Симеон Метафраст, византийский вельможа второй половины Х века, прославился как редактор и составитель минология — сводного корпуса агиографических произведений, — по праву снискав своему времени славу «золотого века» житийной литературы. Прозвище Метафраст по-гречески означает «иным образом переложивший, пересказавший на свой лад». В XI—XVI вв.еках авторитет Симеона Метафраста был чрезвычайно высок как на православном Востоке, так и на католическом Западе. Он считался образцовым христианским писателем. Ему подражали многие авторы, его сочинения переводили на разные языки. Знали Симеона Метафраста и в Древней Руси.
В Москве в первой половине 20-х годов XVI века переводами избранных произведений в редакции Метафраста занимался афонский монах Максим Грек, будущий учитель князя Андрея Курбского. Перевод «Жития Богородицы», выполненный в 1520—1521 годах, сыграл роковую роль в судьбе Максима Грека. К этому времени он, приехавший с Афона в Москву в 1518 году, еще не вполне овладел тонкостями церковнославянского языка. В допущенных им без всякого умысла лексико-грамматических ошибках были усмотрены «хульные строки», что послужило одним из главных оснований для обвинения переводчика в еретичестве на втором соборном суде над ним в 1531 году.
После бегства в Великое княжество Литовское Курбский проявил себя как верный последователь Максима Грека. «Деятельность Курбского в Юго-Западной Руси, — отмечал академик А.И.Соболевский, — так тесно связана с деятельностью Максима в Москве, что является как бы ее продолжением». В последние годы жизни князя в его «ученом кружке» был переведен разнообразный по составу авторов свод житийной, церковно-учительной и исторической литературы, куда вошли многие произведения в редакции Симеона Метафраста. Переводы сохранились в единственном известном ныне западнорусском списке, современном их созданию. Рукопись принадлежала, как видно из владельческих записей XVII века, Буйницкому Свято-Духову монастырю под Могилевом, а затем, вероятно, в период церковной реформы патриарха Никона, поступила в библиотеку московского Печатного двора. В настоящее время она хранится под № 219 в Синодальном собрании Отдела рукописей Государственного Исторического музея.
То, что синодальный сборник происходит из скриптория Андрея Курбского, можно считать доказанным на основании проведенного нами палеографического и источниковедческого исследования. Синодальный сборник исключительно важен в историко-филологическом отношении, так как позволяет воссоздать технику и репертуар переводов в одном из самых значительных православных светских книжных центров восточнославянских земель Речи Посполитой. По свидетельству Курбского, он работал не один, а вместе «с помощники моими, учеными мужеми, искусными толковники в римской беседе». В отличие от Максима Грека, переводившего Метафраста, естественно, со своего родного греческого языка, Курбский «с помощники» использовали латынь — язык науки и культуры Западной Европы. Таким образом, сочинения Метафраста брались не в греческих оригиналах, а в латинских переводах.
Латинские переводы сочинений в редакции Метафраста были опубликованы епископом Веронским Алоизием Липоманом (1500−1559) в своде «Historiae de vitis sanctorum» — «Сказания о житиях святых». В третьей четверти XVI века труд Липомана выдержал несколько изданий. Первое издание стало источником многотомного свода монаха-картезианца Лаврентия Сурия (1522−1578) «De probatis sanctorum historiis» — «Истинные сказания о святых», в XVI веке дважды печатавшегося в Кельне — в шести (1570−1575) и семи (1576−1581) томах, и переизданного в Венеции (1581) в шести томах. Собрание Сурия, самое полное и авторитетное в латинской агиографии XVI века, оказало большое влияние на развитие житийной литературы.
В конце 70-х годов XVI века издания Липомана и Сурия послужили источниками знаменитых польских «Zywotуw Swietych» («Житий святых») в обработке иезуита Петра Скарги. Впервые его книга увидела свет в 1579 году в Вильне, в типографии Николая Радзивилла. Посвящение Анне Ягеллон, сестре польского короля Сигизмунда II Августа, датировано 16 августа 1579 года.
Яркий литературный талант Скарги обусловил громкий успех «Житий» не только у католиков, но и у православных. Сборник частно переиздавался, а отдельные произведения из него переводились в Литовской Руси как на церковнославянский язык, так и на «просту мову» — особый западнорусский литературный язык. Вместе с тем труд Скарги, последовательного сторонника церковной унии под главенством папы римского, был и средством католической пропаганды, способствуя распространению неправославных догматов и житий святых, не почитаемых восточной церковью, — например, Домицилии, Кунегуды, Флориана.
