Священномученик Димитрий Игнатенко

Дмитрий Феофанович Игнатенко родился 11 февраля 1872 года в селе Агайманы Мелитопольского уезда Таврической губернии в семье священника. В 1896 г. он окончил Киевскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия. В том же году Дмитрий Феофанович начал преподавать Закон Божий и географию в Симферопольском духовном училище, а со следующего года преподавал там же историю, катехизис и церковный устав с кратким объяснением богослужения. 4 февраля 1898 г. Таврическим епископом Михаилом (Грибановским) рукоположен во иерея и направлен в Керчь помощником благочинного и законоучителем Кушниковского девичьего института. С 1901 г. отец Димитрий служил в одном из храмов Симферополя, состоял законоучителем и классным наставником в мужской гимназии, членом Совета епархиального женского училища, был делопроизводителем епархиального училищного совета. В 1910 г. он был награждён Синодом наперсным крестом и серебряной медалью на двойной Владимирской и Александровской ленте. Возведён в сан протоиерея. Принимая во внимание пастырский и административный опыт отца Димитрия архиепископ Таврический Антоний (Абашидзе) назначил его заведующим епархиальной канцелярией.

Во время гражданской войны отец Димитрий не оставлял свою паству. Вскоре после установления в Крыму советской власти в ноябре 1920 г. батюшка был впервые арестован во время облавы в Симферополе, но отпущен на свободу. Служил в кафедральном Александро-Невском соборе в Симферополе. 28 августа 1922 г. отец Димитрий присутствовал на тайном постриге и хиротонии Севастопольского епископа Сергия (Зверева). В ноябре того же года отец Димитрий был в числе обвиняемых на показательном судебном процессе в Симферополе против крымских священнослужителей во главе с Таврическим архиепископом Никодимом (Кротковым). Исповедников обвиняли в неповиновении властям, сопротивлении при изъятии церковных ценностей и участии в проведении 2 «нелегальных» епархиальных собраний. Открытое судебное заседание длилось с 5 ноября по 1 декабря. Государственный обвинитель — Фридман — нарисовал мрачную картину, как церковники, используя религиозные предрассудки народа, злостно противодействовали законному изъятию ценностей, чему привел множество примеров. 1 декабря 1922 г. отец Димитрий был приговорен Верховным революционным трибуналом при КрымЦИК к 3 годам заключения в концлагере, но освобождён по амнистии к 5-летию революции в зале суда.

Сразу после процесса воодушевлённые осуждением православных священнослужителей обновленцы попытались захватить кафедральный собор, получив 2 декабря соответствующий документ в НКВД Крымской АССР. Однако на следующий день они застали в Александро-Невском соборе отца Димитрия, который раньше обычного времени начал утреннее богослужение. Собравшиеся прихожане воспрепятствовали обновленцам проводить службу. В связи с этим обновленцы потребовали от властей взять отца Димитрия под стражу и привлечь к судебной ответственности. Александро-Невский собор вскоре был закрыт государственными органами.

Вечером 9 марта 1923 г. отец Димитрий был вновь арестован в только что открытой церкви упразднённой Таврической Духовной семинарии. Проходил по делу вместе в другими священниками Александро-Невского собора, а также с церковным старостой и его заместителем. Верующих обвиняли в «хищении церковных предметов, ярой и оголтелой агитации против советской власти и выступлении против обновленчества» и приговорили по 46-ой статье УК РСФСР к высылке из Крыма в двухнедельный срок в город Екатеринослав.

После вынесения приговора группа заключенных священнослужителей написали заявление в НКВД Крыма, в котором они протестовали против нарушения свободы совести, писали, что невинно обречены на наказание, выражали надежду, «что Советская власть откроет темницы и даст свободу и прощение заключенным, вернув их к общей радости строительства Родины». Поднялась целая кампания вокруг освобождения невинно осужденных священников. Крымполитуправление направило отношение в НКВД Крыма: «Пребывание на территории г. Симферополя под арестом священников православного культа в обывательских массах вызывает много нежелательных толков и влияет неблагоприятно на общеполитическое настроение. Посему Крымполитуправление просит указанных лиц в кратчайший срок выслать из пределов Крыма». Старания адвокатов и поручителей вопреки ожиданиям осуждённых привели к обратным результатам. В ответ на обращение в ГПУ с просьбой о возвращении в Крым Мелитопольского епископа Сергия (Зверева) и высланных священников последовал ответ, что подобные ходатайства будут рассматриваться как «содействие контрреволюции со всеми вытекающими последствиями». 30 сентября протоиерей Димитрий был арестован в Мелитополе и в конце 1923 г. административно выслан на 2 года в Среднюю Азию.

По отбытии ссылки отец Димитрий вернулся в Симферополь, служил настоятелем кладбищенской Преображенской церкви.

