В настоящее время Николай Александрович Бологов (1894−1969) — один из первых советских адмиралов — практически забыт, хотя в военно-мемуарной литературе ХХ века упоминается достаточно часто. В год 110-летия со дня рождения Николая Александровича хотелось бы напомнить о нем и о его славных делах на благо страны. Эта статья написана на основании архивных документов, а также личных воспоминаний автора — племянника адмирала.
Н. А. Бологов родился в городе Нижнедевицке Воронежской губернии. Происходил из старинного дворянского русского рода Бологовых1. Его отец Александр Васильевич в 1904 году определил сына в Воронежский кадетский корпус на казенный счет. Через пять лет Николай поступает в Морской корпус, по окончании которого в 1914 году направляется на Черноморский флот — корабельным гардемарином броненосца «Иоанн Златоуст». Вскоре Бологова производят в мичманы и переводят на Балтийский флот. Там юный мичман сначала плавал на вспомогательном крейсере «Митава», затем в апреле 1915 года был назначен флаг- офицером 2-й бригады крейсеров. На крейсере «Громобой» он участвовал в бою с германскими кораблями у маяка Утэ, за что его наградили орденом Святого Станислава III степени с мечами и бантом2. В 1916 году, уже в звании лейтенанта, Н. А. Бологов поступил в Минный класс в Кронштадте, окончил его и был определен старшим минным специалистом на эскадренный миноносец «Константин», достраивавшийся в Ревеле.
Началась Февральская революция. Н. А. Бологов писал в своей автобиографии: «В конце июня (1917 года. — А. Б.) я был вызван в Ревельский порт к инженеру, представителю Керенского, предложившему мне ответственную работу в Морском министерстве. Я отказался, заявив, что не являюсь сторонником Керенского. Через некоторое время командир эсминца сообщил мне, что командование считает необходимым уволить меня в долговременный отпуск. Приказ был подписан. Когда я собирался к отъезду, меня вызвали на общее собрание команды. Мне было сообщено, что команда знает о приказе, имеет хорошие отзывы обо мне с кораблей, на которых я плавал до революции, и, выражая доверие, просит остаться на корабле. Я отправился к командиру и сообщил, что остаюсь на корабле, согласно воли общего собрания команды. Вскоре я был выбран членом судового комитета (остальные члены комитета были большевики) и работал под руководством большевиков».
На миноносце «Константин» Н. А. Бологов участвовал в знаменитом Моонзундском морском сражении с Германским флотом, в бою на Кассарском плесе был контужен3.
«Продолжался морской бой и за Кассарский плес. Немецкий флот упорно стремился прорваться через пролив Соэлозунд. Под прикрытием крейсера «Эмден» и значительного числа миноносцев в проливе усиленно работали немецкие тральщики. Они пытались расчистить для своих крупных кораблей проход в русском минном заграждении. Для противодействия вражеским тральщикам в Соэлозунд были посланы три группы наших эскадренных миноносцев (по два в группе) — «Новик» и «Гром», «Изяслав» и «Самсон», «Забияка» и «Победитель» и, кроме того, «Константин». К первой группе для связи был придан еще миноносец «Разящий». <…>
Русские корабли действовали решительно. В бой вступили «Константин», «Изяслав» и «Самсон». Вражеский крейсер снялся с якоря и пошел к запасному выходу из Соэлозунда. Наши миноносцы зорко несли вахту у пролива, пресекая попытки противника проникнуть на Кассарский плес. <…> Следует подчеркнуть одну особенность боев в Моонзунде, в частности боя на Кассарском плесе. Она заключалась в том, что боевыми действиями многих кораблей руководили не только их командиры, но совместно с ними принимали участие в руководстве и судовые комитеты, представители Центробалта, комиссары"4.
В феврале 1918 года Николай Александрович Бологов добровольно вступил в Рабоче Крестьянский Красный Флот. Приведем еще одну выдержку из его автобиографии:
«В мае 1918 года эсминец «Константин» стоял у Обуховского завода. Бывшие офицеры Михайлов, Лисаневич, и др., связавшись с эсерами, организовали восстание против Советской власти. Я оставался в это время и. д. командира эсминца «Константин». Вызванный к начальнику дивизиона и получив приказание развести пары — сообщил судовому комитету и отказался выполнить приказание. При попытке флагманского миноносца сняться со швартов пробил боевую тревогу и предупредил, что «Константин» не допустит миноносцам нашего дивизиона присоединиться к ушедшим вверх по Неве миноносцам. Вместе с прибывшими из Кронштадта моряками команда «Константина» приняла участие в подавлении восстания. В июне по состоянию здоровья (сказалась контузия в голову во время морского сражения) был уволен в резерв. Перед отъездом я дал согласие Совету Комиссаров Балтфлота при первой опасности для Революции вернуться во флот.
