Кому сегодня поставили шах?

Украинская Православная Церковь перед выборами

Украина снова перед выборами. На этот раз — в Верховную Раду. Казалось бы, еще совсем недавно происходили великие события, от которых народ Украины ожидал коренных изменений в своей жизни. Речь, конечно, идет о «Помаранчевой революции». Однако здесь мы не будем обсуждать ее природу и происхождение, хотя, бесспорно, состоялась она на реальной социальной подпочве, реакционности государственного административного аппарата на всех уровнях.

Большие ожидания на «Помаранчевую революцию» возлагало также и либеральное крыло Православной Церкви Московского Патриархата. Изменение политических элит, приход в Правительство Петра Порошенко и Александра Зинченко могли оказать содействие определенным кадровым рокировкам в Киевской Митрополии Московского Патриархата, ведь для общения и развития конструктивного диалога с недавними оппозиционерами, а нынешними членами правительства нужны были также и новые представительские лица от Церкви, которые бы не «запятнали» себя тесными контактами из т. наз. «предшествующим режимом». Активная поддержка на выборах одного из кандидатов в президенты Украины, привлечение властью к избирательному процессу благочинного Киевского округа священника Виталия Косовского и секретаря Предстоятеля Церкви, довольно неоднозначный ход политтехнологов с использованием авторитета Блаженнейшего Митрополита Владимира для поддержки провластного кандидата и Премьера, когда тот «взял благословение на выборы», что истолковывалось, как «благословение на Президентство» — все эти факторы оказывали содействие формированию в массовом сознании образа Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, как структуры, которая на то время выполняла политический заказ, а немного спустя — как такой, что, вместе с предшествующими провластными фигурантами, пошла в оппозицию.

Однако на самом ли деле все это было именно так? Думаю, для непредубежденной и объективной оценки тех событий еще не пришло время, хотя уже теперь можно говорить о многочисленных легендах и мифах, которые породила «Померанчевая революция» как среди широких общественных кругов, так и среди церковной среды. Прежде всего, следует сказать о позиции Православной Церкви в контексте политической жизни страны. Эта позиция довольно четко сформулирована в Основах Социальной Концепции Украинской Православной Церкви, где, среди прочего, указано, что «ничто не является преградой для участия православных мирян в деятельности органов законодательной, исполнительной и судебной власти, политических организаций. И мало того, такое участие, если оно осуществляется в соответствии с вероучением Церкви, его моральными нормами и его официальной позицией… - является одной из форм миссии Церкви в обществе» (Основы Социальной концепции УПЦ, V, 3). Вместе с тем, согласно тому же документу, участие священства в публичной поддержке тех или других кандидатов недопустимо. Следует отметить, что именно эта норма социальной деятельности Православной Церкви провозглашена не только общепризнанной Украинской Православной Церковью Московского Патриархата, но и «Киевским Патриархатом». Таким образом, последние выборы продемонстрировали нивелирование политкорректностью и этикой социальных отношений Православной Церкви отдельными представителями священства и власти. Что и понятно. Однако не стоит сразу же утверждать, что мотивация была исключительно корыстной. Следует помнить и о том, что, к величайшему сожалению, члены правительства так и не смогли достичь за годы украинской государственности новых моральных измерений в отношениях с общественностью и другими неправительственными структурами. Бывшая партноменклатура, которая обязывалась исповедовать и, надо сказать, успешно это делала, идеологию государственного атеизма и представители которой торжественно обещали в ближайшее время «показать последнего попа», очень плавно превратилась на «новых чиновников нового, независимого государства». Однако методы управления остались теми же, и давление на высшем уровне со стороны той же Администрации Президента, других высоких правительственных кабинетов, а также облгосадминистраций на местах оставалось нормой государственно-церковных отношений, не считаясь с поспешно провозглашенным курсом еврообъединения и соблюдения норм прозрачности и открытости Правительства относительно общественности.

Вдобавок, несовершенство Закона «О свободе совести и религиозных организациях» был и ныне остается эффективным инструментом если не государственного ручного управления религиозными организациями и прежде всего церквями, то, по крайней мере, своеобразной уздечкой для тех, кто слишком свободно себя чувствует. Неопределенность процедуры поочередности богослужений, как, собственно, и сама эта норма, отсутствие статуса юридического лица у Православной Церкви, неопределенность самого принципа отделения Государства от Церкви открывал и оставляет широкие возможности всестороннего давления и манипулирования представителями власти на местах решениями православной иерархии.

