ВЕТЕР С ВОСТОКА

Мы продолжаем публиковать материалы о замечательных конструкторах, инженерах и ученых, создателях отечественной космической техники и технологии. Речь, как всегда, идет у нас не столько о свершениях (они достаточно известны), сколько о свершителях — людях, многие из которых ныне почти или полностью забыты. Герой сегодняшнего рассказа — Владимир Васильевич Молодцов, в свое время сыгравший одну из ключевых ролей в проектировании космических кораблей: гагаринского «Востока» и серии «Восходов». Статья написана Александром Алексеевичем Дашковым, трудившимся рядом с В. В. Молодцовым и знавшим его почти полвека.
Владимир Васильевич Молодцов родился 6 мая 1924 года в городе Дмитрове Московской области. Его отец, Василий Иванович, прошел путь от типографского наборщика до заведующего типографией Дмитровского исполкома. Мать, Елизавета Ивановна, дочь, насколько мне известно, то ли полковника, то ли генерала Всевеликого войска Донского, родилась в Новочеркасске и до революции училась в петербургской гимназии. Они встретились во время гражданской войны в Новочеркасске, где оба работали в отделе военной цензуры при штабе 8-й Красной армии.
В 1930 году Василия Ивановича мобилизовали в погранвойска НКВД для борьбы с басмачеством, и семья до самой Великой Отечественной жила в разных городах Средней Азии: Ашхабаде, Самарканде, Намангане. В Намангане Володя с отличием окончил среднюю школу, был призван в армию и направлен в Подольское артиллерийское училище. В декабре 1942 года лейтенант Молодцов оказался на фронте. Воевал в качестве командира взвода и старшего по батарее 5-й артиллерийской дивизии под Брянском, на Центральном и 1-м Белорусском фронтах. После тяжелого ранения в июле 1944 года лечился в махачкалинском эвакогоспитале. Дослуживал в Ленинакане на границе с Турцией.
Демобилизовавшись, Владимир Молодцов поступил в МАИ, который опять же с отличием окончил в феврале 1953 года. За год до этого он в составе группы студентов-дипломников попал на преддипломную практику в ОКБ-1 Сергея Павловича Королева. Тот принял молодежь очень радушно, сам предложил ряд тем.
По завершении учебы Молодцова взяли в «святая святых» проектирования ракет — 3-й отдел ОКБ-1. Отделом руководил тогда Константин Давыдович Бушуев. Здесь работали такие видные специалисты, как С. С. Крюков, Я. П. Каляко, П. И. Ермолаев, И. П. Фирсов, В. А. Удальцов, С. Ф. Пармузин, М. С. Флорианский, И. С. Прудников.
В 1957 году В. В. Молодцову, занимавшемуся «полезными нагрузками» ракет, а также его коллегам инженерам В. И. Петрову, Н. А. Кутыркину, молодому технику Б. В. Дю-мину и другим поручили спроектировать в качестве такой «нагрузки» простейший спутник Земли (ПС) для выведения его на орбиту с помощью ракеты Р7. Группа успешно справилась с заданием: ПС был отработан, испытан в цехе и запущен 4 октября 1957 года. Его позывные с восторгом услышала вся планета.
В том же году Молодцов и его друг Константин Шустин проектировали «капсулу» для спуска космонавта с орбиты. «Капсула», нарисованная Шус-тиным, имела вид маленького тупоносого самолетика. Однако работа в ОКБ-1 пошла по другому пути. С. П. Королев ставит задачу достижения второй космической скорости, благодаря чему можно было бы «достать» Луну. Группой Г. Ю. Максимова, где состоял и Молодцов, готовятся два аппарата: один — для «попадания в Луну», другой — для фотографирования ее обратной стороны. Среди прочего на столь любимую романтиками спутницу Земли решено было доставить памятные вымпелы, и Молодцову поручают разработать устройство, которое обеспечило бы их бережное «прилунение». Исследование различных вариантов привело Владимира Васильевича к мысли о погашении скорости движения аппарата благодаря взрывному устройству, приводимому в действие при столкновении с лунной поверхностью. Испытание устройства в земных условиях с помощью стреляющих навстречу друг другу пушек прошло благополучно. И на Луне теперь лежат вымпелы Молодцова с надписью «СССР, октябрь 1959 г.».
Группа Максимова продолжала проектировать автоматические лунные и межпланетные станции, но Молодцов мечтал о пилотируемых кораблях, и в конце концов ему удалось перейти под начало К. П. Феоктистова, как раз и занимавшегося разработками в этой области.
