«Крепко держите знамя подлинной народной песни:»

Весной нынешнего года Государственный русский академический народный хор имени М.Е. Пятницкого отпраздновал свой 90-летний юбилей — почти век интенсивной концертной деятельности. История хора.

Весной нынешнего года Государственный русский академический народный хор имени М.Е.Пятницкого празднует свой 90-летний юбилей — почти век интенсивной концертной деятельности. Изменение с течением времени его творческой позиции и трансформация исполнительского облика обусловлены сложностью и противоречивостью истории России в прошедшем столетии.
Начало хору положил Митрофан Ефимович Пятницкий (1864−1927), организовавший четыре концерта с крестьянами в Москве — 18 февраля 1911 года (два выступления) и 27, 29 января 1912 года. Пятницкий был членом Музыкально-этнографической комиссии при Московском Императорском обществе любителей естествознания, антропологии и этнографии, объединявшей крупнейших музыковедов и композиторов Москвы, и добился от руководства этой организации выделения средств на концерты с участием крестьянских певцов из глубинных русских сел для просвещенной публики первопрестольной.
Искушенных слушателей поразило высокое мастерство сельских певцов и инструменталистов, без специального образования исполнявших сложнейшие по композиции напевы как в сольном, так и в ансамблевом полифоническом изложении. Особенно много похвал было высказано в адрес семидесятилетней Аринушки Колобаевой с дочерьми, прибывших с родины М.Е.Пятницкого, из поселка Александровского Бобровского уезда Воронежской губернии. Вот, в частности, отзыв известного композитора А.Д.Кастальского: «Эти никому неведомые Николаи Ивановичи, Аринушки, Прасковьи Федоровны зачастую так владеют своим искусством в его целом (мелодия, гармония, контрапункт, музыкальная экспрессия), что нам трудно понять, как, занимаясь этим искусством между делом, можно так артистично его передавать слушателям, притом в совершенно необычной для исполнителей обстановке. <> Крестьянские концерты, устроенные М.Е.Пятницким, представляли в этом отношении высокий музыкальный интерес для нашей публики, давая возможность непосредственно слышать подлинные образцы музыкального исполнения, с его характерными тембрами голосов, своеобразным музыкальным орнаментом, дающие впечатление особой свежести и новизны даже для наших, привыкших ко всему ушей…» («Музыка». 4 февраля 1912 г. № 62).
Газета «Московский листок» (26 января 1911 г. № 24) писала о двух первых концертах М.Е.Пятницкого: «Крестьяне-певцы выступают в подлинных костюмах своих губерний и при соответствующих декорациях. Так, первое отделение изображает „Вечер за околицей“, второе отделение называется „Праздничный день после обедни“ и состоит сплошь из духовных стихов… <> Третье отделение представляет из себя свадебный обряд в избе Воронежской губернии, песни величальные и обрядовые».
Музыкальный критик Ю. Энгель («Русские ведомости»): «Не стану отмечать выдающиеся отдельные песни. Почти все они интересны, если не по музыке, то по исполнению, словам или обрядам… <> Несколько песен спето было с сопровождением жалейки и малороссийской „лиры“ („рыле“ — обычный инструмент слепцов в Малороссии). Из хороводных песен особенно интересна „На горе-то калина“, где повесть вольной любви изображена в лицах с поистине стихийной простотой. Наиболее цельное впечатление производит картина свадьбы (3-е отделение). На улице слышно пение девушек, невеста причитает, входит жених с родными, его встречают песней, ведут к нему невесту, сваха угощает все с новыми шутками и т. д. Кончается дело, конечно, плясовыми песнями: тут и бойкий напев, и синкопирующие залихватские вскрикиванья подголосков, и всевозможные ритмы притоптываний, и жалейка, и хлопанье в ладоши, и водоворот пляски, — все сливается в одно живое, кипучее целое — „дым коромыслом“; больше всего захватывает это и публику, и под конец самих исполнителей, даже стариков».
