ПОЧТА 19

Сорок восьмой вопрос Президенту24 декабря 2001 года два с половиной часа Президент нашей страны Владимир Владимирович Путин находился в прямом телеэфире и ответил на сорок семь зрительских вопросов самого разного содержания. Экран — средство мгновенной обрисовки характера. Это определение дал ему один из величайших кинорежиссеров ХХ века, и вряд ли кто из интеллигентов, привыкших спорить по всякому поводу и без повода, с этим определением не согласится. Попробуем отрешиться от политики и сосредоточимся на личности Владимира Владимировича. Сколько одних и тех же лиц мы наблюдаем по телевизору изо дня в день! Но можно смело заключить, что Путин Владимир Владимирович своим обаянием превосходит любого из экранных идолов. В России душевная красота человека определялась прежде всего наличием двух качеств — кротости и смирения. Судя по многочисленным телерепортажам, Владимир Владимирович этими качествами обладает! 24 декабря 2001 года непрерывное пребывание Президента пред очами всего народа в течение двух с половиной часов лишний раз подтвердило это. Но мысль ужасная здесь душу омрачает. Душевной красоте Владимира Владимировича, видимо, чужда максима, сопровождавшая русский народ на протяжении всей его тысячелетней истории и нашедшая свое выражение в словах нашего пророка Федора Михайловича Достоевского: ?Нравственная сила — прежде экономической?! Из беседы же Президента с народом, наоборот, можно было заключить, что экономическая сила — превыше всего…И вот здесь самое время вспомнить, как теперешние наши? друзья? американцы обнаружили в России ту нравственную красоту, в которой распознали главный залог всех научных успехов русских. Когда в 1957 году в небе появился первый в мире искусственный спутник Земли, запущенный людьми? империи зла?, американцы стали напряженно искать, где находится потаенный корень, казалось бы, невероятного для отсталой и закабаленной России технического достижения, который позволил не имеющему никакой Свободы народу свободно и легко подняться в космос. Тысячам работников сотен американских институтов по изучению России предстояло срочно дать ответ на вопрос: ?Откуда в России, лежащей во мгле, исходит свет? Смекнули янки, что если соловей поет, то он не в клетке, и если спутник подняли — значит, не боялись дула пистолета те, кто его запускал. Так откуда же бьет ключ русского бесстрашия? Очень скоро работники американских институтов определили местонахождение этого источника и принесли в Овальный кабинет о том доклад. В докладе было написано: ?В русской классической литературе?. А дальше шли разъяснения психологов, демографов, разведчиков, писателей, голливудчиков, педагогов и всяких разных ученых о том, что в России воздействие коммунистической пропаганды, заполняющей собою всю печать и весь эфир, нейтрализуется согласно русской же присказке: ?А Васька слушает да ест?. Коммунистическая идеология не входит ни в сердце русское, ни в сознание. Не питаются ею русские люди. ?А чем же они в таком случае питаются, ведь Васька, слушая и не воспринимая болтовню повара, тем не менее, ест? — спросил президент. ?Единственная идеологическая пища, которую они продолжают получать с младенчества и до смерти, — русская классическая литература. До школы она воспринимается от родителей, которые читают детям сказки и поют песни, в школе литература — основной предмет, а уж дальше, поскольку кроме их же литературы у них ничего нет, они не расстаются с ней до могилы?. ?Ну и как же то, что вы сказали, связать мне с их спутником? Разве в русской художественной литературе описан способ преодоления земного притяжения? ?Сила русской литературы — в ее все утверждающей нравственности?, — ответили ученые. Президент, когда услышал о нравственности, изобразил на своем лице: ?Не понял?!? Сегодня и в России найдется немало людей, сделавших бы на месте американского президента удивленную гримасу. Вот для них мы и приведем рассказ священника Тимофея.?Вспоминается случай из моего детства. Однажды в школе нам задали выучить стихотворение Н. Заболоцкого о журавле, убитом весною при перелете в родные края. Меня вызвали отвечать, и после декламации учительница спросила: — Ну, какие чувства вызвало у тебя это стихотворение? Я ответил, долго не думая: — Ненависть к этим браконьерам! Она тяжело вздохнула: — И все? По этому вздоху я почувствовал, что попал впросак, и добавил довольно неуверенно: — Ну, жаль, конечно, птицу-то.- Садись, Алферов, получи свою? пятерку?, все ты выучил правильно, — ответила учительница каким-то безнадежно сокрушенным, убитым голосом. Когда потом я вспоминал эту сцену, то сначала чувствовал неловкость, потом досаду на себя; и лишь спустя много времени поймал себя на мысли, что не случайно этот урок помнится мне всю жизнь. По литературе получил? пять?, а по совести-то — не более? двух?. Учителя-словесники были единственными, кто в самих своих предметах ставил и решал нравственные вопросы. Прошло довольно много времени. Слава Богу, я стал христианином. И одной из ступенек к этому был тот разговор у классной доски?. Какой же корень заключен в нашей художественной литературе, оказавшейся для американцев? корнем зла? Секрета никакого нет — отцы Церкви давно его прекрасно раскрыли: наша художественная литература непроизвольно? едиными усты и единымъ сердцемъ? отсылает нас к христианским идеалам. — А Березовский тоже ходил на уроки литературы? — слышится ехидный голос вечного ирониста. Ходил, но только для тех, кто протянул руку диаволу, русская литература — всего лишь школьный предмет, который необходимо как можно скорее? сбросить? на экзаменах и ни в коем случае не дать ей возможности остаться в сердце….