Русская линия / Библиотека периодической печати / Дважды Краснознаменный

Александр Белай. Ансамбль песни и пляски Советской, а ныне Российской Армии имени Александрова на протяжении десятилетий олицетворял для нас такие понятия, как «родина», «народ», являлся одной из доминант культурной жизни страны, своеобразной манифестацией народного духа. Речь идет не только о парадной, представительской стороне дела, хотя она, конечно, была. Кстати, по заслугам… Но вот в последнее десятилетие ансамбль почти не показывают по телевидению, не упоминают в прессе. Сознаюсь: я даже не был уверен, что он вообще сохранился… Тем более важно вспомнить его историю, которую молодое поколение вряд ли уже представляет, узнать, чем живут сегодня александровцы, не изменил ли ансамбль себе, запев, как многие, «в духе времени».
Дмитрий Сомов. Сразу хочу сказать: ансамбль жив, верен себе. Мы много и плодотворно работаем, часто выступаем, ездим на гастроли. В том, что прославленный коллектив перестал быть на виду, «заслуга» средств массовой информации. Мы по-прежнему имеем большой зрительский успех, однако СМИ судят по-своему. В 1995 году исполнилось 90 лет Борису Александровичу Александрову. Звоню на телевидение: будет юбилейный концерт в зале имени Чайковского, придут друзья Бориса Александровича, его семья… Мне отвечают: а сколько вы заплатите, чтобы мы все это показали? В прошлом году ансамблю исполнилось 70 лет — пригласили нас в программу «Утро», мы с художественным руководителем дали короткое интервью, ребята что-то спели — и все!
С этим резко контрастирует отношение, которое мы встречаем за границей. Там ансамбль продолжают расценивать как национальное достояние России. На праздновании 50-летия Китайской Народной Республики, например, наш ансамбль был единственным зарубежным коллективом, причем мы открывали торжественный концерт. Нас лично приветствовал Цзян Цзэминь. Ансамбль наградили китайским орденом Дружбы, а десять артистов — медалями Дружбы. Мы по-прежнему два-три раза в год выступаем в Кремле с сольными концертами — назовите мне другой подобный коллектив! Регулярны наши выступления и в зале имени Чайковского, и в зале «Россия».
Многие так и думают, что ансамбль имени Александрова — это только представительские и церемониальные концерты в Кремле. Неправда. Ансамбль всегда жил одной жизнью со страной. Наши артисты выступали перед бойцами на Халхин-Голе и в окопах Великой Отечественной войны, объехали все «горячие точки». 33 человека побывали в Афганистане во время боевых действий. 20 человек награждены медалями за работу в Чечне. Я лично возглавлял первую бригаду, прибывшую в Чечню сразу после взятия Грозного, — там еще все дымилось… Мы — в камуфляже, в касках — пели бойцам песни времен Отечественной, и я никогда не забуду, как зачарованно слушали нас только что вышедшие из боя солдаты. Были мы и в Приднестровье, и в Абхазии, и в Душанбе, и в Боснии — всюду, где находились подразделения российских войск. Только что бригада вернулась из Косова. Мы — армейский коллектив, и если где-то наши солдаты в окопах, — мы тоже в окопах. И тоже несем, к сожалению, потери…
В творческом отношении ансамбль — на подъеме. Естественно, наш традиционный репертуарный стержень — армейская песня, русская классика, но в последние годы подготовлено свыше двадцати новых программ. В частности, духовной музыки.
Александр Белай. Не могу не задать уже набившего оскомину, но тем не менее пока неустранимого вопроса: как же вы держитесь? Как изыскиваете средства? Какие проблемы стоят перед Вами, руководителем, в наше (тоже неизбежный штамп) непростое время?
