ОТРЯД

Конец ХХ века в России ознаменовался появлением широко развернувшегося добровольческого движения по восстановлению памятников истории и культуры — отрядов безвозмездного труда на реставрируемых объектах. Начало было положено еще в 1964 году известным архитектором Петром Дмитриевичем Барановским, организовавшим в Москве клуб? Родина?. Через некоторое время власти клуб закрыли, однако идея осталась. Вскоре знамя движения подхватило Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры. Пик пришелся на конец 1980 — начало 1990-х годов, когда в субботниках и воскресниках участвовали тысячи людей. Постепенно в силу разных причин наступил спад. Тем не менее движение существует и сейчас, объединяя в своих рядах всех тех, кто в деле духовного возрождения отечества занимает наиболее активную позицию: не словом, а делом.

В числе таких людей был Гайяр (в крещении — Геннадий) Сайярович Салахетдинов (1957−1999), создатель и руководитель одного из? добровольческих? отрядов, названного именем П.Д.Барановского. Предлагаем читателю фрагменты его воспоминаний. К сожалению, из-за ранней смерти автора они остались неоконченными и стилистически не обработанными. Поэтому текст печатается с существенной редакторской правкой — разумеется, при максимально бережном отношении к смыслу и авторской интонации, ради сохранения которой именно стилистической? гладкостью? и приходилось зачастую жертвовать. Правка, как и сокращения, не оговариваются. Главки озаглавлены публикатором. Им же сделаны и примечания к тексту.

Начало

Дата рождения нашего отряда — 16 февраля 1987 года. За день до этого по телевизору показывали передачу? Двенадцатый этаж?, посвященную культуре и ее охране. Долго шла пустая болтовня: показывали бесконечные руины… И вдруг встал Игорь Климентьевич Русакомский1: ?Ребята, все, что вы делаете, — это хорошо, но этого мало. Вот приходите завтра в музей? Коломенское?. Там женщины работают — помогите им?.

Утром в Коломенском у церкви Вознесения собрался народ. Подошла сотрудница музея, раздала лопаты. Нам предстояло переносить резные плиты белого камня. Расчистили от снега дорогу к трапезной и к церкви Вознесения и начали носить.

Это не так-то просто, как может показаться на первый взгляд. Камни — размером 70×50 см и толщиной 50 см каждый, и их ни в коем случае нельзя уронить. За одну плиту бралось по восемь человек. Путь — по трапу наверх, затем вниз, дальше по проложенной в снегу тропе — до трапезной, где плиты укладывались на стеллаж. Руки отнимались от тяжести, но никто не роптал.

Так мы поработали до 14 часов. Потом сели за стол пить чай. За чашкой чая сотрудница музея Мария Елисеевна Каулен сказала: ?Спасибо вам большое, но, извините, денег у музея нет, чтобы заплатить за ваш труд?. Ей ответил Сергей Морозов2: ?Не все измеряется деньгами. До каких пор мы все будем измерять деньгами?

Мария Елисеевна была поражена: ?Ну, приходите в следующую субботу, помощь нам всегда нужна?.

Я ждал следующей субботы с любопытством. Сколько же людей явится? При этом сам спрашивал себя: ?Зачем я-то еду? Еще не поздно повернуть назад?. Но что-то говорило мне: ?Поезжай! Там твое счастье, там твои друзья?.

На станции? Коломенское? уже ждал Стас Нарышкин. Потом прибыли Сергей Морозов с женой и сыном.

В этот раз собралось человек 60 разного возраста, разных профессий, из разных районов Москвы. В музее нас встретила Мария Елисеевна Каулен. Мы стали убирать снег у церкви Вознесения, потом вновь принялись за белокаменные плиты.

Поработав, пошли пить чай в Полковничьи палаты XVII века. За чаем Мария Елисеевна рассказывала, что во времена революции в Коломенском хотели организовать колхоз, но Петр Дмитриевич Барановский твердо заявил: ?Нет! Здесь будет музей-заповедник России, а не картофельное поле?, — и сумел-таки убедить крестьян, что не хлебом единым жив человек.

Коломенское захватило меня. Сижу на работе3, а мысли все там. Следующей субботы ждал уже с нетерпением. На сей раз я насчитал 30 человек вместо давешних 60.

В конце дня кто-то начал говорить, что наступил дачный сезон, до осени они, мол, не смогут помогать музею. ?Что ж, — отвечала сотрудница музея Тамара Васильевна Левина, — жизнь есть жизнь, и на том спасибо! Приходите осенью?! Тогда я встал со словами: ?Кто придет в следующую субботу, поднять руку?! Первым очнулся Стас Нарышкин и поднял руку, за ним Александр Звонов… Набралось 15 человек. ?Хорошо, — сказала Маша Каулен, — будем продолжать работу?.

А в следующую субботу Саша вдруг говорит, что через неделю уезжает на дачу. ?Сань, — взмолился я, — нас и так остается мало?! — ?Нас мало, но мы в тельняшках?! — парировал Вадим (эта фраза будет звучать у нас еще не раз).

Разъехались мы по домам, и я все думал, сколько же человек в итоге останется в отряде. И вот — очередные выходные. Я, как всегда, стоял в ожидании у церкви Вознесения. Дождался еще троих. День был отличный, солнечный, вдали виднелся Николо-Перервинский монастырь, по Москве-реке плыл теплоход. Пришла Тамара Васильевна Левина: ?Ну что, ребята, начнем? И мы начали носить камни. Тамара Васильевна рассказывала нам историю каждого камня. Устали, вышли из церкви потные, сели на траву, слушая ее.

