Митрополит Анатолий (в миру Андрей Григорьевич Грисюк) родился 20 августа 1880 года в городе Ковеле Волынской губернии в семье украинских мещан. Отец был чиновником, уездным казначеем. Жили бедно, собственности не имели. У Андрея было две сестры: Раиса и Мария. Отец умер в 1905-м, а мать в 1917 году.
В 1900 году Андрей Грисюк окончил Волынскую Духовную семинарию и поступил в Киевскую Духовную академию. В 1903 году был пострижен с именем Анатолий и рукоположен во иеромонаха митрополитом Городнецким Флавианом. В 1904 году иеромонах Анатолий окончил Киевскую Духовную академию и стал профессорским стипендиатом, а в 1908 году — магистром богословия. К наукам у иеромонаха Анатолия способности были замечательные. Он знал французский, немецкий, английский, греческий и латынь. Изучая сирийское монашество до арабского нашествия, он два года работал с древними рукописями в патриаршей библиотеке Константинополя. Специалисты высоко оценили результаты его трудов, был даже такой отзыв: «Тема полностью исчерпана».
В 1911 году Грисюк уже архимандрит и доцент Киевской Духовной академии, в 1912 году — экстраординарный профессор. Тогда же его переводят в Москву и назначают инспектором Духовной академии. В 1913 году в Москве митрополит Макарий Невский совершил хиротонию архимандрита Анатолия во епископа Чистопольского, второго викария Казанской епархии. Его назначают и ректором Казанской Духовной академии.
При новой власти все Духовные академии были закрыты, но ректору Казанской удалось сохранить ее еще на некоторое время. Формально подчинившись закону, владыка Анатолий нашел юридическую уловку, поскольку запрет не касался частного религиозного преподавания. Вся академия полным профессорским составом и со всеми студентами, сохраняя программу и прежнюю структуру, стала работать на квартирах. Студенты писали рефераты и сдавали экзамены, преподаватели читали лекции, проводили семинары. Группы были небольшими, особого внимания не привлекали. Каждый семестр владыка Анатолий докладывал Святейшему Патриарху Тихону о результатах учебного процесса, получая материальную помощь от патриархии. Так продолжалось полтора года…
26 марта 1921 года владыку Анатолия впервые арестовали. Его пытались обвинить в неподчинении советским постановлениям, но формально закон не был нарушен. Все же владыку осудили на год принудительных работ с учетом срока предварительного заключения. Через девять месяцев он вышел на свободу и был назначен епископом Самарским и Ставропольским. 24 февраля 1923 года последовал второй арест. При обыске в епархии было обнаружено антисоветское воззвание, написанное от имени епископа Анатолия. Полгода владыка провел в заключении, прежде чем удалось доказать, что он не имеет никакого отношения к этому воззванию.
В сентябре 1923 года владыка Анатолий был возведен в сан архиепископа, но уже 18 сентября самарское ГПУ опять его арестовало, предъявив обычное для того времени обвинение в распространении антисоветских слухов. Эту ссылку он отбывал в Красноводске.
Несмотря на потрясения и невзгоды, владыка Анатолий не утратил бодрости духа, по-прежнему занимался наукой. Письмо, отправленное из Красноводска профессору А.И.Бриллиантову, свидетельствует об этом. Поводом послужило 25-летие со дня смерти В.В.Болотова, которого владыка весьма чтил за его огромный вклад в историческую науку. Приведем несколько цитат из этого письма от 4 марта 1925 года:
«А что до нас, мы теперь не столько изучаем древне-церковную историю, сколько являемся жертвами трагизма новейшей русской церковной истории. Служебная и неслужебная одиссея поставила нас далеко от библиотек… Очень любопытно было бы узнать, — каково состояние науки древне-церковной истории в Европе после войны и какие открытия, капитальные издания и крупные исследования можно там отметить…
…Как писавшему по истории сирийского монашества (до арабского нашествия), мне интересно было бы знать о параллельных или последующих работах в этой области, о 2 томе Шивица, где часть страниц была отведена монашеству Сирии… У нас за это время, кроме гностического памятника Авгахаф, кажется, — ничего не издано, что и понятно. Мы делаем историю, а не пишем ее: 1923 год в нашей церковной истории напомнил нам 449-й. А теперь говорят даже о 8-м Вселенском Соборе? Все теории акривии и крайней икономии представлены у нас в лицах. Иной раз думаешь — не грозит ли русскому православию печальная участь древнесевероафриканской или древнесирийской церкви, притом от причин не столько внешних, сколько внутренних, унаследованных от прежнего периода нашей церковной истории. Будущий поместный собор, если он состоится в ближайшее время, будет очень бурным. Когда утихомирится взволнованное море, когда выйдет из испытания истории наша родная церковь, — ведомо одному Богу, Которому и будет молиться Ваш покорный слуга».
В Красноводске владыка перенес тяжелую болезнь и не совсем удачную операцию. Из ссылки он вернулся в 1927 году и временно проживал в Москве.