Дмитрий Сомов. Начну с того, что за шесть лет работы в ансамбле я ни разу не был в отпуске, — это о чем-то ведь говорит. Вы правы: на поиски средств уходит немало сил и времени. Благо, зарплату стали вовремя платить. О полном финансировании нашей работы, конечно, речи быть не может. Я не буду подробно описывать свои мытарства в поисках средств, вряд ли это так уж интересно. Скажу только, что «крутиться» приходится основательно. При этом я горжусь, что ни одного помещения, ни одного квадратного метра нашего здания не сдал коммерческим структурам. Наши «арендаторы» — детский хореографический ансамбль «Калинка» и церковный хор, который поет здесь по выходным.
Как живем? Вот скоро должны показывать программу к 2000-летию Рождества Христова. Она готова, нет только туфель и веночков для девочек-балерин. Сижу и ломаю голову, где взять десять тысяч рублей. Хотя мы и на бюджете Министерства обороны, требовать там не считаю возможным: армия решает сейчас важнейшие государственные задачи. Учитывая обстановку на Кавказе, где дорожат каждым патроном, я не могу просить балетные туфельки. Пусть лучше на эти десять тысяч изготовят снаряд и угробят бандита, чтобы он завтра не взорвал очередной дом в Москве или Воронеже.
Александр Белай. Как пришли вы к духовной музыке? Не дань ли это «моде»? Не размывают ли подобные репертуарные поиски сложившегося десятилетиями облика ансамбля?
Дмитрий Сомов. Все началось в 1995 году, когда освящали купола храма Христа Спасителя. К нам пришел руководитель церковного хора и сказал: у вас могучий коллектив, с глубокими корнями и традициями. Основатель ансамбля Александр Васильевич Александров был регентом храма Христа Спасителя, до этого работал в Бологом Тверской области с церковным хором, в котором мальчиком пел его сын Борис Александрович… Словом, нам предложили принять участие в этом торжестве. Мы согласились. И мода здесь ни при чем. Мы всегда пели русскую классику, которая стоит на фундаменте народной духовности. Было выставлено два хора — справа наш, слева — Московской Патриархии. По общему мнению, мы справились блестяще. С тех пор духовная музыка вошла в наш репертуар. Последнее запомнившееся исполнение — на чествовании Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в 1998 году.
Однако хочу еще раз подчеркнуть: своему исконному назначению ансамбль не изменял и никогда не изменит. Мы, повторяю, — военный коллектив. Этим все сказано. Можно и нужно сколько угодно расширять репертуарные рамки, если сохраняется основа, стержень. А его мы сохраняем.
Александр Белай. Вспомним все-таки, как все начиналось…
Дмитрий Сомов. Ансамбль был создан 12 октября 1928 года. Ряд работников Центрального Дома Красной Армии, видя, как вокруг один за другим появляются артистические коллективы заводских рабочих, железнодорожников и так далее, подумали: а почему бы не быть своему ансамблю и у военных? Собрали двенадцать человек — восемь певцов, один баянист, один танцор и один чтец. Поскольку организаторы сами не являлись музыкантами, они пригласили Александра Васильевича Александрова — к тому времени известного композитора и хормейстера. На первом концерте присутствовали представители командования Красной Армии, одобрившие идею армейского ансамбля. В то время появились военно-массовые песни: «Марш Буденного», «Первая конная», «Мы — красная кавалерия» и другие. Их и поручили исполнять новорожденному коллективу, который постепенно вырос в ансамбль имени Александрова. По его образцу впоследствии создавались ансамбли на флотах и флотилиях, в округах и армиях как у нас на родине, так и в дружественных странах — ГДР, Монголии, Польше, Китае, Венгрии, Чехословакии. Северная Корея вообще попросту скопировала структуру и в значительной степени репертуар ансамбля имени Александрова — до сих пор поют наши песни.
Александр Белай. У Вас, Дмитрий Васильевич, замечательные предшественники — выдающиеся музыканты отец и сын Александровы. Естественно желание побольше узнать о человеке, возглавляющем ансамбль сегодня.
