд?» «С таким архиереем можно в любом месте служить. Я никогда не видела, чтобы человек так разговаривал с Богом», — ответила она. То есть владыка Антоний (Медведев) не столько пел молитву и не читал её, а на деле разговаривал с Живым Богом. Это матушку очень впечатлило!
Прошло три месяца, меня владыка Лавр в Свято-Троицком монастыре рукоположил, и мы в августе 1980 года переехали в Сан-Франциско. С тех пор Господь, святитель Иоанн, соборные собратья и прихожане меня здесь терпят — уже 39-й год!
Наши дети обучались дома. Сейчас наша дочь — матушка, жена священника в Оттаве, столице Канады, а наш сын работает при Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле. Он библиотекарь семинарии, а также исполнительный директор Фонда русской истории при Свято-Троицком монастыре. При обители есть архив и музей. Наш сын очень любит свою работу.
Беседовал с отцом Петром и подготовил публикацию Юрий Пущаев