Одной из решающих новаций здесь явилась идея применения сферического спускаемого аппарата, во многом упростившая задачу создания космического корабля. «Я отчетливо помню, — вспоминал впоследствии Владимир Васильевич, — что „вдруг“ наступило в тот момент, когда Феоктистов разглядывал компоновочную схему космического планера, у которого лобовая часть представляла собой полусферу». Феоктистов тогда воскликнул: «А ведь конструкцию можно сильно упростить, если в качестве возвращаемого аппарата использовать просто шар! К тому же центр давления шара заведомо известен и практически не меняет своего положения в зависимости от скорости полета».
Феоктистов приступил к подготовке доклада Главному конструктору. Доклад состоялся в июне 1958 года, и Королев его одобрил. В организованном специально для выпуска комплекта соответствующей проектной документации секторе К. П. Феоктистова Сергей Павлович свел воедино усилия всех проектантов, занятых ранее исследованиями и проработками в области полетов человека в космическое пространство.
В сентябре 1959 года начинается эта грандиозная техническая эпопея. Первым делом следовало обеспечить надежность ориентации корабля перед торможением и запуска тормозного двигателя. Сектор Феоктистова состоял из трех групп: Владимира Васильевича Молодцова (общие проблемы проектирования и увязки «изделия» в целом, обеспечение безопасности космонавта на каждом этапе полета), Анатолия Васильевича Афанасьева (конструкция и компоновка оборудования спускаемого аппарата) и Валерия Александровича Яздовского (проблемы измерений и управления бортовыми системами).
Все три руководителя групп были замечательными конструкторами. Афанасьев некоторое время под руководством А. С. Яковлева проектировал кабины самолетов, а после перехода в 1947 году в ОКБ-1 — капсулы для высотных полетов аппаратов с животными. Он подружился с Королевым еще в казанской «шарашке» и принадлежал к тем немногим сотрудникам, кто обращался к Сергею Павловичу на «ты». Яздовский ранее разрабатывал системы бортовой аппаратуры на боевых и академических ракетах.
Здесь следует сказать, что название корабля — «Восток», в итоге утвержденное в качестве официального, предложил именно В. В. Молодцов, имея в виду довольно распространенную максиму того времени: «Ветер с Востока преобладает над ветром с Запада», — ибо мы тогда стремились и были в силах опередить Запад.
И вот 12 апреля 1961 года с борта космического корабля «Восток» на весь мир прозвучало знаменитое «Поехали!» Юрия Гагарина. Началась эпоха пилотируемых полетов.
В мае 1964 года Королев предложил Молодцову, занимавшемуся луноходом Л2 и лунным орбитальным кораблем (ЛОК), срочно переключиться на проектирование корабля, с которого будет осуществлен выход человека в открытый космос. Базой для реализации этого проекта явился корабль «Восход». В рабочую тетрадь инженера В. Д. Благова Сергей Павлович собственноручно вписал задание на проектирование «Во-схода-2» (вариант «Выход»).
И вновь был самозабвенный труд, когда конструкторам и инженерам «покой лишь только снился». Результат известен: 15 марта 1965 года состоялся полет П. И. Беляева и ставшего первым «человеком открытого космоса» А. А. Леонова.
Параллельно с проектированием «Восхода-2» в секторе Молодцова трудились и над кораблями «Восход» серии 1965 года («Восход 5−9″). Ввиду особой важности и срочности задания Королев взял его выполнение под свой личный контроль, наведываясь в сектор практически ежедневно. Речь шла о пребывании на орбите двух космонавтов в течение до 30 суток. Сергей Павлович выдвинул идею создания в кораблях „искусственной гравитации“ для исследования влияния ее на человека, без чего нельзя было обойтись при осуществлении столь длительных космических вояжей. Система ИТ (искусственная тяжесть) по исходным данным сектора Молодцова разрабатывалась в отделе Б. В. Раушенбаха.