О доказательствах Скарги в защиту церковной унии Курбский отзывался язвительно. «Езуитцкии фабулы, софизматы повапленные», — заметил он по поводу вышедшего в 1577 году в Вильне сочинения Скарги «О единстве Церкви Божией под одним пастырем». В обстановке обострившейся религиозно-культурной борьбы почти одновременно с «Житиями святых» и независимо от них появился агиографический свод Курбского.
У православных славян это одно из самых значительных «собраний сочинений» Симеона Метафраста. Для сравнения укажем, что если Максим Грек перевел 11 произведений Метафраста, то здесь их насчитывается 40; 35 переводов, выполненных в кружке Курбского, и 5 переводов Максима Грека, которые князь Андрей сумел раздобыть в эмиграции: Слова на праздники Иоанна Богослова и апостола Фомы, «Песнь на Успение Богородицы», мучения Никиты и Дионисия Ареопагита.
Особый интерес представляет приписка в «Мучении Дионисия Ареопагита» на верхнем поле листа 566: «Частократ вопрошен бых от учителя моего Максима Философа о многих некоторых». Она обрывается на полуслове и полузатерта, но сделана, несомненно, от имени ученика Максима Грека — Курбского, на что указывает и текстуальное сходство с фразой из его же, Курбского, предисловия к переводному «Диалогу» патриарха Константинопольского Геннадия II Схолария: «Воистину вопрошах некогда о многих некоторых духовъных вещах блаженного и превозлюбленного моего учителя Максима». Заинтриговывает почерк записи: хотя и похожий, но все же отличный от обоих почерков, которыми переписано «Мучение Дионисия Ареопагита». Однако автограф ли это Курбского — сказать нельзя, так как отсутствует материал для сравнения: подлинные рукописи князя до сих пор не обнаружены.
Несмотря на антагонизм, и Курбский и Петр Скарга черпали из одного источника — «Истинных сказаний о святых» Лаврентия Сурия. Однако, беря оттуда тексты, и тот и другой ссылались не на издание Сурия, а на самого Метафраста. Православные писатели XVI—XVII вв.еков, жившие в Литовской Руси и испытывавшие сильнейшее давление со стороны католиков и протестантов, оправдывали свое обращение к латинской культуре тем, что католики сами заимствовали у греков «книжную мудрость» и, по выражению киевского иеромонаха Захария Копыстенского, «чужим перьем хвалятся».
Из «Истинных сказаний о святых» в свод Курбского вошли не только сочинения Метафраста и других восточнохристианских писателей — от Афанасия Александрийского и Василия Великого до Михаила Пселла, но и произведения латинских авторов: Иеронима Стридонского, Амвросия Медиоланского, Адона Вьеннского, Петра Дамиани. Курбского интересовала прежде всего патристика, созданная до разделения церкви в 1054 году на православную и католическую. Этот корпус текстов был дополнен переводами фрагментов из церковных историй византийцев Евсевия Кесарийского и Никифора Каллиста Ксанфопула, отрывком «О восстанию из мертвых свидетельства» из богословского трактата Епифания Кипрского, а также избранными проповедями Иоанна Златоуста из сборника «Новый Маргарит», переведенного с латыни в кружке Курбского в первой половине 70-х годов XVI века. Всего в синодальном списке свода 96 статей: житий, мучений, посланий, похвальных, исторических, «воспоминательных» слов и других. Два произведения написаны самим Курбским: маленькое предисловие к отрывку «О восстанию из мертвых свидетельства» и предисловие ко всему своду — первое славянское сочинение, посвященное Метафрасту: «Повесть кратка о Симионе Матофрасте, чего ради глаголютъся многие словеса и повести, аще и не от него написаны, в Симионе Метофрасте».
