БИБЛИОТЕЧНОЕ ДЕЛО ПРИ «СТАРОМ РЕЖИМЕ»

«Реабилитация» императорской России, начавшаяся у нас с конца 1980-х годов, почти не затронула библиотековедения. В новейших исследованиях мы находим все то же обыкновение прежних советских учебников характеризовать политику «царизма» в этой сфере достаточно негативно. В этих кратких, ввиду необъятности темы, заметках мы попытаемся, напротив, сказать о выдающихся достижениях отечественного библиотечного дела в период с конца ХIХ века до февраля 1917 года.
В. И. Ленин, в свое время немало потрудившийся в книгохранилищах Швейцарии и восхищенный тамошней оперативностью обслуживания и комфортом, сразу же после прихода большевиков к власти призвал брать со швейцарцев пример. Среди советских руководителей культуры быстро обрел популярность термин «швейцарско-американская [библиотечная] система» — эту-то систему декрет Совнаркома от 3 ноября 1920 года и предписывал срочно внедрить взамен «старорежимной российской».
Но ведь процветающей маленькой Швейцарии не сложно было организовать бесперебойное книжное обслуживание населения, имея при этом в начале XX векавсего от 2 до 3 тысяч библиотек1. Не то в России с ее гигантскими пространствами и 170-миллионным населением. С другой стороны, представимо ли создание в Швейцарии такого феномена культуры, как грандиозная Императорская публичная библиотека в Санкт-Петербурге — одна из крупнейших в мире?
Надо оговориться, что в рассматриваемые годы в России, да и в других странах, библиотечная статистика была еще весьма несовершенна. Однако даже имеющиеся сведения, приводимые, например, в работах К. И. Абрамова2, свидетельствуют о значительных успехах нашей «старорежимной» библиотечной системы. Россия накануне революции располагала более чем 220 тысячами библиотек всех типов и видов, а по некоторым данным, эта цифра приближалась к 250 тысячам3. Любопытно, что и в советской научной литературе, и в современных источниках отсутствует соответствуящая статистика по ведущим мировым державам начала ХХ века. Автору с большим трудом удалось установить некоторые сводные цифры. В 1917—1918 годах в Северо-Американских Соединенных Штатах вместе с Канадой насчитывалось 9200 библиотек4. Правда, сюда не вошли книгохранилища, обслуживавшие менее 1000 читателей, но даже и с ними общее количество библиотек США и Канады в те годы не превышало 30 тысяч. В Германии же, как явствует из информации, любезно предоставленной нам немецким профессором G. Kratz и австрийским профессором P. Vodosek, накануне первой мировой войны эта цифра была еще меньше — 15−18 тысяч.
Конечно, кроме количественных показателей, существуют еще и качественные, отражающие эффективность работы звеньев той или иной библиотечной системы. Например, американские библиотеки, точнее, их часть, объединялись в общую сеть, что позволяло им успешнее координировать и кооперировать свою деятельность. Но, тем не менее, нельзя — да и не научно — игнорировать абсолютные величины, а их сопоставление с очевидностью свидетельствует, что в рассматриваемый период потребность населения России в книге стала удовлетворяться массово. Хотя библиотеки существовали далеко не в каждой деревне, их было устроено уже достаточно, чтобы любой сельчанин мог при желании пользоваться ими.
В этой связи весьма симптоматична ситуация с народной грамотностью. Согласно первой всероссийской переписи населения, проведенной в 1897 году, количество грамотных у нас составляло 21%, а к 1917 году общее число обученных читать и писать выросло до 30−35%. Если же говорить о мужчинах социально активного возраста, то число грамотных сельчан среди них достигало 70%, а горожан — даже 87,4%5. Полностью ликвидировать неграмотность царское правительство планировало к 1928 году6. Но известные обстоятельства помешали этому, а советской власти удалось окончательно решить проблему лишь в начале 1940-х годов.
Недостатки же в библиотечной сфере были обусловлены быстрым развитием России в конце XIX — начале XX века. Несмотря на заметное увеличение совокупных книжных ресурсов, тяга людей к чтению возрастала еще быстрей. Данный разрыв воспринимался обществом болезненно, порождая резкую критику. Но о степени объективности этой критики хорошо высказался редактор «Нового времени» А. С. Суворин: «Все мы жалуемся каждый день, что ничего нам не удается, во всем мы отстали… Россия до такой степени страшно выросла… во всем, что едва веришь. Россия — страшно растет, а мы только этого не замечаем"7.
В исследованиях ряда современных авторов мы находим сведения и цифры, вполне подтверждающие справедливость только что приведенного суждения. С 1893 по 1913 год народонаселение России увеличилось со 122 до 171 миллиона человек, то есть на 40%! К началу первой мировой войны в стране было свыше сотни высших учебных заведений, в которых обучалось 127,4 тысячи студентов — больше, чем в тогдашних Германии и Франции вместе взятых. При этом плата за обучение в отечественных вузах составляла (в тогдашнем пересчете) от 25 до 75 долларов США в год, в то время как, например, в славившихся демократизмом своего образования США и Англии студенты вынуждены были платить от 750 до 1250 долларов ежегодно. Кроме того, в России малообеспеченные часто учились бесплатно8.
Переживала расцвет не только сфера высшего образования. В начальных школах, находившихся в ведении Министерства народного просвещения, в 1900 году обучалось 2592,6 тысяч человек, а в 1914 году — уже 5942,1 тысяч9. И если в 1894-м этих школ насчитывалось 32 тысячи, то в 1906-м — 92,5 тысячи, а в 1913-м — 130−135 тысяч! Важно отметить, что юридически с 1908 года бесплатное начальное образование в нашей стране стало обязательным10, хотя данное положение не всегда соблюдалось на местах.
Естественно, прогресс в образовательно-просветительской сфере затронул и книжно-библиотечное дело. И тут имеются свои цифры, свидетельствующие о превращении тогдашней России в самую читающую страну мира. Если в 1893 году у нас было издано 7783 названий книг общим тиражом 27,2 миллиона экземпляров, то в 1913 году — соответственно 34 006 и 133 милллиона: опять же, почти столько, сколько в Англии, США и Франции вместе взятых! Конкуренцию нам составляла лишь Германия — 35 078 названий изданных в 1913 году книг, из которых более 10 000 было отпечатанопо заказам из России11. И в значительной степени именно благодаря фундаментальным библиотечным ресурсам, накопленным императорской Россией, русский народ сумел духовно выжить в годы революционной смуты.

