 |
| Православие.Ru | Протоиерей Андрей Ткачев | 24.02.2017 |
Недавно подарили мне книгу одного американского автора. В переводе с английского название её «Борьба каждого молодого мужчины». Думаю, понятно, что книжка не о дзюдо и не о самбо. С различными похотями идёт борьба у молодых людей, и, даже когда слово «молодой» уже к ним без улыбки не лепится, борьба зачастую всё ещё продолжается, и с переменным успехом. Блуд — вот враг многоголовый, стремительный в атаке, ядовитый и жаром дышащий. Один из главных. Геракл, много кому в подвигах нанёсший поражение, боюсь, в битве с этим змеем был бы не так успешен. Книга о борьбе с блудом разошлась многомиллионными тиражами, что говорит, с одной стороны, об общности проблем людей по разные стороны океана. С другой — от том, что проблемы совести, чистоты и духовного здоровья у «загнивающих» тоже актуальны. И у них Христа любят, и у них ради Христа стремятся к чистоте. До брака, в браке и под старость.
Кайся, молись, читай Писание. Советы в книге предельно просты. Протестантский аналог нашего родного «молись, кайся и слушай известное радио». Довольно сухо, но именно таков набор рекомендаций. А важно, чтоб именно не было сухо. Важно, чтоб человек о себе самом рассказал, других примеры привёл, имён не называя; поведал бы и о падениях и о восстаниях. Среди советов конкретных в книге был один такой: затвердить цитату из книги Иова и повторять её часто при необходимости. Цитата следующая: Завет положил я с глазами моими, чтобы не помышлять мне о девице. Это 31-я глава одноимённой книги. Эти слова автор советует произносить всегда, когда голова мужская вертится в направлении соблазнительного образа, будь он на экране, или на улице, или в витрине — нет разницы. Каблучок ли зацокал, моду ли по ТВ показывают, ну или чего знойнее. И это вполне святоотеческая рекомендация. Так и Златоуст советовал настойчиво увещать себя самого словами Павла о том, что плоть моя — не моя, но жены моей. Она — хозяйка плоти моей. Так написано в посланиях. Равно и я — хозяин плоти её. Эти слова, говорит Златоуст, тверди себе, если кто-то посягнёт на плоть твою, кроме жены. Удались, убеги, уйди и тверди себе, что не ты хозяин плоти своей, но супруга твоя. Очевидно, если бы так поступали люди, очередь на исповедь была короче в разы. Очевидна и правота иной мысли Златоуста: «От незнания Писания — всякое зло».
Вернёмся к завету с глазами. Энциклопедия Брокгауза и Ефрона определяет завет как договор двух сторон с обоюдными обязательствами. Этимологический словарь Семёнова объясняет это слово как «наказ и наставление», то есть явление, действующее в одну сторону. К примеру, от отца к сыну. Если Завет между Богом и людьми, то это обоюдно. Вы — люди — делаете то-то, Я, говорит Господь, поступлю с вами так-то. Если же речь о завете с собственными глазами, то это скорее наказ и повеление. Это приказ глазам не смотреть на нечто и, наоборот, смотреть куда надо. Так и псалом 100-й говорит: «Не положу пред очами моими вещи непотребной». Перед нами не что иное, как древний запрет на рассматривание вещей по причине их греховности. Журналов различных или видео ещё не было, а так точно сказано! Прям для нас!