Таким образом, первоначально концерты были чисто этнографическими. Их устроитель утверждал, что они проводились даже без предварительных спевок. На вопрос корреспондента «Московского листка», репетирует ли М.Е.Пятницкий с крестьянами, он ответил: «Ничего подобного. В том-то и вся прелесть народной песни, что певцы исполняют ее, „как умеют“. Я делаю им только два указания: потише и погромче. Я их только об одном прошу: пойте, как у себя на завалинке и в хороводе поете».
Первая мировая война, революция, гражданская война — все это вынудило М.Е.Пятницкого прервать свою деятельность. Но уже в 1919 году он снова объединяет вокруг себя исполнителей и знатоков народных песен, переселившихся в Москву из отдаленных сел и деревень. Это были работницы фабрик и заводов, дворники, сторожа — певцы-самородки, не имевшие музыкального образования, но обладавшие отличным слухом, вокальными данными и музыкальной памятью. Репетировали, припевались друг к другу они на квартире своего наставника. Сам Пятницкий также обладал поставленным голосом — баритоном (сохранились записи его пения совместно с друзьями — вокализировали выразительно, искусно, однако в сугубо округленной, городской манере).
Из обширного репертуара участников хора Митрофан Ефимович отбирал для концертов наиболее яркие и сценически эффектные крестьянские песни. Однажды хор услышал В.И.Ленин и высказался в поддержку столь необычного по тем временам начинания, что впоследствии помогло коллективу устоять под натиском недоброжелателей как в руководящих органах культуры, так и в среде партийных идеологов.
Осложнения начались вскоре после смерти М.Е.Пятницкого, когда хор возглавил его племянник — фольклорист Петр Михайлович Казьмин. По решению властей ликвидировали музей народной песни, на протяжении многих лет любовно формировавшийся Митрофаном Ефимовичем. В 1930 году в печати появились явно сфабрикованные статьи с обвинениями в реакционности, аполитичности, даже контрреволюционности (надпись над фотографией пионеров новой коммуны Калужского района гласила:
«Песни хора нам непонятны»; над фотографией студентов Воронежского сельскохозяйственного института — «Нам не нужны ваши песни»; от имени рабочих Керченского металлургического завода провозглашалось: «Пойте об индустриализации»). Некто С.Т.Максимов писал: «Знают ли артисты хора Пятницкого что-нибудь о классовой борьбе в деревне в настоящий момент, о строительстве, о реконструкции сельского хозяйства: вероятно, очень немного. Политика соввласти до них не дошла». Большинство критических выпадов и апелляций к «общественному суду» исходило от некоего В. Блюма, заявлявшего, что хор должен сменить репертуар на современный. В резолюции съезда хоровых деятелей значилось:
«Ликвидировать так называемые крестьянские хоры». В связи с этим напомним, что приобретший к тому времени популярность Подмосковный крестьянский хор, руководимый певцом-умельцем Петром Глебовичем Ярковым, также оказался под угрозой расформирования.
Непрекращающееся давление вынудило П.М.Казьмина включить в репертуар песни современных композиторов (Климентова, Васильева-Буглая, Шехтера, Коваля). Наиболее удачным оказался композиторский опыт М. Поликарпова (пьеса «Пути-дороги» из жизни колхозного села). Тем не менее основу репертуара по-прежнему составляли старинные крестьянские песни — в традиционном многоголосном распеве, без композиторской обработки. В звукозаписях тех лет они звучат звонко, насыщенно, немного резко, но колоритно.
Коллектив уцелел, однако трудности продолжались. Певцы могли работать здесь только по совместительству на мизерных окладах. Базировались в Центральном парке культуры и отдыха имени А.М.Горького. Приходилось развлекать посетителей песнями — в аллеях, на эстрадах под открытым небом. Хотя выдавались и гастрольные поездки — по Волге, в Донбасс, в воронежские села — на родину Пятницкого, на Дальний Восток…
В начале 1930-х годов в жизни коллектива произошло внешне незаметное, но на деле поворотное событие: на работу в хор был принят молодой хормейстер, радиофоник Владимир Григорьевич Захаров, встреченный без особого энтузиазма: настораживало его стремление записывать песни нотами; ветеранов раздражала его нетерпимость к фальши и погрешностям исполнения. Авторитет Захарова укреплялся постепенно, по мере того как становились популярными написанные им песни: «Вдоль деревни», «Прокати нас, Петруша, на тракторе», «О партизане», «Провожанье».
