Для большинства сегодняшних жителей города Электроугли Московской области название «Каменка» звучит столь же абстрактно, как скажем, «Борнео». А ведь древнему сельцу, когда-то располагавшемуся здесь и носившему это имя, в 2003 году исполнилось по меньшей мере 380 лет. Ныне о нем напоминает только Каменский пруд. Сельцо исчезло с географических карт, растворившись в центральной части город. Самое раннее на сегодняшний день упоминание о Каменке находим в одном из документов, хранящихся в Российском государственном архиве древних актов (1623 год). Земля, на которой располагалась «Каменка, Любимовское тож», в ту пору принадлежала крупному вотчиннику, боярину и князю Ивану Михайловичу Милославскому. В 1631 году Иван Михайлович продал свои вотчины, находившиеся в Каменском стане Московского уезда, в том числе и сельцо Любимовское (Каменска) с пустошами Ивашково, Ефремково, дворянам Алексею и Василию Лаврентьевичам Обуховым. Спустя 63 года, «генваря в 29 день Алексей Обухов своей половиной в сельце и пустошах поступился брату своему Василию и за ним справлены». В 1696 году Василий Обухов «продал (…) Ивану Цыклеру и жене его и детям вотчину свою в Московском уезде в Каменском стане сельцо Любимовское, а в том сельце двор вотчинников со всем дворовым и хоромным строением, да к тому сельцу Любимовскому пустошь Офремово (она же Афремково, Ефремково. — А. Л.), пустошь Ивашково, полпустоши Омачкина, полпустоши Савина Савинское тож, а взял он Василий у него Ивана за тое вотчину и с пустошами 2500 рублев денег». Иван Елисеевич Цыклер, которому досталась Каменка, — был сын полковника из «кормовых иноземцев», записанный на службу в 1671 году, а 8 лет спустя пожалованный в стольники. В 1689 году, видя дело царевны Софьи проигранным, он явился к Петру I с донесением о ее заговоре, за что получил звание думского дворянина и воеводство в Верхотурье. Однако затем, недовольный начавшимися реформами, Цыклер составил заговор против Петра и был казнен. «В 1697 году по Указу Великого Государя (Петра I. — А. Л.) велено отписать на Великого Государя Ивашковы поместья и вотчины Цыклера и за ним Ивашком явилось по корабельной складке по скаскам человека ево сельцо Любимовское, а пустошей не явилось. А в вотчинных книгах 205 (1697) года отписано на Великого Государя то сельцо Любимовское да к нему написаны поместные пустоши Варыгино, Кошелево да вотчинные три пустоши Вьюны, Савино, Омачкино». В том же году 10 сентября «велено из Преображенского приказу пустошь Вьюны быть за Алексеем, а поместным трем пустошам да вотчинным двум пустошам — за братом за Василием Обуховыми». На эти земли претендовал и некий Богдан Обухов, подавший соответствующую челобитную, но получивший отказ. В 1699 году «Ивашкова вотчина Цыклера» с сельцом Любимовское и пустошами Кошелево, Ворыгино, Вьюны, Амачкино (она же Омачкино), Савина в награду за многолетнюю службу и заслуги при взятии Азова достались генералу Патрику Гордону, выходцу из Шотландии. В Указе Преображенского приказа за сельцом Любимовским числилось «пашни 25 четвертей, сена 60 копен, лесу пашенного одна десятина». После смерти Гордона (1699) владелицей сельца с усадьбой стала его вдова Елена (Алена) Яковлевна Гордон, от которой оно перешло впоследствии к ее сыну Федору, подполковнику, женатому на обитательнице небезызвестной Немецкой слободы в Москве Анне Христофоровне. Затем видим хозяйкой в сельце их дочь Анну Федоровну, жену шталмейстера Ивана Михайловича Кишкеля, которая 18 июля 1737 года «по заручной челобитной уступила свое недвижимое имение своей родной сестре Елене Федоровне», жене коллежского советника Ивана Федоровича фон Горн. Смерть графини Елены Федоровны, случившаяся 22 сентября 1755 года, стала причиной того, что между ее вторым мужем, капитаном Навангинского пехотного полка графом Карлом Белманом Денавранкусом, и ее сыном от первого брака подпоручиком Ширванского пехотного полка Карлом (Кириллом) Ивановичем фон Горн «учинен полюбовный раздел» родовых имений. Капитану достались земли в Ефремовском уезде, остальное получил Карл Иванович, о чем они и сообщили в совместной челобитной от 26 марта 1756 года. А между тем уже с 3 февраля 1756 года Каменка числилась за генерал-майором князем Алексеем Никитичем Волконским, перейдя к нему от прапорщика фон Горна по закладной. В 1769 году князь А. Н. Волконский продал свое недвижимое имение в сельце Каменка «со крестьяны» подполковнику Федору Ивановичу Боборыкину, а тот 17 декабря 