Авторитет владыки по церковным вопросам был неизменно высок. 29 июля 1927 года архиепископ Анатолий Грисюк подписал совместно с другими выдающимися архиереями Русской Православной Церкви декларацию митрополита Сергия (Страгородского) о лояльности к советской власти. Декларация ставила целью сохранение церковной организации и литургической жизни. Подписи поставили и будущие мученики-исповедники — Патриарший Экзарх Украины, митрополит Михаил (Ермаков), митрополит Константин (Дьяков), архиепископ Харьковский, будущий Экзарх Украины и будущий Патриарх Алексий (Симанский) и многие другие. В 1928 году, когда Ленинградский митрополит Иосиф (Петровых) отказался ехать в Одессу, куда его Синод хотел перевести в связи со смутой в Ленинградской епархии, архиепископа Анатолия Грисюка назначают на Одесскую кафедру. По поручению митрополита Сергия (Страгородского) и Священного Синода владыка Анатолий вместе с членами Синода — архиепископом Вологодским Сильвестром (Братановским) и архиепископом Костромским Севастианом (Вести) участвует в увещевании митрополита Иосифа (Петровых), не признающего резолюцию 25 декабря 1927 года. Уговоры не возымели должного действия, митрополит Иосиф остался непреклонен.
Владыка Анатолий принимает активное участие в разборе всех церковных смут и расколов, которых было много в то время, занимая всегда каноническую позицию. Он ищет примирения и церковного согласия, не в силах наблюдать, как под воздействием политических страстей разрывается хитон Христов. Нужны были его опыт и мудрость, чтобы отличить, где действуют сознательные враги Церкви, а где — просто люди, сбитые с толку смутным временем. С 1928 года владыка Анатолий — член Временного Синода при Заместителе Патриаршего Местоблюстителя митрополите Сергии.
В Одессу владыка попал в тяжелые годы. Инспекторы по религиозным культам НКВД Вышегородский, а затем Баранович часто его вызывали поздней ночью, иногда — в большие праздники. После продолжительной службы, приехав по вызову в НКВД, он по нескольку часов просиживал в приемной. Но тяжелей всего было переживать аресты священников, уничтожение святынь. На глазах владыки были взорваны величественный кафедральный Преображенский собор, храм Архистратига Михаила при Девичьем монастыре, военный Свято-Сергиевский собор и храм святителя Николая.
21 октября 1932 года владыка Анатолий получил сан митрополита. Был он выдвинут и кандидатом на освободившийся пост Экзарха Украины, но по скромности уклонился, по-прежнему отдавая много времени молодым, готовя их к иерейскому сану. В 1934—1935 годы он — временно управляющий Харьковской епархией. В 1936 году — снова в Одессе. 8 августа митрополита вновь арестовали и перевезли в Киев, где он провел в заключении четыре месяца. Еще во время первых арестов ему повредили челюсть, так что на всю жизнь остался дефект речи. Теперь отказали ноги и обострилась язва желудка. Когда по особому ходатайству Экзарха Украины митрополита Константина перед высылкой владыке разрешили свидание с сестрой Марией Григорьевной, его вели под руки. Владыку обвинили в преступлениях, предусмотренных ст. 54−10, «выражающихся в том, что он систематически проводил контрреволюционную работу, используя в этих целях религиозные предрассудки отсталой части населения», постановив заключить в исправтрудлагерь сроком на пять лет.
Несмотря на очень тяжелое состояние, владыку Анатолия отправили этапом. Когда он падал, его поднимали на грузовик, но лишь только он приходил в себя, опять заставляли идти пешком. В июле 1937 года он заболел крупозным воспалением легких. Его сестра, Раиса Григорьевна Громадская, просит разрешить ей свидание с братом. Разрешения она не получила. Тогда она вымаливает возможность передавать брату горячую пищу. В карте № 77 237/II Ухто-Печорского исправительного лагеря НКВД, где отмечались зачтенные рабочие дни заключенного, есть записи о владыке: «Работает добросовестно, к инструментам относится бережно. Дисциплинирован. Качество работы удовлетворительно». Это записи за апрель, май, июнь. Но уже с октября по декабрь — другие: «Работу выполняет на 62%. По старости работает слабо, но старается». Чуть позже читаем о том, что заключенный Грисюк к инструменту относится небрежно, норму выполняет на одну треть, к физической работе не пригоден.
В конце 1937 года владыка почти теряет зрение. Чувствуя приближение конца, он просит допустить на свидание сестру. 8 сентября 1937 года Начальник Ухтпечлага Черноморский разрешает трехчасовое свидание, но уже 10 сентября в этом отказывает. Всегда сдержанный и кроткий, владыка пишет сестре: «Умоляю тебя, прими все меры, даже сверхвозможные, добейся, умоли, упроси, устрой наше свидание. Жажду перед смертью увидеть родное лицо и благословить тебя…» Свидание так и не состоялось.
Перед самой смертью к владыке пришли с требованием отдать Евангелие и нательный крестик. Крестик он чудом отстоял, держась за него обеими руками. Митрополит Анатолий преставился 57 лет от роду 23 января 1938 года в 17 часов 10 минут, как это записано в лагерном акте.
Закончилась жизнь священномученика — выдающегося иерарха Русской Православной Церкви, замечательного историка и богослова, неутомимого борца с расколами за единство Церкви, оставившего нам множество трудов и удивительный пример верности Христу и Его Церкви. Когда совершалась архиерейская хиротония, на владыку Анатолия откуда-то сверху упал свет, образовав дивное сияние вокруг головы. Присутствующие были поражены чудным явлением, видя в нем милость Божию и призыв к особому служению, которое он и совершал, до конца претерпев все скорби и гонения.