Дмитрий Сомов. В отличие от них я окончил только музыкальную школу. До этого должности начальника и художественного руководителя совмещались в одном лице. Сейчас они разделились. Я являюсь начальником ансамбля, а художественным руководителем и главным дирижером — народный артист России Виктор Алексеевич Федоров.
Я родился в 1946 году в городе Красногорске Московской области. Окончил Рязанское военное училище связи, служил в войсках заместителем командира батальона, полка, мотострелковой дивизии — в Германии, Туркестанском округе, участвовал в боевых действиях в Афганистане. Работал в Военно-политической академии начальником курса общевойскового факультета, а затем — поскольку имел музыкальное образование — был направлен в Московскую государственную консерваторию заместителем начальника военно-дирижерского факультета. В 1993 году мне довольно неожиданно предложили эту должность. И вот уже шесть лет я руковожу ансамблем. Эти годы стали, пожалуй, самыми напряженными. Ведь какое время мы пережили! Рушился Советский Союз, радикально менялись идеологические ориентиры, в атмосфере тотального отрицания раздавались голоса, что армейский ансамбль песни и пляски — это один из столпов прежнего строя и прежней идеологии, что он только и умеет петь про Ленина и партию… Однако мы смогли доказать тщетность такого отрицания всего и вся в советском периоде нашей истории. И сегодня, как и прежде, нас слушают со слезами на глазах — и ветераны, и молодежь.
Александр Белай. Ваши предшественники были генералами. Вы — полковник на генеральской должности?
Дмитрий Сомов. Нет, на полковничей. Хотя я считаю — и не из каких-то собственных амбиций, — что она должна быть генеральской. Начальник ансамбля песни и пляски имени Александрова — лицо представительское! Куда бы я ни приезжал в России, меня встречает мэр, губернатор, командующий округом, за рубежом ранг встречающих еще выше. Во всем мире существует четкая армейская иерархия — и возникает определенная неловкость, когда как равному пожимаешь руку своему или иностранному генералу…
Александр Белай. Распалось государство, изменилась жизнь, идеология, нравы. Вы же говорите о преемственности, о сохранении «стержня». На чем они могут утверждаться сегодня?
Дмитрий Сомов. Во-первых, на традициях, которые, безусловно, живы. Как ни ругают советское время, у созданных тогда песен не отнимешь красоту, торжественность, монументальность, народность. «Да здравствует наша держава» — это произведение соперничало с Гимном Советского Союза! А какой был Гимн! Сейчас, выезжая за границу, на церемониальных мероприятиях мы просто играем произведение Глинки. И когда следом звучит гимн страны пребывания в исполнении могучих мужских голосов плюс оркестр, я испытываю чувство унижения. Нельзя, чтобы с распадом СССР уходили высокохудожественные произведения. Мы не перестанем их исполнять, а тем, кто говорит: пора переходить на что-нибудь новенькое, — я отвечу: напишите что-то сравнимое с песней Соловьева-Седого «В путь»! Сделайте песню о Вооруженных Силах России на уровне песен о Советской Армии! Нынешних же «шлягеров» мы петь не будем. Мы будем петь народное, корневое, державное — в какой бы период нашей истории оно ни создавалось.
Во вторых — на людях, хранящих традиции, на преемственности поколений. У нас работают два человека, принятые в ансамбль еще Борисом Александровичем Александровым. Десять человек сменили в хоре, балете, оркестре своих отцов и дедов. Концертмейстеры, хореографы, балетмейстеры, преподаватели вокальных классов — в большинстве наши же ветераны. Один из них перед вами: Виктор Григорьевич Кадинов, заслуженный артист России, ныне — главный администратор ансамбля. Сегодня как раз исполнилось 45 лет с того дня, когда он впервые вошел в репетиционный зал.
Александр Белай. Я сердечно поздравляю Вас, Виктор Григорьевич, с этой впечатляющей датой. Расскажите о себе — это будет лучший рассказ о Вашем коллективе.