Но, как оказалось, в Симферополь исповедник вернулся ненадолго. Вскоре его снова арестовали по доносу уполномоченного Петра Грязнова, в котором говорилось, что в Страстную субботу 1 мая 1926 г. священник произнёс проповедь «и призывал всех прихожан к милосердию, чтобы даже в нечеловеческих условиях, в которых их поставила новая власть, оставаться православными и ради Воскресшего Христа обратить своё внимание на братьев, томящихся в темнице, и по мере сил и возможности помочь им. После вдохновенной проповеди, сочувственно воспринятой прихожанами Преображенского храма, староста прихода пошел со сбором. В этот день было собрано 43 рубля, 6 пудов куличей, 500 яиц и т. д.» По мнению Грязнова, была ещё не вся контрреволюционная деятельность священника. На основании оперативных данных он утверждал, что отец Димитрий «стоит во главе тихоновщины» и «не может быть лояльным к проведению политики отделения Церкви от государства», а также «пытается сконцентрировать в Крыму наибольшее количество политически скомпрометированных священнослужителей», и ко всему прочему «нелегально управляет тихоновщиной во всекрымском масштабе». Начались допросы, и следователь поинтересовался, каковы его политические взгляды, на что священник ответил вполне лояльно:

— Сочувствую совласти во всем том, что не расходится с моими православно-религиозными убеждениями. Не сочувствую соввласти в ее церковной политике и школьном вопросе…

— Значит, Вы не одобряете декреты об отделении Церкви от государства и школы

от Церкви.

— Декреты об отделении Церкви от государства не проводятся полностью в жизнь и суживают права Церкви.

— Например?

И отец Димитрий указал на то, что его больше волновало — официальная поддержка обновленцев: «…неравномерное распределение храмов между разными группировками…» Своё обращение к верующим о пожертвованиях заключенным священник прокомментировал следующим образом:

— …проповедь была произнесена мною с целью исключительно религиозно-нравственной, то есть с целью вызвать в слушателях-богомольцах чувство любви к ближнему по христианскому учению. И за тот факт, что мой призыв бескорыстно помочь лицам, находящимся в заключении, в темнице — ничего общего не имеет с антисоветскими целями, свидетельствует христианское учение… говорящее о любви и помощи ближним… Не наше дело судить их, как они попали туда, т. е. в тюрьму, а наше дело помочь им.

Расследование показало, что «несознательные» церковники оказались вполне отзывчивыми и стали охотно, по-христиански усердно жертвовать. В тот же день прихожане добились разрешения посетить камеры заключённых. В первый день Пасхи с приветствием «Христос Воскресе!» они обошли все камеры и раздали пожертвования прихожан старокладбищенского храма. На следующий день они устроили с позволения администрации для узников праздничный обед и ужин. Все заключённые были довольны и благодарили пришедших к ним священника и весь преображенский приход.

Пасхальное приветствие заключённым вылилось в заключение для отца Димитрия. За это протоиерей Димитрий был осуждён на 3 года ссылки и выслан в Марийскую автономную область

После отбытия срока ссылки отец Димитрий, которому было запрещено возвращение в Крым, поселился в Мелитополе. В мае 1927 года он стал настоятелем Алексиевской церкви посёлка Круча (близ Мелитополя).

Репрессиям подвергались и близкие отца Димиртия. Его старший сын — музыкант — играл в оркестре Большого театра, но из-за своего вероисповедания был арестован и выслан на Соловки. Дочь Серафима работала переводчицей, но была уволена с работы за своё «неправильное» происхождение.

Приход отца Димитрия очень бедствовал во времена организованного большевиками голодомора. Не порвавшие с церковью крестьяне едва выживали. Голодала и семья настоятеля. Матушка отца Димитрия, узнав, что зарубежные организации помогают нуждающимся, написала по всем адресам: в Швецию, Германию, Польшу и США, и через некоторое время пришли денежные переводы — от 3 до 10 долларов. О такой возможности, хоть как-то поддержать своё существование, отец Димитрий рассказал своим собратьям-священникам. Но рабоче-крестьянская власть оказалась слишком ревнивой к благотворительной помощи тем, кто по её замыслу должен был умирать тихо и безропотно, переписка была отслежена и в 1935 г. протоиерей Димитрий вместе с его собратьями-священниками, обратившимися за помощью были арестованы. На этот раз священник был обвинен в «распространении фашистских взглядов, предсказании войны, антисоветских проповедях», которые и были, по мнению следователя, главным составом преступления. Так, он говорил прихожанам, что «живой человек выше класса» и требует помощи и сострадания независимо от социального происхождения. Последние проповеди батюшки звучали для властей прямым обличением: «Добродетель и благочестие попираются, а пороки и нечестие торжествуют, но суд Божий ждёт всех нечестивцев, если они преследуют благочестие, то тем хуже для них». 5 июля 1935 г. отец Димитрий был отправлен в мелитопольскую тюрьму. На следствии отец Димитрий держался мужественно, не скрывал своих взглядов, во время последнего допроса сказал, что считает социализм несовместимым с религией. Следствие закончилось 16 августа 1935 г., но пребывание в тюрьме подорвало силы престарелого батюшки. 9 сентября его перевели в тюремную больницу и на праздник Воздвижения Креста Господня протоиерей Димитрий Игнатенко скончался в присутствии тюремного врача

Священномученик Димитрий прославлен в лике святых новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13−16 августа 2000 г.

Протоиерей Николай Доненко, Московский журнал