Беседа с директором ФПС России генерал-полковником К.В.Тоцким о современном состоянии пограничной службы
«Московский журнал» посвящает границе и пограничникам практически целый номер. Мы убеждены, что всякое государство держится на трех столпах: Церковь, армия и культура. Сегодня трудно всем. Мы хотели бы по мере наших сил подбодрить солдат и офицеров на погранзаставах, показать, что Россия их помнит и на них надеется. Здесь мы рассказываем, какими были и как охранялись наши границы на протяжении веков. И, конечно, читателям, нашим соотечественникам, интересно и важно познакомиться с первым лицом, главным пограничником страны, если можно так сказать. Директором ФПС вы были назначены недавно, 16 сентября нынешнего года. Вы кадровый пограничник? К.Тоцкий. Кадровый. После школы поступил в Высшее пограничное Бабушкинское училище. Четыре года отучился. Хорошая была школа. После этого — заместитель начальника заставы, начальник заставы. Потом Академия имени Фрунзе, и снова — граница. В ноябре 1996 года генерал Андрей Иванович Николаев вызвал к себе и огорошил: принимай Академию Федеральной пограничной службы. Для меня это было неожиданно. Неожиданно в каком плане? Мы люди военные, привыкли к резким переменам, но я до этого много раз отказывался от разных предложений. Например, советником поехать, доллары поскирдовать. А тут — приказ… А.Г. Вы на каком участке границы служили? К.Т. Я служил на финском участке, после Академии Фрунзе — Приморье, Сахалин. Потом четыре года на Памирском участке, в Хороге. А.Г. О Хороге у нас прошла не одна статья. Интереснейшие очерки о жизни пограничной заставы, о том, какую дружественную политику по отношению к местному населению вели на Памире российские солдаты в прошлом веке и в начале нынешнего. К.Т. Уникальна история этого участка. Местные жители помнят и из поколения в поколение передают, что первые врачи там были — от пограничников, первые учителя — жены пограничников. В музее отряда хранятся документы, старые фотографии. Есть фотография, на которой пограничники на лошадях поднимают в горы пианино — первое пианино, увиденное коренными жителями Памира. С ними у нас в те годы были хорошие отношения… Свою историю мы стараемся не забывать. А.Г. Да, когда рушатся идеалы и ценности, обращение к истории — спасительно. Забвение прошлого даже в мелочах всегда нам дорого обходилось. К.Т. В этом я абсолютно с вами согласен. Деморализацию необходимо останавливать. Если уж государство пока не может обеспечить нормальные условия службы (я говорю не только о пограничниках — вся армия находится в тяжелейшем положении), надо хотя бы отдавать дань уважения людям за их патриотизм, бескорыстную службу Отечеству. Все последние годы нам внушали, что предпочтительнее эгоизм: если будешь хорошо жить ты, твоя семья, — будет хорошо и государству. А посмотрите на тех же американцев — у них Америка на первом месте, они патриоты своей страны. А.Г. И государство там о своих гражданах, о своем престиже печется. Невозможно даже представить, чтобы в Чечне полгода удерживали в плену полномочного представителя Клинтона. От «свободной и независимой» Ичкерии давно бы уже одни руины остались. К.Т. А недавний инцидент в Ивангороде с отключением воды? Эстония перекрыла кран, который в результате раздела Союза остался на их территории. Мы же не протест выражаем, а спрашиваем, почему нас об этом заранее не предупредили. Позвонить, дескать, надо было… Так вот, вспоминать свою историю, ее славные страницы сегодня очень важно. Надо ребятам говорить: вот ты Родину защищаешь, и Родине это нужно. Ты в дырявых сапогах, но подтяни ремень, расправь плечи — ты же представитель великого народа… Историческая память очень важна. Вот Хорог. Из поколения в поколение местные жители там передают рассказы, как в голодное время, когда заканчивалась выпечка хлеба на заставе, комендант с двумя солдатами обходил кишлаки и раздавал хлеб. Такое не забывается. А.Г. Раньше, насколько знаю, в пограничные войска был особый отбор. Брали ребят грамотных, физически выносливых, без приводов в милицию, а уж тем более судимостей. А как сейчас? Кто служит на границе? К.