Виктор Кадинов. В 1954 году я пел экзамен в училище при Московской консерватории и в тот же день получил повестку в армию. Послушать экзаменующихся пришел Константин Павлович Лисовский, уже тогда работавший в ансамбле, ныне — народный артист России, профессор. Узнав о повестке, он предложил мне спеть конкурс в ансамбль песни и пляски имени Александрова. Я обомлел: это же недосягаемо! Но он меня уговорил…
Я не знал тогда, перед кем пел. А это были главный концертмейстер Кирилл Виноградов, заслуженные артисты России Иван Букреев и Василий Савчук — замечательный солист, потрясающий тенор. Я спел, и мне сказали прийти завтра. Назавтра опять пел. Говорят: приходите через неделю. Через неделю пою снова. Лишь впоследствии я понял суть происходившего: главный концертмейстер после первого прослушивания решил показать меня хормейстеру, а тот через неделю — главному хормейстеру Константину Петровичу Виноградову. Наконец объявили, что нас будет слушать сам Борис Александрович Александров… В конце концов отобрали троих (на одно место претендовало около тридцати человек), в том числе и меня. Через два дня мы явились на первую репетицию. Ждем в коридоре. Проходит Борис Александрович: «А вы чего тут отдыхаете? Марш в зал!»
27 октября 1954 года был подписан приказ о моем зачислении в хор ансамбля (разумеется, сразу же и погоны — солдат Советской Армии). А уже 6 ноября я впервые вышел на сцену Большого театра в составе прославленного коллектива: счастливейший, как я сейчас вспоминаю, день в моей жизни. Хотя понял я это не сразу: по молодости видел себя не иначе как солистом… Только постепенно, окунувшись в атмосферу, здесь царившую, я стал чувствовать, что такое хор ансамбля имени Александрова. У нас почти все солисты пели и в хоре, да и солистами становились, пройдя хоровую выучку. Например, Алексей Тихонович Сергеев, бас, народный артист СССР, простоял в хоре 12 лет. Однажды заболел кто-то из солистов, его попробовали, понравилось — и Сергеев пошел, пошел… Я проработал в хоре более 30 лет. Со временем стал петь и соло, был удостоен правительственных наград.
Александр Белай. Начали солдатом — и до какого звания дослужились?
Виктор Кадинов. Демобилизовался старшим сержантом… С возрастом выдерживать прежние нагрузки становилось труднее, надо было менять род занятий. В 1985 году наш администратор скоропостижно скончался. Борис Александрович вызвал почему-то меня и попросил помочь в организации намечавшихся гастролей в Ростове. Я согласился. Через некоторое время — гастроли в Прибалтике. Борис Александрович опять вызывает меня:"Вы еще здесь? Вы же давно должны быть в Риге!" И пошло… В конце концов я уже не только де-факто, но и де-юре стал администратором.
Александр Белай. Представляю, сколько пришлось повидать…
Виктор Кадинов. Это верно. Нет, пожалуй, ни одного города в СССР, где бы я не побывал. Ведь как мы гастролировали? Уезжаем на Дальний Восток и оттуда в течение трех месяцев «спускаемся» на запад — Томск, Омск, Иркутск… Мы видели, как строилась страна. На наших глазах поднимались города, заводы, электростанции, прокладывалась Байкало-Амурская магистраль. Это было прекрасно. И об этом мы тоже пели. Что бы сейчас ни говорили, тогда мы переживали созидательные времена.
Александр Белай. Что для Вас, ветерана, Краснознаменный ансамбль имени Александрова?