В Воронеже я поступил на работу в «больничную кассу» социального страхования — секретарем. При регистрации в военкомате в графе «политическая принадлежность» указал — «независимый социалист на платформе Советской власти». Я читал большевистскую литературу, изучал рабочую жизнь, посещал митинги <…> В августе месяце был вызван телеграммой Совета Комиссаров Балтфлота и был назначен старшим флаг-секретарем минной дивизии с привлечением в качестве военного специалиста для работы в Совете Комиссаров. В марте 1919 года был назначен помощником командира эскадренного миноносца «Капитан Изыльметьев"5.
Итак, в 1919 году Н. А. Бологов сделал свой выбор. Он всей душой принадлежал флоту и считал, что его долг — защищать Отечество в рядах Военно-морского флота. Летом 1919 года армия Юденича готовила наступление на Петроград с северо-запада. Н. А. Бологову передали «приказание Реввоенсовета Балтийского Флота немедленно приступить к формированию отряда моряков Петроградской базы. С кораблей начали прибывать группы добровольцев. Отряд был сформирован, в него вошли 800 человек. Командиром был назначен строевой старшина с линейного корабля «Севастополь» Игнатий Кийко, начальником штаба — Н. А. Бологов. Отряд в июне участвовал во взятии «Красной Горки», а в июле вторично пошел на фронт и участвовал во взятии Ямбурга. Выполнив свою задачу, отряд возвратился в Петроград"6.
В конце августа Бологов назначается командиром эсминца «Выносливый», а с мая 1920 года по март 1921 года командует эсминцем «Самсон». После ликвидации Кронштадского мятежа «уже 20-го (марта 1919 года. — А. Б.) на линкоры прибыли новые командиры, рекомендованные <…> Галлером (врид начальника штаба Морских сил Балтморя): на «Севастополь» («Парижская Коммуна») — Н. А. Бологов, командир эсминца «Самсон», на «Петропавловск» («Марат») — А. В. Макаров, командир дивизиона эсминцев"7. Одновременно Николай Александрович являлся старшим морским начальником в Кронштадте, а в 1921—1922 годах — и начальником оперативного отдела штаба Балтфлота. В тот период ВМФ Советской России остро нуждался в квалифицированных командных кадрах. Адмирал Флота СССР, Герой Советского Союза Н. Г. Кузнецов писал: «Затянулся на флоте и процесс подготовки командного состава. Если в Красную Армию к тому времени пришло много царских офицеров, которые, пройдя сквозь горнило гражданской войны, доказали свою преданность революции и уже занимались строительством вооруженных сил, то на флоте было по-другому. Основное ядро царского флота, как известно, составляла каста родовитых дворян. <…> Февральскую революцию офицеры встретили в большинстве своем единодушно. А в дни Октября мало кто из них остался с народом"8.
В мае 1922 года военспеца Бологова назначают начальником и комиссаром Учебного отряда морских сил Балтморя. Флаг он держал на линкоре «Парижская Коммуна» и учебном судне «Комсомолец». «28 сентября 1922 г. начались первые маневры в советское время. «Красной» стороной руководил начальник морских сил М. В. Викторов, противостоящими «Синими» — начальник отряда Н. А. Бологов"9.
В марте 1924 года Бологов становится начальником и комиссаром единственного в стране Военно-Морского училища (с января 1926 года — ВМУ имени М. В. Фрунзе), готовившего строевых командиров — вахтенных начальников надводных кораблей10. За время командования училищем Николай Александрович воспитал в лучших боевых традициях русского флота много известных офицеров и адмиралов, блестяще проявивших себя во время Великой Отечественной войны. Одним из его учеников был выдающийся военачальник Н. Г. Кузнецов, главнокомандующий ВМФ в годы борьбы с фашистской Германией, который позже вспоминал: «После смерти Е. Ф. Винтера начальником училища стал Н. А. Бологов, тоже старый офицер, в годы гражданской войны связавший свою жизнь с партией. Николай Александрович несколько лет командовал училищем и оставил о себе добрую память"11.
В 1924 году Н. А. Бологова назначают командиром и комиссаром Особого Практического отряда, совершившего первое советское заграничное плавание. Отряд состоял из двух кораблей — «Авроры» и «Комсомольца». Свой флаг Бологов держал на легендарной «Авроре». «На борту находились слушатели академии, командного, инженерного и подготовительного училищ, выпускники школ Учебного отряда. 10 июля корабли, сопровождаемые линкором «Марат» под флагом МСБМ А. К. Векмана12, эсминцами, подводными лодками, конлодкой и посыльным судном, вышли из Кронштадта. В Лужской губе «Аврора» и «Комсомолец» отделились и, пройдя балтийскими проливами, вышли в Северное море. Через пять суток состоялся их официальный визит в Берген. Дальнейшее плавание проходило по маршруту Берген — Мурманск — Архангельск — Тронхейм, и 24 августа отряд вернулся на Большой кронштадтский рейд, завершив первый в истории Советского Военно-Морского Флота заграничный поход протяженностью 5702 мили"13. В Бергене «Аврору» посетила А. М. Коллонтай — полпред и торгпред СССР в Норвегии.