Время отдыха кончилось. Тамара Васильевна отвела меня в сторонку: ?Гена, я ухожу в отпуск. А тебе советую за это время пройти, как говорится, путями Петра Дмитриевича Барановского и постараться набрать ребят для дальнейшей работы. Задача ясна, товарищ командир? Действуй?!

Кладбище в Коломенском

В сентябре 1993 года наш отряд трудился в фондохранилище? Коломенского? под руководством В.Е.Суздалева4. Нам предстояло перенести иконы из одной комнаты в другую и переставить шкафы. Честно говоря, намаялись: иконы — XV—XVIII вв.еков и требуют особой осторожности в обращении, а шкафы — железные. Когда управились, Владимир Егорович спросил: ?Устали или еще поработаем? Тут вошла директор музея Л.П.Колесникова5. Владимир Егорович рассказал ей, что сделано. Людмила Петровна задумалась: ?Здесь на следующей неделе будет выставка изразцов. Надо бы изразцовую печь перенести к противоположной стенке. Сможете? Я взглянул на ребят. ?Сможем. Недаром мы — отряд имени Барановского?!

Скоро печь оказалась там, где требовалось. Потом мы пили чай, говорили об изразцах; Суздалев рассказывал об иконах, хранящихся в Коломенском…

Как-то поздно вечером зазвонил телефон. ?Позовите Геннадия?, — послышался незнакомый голос в трубке. — ?Слушаю?. — ?Нам нужна помощь. Меня зовут Семен Ермолаевич. Я близкий друг семьи Барановских. Работал с Петром Дмитриевичем, а сейчас работаю с его дочерью Ольгой. Ваш отряд сосредоточен в музее? Коломенское?, и поэтому мы решили обратиться к Вам. Знаете Дьяковское кладбище при церкви Усекновения главы Иоанна Предтечи? — ?Конечно?. — ?А знаете, что там похоронена мать Петра Дмитриевича? Нет? Ну, так вот: из Коломенского надо доставить туда надгробный камень и привести могилу в порядок. Сделаете?

Меня бросило в жар, но я ответил только: ?Семен Ермолаевич, приходите с Ольгой Петровной в воскресенье к церкви Вознесения?.

На следующий день я набирал команду на работы и, как всегда, слышал от кого-то ?да?, а от кого-то ?нет? (семья, дети, служба). В субботу предстояла поездка в село Кудиново, где Покровская церковь6. Отправились с Курского вокзала. По прибытии узнали, что нам поручено вывезти мусор из трапезной. Притащили автоприцеп; ведрами и носилками начали носить туда мусор, затем повезли его за сельское кладбище, высыпали — и назад. Перед вторым рейсом настоятель отец Виктор благословил нас. Потом мы отправились в храм — помолиться и напиться святой воды. И третья? ходка? показалась самой легкой. Откуда только силы взялись!

Окончили работу, в доме причта переоделись, помолясь, сели за стол. И тут я объявил: ?Дорогие братья, завтра нам предстоит большое дело: перевезти из музея? Коломенское? белый надгробный камень на Дьяковское кладбище, где возле церкви Усекновения главы Иоанна Предтечи похоронена мама Петра Дмитриевича Барановского?. Это вызвало взрыв энтузиазма. Отец Виктор поблагодарил нас, раздал церковную литературу и деньги на дорогу.

1996 год. 9-летие отряда

Нашему отряду — теперь Клубу добровольных помощников реставраторов и работников музеев имени П.Д.Барановского — исполнилось 9 лет. Отряд трудился и в Москве, и в Подмосковье. В Подмосковье наш главный объект — Ново-Иерусалимский Воскресенский монастырь. За 5 лет были произведены расчистка колокольни, раскопки в Татьяниных палатах, во время которых обнаружились уникальные изразцы XVII—XVIII вв.еков, работы в соборе, у Гроба Господня, в Гефсиманском саду. В 1987 году в Звенигороде, в Саввино-Сторожевском монастыре, мы наводили порядок после пожара. Затем были Дмитров (Борисо-Глебский монастырь), Фаустово (Зосимо-Савватиевская пустынь), Коломна (Ново-Голутвин монастырь), Большие Вяземы, Тучково, церковь Воздвижения Креста Господня в селе Дарна, Покровский храм в селе Кудиново. В 1993 году мы восстановили могилу В.И.Баженова в его имении в селе Глазово. Назову еще Симонов, Николо-Перервинский, Донской, Рождественский монастыри, Крутицкое подворье, усадьбу Знаменское-Садки… Каждый год в день рождения и в день смерти П.Д.Барановского мы собираемся в Донском монастыре у его могилы…

1. Русакомский Игорь Климентьевич — искусствовед, директор Центра традиционной русской культуры? Преображенское?.
2. Сергей Морозов, как и упоминаемые далее Станислав Нарышкин, Александр Звонов, Вадим — активисты отряда (в авторском тексте названы еще Максим Васильев, Альберт Кочешков, Сергей Чусов, Михаил Мухин).
3. В то время автор воспоминаний работал на московской трикотажной фабрике? Родина?.
4. Владимир Егорович Суздалев до 1989 г. был заведующим экспозиционным отделом, затем заместителем директора по научной работе; с 1993 г. — главный хранитель музея-заповедника ?Коломенское?.
5. Колесникова Людмила Петровна — директор музея-заповедника ?Коломенское? с 1990 г.
6. Церковь Покрова Божией Матери в селе Кудиново (Ногинский р-н Московской обл.) — один из объектов отряда.

Публикация и предисловие С.Ю.Чусова