Валентина Степановна Гризодубова

Об удивительной жизни прославленной летчицы, прекрасного, широко образованного человека, рассказывает приемный сын В.С.Гризодубовой

Она не то чтобы забыта: ее удивительная жизнь в главных вехах известна, о ней созданы фильмы, есть немало статей в прессе. Что на самом деле утрачивается, — масштаб содержания и героизма этой жизни. Дух эпохи выветривается усилиями «борцов с коммунистическим наследием и тоталитаризмом». Молодежь, воспитываемая в пренебрежении к одному из грандиознейших и трагичнейших периодов русской истории, судя по опросам, о Гризодубовой не знает, как не знает и о многих других. И иссякает героическое в жизни поколения, восхищающегося псевдогеройством персонажей американских боевиков…
Вот уже несколько лет после ухода Валентины Степановны существует общественная Комиссия по увековечиванию ее имени. В Комиссию вошли космонавты, известные летчики, видные общественные деятели и деятели культуры. Возглавляет ее Мстислав Степанович Листов, в прошлом профессиональный военный летчик, принимавший участие в боевых действиях на Ближнем Востоке в 1973 году, позже — летчик-испытатель, карьера которого на этом поприще прервалась в связи с бездумным свертыванием работ по совершенствованию отечественного космического челнока, в результате чего мы теперь летаем на американских «Шаттлах». Кроме того, он известный журналист, автор нескольких теле- и кинофильмов и книг. Он долгие годы был рядом с Гризодубовой и бережно хранит все, что относится к ее жизни.

Валентина Степановна Гризодубова — наша национальная гордость, первая женщина, удостоенная звания Героя Советского Союза, летчик от Бога. Ее подвиги гремели на весь мир. К тому же она была одной из обаятельнейших женщин своего времени, богато одаренной натурой, обладала великодушным и сострадательным сердцем и неизменно показывала себя — как это ни трудно порой оказывалось — человеком чести. Время уносит тех, кто был ей близок. Из ветеранов 101-го авиаполка, которым она командовала во время войны, осталось несколько человек, из самых близких — летчиков, штурманов, летавших с ней, — не осталось почти никого…
Она родилась в ночь с 31 декабря на 1 января 1910 года. Ее отец, Степан Васильевич Гризодубов, авиаконструктор, изобретатель, летчик, стоял у истоков авиастроения в России. Он создал несколько типов летательных аппаратов, причем также и моторы к ним, — строил своими руками и сам испытывал. В два с половиной года, привязанная к отцу ремнями, Валя Гризодубова впервые поднялась в небо на отцовском аэроплане с харьковского ипподрома.
Биография ее поистине головокружительна. Школа ОСОВИАХИМа, летчик-инструктор, летчица агитэскадрильи имени Максима Горького, организатор и руководитель знаменитого беспосадочного перелета Москва — Дальний Восток, установившего мировой рекорд дальности, за что и была она удостоена звания Героя Советского Союза, потом начальник Управления международных воздушных линий СССР, в войну — командир 1О1-го гвардейского авиационного бомбардировочного полка дальнего действия, первый председатель Антифашистского комитета советских женщин, гвардии полковник. Маршал Новиков после войны предлагал ей взять дивизию — она отказалась: «Ни одного дня без войны я в армии находиться не буду». Вместо этого она добилась создания уникального научно-исследовательского летно-испытательного центра (НИЛИЦ), где разрабатывалась и испытывалась новейшая авиационная электроника — по сути, закладывалась основа нашей всепогодной ракетоносной реактивной авиации. С того времени о Гризодубовой слышно мало — она стала «закрытой» личностью, хотя и оставалась неизменно во главе крупнейших дел и получила звезду Героя Социалистического Труда. Она была депутатом Верховного Совета СССР первого созыва в 1937—1946 годах и далее избиралась в местные органы власти — в частности, в Солнцево, где нынешний НПО «Взлет» и еще одна фирма — «Вега-М» — Московский институт приборостроения: на его территории сейчас стоит памятник ей, надежно скрытый от глаз москвичей (об эпопее с установкой большого памятника Гризодубовой в Москве речь пойдет ниже). Умерла Валентина Степановна 28 апреля 1993 года от внутреннего кровоизлияния (язва желудка). Могли спасти, да опоздали…
Слава Гризодубовой, кроме военной, связана в основном с легендарным беспосадочным перелетом Москва — Дальний Восток. Экипаж в составе Валентины Гризодубовой (командир), капитана Полины Осипенко и старшего лейтенанта Марины Расковой (штурман) пересек воздушное пространство страны за 26 часов 29 минут, установив, как уже сказано, мировой рекорд дальности — 6450 километров. Перелет состоялся 24−25 сентября 1938 года. Тренировки проходили на Ходынском поле, напротив которого сейчас расположен дом Гризодубовой. Летели на самолете конструкции Павла Осиповича Сухого — АНТ-37 «Родина». Это был самолет типа ДБ — дальний бомбардировщик, модернизированный, с автоматической уборкой шасси, имеющий еще ряд усовершенствований, которых не было на серийных машинах. Тренировались же на аналоге: их изготовили, кажется, три штуки. Надо сказать, кое-кому перелета не хотелось, существовал определенный настрой против самой идеи женского экипажа. Иногда летчицам, как выражалась Валентина Степановна, «подкладывали свинью» — выделяли для ночных тренировок самый большой самолет того времени ТБ-3 (они на нем никогда не летали, однако справились).