Этот поход вызвал в Европе настоящую панику. Газеты Германии, Польши, Швеции взахлеб писали о советской угрозе с моря. В походе, кстате, участвовал курсант Н. Г. Кузнецов — будущий нарком ВМФ СССР. Много лет спустя, когда Н. А. Бологов приходил к нему с докладом, Николай Герасимович в знак уважения к своему первому наставнику в морском деле приветствовал его неизменно стоя.
«С 1926 по 1929 год (Н. А. Бологов. — А. Б.) работал в Москве: начальником учебного отдела Управления Военно-Морских сил и помощником начальника учебно-строевого управления"14. В 1928 году его наградили браунингом от ЦК ВЛКСМ с надписью: «Активному строителю Красного Военного Флота"15, а через год направили военно-морским атташе в Японию, где он пробыл до 1932 года. По возвращении Николай Александрович явился с докладом к наркомвоенмору и председателю Революционного Военного Совета СССР М. Н. Тухачевскому, который, однако, уделил докладу всего 15 минут, вызвав возмущение Бологова, ибо Япония тогда являлась вероятным и весьма опасным противником СССР.
Далее Н. А. Бологов работает начальником Управления кадров Военно-Морских Сил СССР, в октябре 1934 года становится адъюнктом Военно-Морской Академии имени Ворошилова, по окончании адъюнктуры преподает в Академии, получает звание капитана I ранга. В 1936—1941 годах он возглавлял кафедру истории военно-морского искусства Академии, одновременно являясь заместителем редактора журнала «Морской Сборник». В 1938 году Н. А. Бологову было присвоено звание флагмана II ранга16. Получил он также и ученое звание доцента. Его перу принадлежит ряд военно-научных трудов, по которым готовили офицеров флота в преддверии Великой Отечественной войны.
Перед войной была проведена кадровая реорганизация в Военно-Морском Флоте. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1940 года устанавливались новые воинские звания для высшего командного состава ВМФ. 6 июня 1940 года Николаю Александровичу Бологову одному из первых в СССР было присвоено звание контр-адмирала. Научно-преподавательскую работу пришлось прервать — страна нуждалась в его огромном практическом опыте. З апреля 1941 года Н. А. Бологова назначают начальником Исторического Отдела Главного Морского Штаба ВМФ СССР (в 1943 году переименован в Историко-правовой Отдел ГМШ ВМФ)17. В начале войны он принимал активное участие в обороне Ленинграда. Адмирал Ю. А. Пантелеев в своих мемуарах писал: «1 октября (1941 года. — А. Б.) я уже был на Васильевском острове. С волнением вхожу в хорошо знакомое мне здание Морской академии. Здесь теперь разместился штаб морской обороны Ленинграда. <…> В вестибюле академии можно было встретить старых балтийских моряков К. И. Душенова, Н. А. Бологова, С. П. Ставицкого, Н. Б. Павловича и других флагманов эпохи гражданской войны, ставших маститыми учеными и флотоводцами"18.
По распоряжению командования из осажденного Ленинграда Н. А. Бологов переводится в Куйбышев Старшим Морским Начальником и одновременно возглавляет Исторический отдел ГМШ ВМФ. С 1943 года он в Москве. Сначала поселился в гостинице ЦДКА, потом получил двухкомнатную квартиру в знаменитом генеральском доме N 33 по Староконюшенному переулку, описанном А. Ф. Шестаковским в книге «Староконюшенный переулок, 33» (М., 1990). «В этом доме жили и работали писатели Ф. В. Гладков, А. С. Новиков-Прибой, Н. Н. Ляшко, А. С. Неверов и многие другие. Славен он именами живших здесь высших офицеров Военно-Морского флота, которые внесли заметный вклад в победу в Великой Отечественной войне». Среди последних назван и Николай Александрович Бологов. Летом 1941 года во время налета фашистской авиации в здание попала бомба. Его восстановили, но отопительная система так и не работала. Бологов отапливал свою комнату буржуйкой, установленной на четырех кирпичах, с выведенной в камин трубой. Спартанскую обстановку составляли матросские кровати, диван, стол, стулья. В стену был вбит гвоздь, на котором висела адмиральская шинель, фуражка, внизу на газете стояли ботинки. Николай Александрович сам гладил себе брюки, чистил пуговицы и обувь. Бытовые трудности переносил на удивление легко, всегда оставаясь одетым с иголочки, выделяясь великолепной выправкой. В штабе контр-адмирал Бологов занимался международной перепиской по военно-морским вопросам Председателя Совета Министров СССР. Как-то Сталин, читая один из проектов письма, заметил: «Умная голова писала».