1770 года «уступил» его за 800 рублей премьер-майору и кавалеру, обер-провиантмейстеру Матвею Герасимовичу Окулову. По-видимому, именно тогда и было начато в Каменке строительство каменного усадебного дворца в довольно редком стиле русской неоготики. К концу жизни М. Г. Окулова в его имении, где обитало 213 душ обоего пола, имелись каменный господский дом с четырьмя флигелями, регулярным парком и садом, две ткацкие, чулочная и суконная фабрички, конюшенный двор с каретным сараем, скотный и птичий дворы, два сенных сарая, кузница, слесарня, теплица и оранжерея, амбар, овин, житница, баня, три пруда «с насажденною рыбой карасем». На исходе 1820-х годов, уже после смерти М. Г. Окулова, производство ткани и сукна здесь прекратилось. Фабрики пришли в упадок, а через два десятка лет превратились в руины, как и большинство других строений. У наследников Окулова появились большие долги. По духовному завещанию, составленному в 1815-м и утвержденному в 1816 году, его имения в нескольких губерниях были поделены между детьми — Алексеем, Порфирием, Евграфом и Аграфеной — и вдовой сына Модеста Анной Карловной, у которой были свои дети: Анна, Елизавета и Софья. Каменка по условию завещания определялась в общее пользование. Позднее какая-то договоренность между наследниками сделала владельцами имения в Каменке Порфирия и Евграфа Окуловых — они и разделили его между собой в 1821 году. Но официально оформленного раздела с размежеванием проведено не было, что обусловило в дальнейшем юридическую путаницу, возникшую при продаже Порфирием и Евграфом своих частей имения, хотя 14 ноября 1825 года они оба и были «введены во владение». В 1827 году за долги имение описали и назначили в продажу, однако из-за «несообразной по дешевизне оценки», не покрывавшей сумму долгов, с продажи его весьма скоро сняли с целью оценить вновь. 14 ноября 1834 года после нескольких раундов публичных торгов по представлению Богородского уездного суда в Московском губернском правлении часть имения, принадлежавшая Евграфу Матвеевичу Окулову, была продана за 30 000 рублей ассигнациями коллежскому асессору Алексею Андреевичу Королькову и вдовствующей титулярной советнице Елизавете Михайловне Покровской, купившим Каменку вскладчину. В 1835 году московские купцы братья Сорокины приобрели у Королькова, успевшего наладить в Каменке производство шелковых чулок, фуфаек и колпаков, и Покровской их владение «с крепостным каменным домом на белой земле (…) с 4-мя флигелями, садом и (…) частию прудом (…) ценою ассигнациями за 4000 рублей». Сорокины наладили в Каменке еще и производство шелковых платков. Однако в 1840—1848 годах произошел неожиданный «раздел дачи между коллежским асессором Корольковым, полковником П. М. Окуловым и купцами Сорокиными». Каменка оказалась раздробленной на части, отошедшие трем названным владельцам и детям Сорокиных. В 1850 году за невыплату П. М Окуловым в установленный срок займа, взятого им в 1837-м на 37 лет из сохранной казны Московского опекунского совета Императорского Воспитательного дома, принадлежащую ему долю каменского имения передали в пользу совета, а два года спустя продали с аукционного торга надворному советнику и кавалеру Ивану Петровичу Лебедеву. После смерти последнего в Каменке стали хозяйничать его сыновья — коллежский секретарь Петр Иванович и поручик 3-го Гренадерского стрелкового батальона Александр Иванович Лебедевы. Но им принадлежала только часть имения, и тут уместно заметить, что множество хозяев обусловило образование немыслимой чересполосицы. В 1876 году в число владельцев в Каменке вошел богородский купец Дмитрий Дмитриевич Сорокин, а также вновь московские купцы Сорокины. В 1882 году московский купец (по другим данным — мещанин) Алексей Харитонович Шипков приобрел «дом с строениями и землю» в сельце Каменке, в пустошах Варгиной, Аникиной, Герасимовой и сельце Сафоново. Этот Шипков в том же году продал «недвижимое имение с постройками, лесным и прочими угодьями (…) при сельце Аннине Филипково тож и п. Герасимовой и Тереховой» (близ нынешней деревни Марьино) Петру Филипповичу Копейкину-Серебрякову — московскому купцу, потомственному почетному гражданину, состоявшему церковным старостой в церкви Николая Чудотворца в Новом Ваганькове. Петр Филиппович подарил в 1902 году церкви Святой Троицы в Каменке пять десятин земли. Каменка продолжала переходить из рук в руки. Все тот же Шипков 20 мая 1886 года продал имение богородскому купцу 2-й гильдии Петру Григорьевичу Брунову, который скупил в округе много земельных и лесных угодий у дворян Лопухиных, писаревых, Сивовых. Его жена, Мария Гавриловна Брунова, не отставала от него и, в свою очередь, также приращивала земли, выкупив в 1880 году земли и угодья «при д. Каменке Любимовское тож в п.