Вылетели утром 24 сентября в 8 часов 12 минут со Щелковского аэродрома. Над Уралом отказала радиосвязь. Валентина Степановна позже говорила, что это было не случайно: им неправильно дали частоты, на которых связь должна была вестись. Поскольку у Марины Расковой в астролюк вытянуло карты, при отсутствии связи сориентироваться оказалось невозможно. Гризодубова приняла единственно верное решение — взяла магнитный курс 90 и старалась никуда не отклоняться. Шли в облачности, снос определить не могли — тогдашние навигационные приборы не позволяли этого. Справа вдоль границы — Китай… Так они и летели от Байкала до Дальнего Востока. Вышли в район Шантарских островов, а не Хабаровска, как предполагалось, и только над океаном визуально определились: повернули почти на 180 градусов, пересекли линию побережья и летели до полной выработки топлива. Когда загорелась лампочка (осталось 30 минут полета), Гризодубова присмотрела место для посадки — происходило это в районе Амуро-Амгуньского междуречья. Так как Марина Раскова сидела в застекленной кабине в носовой части самолета, которая при посадке могла разбиться, Гризодубова приказала ей прыгать. Та с неохотой, но прыгнула. Раскову искали в тайге 9 суток. С запасом шоколада и с пистолетом она провела эти 9 суток в тайге, о чем есть книга «Жизненный путь Марины"… А Гризодубова с Осипенко совершили блестящую посадку на поверхность замерзшего озера, так называемую гать, без шасси, практически не повредив самолет (были только слегка погнуты законцовки винтов), так что позже муж Гризодубовой летчик-испытатель Соколов Виктор Александрович прилетел и перегнал самолет в Москву. Знаменитым летчиком-испытателем Михаилом Михайловичем Громовым показанное Гризодубовой летное мастерство было расценено как наивысшее. Он вообще очень любил Гризодубову и в приветственной телеграмме ей к 75-летию назвал ее летчицей номер один…
10 дней поисков, за которыми следил весь мир, ознаменовались драматическими событиями. Умники от демпечати, стремящиеся всемерно очернить советский период истории России, и тут не унимаются, раздувая этот драматизм, чтобы дискредитировать великое достижение отечественной авиации, обвинить Гризодубову в трагическом исходе экспедиции по спасению экипажа «Родины», хотя она к этой трагедии не имела ни малейшего отношения. Материалы, документы, полетные журналы у нас есть и вскоре будут опубликованы… Произошло же следующее. Был запрет лететь из Москвы на ТБ-3 комдиву Сорокину — тем не менее, он полетел. Не разрешали лететь Бряндинскому, бывшему штурману Коккинаки, — он полетел. И самолет Бряндинского при сближении обрубил пропеллером хвост ТБ-3, в котором летел комдив Сорокин. Оба самолета разбились. Это произошло на глазах у летчиц и, естественно, омрачило радость спасения, но при чем здесь женский экипаж? Было, увы, авиационное разгильдяйство, которое существовало всегда… Однако кому-то очень захотелось свалить все с больной головы на здоровую и тем самым представить перелет как авантюру, обошедшуюся слишком дорого. Да что говорить! Не минуло и месяца со дня смерти Валентины Степановны, как «Комсомольская правда» напечатала откровенно грязную статью о ней. Там были вот такие, например, перлы: Гризодубова, оказывается, воевала в составе Вермахта и летала бомбить мирные города Европы; Гризодубова была лучшей подругой Шуленбурга и Риббентропа…
