La signora Lina Cavalieri

1901 год, Петербург. Уже несколько лет северная столица благосклонно внимает выступлениям ресторанной певицы итальянки Лины Кавальери — как о ней говорят, красивейшей женщины своего времени. Фотографии Лины — на обложках журналов, на тысячах почтовых открыток. Посмотреть на нее, послушать ее незатейливые? пикантные? куплеты в кафешантанах и летних садах собирается самая изысканная петербургская публика. Собственно певицей, артисткой ее никто никогда не считал — прелестная игрушка, не более. И вдруг…
Давали ?Травиату? Дж. Верди, в которой главную партию решилась спеть Лина Кавальери. Вот она выбежала на сцену. Несколько реплик, речитатив, одна-две музыкальные фразы. Впереди большая ария — камень преткновения для многих певиц: героиня, впервые в жизни познавшая любовь, страдает, надеется, смеется и плачетѕ Слушатели зачарованно внимали, не веря своим ушам: Лина Кавальери совершенно вошла в роль! После заключительного аккорда воцарилась тишина. Потом зал пришел в себя и разразился овацией. Успех нарастал от действия к действию, и к концу спектакля стало ясно: это победа — полная и безоговорочная. Лина выходила на бесчисленные вызовы, принимала поздравления, казалось, сама не веря тому, что происходитѕ
Лина Кавальери родилась в 1874 году. В тринадцать лет впервые выступила на сцене римского ресторана? Эзедра?, а в начале 1890-х годов еще совсем молоденькой девочкой объявилась в Петербурге. Здесь она быстро получила известность как исполнительница грациозных неаполитанских песенок, легкомысленных куплетов и, главным образом, конечно, как эстрадная красотка. И мало кто знал, что в глубине души Лина Кавальери всегда мечтала об оперной сцене, строя в этом отношении поистине наполеоновские планы.
Газеты того времени писали, что перед красотой и сценическим обаянием Лины Кавальери не устоял в числе многих сам? король баритонов? Маттиа Баттистини. Именно он посоветовал ей оставить подмостки кафешантанов и всерьез подумать об опере. Влюбленный маэстро сам руководил оперной карьерой Кавальери, выступал с ней в спектаклях. И триумф следовал за триумфом.
Одним из первых, кто горячо поддержал молодую артистку на российской земле, был Леонид Витальевич Собинов:
?Я никогда не видал ее, когда она распевала неаполитанские шансонетки с приплясываниями сомнительного изящества… Теперь восходит звезда, вырвавшаяся из мрака, и победоносно идет к свету, к славе, к общему поклонению, восторгам… и уважению, т.к. такой талант нельзя не уважать… Все в ней так трогательно чисто, так бесконечно свежо, что хочется верить в то, что так же чиста и свежа ее душа, несмотря ни на что в прошлом. Это чудный цветок, это нежная, благоухающая весной орхидея, и за ней нельзя не ухаживать, ее нельзя не холить. Да здравствует и расцветает этот чудный цветок???
Собинов, также выступавший с Кавальери, был неоднократно замечаем в толпе ее восторженных поклонников кричащим, свистящим и топающим ногами от восторга. Но и Лина в долгу не оставалась. 12 марта 1904 года в бенефис Леонида Витальевича давали оперу Ж. Массне? Вертер?. После третьего акта на сцену вынесли все подношения бенефицианту, в числе которых была и огромная корзина цветов, обвитая лентой с надписью по-итальянски: ?Божественному Собинову с восхищением. Лина Кавальери?. Сама она сидела в первых рядах и? бешено? аплодировала.
Что же все-таки представляла собой Лина Кавальери как оперная артистка?
Во-первых, голос. Когда она пела в ресторанах, в отношении ее? домашнего? сопрано употреблялись эпитеты: ?более чем скромное?, ?посредственное?, даже? писклявое?. Профессор пения Марианна Мази сделала из этого материала вполне профессиональный оперный голос — даже, по отзывам музыкальных критиков, ?с определенными техническими достоинствами?.
Во-вторых, необыкновенная пластичность, грациозность, красота мимики и жеста — ведь Кавальери в прошлом отлично танцевала.
В-третьих, врожденный драматический талант и экспрессивность, доходившая до самозабвения.