п. Гридиной Фофанцевой и на дер. Марьиной» и «имение под N 1 во второй части с-ца Любимовского» у жены дворянина Веры Алексеевны Писаревой и братьев Корольковых. Энергичный предприниматель Брунов привел имение в порядок и построил новые небольшие ткацкие заведения (полукустарные фабрички) по производству сукна, парусины, мешковины, клеенки и даже ковров. Он построил храм Святой Троицы в Каменке по проекту архитектора Петра Крюкова. После смерти Петра Григорьевича и Марии Гавриловны наследниками их владений и долгов стали сыновья: Владимир и Иван. Каменка также была поделены между ними. Всеми юридическими делами по разделу занимался Иван Петрович, которому, помимо земли, отошли скромный деревянный одноэтажный родительский дом с флигелями, построенный, видимо, во второй половине ХIХ века, и регулярный липовый парк. До 1950-х годов в доме размещалась школа и жилые помещения для учителей, а затем его, подвергнув значительным переделкам, перенесли из парка поближе к зданию тогдашней средней школы N32, где он находится и поныне. Сохранившийся до настоящего времени возле Каменского пруда двухвековой парк хотя и поредел, все же и сейчас остается замечательным памятником садово-паркового искусства, любимым местом отдыха горожан. С каменным дворцом, в свое время доставшимся Владимиру Петровичу Брунову, некоторые краеведы советского периода связывали легенду о Ваньке-ключнике, замученном в Каменке «жестокими временщиками» князьями Черкасскими. Широкое хождение имели также рассказы о вырытых крепостными людьми подземных ходах, ведущих от дворца к лесу, о несметных сокровищах и библиотеке царя Иоанна Грозного, будто бы спрятанных в подземельях. Однако все эти сообщения порождены, скорее всего, народной фантазией и считаться достоверными не могут. Во всяком случае, нет никаких документальных подтверждений факта владения усадьбой в Каменке князьями Черкасскими — известно лишь, что во время межевания земель в 1767 году сельцо Быково с отхожей пустошью Соколова (ныне — деревня Марьино) близ Каменки принадлежали «лейб-гвардии Конного полку премьер-майору князю Петру Петровичу да отставному полковнику князю Сергею Петровичу Черкасским, вдовствующей жене его княгине Татьяне Васильевне и малолетнему сыну ее Петру Сергеевичу Черкасскому же». Владимир Петрович, эмигрируя с семьей в 1911 году за границу, продал свою усадьбу кудиновской помещице Марии Владимировне Карнеевой (урожденной Вишняковой), жене статского советника, критика, литератора, лингвиста, члена Общества любителей российской словесности и Русского фотографического общества Александра Дмитриевича Карнеева. Он являлся одним из семи наследников известного царскосельского, а затем московского купца 1-й гильдии Дмитрия Семеновича Карнеева — владельца знаменитого пивоваренного завода «Карнеев, Горшанов и Ко» на Шаболовке и Мытной, поставлявшего пиво, фруктовые и искусственные минеральные воды разных марок Двору Его Императорского Величества. В советское время его завод превратился в кондитерскую фабрику «Ударница». В начале ХХ века крупные землевладельцы Каменки И. П. Брунов и московский нотариус Павел Николаевич Меморский разделили свои земли на небольшие участки, на которых построили добротные деревянные дома-дачи, выставленные на продажу. Желающих приобрести их оказалось немало, и Каменка приобрела вид тихого дачного уголка, где мирно уживались коренное население и приезжие. Но в 1917 году здесь прогремело грозное слово «экспроприация». Во дворце последовательно размещались Васильевский волостной комитет, Дом инвалидов дорожно-страховой кассы Московско-Курской железной дороги имени Кухмистерова на 50 человек, школа крестьянской (колхозной) молодежи, переведенная из села Кудиново в 1926 году. С 1930-х годов дворец не раз перестраивали и надстраивали — сначала для размещения в нем Рабфака торфяной промышленности, а затем Кудиновского машиностроительного техникума, просуществовавшего до 1997 года. На западном торце здания и сейчас можно увидеть очертания готических оконных проемов, замурованных кирпичом, и отдельные декоративные элементы. В настоящее время дворец находится в «чреве» Кудиновского колледжа (ГКТУ).