Но мы покинули американского президента, при упоминании о нравственности изобразившего на своем лице: ?Не понял?!? Удивились и ученые непонятливости своего президента и стали думать, как изложить ему русскую тайну научно-популярно. На это ушло у них времени больше, чем на саму разгадку русской тайны. И нашли они четкий ответ на президентский вопрос… конечно же, в русской художественной литературе: ?Нравственная сила — прежде экономической?. Ну, тут уж и президент сразу сообразил. А Конгресс решил резко увеличить финансирование планов, диктуемых американской тайной о России. Вот она: ?Мы бросим все, что имеем, все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание русских людей. Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением тех процессов, которые происходят в глубине народных масс. Литература, театр, кино — все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых творцов, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности?.С этого момента и стали американцы подсовывать под? железный занавес? прежде всего свою разлагающую, но внешне очень привлекательную музыку. Потом пошла и порнография, и бытовая техника, и голливудчина. И тогда многие в России мечтательно, с вожделением зашептали: ?А у них?! И очень скоро русским людям, через наушники вводящим в себя американскую музыку и устремившим взгляды на западное шмотье, стало не до родной литературы. Американцы не дураки! В их институтах, изучающих загадочную русскую душу, не пренебрегли даже святителем Иоанном Златоустом, которого много веков слушались на Руси. От этого великого психолога и узнали они, что если какое-либо желание возобладает, то уже все обратит в свою пользу. И, затратив огромные деньги, американцы добились своего: преобладающим желанием советских людей становилось желание западного образа жизни, и в конце концов они захотели? быть как прочие народы? (1Цар. 8,20).Сейчас делается все, чтобы уже с 2002 года любимой детской книжкой в России стала книга? Гарри Поттер? — о мальчике с праздника хелуин. Самые последние западные? достижения? теперь сразу становятся и нашими. Но все действительно наше зато накрепко забывается. И сделалась Святая Русь — криминальной Россией, и как вор всегда кричит: ?Лови вора?, так и извратители нравственного порядка по всем телевизионным каналам? страдают?: нам нужна? возрожденная Россия?, ?сильная Россия?, ?православная Россия?. А для этого необходимо всемерно развивать рыночную экономику. Бесы потешаются! Ведь это они подвели американцев к русской тайне, указав на прозрение Ф.М.Достоевского: ?Нравственная сила — прежде экономической?, чтобы те знали, с какого конца зайти с целью сокрушить прежде всего русскую нравственную силу — а экономическая сокрушится сама собой. Будем ли винить американцев за утерю нами нашего сокровища — русской нравственности? Никак! Вразумление о том, кто виноват, мы получаем от святаго царя-мученика Николая II: ?Вы дали себя вовлечь в заблуждение и обман изменникам и врагам нашей Родины?. То есть вина лежит только на нас. Американцы же просто делали свое дело, и им в конце концов удалось? сотворить то, что они творили? (Ин. 13,27).Перед наступлением нового тысячелетия ТВ вознамерилось спросить у самых успешных в стране людей: ?Что прежде всего необходимо сделать в ХХI веке для возрождения России? Естественно, каждый представитель? элиты? был абсолютно уверен: только ему-то и открыта истина в последней инстанции. Поэтому каждый отвечал небрежно, через губу, как о чем-то само собой разумеющемся. И на телезрителей сыпалось: ?рыночная экономика?, ?свобода слова?, ?права человека?, ?сильная государственность?, ?борьба с терроризмом?, ?борьба с коррупцией?. То есть называли уже безнадежно навязшее в зубах, как в свое время? наша цель — коммунизм?. Ну и, конечно же, чаще всего щеголяли словом? духовность?. Только звучало оно банально, ибо всеми без исключения (что безжалостно высвечивал экран) произносилось всуе. И лишь из редеющих рядов той плеяды, которая строила атомные подводные лодки, запускала космические корабли, сбивала американские? локхиды?, раздалось действительно ключевое, насущнейшее слово. Трижды Герой Советского Союза, лауреат всех возможных премий, академик Николай Антонович Доллежаль, когда его спросили: ?Что прежде всего необходимо сделать в ХХI веке для возрождения России? — ответил — и за Королева, и за Курчатова, и за Келдыша, и за Харитона, и за Капицу, и за Грушина, и за Сухого, и за всех, кто прославил нашу Родину своим трудовым подвижничеством: ?Первым делом необходимо вернуть в Россию порядочность!? Но именно сокровищницу Порядочности, русскую классическую литературу, вот уже десять лет тысячами ухищрений пытаются не допускать в русские сердца. И в связи с этим — сорок восьмой вопрос Президенту РФ Владимиру Владимировичу Путину: ?Можно ли вернуть в Россию порядочность, если…??

Виктор Ваневский