В апреле 1935 года случился еще один судьбоносный поворот: коллектив превратился в профессиональный, филармонический — Русский народный хор имени Пятницкого. Вскоре при нем образовался оркестр народных инструментов под управлением Василия Васильевича Хватова, затем — хореографическая группа. Еще незадолго до того хор пополнялся в основном сельской молодежью без специального образования (например, пятнадцатилетняя Шура Прокошина из западнорусской деревни Сильковичи). Теперь же начали учитывать не только голосовые данные, но и музыкальную подготовку. Проводились регулярные занятия по музграмоте, сольфеджио, песни разучивались по вокальным партиям. Звучание стало мягче, благозвучнее; несценичным певцам пришлось уволиться.
Профессиональная выучка певцов повысилась, но при этом в значительной мере была утеряна самобытность, почвенность. Искусные сельские песельники свободно варьируют напев, благодаря чему он непрестанно развивается, будто расцветает; пение же по нотам лишало народную песню естественной жизни, делало ее монотонной, скучной… Эта проблема до сих пор одна из самых острых в профессиональном народном исполнительстве. Композиторская обработка напева проблемы не решает: в любом случае теряется непосредственность, непредсказуемость его развития.
Наличие аккомпанемента видоизменило и сами песни. Подчинившись законам гармонии, они утратили ладовую характерность, приблизились к городской традиции. С приходом нового балетмейстера, молодой тогда Татьяны Алексеевны Устиновой, танцоры все более вынуждены были следовать правилам французского классического балета: вытянутый носок, жесткие позиции, единообразие движений, каскад виртуозных трюков… Публике нравились внешне эффектные танцы, но все это далеко ушло от подлинно народной хореографии, предполагающей импровизацию, индивидуальность в ансамблевом взаимодействии.
Таким образом, к концу 30-х годов сформировался новый облик хора, ставший эталонным для других профессиональных и самодеятельных народных хоров.
Стремясь сохранить традиционный репертуар, В.Г.Захаров с самого начала записывал нотами напевы песен, которые он застал. В опубликованном виде эти записи (около сотни) достаточно полно представляют сегодня стилевой облик коллектива того периода.
Между тем руководители стремились придать выступлениям хора не только яркую концертность, но и театральность. 29 декабря 1940 года в Концертном зале имени Чайковского состоялась премьера лирических сцен «За околицей» (автор постановки П.М.Казьмин). При достаточно наивном сюжете, выдержанном в духе эпохи (русская деревня накануне революции, конфликт бедняков с кулаками, герой — революционный пролетарий), действо, насыщенное красивыми, разнообразными в жанровом отношении песнями, оказалось весьма эффектным. Премьера прошла с большим успехом. Затем был отрепетирован и поставлен новый музыкальный спектакль «Колхозная сюита» (музыка В.Г.Захарова, тексты песен — А.Т.Твардовского). То, что ни один пример из этой сценической композиции не пережил своего времени и не вошел в музыкальную практику, свидетельствует о неудачности постановки в целом.
В годы Великой Отечественной войны хору имени Пятницкого выпала роль выразителя красоты, силы и несокрушимости русского национального духа — ведущей силы в борьбе с немецким фашизмом. Тогда песни в исполнении хора звучали по радио особенно часто.
Кроме того, коллектив много гастролировал по Советскому Союзу. В.Г.Захаров создавал новые замечательные песни: «Куда б ни шел, ни ехал ты», «Ой, туманы мои, растуманы», западавшие в души измученных войной людей. Концерты проходили при переполненных залах.