О том, где и как воевала Гризодубова, нелишне сегодня напомнить. Маршал Савицкий на одном из юбилейных ее вечеров показывал немецкий плакат с изображением горящих немецких городов и Гризодубовой, обламывающей свастику. Подпись гласила: «Бандиты эскадры Героя Советского Союза Гризодубовой бомбят мирные немецкие города». За ее голову была назначена крупная сумма. Она, повторяю, командовала полком дальней бомбардировочной авиации. Было три женских полка: «Ночные ведьмы» — 46-й полк на ПО-2, полк истребителей майора Казариновой и полк, летавший на «Пешках». Но Гризодубова в них никогда не состояла. Здесь часто путают — и делают большую ошибку. Ее полк был чисто мужской. Он занимался бомбометанием в тыл противника и по постановлению Центрального Штаба партизанского движения осуществлял обеспечение партизанских отрядов Ковпака, Федорова, Бегмы и других и их связь с Большой землей (в частности, на Большую землю было вывезено более 4000 детей). Сталин сразу назначил командиром 101-го авиаполка Гризодубову, дав ей звание подполковника, потом полковника. С ней летали руководители партизанского движения и комсомола Белоруссии — Машеров, Зимянин и другие. Радистом у нее некоторое время летал Шауро, впоследствии заведующий отделом культуры ЦК КПСС…
Мало кто сейчас знает, что Валентина Степановна в свое время училась в Харьковской консерватории и была прекрасной пианисткой. Однажды, когда она играла по Интервидению, ее услышал директор Большого театра Муромцев — и поразился. Она любила музицировать ночью. Иногда мы с ней часа в 3−4 утра садились играть. Она играла «Лунную сонату», вальсы, «Вечернюю серенаду» Шуберта, Прелюд Рахманинова… Дома у нее бывали далеко не только летчики, инженеры и техники. Приходили артисты, певцы, чтецы, священнослужители. Но летчики — статья особая, конечно. С ней до последнего дня дружили М.М.Громов, Г. Ф.Байдуков, К.К.Арцеулов. Тогда летчиков — Героев Советского Союза, асов — можно было по пальцам пересчитать: Байдуков, Громов, Чкалов, Ляпидевский, Беляков, Гризодубова, Доронин, Слепнев, Леваневский… Какую-то касту они, конечно, составляли. Отношения складывались по-разному. Например, с Чкаловым они были непростыми. Известен характер Чкалова: не самого примерного поведения, скажем так, человек. А Валентина Степановна не терпела, когда мужчины при ней позволяли себе вольности. Однажды они ехали в ее машине по Садовому кольцу — Гризодубова, Спирин, тоже Герой Советского Союза, и Чкалов, который стал рассказывать анекдоты весьма рискованного содержания. Гризодубова их предупредила — Чкалов продолжал. Тогда она остановила машину (у нее был, как помнится, «опель-кадет»), сказала шоферу, что дальше они никуда не поедут (она говорила «шофэр»), ключ положила в карман, а Чкалова и Спирина попросила выйти. Они пустились в извинения, но Гризодубова была непреклонна. Пришлось им под проливным дождем возвращаться домой, где, как потом рассказывала жена Чкалова Ольга Эразмовна, летчики заперлись в кабинете и до утра не выходили…
Особым образом судьба свела Гризодубову и Сергея Павловича Королева. Они познакомились в Коктебеле в 20-х годах: Гризодубова ездила туда с отцом, в то время председателем секции планеризма Украины. Вспоминает: «Как дам ему (Сергею Королеву), когда он меня за косу дернул, так он в угол отлетел. Рука была тяжелая…» Потом еще несколько раз они встречались. В 30-х годах Королев был одним из руководителей кружка ОСОВИАХИМа на Ходынском поле. Речь шла о приеме в кружок Гризодубовой, и Королев, выступая, сказал нечто вроде «Баб нам не нужно». Через много-много лет Гризодубова спасла ему жизнь, вступившись за него, отправленного в 1939 году в лагерь на прииске Мальдяк под Магаданом. Именно Гризодубова и М.М.Громов спасли Королева. К ней пришла его мать, промокшая насквозь, — просить за сына, — и прожила на квартире у Гризодубовой полтора месяца, пока та воевала с высокими инстанциями. После ее (вместе с Громовым) хлопот Королева перевели в ЦКБ-29 НКВД, в Туполевскую бригаду, затем в Казань на должность Главного конструктора по летным испытаниям, а 24 июля 1944 года он был досрочно освобожден. По некоторым данным, Королева вывезли с прииска Мальдяк буквально за несколько часов до неминуемой гибели…