Т. Верно. До недавнего времени для призыва на границу нужны были хорошие характеристики и от комсомольской организации, и с места работы или учебы. Более того, юноша проходил спецпроверку. Отбирались действительно лучшие из лучших. Ведь мы с гордостью называли и продолжаем называть солдата на границе полпредом государства. От него здесь зависит очень многое. Обычный состав наряда — два человека. Конечно, там, где обстановка потяжелее, в наряд выходят до десяти человек, прапорщик с ними. Но чаще всего — двое. Командира рядом нет. Иной раз парнишке остается доля секунды, чтобы принять решение, иногда имеющее огромное значение. Бывали случаи, когда неправильно принятое пограничником решение влекло за собой ноты по линии Министерства иностранных дел. Провокаций на границе много. Поэтому наш солдат должен быть не только в хорошей физической форме, но и с хорошей головой. Важны и моральные его качества. Недофинансирование привело к тому, что начальник заставы канистру с бензином прячет, чтобы больного солдата при необходимости до ближайшей больницы довезти, а на все сработки наших систем пешочком приходится бегать. Системы не всегда срабатывают на нарушителя — то дикое животное заденет, то осадки сильные. Ребятки километры наматывают… Так что сегодня от призывника требуется не меньше, а побольше, чем раньше. Мы по-прежнему стараемся подбирать призывников. Наши офицеры выезжают на места, в военкоматы. Но, к сожалению, на помощь, как раньше, рассчитывать не приходится. Бывает и такое: солдат совершает преступление, прослужив у нас какое-то время. Начинаем смотреть документы, и оказывается, что он еще до службы привлекался к уголовной ответственности. От нас это попросту утаили! Ну, беспокоил парень участкового милиционера, родителей — вот и решили отдохнуть от него два года. А.Г. Может, надеялись, что вы его перевоспитаете? К.Т. Физически мы можем подтянуть, а вот мозги выправить, мировоззрение перекроить не всегда получается. Есть факты: медкомиссией признан парень к службе годным, а мы через пару месяцев приходим к выводу, что ему оружие в руки давать нельзя по моральным качествам. У нас в каждом погранотряде сейчас десятки солдат, по которым мы делаем вывод: без допуска к оружию. А уволить не можем — нет такого закона. И вот морока — береги его, карауль, чтобы беды не наделал… А.Г. Константин Васильевич, вы сказали, что сразу после школы пошли в пограничное училище. Почему? Ваш отец военный? К.Т. Да, отец военный, артиллерист. Любовь к армии была с детства. У меня две сестры и два брата, и оба брата тоже стали офицерами. А.Г. Ваш отец войну прошел? К.Т. Финскую. Был ранен, потом служил в Средней Азии. Так что я с детства знал, что стану военным. Когда учился в 6−7 классе, прошла целая серия великолепных фильмов: «Застава в горах», «Весна над Тисой», «Джульбарс». Что для подростка может быть увлекательнее: застава по команде поднимается в ружье и мчится на лихих скакунах?! Кавказ, горы… Все, мне стало ясно — я пограничник. Отец, правда, несколько раз беседовал со мной: есть, мол, знаменитое училище Верховного Совета, старший брат туда пошел… Но я стоял на своем. Вот, может, и ваш журнал кто-то из ребят почитает и скажет: все, иду в пограничное училище!.. А.Г. Вы городской житель? К.Т. Детство в Средней Азии прошло, а потом мы переехали в прекрасный город Елец. Старый русский город, несколько провинциальный. У него интересная история. Он не был уездным, и жители в установленном тогда порядке подали прошение, чтобы город в статусе был повышен. Ответ пришел то ли от матушки-императрицы, то ли от царя-батюшки (я запамятовал, какой это был год), что церквей в Ельце для этого мало. А церквей было больше десяти. Тогда купцы и все ельчане сбросились, выстроили великолепный собор и 39 церквей. Все нормы перекрыли, и город стал уездным. До сих пор в Ельце стоит этот замечательный собор. Много церквей, конечно, разрушили, взорвали. Сейчас восстанавливают. В прошлом году я там был. На одной из церквей поднят уникальный крест, ельчане говорят, что единственный в России, — хрустальный крест в обрамлении из желтого металла. Медь или бронза. Очень красиво смотрится… А.Г. Как вспоминаются сегодня границы СССР? К.Т. Они были лучшими в мире, а сейчас мы должны границу России обустраивать заново. А.Г. Похоже, повторилась ситуация 1917−1918 годов… К.Т. Не согласен. Тогда было легче, потому что шла война. Гражданская, братоубийственная, но война, и ты решал, на чью сторону встать. Сейчас вроде мирное время, а государство разграбляется. Ты же в правовом отношении связан по рукам и ногам. Надо такое положение менять. Будем работать, выходить в Правительство. А.Г. Константин Васильевич, вы уже упомянули о хроническом недофинансировании ФПС России… К.