Жизнь в послевоенные годы была далеко не столь благостной, какой она изображалась, например, в фильме «Кубанские казаки». Потому, наверное, недолговечными оказались бойкие песенные шлягеры, заполнившие тогда программы выступлений хора. Под стать была и хореография: замысловатые трюки танцоров, мелькание коленок вихрем вращающихся танцовщиц. Но все же В.Г.Захарову удалось сохранить собственный оригинальный композиторский стиль. Наряду с такими песнями, как «Партия — наша сила» и «Слава советской державе», звучали полюбившиеся слушателям «Зелеными просторами», «И кто его знает», «Черемуха», созданные в содружестве с поэтом М.В.Исаковским. В пору, когда хором руководил В.Г.Захаров, коллектив в целом оставался на высоте, вырастив даровитых солистов-запевал (Глебова, Цыплакова, Турченкова, Прокошину, Клоднину), народ его любил и почитал.
После смерти В.Г.Захарова (1956) хор возглавил композитор Мариан Викторович Коваль, а с 1962 года долгое время им руководил Валентин Сергеевич Левашов. При нем программы все более наполнялись песнями о партии, труде; внешне яркие, но поверхностные по сценическому и музыкальному решению народные сцены дополнялись посредственными в художественном отношении номерами из репертуара кабацких песельников предреволюционной поры. Правда, почувствовав появившийся в обществе конца 60-х — начала 70-х годов интерес к подлинной крестьянской песне (под влиянием серии музыкально-этнографических концертов во Всесоюзном Доме композиторов и на других крупных сценах Москвы, а также благодаря тому, что в Государственном музыкально-педагогическом училище имени Гнесиных начали обучать руководителей народных хоров, ориентированных на фольклор), В.С.Левашов подготовил программу «Песни разных областей России», основанную на новейших записях русского песенного фольклора, собранных московскими этнографами на Алтае, в Белгородской, Курской областях, в Забайкалье. К удивлению публики, певцы теперь подтанцовывали во время выступлений, освоив, например, особый плясовой прием белгородского «пересека», в то время как раньше они только аккомпанировали пением танцорам. Балетмейстер Т.А.Устинова поставила ряд красивых танцевальных сцен на основе местных русских традиций (особенно выразительны и красочны были брянские хороводы). Костюмы создавались по этнографическим музейным образцам.
Перестроечные перемены коснулись и хора имени М.Е.Пятницкого. Они осознавались непросто и проходили зачастую болезненно. В конце концов руководство хора обращается за помощью к фольклористам В. Бакке и М. Медведевой, начинает широко привлекать молодежь — артистичную, с богатыми голосами. Последние программы, подготовленные к юбилею, насыщены разнохарактерными оригинальными народными песнями разных районов России. Намного строже и оправданнее в отношении художественного образа стали танцы. Певцы не только поют, но и полноправно участвуют в сценическом действии (преобладающий на сегодня стиль коллективов народного жанра). Самобытно звучит оркестр народных инструментов (руководитель Н.В.Гаврилов).
Можно, конечно, говорить и о недостатках: неумеренном использовании микрофонов, отсутствии слитности голосов — женских, поющих в народной, преимущественно южной манере, и мужских, имеющих академическую постановку. Хотелось бы пожелать хору увереннее опираться на изначальные глубинные традиции, как-то было в пору его зарождения и расцвета. Хотелось бы видеть и принципиально иную хормейстерскую работу — теснее связанную с народным пением, но учитывающую и идеал современного хорового звучания. В танцевальных и постановочных решениях также желательно было бы активнее использовать исконно русские традиции. Думаю, настало время исполнить и заветную мечту М.Е.Пятницкого — создать капитальный многоаспектный музей народной песни.
И последнее. По свидетельству П.М.Казьмина, М.Е.Пятницкий перед смертью дал наказ: «Не пойте в ресторанах; крепко держите знамя подлинной народной песни. А если хор перейдет работать в ресторан, то не связывайте с этим хором мое имя». Что греха таить, поют нынешние артисты хора в местах увеселений (например, в казино «Кристалл», поддерживая выступления Надежды Бабкиной). Случаются и иные уклонения с прямого пути ради заработка. А такого быть не должно — при любых трудностях. Для этого необходима серьезная финансовая и организационная поддержка со стороны государства, чего прославленный коллектив, безусловно, заслуживает.