Итак, автор поминаемой книги советует договориться с глазами своими, вернее — запретить им смотреть туда, куда смотреть не стоит. Блуд же ведь не во внутренностях живёт и не в анатомических подробностях. По крайней мере, у мужчин блуд в глазах живёт. Не видишь — и спокоен. Увидел — и воспламенился. Даже Давид воспламенился при виде случайно увиденной женской красоты. Хотя он и Бога в Духе знал, и женской лаской обижен не был. Что тогда про других многих сказать? Одни обделённые и озабоченные. Другие Бога совсем не знают. О третьих лучше промолчать. А визуализированная наша эпоха привычно пестрит перед глазами всё чаще женским телом. Хорошо продаётся то, что эротично рекламируется. Это прописная истина торговли. Сладкая это вода или новый автомобиль, всюду будет двусмысленный взгляд, томная грация и сползающее с плеча платье. Да что говорить? Перечисление ловушек заняло бы слишком много места. И вот глаз, вечно голодный (сказано у Екклесиаста 1:8, «не насытится око зрением»), то и дело встречает соблазны. Далее соблазны беспрепятственно движутся в сердце, оттуда воспаляя геенским огнём всю жизнь человека. Не только, оказывается, через желудок (вечно голодный) лежит путь к сердцу мужчины. У греха путь к сердцу проложен через вечно голодные очи. Лукавый это знает. И пока женщина с известной целью жарит котлеты, враг рода человеческого показывает мужику «мультики».
У меня договор с глазами. Я не смотрю на это. Не смотрю! Я обещал. Обещал Богу и приказывал глазам. Так нужно говорить с самим собой в известные моменты жизни. Насколько это успешно? Конечно, КПД не равно 100 процентам. Вот опять посмотрел. Опять пленился. Эти пленения, эти возгорания сердца с теми или иными последствиями и возможны, и временами неизбежны. Но нужна борьба и нужен возврат к обетам. Так и Богом избранный народ тяжко грешил, нарушая Завет, за что казнился жестоко и справедливо. Но потом каялся и возвращался к заветным, договорным отношениям: Ты — наш Бог, мы — Твои люди. Мы грешили и нарушали заповеди Твои («согрешихом, беззаконновахом, неправдовахом пред Тобою»), но вот мы каемся. Пред Тобою каемся и других богов не знаем. Только Ты Бог наш. Это ли не голос нашего Великого поста, если угодно?
Борьба заповедана нам. Борьба с поражениями, но без уныния и без желания сдаться от усталости. И нужно признать, что падения происходят через зрение главным образом. Если глаза — это окна или иногда зеркала души, то, согласно Иеремии, «смерть входит в наши окна, вторгается в чертоги наши». Не с глазами ли заповедал Господь Иисус борьбу, когда говорил, что лучше вырвать око и кривым войти в Царство, нежели с двумя очами войти в неугасающий огонь? Буквально глаза выжигать или выкалывать себе не надо. Иначе станешь просто одноглазым грешником. Но борьба нужна. Их не выкалывать, их отвращать или закрывать надо в известные моменты. И для этого нужен завет с глазами. Вы ведь не одни, глаза, грешить будете. Вы просто двери в глубь сердца, и эти двери откроются. Туда змей вползёт и захочет обитель себе там сотворить. Попробуй его потом оттуда вырвать, вытащить. А сердце, принявшее змеиный помысел или образ, отравит вскоре всё тело, всю жизнь, все отношения человека с его ближними. Поэтому берегите глазки, возлюбленные.
Если сварка работает, то ума хватает сказать ребёнку: зажмурься, не смотри — это вредно. Но если гадость через очи в сердце стремится проникнуть, то ума не хватает ни себе, ни ближнему сказать: зажмурься, не смотри — это опасно. Смертельно опасно.
И это оттого, что Писание знаем плохо. А если даже знаем, то к жизни, к ранам совести эту мазь прикладываем нечасто. Привыкли к тому, что жизнь отдельно, а вера отдельно. Большего греха и не придумаешь. Ведь если вера жизнью не руководствует, то её — веры — и нет вовсе. И вот вам слово в помощь: завет положите с глазами своими. Завет — не помышлять о недолжном. Если посмотришь — захочешь, а если глаз не видит, то и сердце не болит. Это действительно оружие в духовной борьбе. Стоит им вооружиться. И не откладывая. Не так подсохшее от поста чрево помогает усмирить плоть, как глаз, закрытый вовремя, избавляет душу и тело от жаркой борьбы с неизвестным результатом.
Итак, завет, завет с глазами. Особенно накануне поста. Потом, видимо, придётся говорить и о других заветах. Например, о завете с ушами или с языком. Да и мало ли ещё может быть таких заветов. Только заключать их надо, пока не поздно, и исполнять затем с напряжением сил условия заключённого договора.