Виктор Кадинов. Прежде всего, он создатель и хранитель высочайшего исполнительского эталона — русской песни, русской пляски, русской музыкальной классики. Знаменитая на весь мир «Калинка», «Эй, ухнем», «Ах ты степь широкая», «Во поле березонька стояла» — тому, как это поет мужской хор ансамбля, нет равного по широте, душевному размаху, по подлинности. Ансамбль сыграл основополагающую роль в становлении жанра армейской песни — наша армия именно здесь обрела свой песенный голос, причем на все времена. «Шли солдаты», «Мы армия народа», «Солнце скрылось за горою», «Когда поют солдаты», «Соловьи» — разве можно теперь представить дух русской армии иначе, чем он отражен в этих шедеврах? Причем дух не только Красной Армии, Советской Армии, — здесь мы находим сущность, характер, душу русского воинства вообще, начиная с былин. Не надо тратить слов, чтобы определить, что такое русский солдат, достаточно вслушаться в ставшие классическими песни ансамбля. И сегодняшние солдаты России узнают себя в этих песнях, как узнали бы, без сомнения, солдаты Бородина или Куликова поля (кстати, наш художественный руководитель Виктор Алексеевич Федоров написал прекрасную песню, которая так и называется — «Солдаты России»). Это и есть наглядное выражение преемственности, о которой уже говорилось. И Краснознаменный ансамбль именно таким вошел в народное сознание. Слова о народности — не просто лозунг. Ансамбль имени Александрова смог выразить душу русского солдата, питая свое творчество соками народных корней. Подлинная же народность предполагает, как говорил Достоевский, всемирную отзывчивость русского человека. И потому ансамбль способен исполнить — и исполняет — песни разных стран и народов с той же глубиной и проникновенностью, что и свои, родные. Во время гастролей 1956 года в Англии пресса писала: кто хочет услышать идеальное исполнение нашего гимна, должен слушать ансамбль имени Александрова… Когда солист ансамбля Виктор Иванович Никитин пел в окопах на фронтах Отечественной, причем пел и по-русски, и по-немецки, — стрельба затихала: заслушивались обе стороны!
Александр Белай. У многих существует представление, что, раз ансамбль армейский, комплектуется он именно путем делегирования «наверх» участников армейской художественной самодеятельности на местах: так сказать, артистическая сборная Вооруженных Сил страны.
Виктор Кадинов. Ничего подобного. Какая может быть самодеятельность? Все — высочайшие профессионалы. Причем профессионалы не только из консерваторий, училищ, но и воспитанные здесь, у нас. Когда я пришел в хор, именно последние составляли большинство. Борис Александрович всюду, где мы только ни гастролировали, искал таланты. Выступали мы однажды во Львове. 60-е годы… Пришел попробоваться в хор мужчина. Борис Александрович послушал его и принял. Однако новичок целый год не мог определиться — то выступает, то не выступает, иногда поет солистом, иногда становится в хор. Так длилось до тех пор, пока Борис Александрович во время очередных гастролей не дал ему украинскую песню «Нiч яка мiсячна», которая в его исполнении вызвала потрясение. Он сразу стал одним из ведущих солистов. Это был наш прославленный тенор, народный артист СССР Евгений Михайлович Беляев.
В ансамбле родился блистательный певец Артур Эйзен, позже солист Большого театра. Профессор Константин Лисовский, народный артист России, — тоже воспитанник ансамбля. Народный артист России Ярошенко пел в Ленинградском оперном театре, народный артист России Андрющенко — в Большом. Заслуженный артист России Виктор Иванович Никитин, о котором уже говорилось, был одним из первых наших солистов, свободно певшим на немецком, венгерском, польском и других языках: за рубежом его буквально на руках носили. На Ивана Савчука меломаны ходили специально. У нас расцвели таланты народных артистов России Ивана Семеновича Букреева (умер год назад), Эдуарда Лапковского, Леонида Пшеничного, Ивана Диденко, Николая Греся, — список можно продолжать и продолжать. Я уж не говорю о балете…
Были и случаи иного рода. Краснознаменный ансамбль песни и пляски Советской Армии дал путевку в жизнь знаменитой Мирей Матье. В 1960 году мы гастролировали во Франции. Александрову говорят: есть у нас талантливая певица — молодая, почти девочка. Нельзя ли ей выступить с вами? Утром Борис Александрович ее посмотрел, послушал, днем сделал репетицию, и уже вечером она спела с нами в концерте одну песню — не помню сейчас, какую. Назавтра началась ее слава… До сих пор, встречаясь с нами, Мирей Матье вспоминает тот концерт.