Т. К сожалению, проблема усугубляется. В прошлом году мы были профинансированы лишь на 64,5 процента, а кредиторская задолженность на начало 1998 года составила свыше 2 миллиардов рублей. Нынешний бюджет не только не снижает напряженности, но обостряет положение: было утверждено лишь 66 процентов от нашей заявки, а фактически пока выделено только 29,6 процента от утвержденной суммы. В результате мы не можем обеспечить даже выплату денежного содержания, закупить необходимое количество продовольствия и медикаментов. Хочу обратить особое внимание, что на охрану морских биоресурсов на 1 октября нынешнего года выделено лишь 3 процента от предусмотренных бюджетом 450 миллионов рублей. Полностью не финансировались такие неотложные нужды, как оплата коммунальных услуг, приобретение и содержание военной техники и вещевого имущества, капитальный ремонт и инженерное оборудование. Тяжелая ситуация складывается и с обеспеченностью горюче-смазочными материалами, что буквально парализует охрану границы. Пограничники понимают, что сейчас тяжело всей стране, и пытаются изыскивать внутренние резервы. Хотя в любом случае это не решит главной проблемы с недофинансированием ФПС России по бюджету. А.Г. Какие внутренние резервы вы имеете в виду? К.Т. Чтобы в стесненных материальных условиях Федеральная пограничная служба оставалась способной противодействовать угрозам пограничной безопасности России, пересматриваются и уточняются служебно-боевые задачи, формы и способы их выполнения, структура и численность органов и войск ФПС. Сохранив пограничные войска, мы тем не менее намерены отказаться от некоторых видов тяжелого вооружения, применение которых в охране границы нецелесообразно (БМП, артиллерийские системы калибра свыше 100 мм, боевые вертолеты Ми-24, часть кораблей). Мы намерены также перейти на отдельных направлениях на менее затратные и нетрадиционные формы несения пограничной службы. В частности, на российско-казахстанском и российско-украинском, на забайкальском и приморском направлениях планируем перейти к несению службы исключительно органами пограничной стражи, состоящими из казаков и народных дружинников. А.Г. Как обстоят дела на таджикско-афганской границе? Ведь российские пограничники там практически одни противостоят импорту в СНГ наркотиков и распространению мусульманского фундаментализма. Неспокойно и на Кавказе. К.Т. В настоящее время по взаимной договоренности президентов России и Таджикистана осуществляется подготовка к передаче ее отдельных участков под охрану национальным пограничным войскам республики. Однако наиболее опасные участки границы и впредь будут защищать российские пограничники. Я недавно побывал в Таджикистане. Должен сказать, что ситуация там по-прежнему непростая. Судите сами: подразделения нашей пограничной группы за девять месяцев этого года 21 раз подвергались обстрелам (9 месяцев 1997 года — 52), пограничные наряды 29 раз вступали в боевые столкновения с нарушителями (1997 год — 17), при этом погибли 5 (1997 год — 3) и ранены 2 военнослужащих (1997 год — 4). Несмотря на сложную обстановку, в текущем году российскими пограничниками предотвращено 112 попыток нелегальных переправ через границу нарушителей и контрабанды (1997 год — 110), задержано почти две сотни нарушителей (1997 год — 272), изъято около четырех десятков единиц огнестрельного оружия и более 860 килограммов наркотических средств (1997 год — 1875 килограммов). Хотелось бы сказать несколько слов и о российско-казахстанском участке границы. Для трансграничной преступности, занимающейся незаконной миграцией, контрабандой наркотиков и материальных ценностей, открытость российско-казахстанской границы (около 7,6 тысяч километров), а также прозрачность границ между центральноазиатскими государствами СНГ стали весьма привлекательными. В этих условиях решили прикрыть российско-казахстанский участок, как я уже сказал, пограничной стражей. Подчеркну, что действия России по контролю за ситуацией на границе с Казахстаном не противоречат существующим в рамках СНГ договоренностям. Теперь о том, в каких условиях мы защищаем Кавказ. На дагестанском направлении в приграничных горных районах активизировались вооруженные преступные группировки. Здесь сохраняется вероятность проведения боевиками террористических актов в отношении российских пограничников. На Азовском и Каспийском морях пограничники Северо-Кавказского регионального управления продолжают проводить специальные операции по охране морских биоресурсов… А.Г. Тяжелое хозяйство вы приняли, Константин Васильевич. К.Т. Да, трудно, но Россия и не такое в своей истории знала. И все преодолела! Преодолеет и сейчас.