Вообще Гризодубова была великая заступница всех несправедливо обиженных. Она получала огромное количество писем, среди которых попадались надписанные и так: «Москва, Кремль, Сталину и Гризодубовой». К ней шли домой за помощью, и ее дверь всегда была открыта. Многие, уходя, опускались перед этой дверью на колени. Говаривали, что квартира Гризодубовой — это филиал Верховного Совета СССР. В бумагах Гризодубовой есть папка, содержащая 4767 ее ходатайств за самых разных людей только с 1948 по 1951 год — по прокурорской линии, по судебной линии, по восстановлению в правах. Она говорила: «Самое трудное — не вытащить человека из тюрьмы, а восстановить его в правах: вернуть жилье, работу…» Конечно, ее слово, ее звонок значили много. Она была вхожа в высшие государственные круги, хорошо знала Молотова, Ворошилова, Буденного — да практически всех! Бывала она и у Сталина, и впечатления от этих встреч остались у нее весьма хорошие. Виновником тогдашних злоупотреблений властью она считала Берию. Сталин к ней тоже относился хорошо, однако, борясь за своих летчиков, Гризодубова, по ее словам, никогда прямо к нему не обращалась. Был случай, когда она пригрозила Берии, что обратится к Сталину, если он не выпустит ее летчика из тюрьмы: «Пока я из вашего окна не увижу, как он садится в мою машину, — не уйду…» И угроза обратиться к Сталину подействовала…
Такой была Валентина Степановна Гризодубова. Она, без сомнения, заслужила золотой памятник еще при жизни. Тем непонятнее сегодняшняя волокита с установкой ей памятника в Москве. Постамент и памятник уже готовы и получили хорошие отзывы — летчиков, деятелей культуры и искусства, а также Министерства культуры России. Первоначально место было выбрано на безымянной площади перед Центральным аэровокзалом, где ее дом. Однако префект Северного округа столицы сказал, что здесь будет строиться бизнес-центр. Тогда решено было установить памятник в Петровском парке, который, кстати, Гризодубова в свое время спасла от вырубки. На этот счет имеется Распоряжение Правительства России. А.В.Кузьмин, нынешний главный архитектор Москвы, признал место вполне подходящим, а затем дал «задний ход"… Нашли другое. Оказалось, по словам того же Кузьмина, памятник вообще не подходит для парка, у него слишком большой постамент, нужно урезать. Как можно урезать готовое изделие, не говоря уже о том, что на это нужны дополнительные и немалые средства… «Тогда ищите место на Ленинградском проспекте». Кстати, выступая на художественном совете Москомархитектуры, я обнаружил, что многие архитекторы вообще не знают, кто такая Гризодубова. Пришлось на ходу их просветить, тогда они в один голос заявили: ну, в таком случае ставьте памятник на Ленинградском проспекте. На Ленинградском проспекте мы предложили четыре места — все были отвергнуты. В свою очередь то, что предложили нам, абсолютно неприемлемо. Если на то пошло, ставить памятник Гризодубовой надо именно на Ленинградском проспекте напротив Ходынского поля — «святого авиационного места Москвы». Этого, однако, никак не удается нам добиться. Судьба памятника русской героине, знаменитой москвичке Валентине Степановне Гризодубовой продолжает висеть в воздухе. До сих пор не названа ее именем улица или площадь в Москве и не создан мемориальный музей-квартира, что также предусмотрено правительственным Распоряжением.
Спрашивается, почему?