Наконец, даже недоброжелатели (а были и таковые) отдавали должное ее несгибаемой целеустремленности и огромному трудолюбию.
Солистка Его Величества, великолепная Медея Фигнер так сказала о сопернице (конечно, не забыв в бочку меда влить ложку дегтя):
?Надо обладать огромной силой воли, чтобы достичь того, чего достигла Кавальери. У нее есть голосовые данные, есть темперамент. Если бы не ее прежняя шантанная карьера, из нее бы вышла большая артистка?.
В России Лина Кавальери выходила на сцену преимущественно в операх? Травиата? Дж. Верди, ?Манон? и? Таис? Ж. Массне, ?Фауст? Ш. Гуно и? Богема? Дж. Пуччини.
В роли парижанки Виолетты Валери (?Травиата?) Кавальери часто пела с Леонидом Собиновым и Анджело Мазини. Один из критиков оставил нам подробное описание одного из таких спектаклей. В финале Виолетта умирала в? белом саване из драгоценных венецианских кружев?. В глазах прощающейся с жизнью героини была? детская ломкость, трогательная покорность и почти трагический ужас?. Занавес опускался, в немой скорби склонялся над умершей безутешный Альфред. В зале многие плакали. Критик патетически восклицает: ?Друзья, ведь это погибала красота?!
Однако случалось и иначе. Жюль Массне, послушав однажды Лину Кавальери в главной партии своей оперы? Таис?, после спектакля подошел к ней и сказал фразу, ставшую крылатой: ?Ваша красота дает Вам право иногда фальшивить?.
Тем не менее в 1909 году газета? Новое время? имела полное право констатировать:
?Для партии Таис трудно найти другую столь превосходную исполнительницу… Это что-то до того простое, трогательное, нежное, проникающее до глубины души, что не наслушался бы и не налюбовался самой фигурой артистки, которая обращается в чистого и прекрасного ребенка, в небесного ангела, полного возвышенной любви и недосягаемого счастья?.
Так или иначе, обе музыкальные столицы, два крупнейших культурных центра Европы — Москва и Петербург — признали Лину Кавальери оперной примой, и в этом статусе она оставалась до самого своего отъезда в Америку (еще будучи в России, Лина Кавальери вышла замуж за известного нью-йоркского миллионера, члена конгресса США Роберта Ченглера).
Однако Россию Лина не забывала, неоднократно приезжала сюда на гастроли. Последний раз — в 1914 году. Потом началась война, за ней грянула революцияѕ
Вот отрывок из воспоминаний Анастасии Цветаевой о поездке в Италию:
?Музыка! Смычки, струны, феерический вид оркестра. Вдруг что-то делается в конце залы, вспыхивает всеобщим волнением, бежит сдержанным — но разве сдержишь? — шепотом, и глаза всех устремляются к дверям. Может быть, встают все? Драгоценное имя, доносимое, шелестит по губам итальянцев и иноземцев. Имя, принадлежащее Красоте, ни с чем не сравненной, потому что она — Первая в мире!
La signora Lina Cavalieri!.. Она вошла в зал, окруженная свитой, и я помню точеный профиль величавой и прекрасной женщины, знаменитой актрисы. Что-то жемчужное. Темноволосое. Темноглазое. И с протянутой руки ожившей статуи — текущая пена кружев …?
В 1944 году Лина Кавальери ушла из жизни. В нашей стране ее имя к тому времени уже мало кто помнил. Сейчас оно и вовсе забыто. А ведь когда-тоѕ
?Театр тысячью глаз следит за Кавальери, ловит улыбку ее и сам улыбается, радуется всякой удачной ноте. Дитя, изукрашенное бриллиантовыми бусами, отлично знает, что публика любит его, что публика не? выдаст? его, что за рампой, как одно живое, взволнованное существо, сидит чуткая и добрая публика и что это — русская публика. Кавальери — наше балованное прелестное дитя? (газета ?Новое время?, 1908 год).
Выражаю искреннюю благодарность за любезно предоставленные материалы О.В.Усовой — главному библиографу библиотеки Санкт-Петербургской художественно-промышленной академии, уже многие годы собирающей все, что связано с Линой Кавальери.

Статья проиллюстрирована фотопортретами Лины Кавальери
с почтовых открыток конца XIX — начала ХХ века из коллекции автора