В свою очередь В. В. Молодцов предложил Королеву установить на „Восходах“ N 8 и N 9 вместо дублирующего тормозного двигателя легкую спускаемую капсулу (ЛСК), снабженную собственной тормозной установкой и маневренными двигателями, — своего рода спасательную шлюпку. Обосновывая свое предложение, Владимир Васильевич указал на не столь уж редкие случаи возвращения с орбиты вполне целых шаровых баллонов системы ориентации. Идея подобного „космического такси“, по его собственному выражению, Сергею Павловичу понравилась, и вскоре на завод, где Главным конструктором был Г. И. Северин (впоследствии академик), поступили из ОКБ-1 „Исходные данные“ на ЛСК, представлявшую собой чечевицеобразный дископлан с высотой бортов 50−60 см. Однако в справке о проведении работ по кораблям серии 5−9, поданной тогдашним заместителем Королева П. В. Цыбиным, об ЛСК даже не упоминалось. Это не ускользнуло от внимания „СП“. Последовала его резолюция: „Срочно П. В. Цыбину… С Вашими материалами не согласен из-за предложений по посадке… Видимо, Вы невнимательно смотрите и подписываете такие ответственные бумаги“.
Кончина С. П. Королева привела к свертыванию многих перспективных направлений деятельности его КБ. Вспомним хотя бы лунную программу. Были похоронены идеи „искусственной гравитации“ и „космического такси“. Из задуманных пяти кораблей серии 1965 года на орбите побывал только один — „Космос-ПО“, совершивший 22-су-точный полет с животным на борту. Проектные подразделения решили соединить с конструкторскими, против чего всегда протестовал Королев. В результате остались только корабль 7К-ОК — „Союз“ и космические станции. Так начался кризис отечественной космонавтики. Ветер с Запада пересилил ветер с Востока…
Судьба В. В. Молодцова — это судьба страны: счастливая и трагичная. Не вдаваясь в рассуждения по этому поводу, которых в последние годы и так было предостаточно, я в конце лишь кратко обозначу основные вехи его жизни „после Королева“.
В 1974 году Владимир Васильевич ушел из ОКБ-1 ЦКБЭМ. Его редкие инженерные и организаторские способности при новом руководстве оказались невостребованными. На мой совет переждать, взяться пока хоть за какой-нибудь проект Молодцов так и ответил: „Без Королева? Не могу“.
О „посткоролёвском“ периоде деятельности ЦКБЭМ существуют разные мнения. Я не стану здесь их комментировать. Отмечу только одно: свое мнение Молодцов высказал однозначно и недвусмысленно — поступком.
Владимир Васильевич занял в Министерстве энергетики и электрификации должность директора ЦПКБ треста „Энергоавтоматика“. С 1975 года он в НИИ технологии и организации производства в качестве ведущего алгоритмиста трудился над созданием систем автоматизированного проектирования технологических процессов в авиастроении — САПР ТП. В 1978 году его перевели заместителем директора по научной работе в НИИ Госкомитета по гидрометеорологии и контролю природной среды. С 1978 по 1984 год он заведовал лабораторией Всесоюзного научно-исследовательского института по нормализации в машиностроении.
Выйдя в мае 1984 года на пенсию, В. В. Молодцов жил сначала в деревне Жарки иод Иваново. Назревала „перестройка“. Владимир Васильевич много думал, говорил с людьми. Близко сошелся с настоятелем и духовником ивановского женского Свято-Введенского монастыря архимандритом Амвросием (Юрасовым). В 1995 году вернулся в Подлипки и там написал ряд ретроспективных докладов о „Востоках“ и „Восходах“, с которыми выступал на Гагаринских чтениях. В беседах со мной, вспоминая С. П. Королева, он однажды следующим образом сформулировал основной жизненный принцип Сергея Павловича (полагаю, и свой собственный): „Не разделяй и властвуй, как у какого-то Людовика, а соединяй и властвуй. Первый — это дьявольский, разрушительный принцип, а второй созидательный. Это принцип Творца. Королеву удалось объединить с самого начала несколько направлений развития техники и создать техническую империю, обеспечивавшую прорыв в Космос“.
В перестроечные времена Молодцов покинул ряды КПСС „из-за несогласия с политикой, проводимой Горбачевым, и невозможностью повлиять своими силами на эту предательскую политику“. Впоследствии он разработал программу Открытого Патриотического Общества — ОПО. В комментариях к ней Владимир Васильевич разъяснил, почему „общество“, а не „партия“ или „движение“: „Общество“ — это наиболее бесконфликтное и полноценное формирование с предельно уравновешенными внутренними противоречиями, поскольку представляет собой нечто единое, в то время как „партия“ или „движение“ уже по определению, являясь всего лишь частью общества, всегда выражают свое несогласие с существующим порядком и стремятся к его переделу или подрыву путем раскола на враждебные лагеря. „Общество“ — образец стабильности и развития. Партия — образец раскола и революции».
Уже готовилось обсуждение проекта «Программы ОПО» единомышленниками Владимира Васильевича, когда его не стало. Это случилось 16 марта 2002 года.