Когда был создан агиографический свод Курбского? До 1575 года он, судя по всему, вообще не предполагал заняться переводами Метафраста. «Метофраст премудрыи» впервые упомянут им в переписке с волынским шляхтичем К. Чапличем 21 марта 1575 года. В программном письме московскому эмигранту Марку Сарыхозину, написанном, очевидно, в конце 1575 года, Курбский делится своими переводческими замыслами и перечисляет купленные с этой целью книги. Из всех текстов, позднее вошедших в свод, здесь названы только сочинения Иоанна Златоуста и «кроника» церковного историка Никифора Каллиста Ксанфопула. Не говорится о творениях Метафраста, Епифания Кипрского и Евсевия Кесарийского. Очевидно, до 1575 года у Курбского не было латинских изданий данных авторов и их перевод не входил в ближайшие планы князя.
Более точную датировку дает входящее в свод «Житие Николая Мирликийского». Его латинский оригинал содержится в шестых томах первого и второго издания Сурия, опубликованных соответственно в 1575 и 1581 годах. Курбский ссылается на «Житие» в третьем письме Ивану Грозному, состоявшем из созданных в разное время частей, в той части, которая была закончена 3 сентября 1579 года в только завоеванном польско-литовской армией Полоцке. Не без гордости за свои литературные труды он сообщает Грозному о «Житии Николая Мирликийского»: «Яко о сем ширей святый Семеон Метофраст во истории о нем, житие его пишуще, воспоминает, еже, мню, в Руси у вас еще не преведено тое то истинное житие всимирнаго онаго светильника». Письмо написано раньше, чем был переиздан шестой том Сурия (1581). Следовательно, в кружке Курбского использовалось первое издание «Истинных сказаний о святых» (1570−1575).
Кстати: в целом упрек Курбского несправедлив. Метафрастовское «Житие Николая Мирликийского» ходило в России в списках начиная с XV века. Эта редакция памятника считалась наиболее авторитетной, ее включили в Великие Четии Минеи XVI века, составленные под руководством Макария, архиепископа Новгородского, впоследствии митрополита Московского и всея Руси. Курбский использовал другую редакцию, специально переведенную для его агиографического свода и действительно не известную в Московской Руси. Она представляет собой сокращенную переработку метафрастовского «Жития», выполненную венецианцем Леонардо Джустиниани (около 1388−1446).
На основании третьего письма Грозному создание агиографического свода (в частности, перевод «Жития Николая Мирликийского») можно датировать временем около 1579 года. Документы свидетельствуют, что в начале этого года в кружке Курбского велись масштабные переводческие и книгописные работы. В 1590 году ковельский войт (глава городского магистрата) Григорий Федорович представил старый неоплаченный счет за товары, отпущенные из его лавки по распоряжению князя Андрея в 1579 году. В местечко Миляновичи, где находилась резиденция Курбского, потребовали сначала три пачки бумаги — «паперу… либр три», потом еще столько же. Тогда же сотрудники Курбского Брум, ковельский протопоп Сила и знаток латыни «пан Станислав Войшевский, бакаляр князя его милости» взяли «до переводу» общим числом «четыре либры паперу», а кроме того, орешки и купорос для изготовления чернил.
Палеографический анализ показал, что бумага, на которой выполнен вышеупомянутый синодальный список, изготовлена и употреблялась в Польско-Литовском государстве в XVI веке. Подавляющее большинство водяных знаков относится к 70-м — началу 80-х годов этого столетия. По совокупности филиграней рукопись следует датировать именно данным периодом.
Над сводом трудились три книжника. Им помогали пять писцов. Работа прошла несколько этапов, но не была доведена до конца. Почему так случилось — сказать трудно: возможно, помешала смерть Курбского между 6 и 24 мая 1583 года. Как бы то ни было, очевидно одно: синодальный список не полон и окончательно не отредактирован. На это прямо указывают многочисленные недоработки: оборванные переводы Максима Грека и проповедь пресвитера Тимофея, несоответствие состава сборника указателю статей, невыдержанность принципа расположения произведений по дням церковной памяти.
Агиографический свод не получил распространения в рукописной традиции XVI—XVII вв.еков. Потомки Курбского перешли в католичество, среди них не нашлось достойных продолжателей его дела. Однако важно само направление работы, заданное Курбским, для последующих восточнославянских писателей и переводчиков. «Истинные сказания о святых» Лаврентия Сурия (правда, не первое, а второе издание) использовал митрополит Димитрий Ростовский, около 20 лет составлявший Жития святых. Труд святителя Димитрия подвел итог семивековому развитию древнерусской агиографии.