70 лет назад, когда ансамбль только становился на ноги, конечно, сложно было брать профессионалов со стороны: кто бы пошел в никому не известный коллектив? Позже положение изменилось. Ансамбль завоевал славу, его всемерно поддерживало правительство, высшее командование Советской Армии. Теперь уже Александров мог позволить себе пригласить любого корифея. Во время войны он брал людей даже с фронта.
Сегодня ситуация вновь иная. Молодежь — образованная, имеющая за плечами консерваторию, академию, училища, — в значительной степени меркантильна. Она считает хор делом непрестижным, да и невыгодным. Мы же не можем снижать планку, а молодые люди с подходящими данными метят исключительно в солисты. Они не понимают, что наш хор — один из лучших мужских хоров в мире. В сумме своей он составляет уникальную исполнительскую единицу, равную по ценности шаляпинскому басу или тенору Козловского. В свое время Николай Семенович Голованов, дирижер Большого театра, сказал: любой артист хора ансамбля имени Александрова был бы у меня великолепным солистом. Вот этого утратить мы не вправе.
Александр Белай. Коль скоро дорога в ансамбль широко открыта людям пусть и талантливым, но сугубо штатским, не окажется ли со временем так, что военная составляющая начнет размываться, стушевываться, и в результате мы получим просто очень хороший музыкальный коллектив, где «армейскость» если и останется, то не более чем декларативная, ряженая? Кстати, подобное уже приходится наблюдать в ряде «ведомственных» ансамблей — военных, милицейских, — поющих слаженно, красиво, но в основном на потребу дня сегодняшнего.
Виктор Кадинов. Ни в коем случае. Народ и армия у нас действительно едины. Нам достаточно, где бы мы ни выступали, просто чувствовать, что мы представляем нашу армию. Русскую армию — кутузовскую, жуковскую, ту, что сейчас воюет с бандитами в Чечне. И это все и всюду чувствуют. Чувствуют за рубежом — приглашая нас, пишут: хотим видеть выдающийся армейский коллектив. И уж тем более чувствуют здесь, в России.
Александр Белай. Мы уже говорили о финансовых трудностях. Но ансамбль имени Александрова — это общенациональное достояние. Его судьба — забота отнюдь не только армии…
Виктор Кадинов. Конечно. По большому счету александровцев можно назвать ансамблем Государства Российского. Государство должно снова повернуться к ансамблю лицом, уделить ему надлежащее внимание. Я возьму на себя смелость утверждать: это явилось бы одним из признаков выздоровления страны. Ведь сделанное александровцами для державы не измеришь никакими деньгами.
Александр Белай. Конечно, классика остается классикой. А как пополняется ваш репертуар сегодня?
Виктор Кадинов. Сейчас на армейские песни голод. Эта тема звучит довольно широко, но в основном у исполнителей так называемой авторской, любительской песни под гитару. Песен уровня тех, какие приносили нам когда-то Хренников, Соловьев-Седой, Блантер, создавали отец и сын Александровы, практически нет. Впрочем, что там армейская, — где сейчас просто лирическая русская песня? Мы ведь одно от другого не отделяем. Да и авторы прославленных армейских песен никогда не ставили себе специальной «военной» задачи… Мы не можем петь нынешние скороспелые поделки. Нет современной песни о танкистах — споем «Три танкиста, три веселых друга». То немногое, что появляется сегодня настоящего, мы исполняем — и продолжаем опираться на мощь нашей классики.
Приведу один характерный пример. В 1989 году мы выступали в американском Белом Доме. Присутствовал Джордж Буш, который затем, 23 февраля, прислал нам приветственную телеграмму: Президент США поздравлял Краснознаменный ансамбль с Днем Советской Армии! Только тот, кто остается верным себе и своим коренным традициям, достоин уважения и имеет будущее.
Москва 27 октября 1999 года