В октябре 1944 года Н. А. Бологов был назначен представителем Народного Комиссариата Военно-Морского Флота при Уполномоченном Совнаркома СССР по делам Контрольной Комиссии в Румынии и Финляндии. Находясь на этом посту, он предложил план создания военно-морской базы на полуострове Парккала-Удд в Финляндии, что имело большое геополитическое значение для страны после Великой Отечественной войны.
В том же году адмирала постигло большое горе: 20 февраля погиб под Кингисеппом его старший сын лейтенант Николай Бологов — тоже участник обороны Ленинграда.
В 1945 году Николай Александрович в составе группы военно-морских экспертов и советников принимал участие в работе Ялтинской и Постдамской конференций глав правительств СССР, США, и Великобритании19. В Постдаме возник вопрос о разделе флотов побежденных стран. Н. А. Бологов являлся одним из разработчиков соответствующего плана и внес предложение делить корабли не только по типу назначения, но и по тоннажу, что существенно облегчило достижение сторонами согласия.
В 1946 году Наркомат Военно-Морского Флота упразднили, а Н. А. Бологова перевели в Военно-политическую Академию имени Ленина начальником военно-исторической кафедры. Напряженная работа во время Великой Отечественной войны сильно подорвала здоровье Николая Александровича, и 1 сентября 1948 года он ушел по болезни в отставку.
Контр-адмирал Бологов был награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Нахимова II степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг.», «За победу над Японией» и другими20.
Находясь в отставке, Н. А. Бологов по предложению Адмирала Флота Советского Союза И. С. Исакова принимал активное участие в составлении первого в мире «Морского Атласа» и являлся одним из соавторов I тома (навигационно-географического). Редактировал он также книгу А. Н. Степанова «Порт-Артур». В знак благодарности автор подарил редактору экземпляр издания с автографом: «Уважаемому Николаю Александровичу Бологову в знак глубокой благодарности за дружескую помощь при переработке исправлений этой книги преподносит автор. А. Степанов. 27 — XII — 50 г. г. Краснодар».
Смерть контр-адмирала была скоропостижной. Похоронили его на Ваганьковском кладбище. На поминальной трапезе присутствовало много моряков — адмиралов, офицеров. Пришел даже матрос преклонных лет, служивший с Н. А. Бологовым на одном корабле еще до революции, сказавший: «Несмотря на то, что Николай Александрович был человеком голубых кровей, он с уважением относился к матросам, их нуждам, учил их грамоте». Автор, к сожалению, в суете похорон не запомнил фамилию этого почтенного ветерана…
1. Акиньш А., Ласунский О. Воронежское дворянство в лицах и судьбах. Воронеж, 1994. С. 166.
2. МО РФ. Архив Военного комиссариата г. Москвы. Д. N АГ-179 333, л. 14.
3. Там же.
4 Пухов А. С. Моонзундское сражение. Л., 1957. С. 50−68. Суть Моонзундской операции (29.09−6.10.1917) во время первой мировой войны заключалась в следующем. Германский флот пытался захватить острова Моонзундского архипелага и прорваться в Финский залив к Петрограду. Упорное сопротивление революционных моряков сорвало эти планы.
5. МО РФ. Архив Военного Комиссариата г. Москвы. Д. N АГ-179 333, л. 15.
6. Героическая оборона Петрограда в 1919 году. Воспоминания участников. Л ., 1959. С. 135 -137.
7. Зонин С. А. Адмирал Л. М. Галлер. М., 1991. С. 189.
8. Кузнецов Н. Г. Накануне. М., 1966. С. 22.
9. Три века Российского Флота. Том 2. СПб., 1996. С. 283.
10. Там же. С. 280.
11. Кузнецов Н. Г. Указ. Соч. С. 11.
12. А. К. Векман — начальник Морских Сил Балтийского моря.
13. Три века Российского Флота. Том 2. С. 284.
14. МО РФ Архив Военного Комиссариата г. Москвы. Д. N АГ-179 333, л. 15. Приказ N 525 по Флоту от 29 октября 1924 года.
15. Там же. Приказ N 78 по Флоту от 23 февраля 1928 года.
16. Флагман — воинское звание лиц высшего командного состава ВМФ СССР в 1935—1940 годах до введения адмиральских званий.
17. МО РФ. Архив Военного Комиссариата г. Москвы. Д. N АГ-179 333, л. 6.
18. Пантелеев Ю. А. Морской фронт. М., 1965. С. 248.
19. МО РФ. Архив Военного Комиссариата г. Москвы. Д. N АГ-179 333, л. 12.
20. Там же. Л. 9.