1. Талалакина О. И. История библиотечного дела за рубежом. М., 1982. С. 134.
   
2. Абрамов К. И. Статистика библиотечного дела дореволюционной России: современное состояние, перспективы развития // Восьмая научная конференция по проблемам книговедения «Книга и книжное дело на рубеже тысячелетий». Тезисы доклада. М., 1996. С. 236−239; Абрамов К. И. Основные источники дореволюционной библиотечной статистики // Библиотека в контексте истории. Тезисы докладов и сообщений научной конференции. М., 1997. С. 6−10.
   
3. Абрамов К. И. История библиотечного дела в России. Ч. 1. М., 2000. С. 103−104.
   
4. American library directory. 1 st-ed. New York: R. R. Bowker, 1923. P. 303.
   
5. Миронов Б. Н. История в цифрах. СПб., 1992. С. 82−83.
   
6. Языков Н. Правда о государе // Царствование и мученическая кончина Императора Николая II. М., 1993. С. 15−16.
   
7. Розанов В. В. Из припоминаний и мыслей об А. С. Суворине. М., 1992. С. 18.
   
8. Стрелкова И. Государство и школа // Наш современник. 2000. N 8. С. 176.
9. Рашин А. Г. Грамотность и народное образование в России в ХIХ и начале ХХ в. // Исторические записки. М., 1951. Т. 37. С. 62−63.
   
10. Стрелкова И. Указ. соч. С. 176.
    
11. Назаров А. И. Книга в советском обществе. М., 1964. С.