Итак, если рассматривать, учитывая последние соображения, поступок Блаженнейшего Митрополита Владимира относительно благословения на выборы обоих кандидатов в Президенты, и прежде всего — именно тогдашнего Премьер-министра, то следует отметить — именно отсутствие достаточной политической культуры и небрежение нормами этики привели к досадной политизации и широкой публичной огласке с электоральной целью исключительно частного события, которое должно касаться личной религиозной жизни каждого из кандидатов. Также следует подчеркнуть и то, что Предстоятель Украинской Православной Церкви не имел никаких оснований отказать хотя бы одному из них, учитывая, что оба кандидата приняли православное таинство Крещения и номинально, согласно каноническому праву и богословию, имели статус православных христиан. Вместе с тем, именно тогдашний провластный кандидат Виктор Янукович публично декларировал свою благосклонность к Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, подчеркнуто дистанцируясь от других религиозных организаций.

Также следует отметить, что Виктор Ющенко, не имея к тому времени в своем арсенале методов административного влияния на иерархов церквей, вероятно, был вынужден опираться на более широкий круг религиозных приверженцев. Конечно же, общественный ресурс верных могущественной Украинской Православной Церкви Московского Патриархата не был доступен в полной мере для оппозиционного кандидата, ведь Правительство, которое возглавлял Виктор Янукович, начало именно во время выборов решать многочисленные проблемы Православной Церкви, которые не решались на протяжении многих лет. Вдобавок, слишком уж привлекательной для большинства иерархии казалась ставка избирательного штаба Виктора Януковича именно на Украинскую Православную Церковь Московского Патриархата.

Таким образом, оппозиция не могла надеяться на достаточную поддержку Православной Церкви Московского Патриархата на выборах. Не следует, однако, обвинять руководство Церкви и в политической конъюнктуре, ведь главной целью любого иерарха является, прежде всего, обеспечение оптимального функционирования церковно-административного организма при любых условиях и с любым государственным устройством. Церковь обязана сотрудничать с Государством и налаживать необходимые связи с целью продвижения именно православного вероучения в качестве приоритетных направлений культурного и общественного развития. Поэтому на фоне засилия иностранных религиозных организаций и параллельных православных структур, активное, хотя и не подчеркнуто публичное, привлечение «православного фактора» со стороны Московского Патриархата на выборах 2004−2005 объясняется именно лихорадочными стараниями священноначалия хоть как-то остановить процессы медленного, но последовательного разрушения православно-цивилизационного климата, который испокон веков поддерживался в Украине, довольно часто — именно благодаря официальной или молчаливой протекции органов государственной власти (даже в атеистическую эпоху преимущество в легализации деятельности общин предоставлялось среди прочих религиозных организаций именно Православной Церкви).

В связи с вполне понятной закрытостью Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, для оппозиции остаются все другие пути, то есть, остаток религиозных организаций, в том числе и сект, которые, хотя и не отличаются широкой разветвленностью своей административно-территориальной сети, однако, благодаря дисциплинированности и управляемости своих последователей, составляли эффективный электоральный ресурс. Вместе с тем, оставалась и параллельная православная религиозная организация «Киевский Патриархат», которая нуждалась в решении проблемы своего статуса. Ведь руководство «Киевского Патриархата», которое продолжительное время находится за пределами административных канонов Вселенской Православной Церкви, возлагало большую надежду на приход тогдашнего оппозиционного кандидата к власти и связывало именно с ним решение проблемы легализации своего положения в мировом масштабе.

Таким образом, лидеры «Киевского Патриархата» активно участвуют в событиях «Помаранчевой революции», выступают на митингах и оказывают публичную поддержку оппозиционному кандидату. Бесспорно, таким образом пренебрегаются этические нормы Православной Церкви. Однако здесь было не до этики. Ведь для представителей «Киевского Патриархата» на то время «Помаранчевая революция», успешное ее завершение, составляло едва ли не вопрос жизни и смерти, поскольку в случае победы провластного кандидата Виктора Януковича, вероятно, положение так и не признанного «Киевского Патриархата» могло бы значительно ухудшиться.

Итак, революция звершена. Приход к власти оппозиции был отмечен для Православной Церкви серией заявлений с намерениями содействия в образовании «Поместной Церкви». Но со временем оказалось, что ни одна из украинских церквей не собирается уступать своим положением ради реализации политических намерений новой власти. Каноническая Церковь Московского Патриархата, как доминирующая конфессия, в очередной раз подтвердила уже имеющийся факт существования Поместной Церкви в составе Русской Православной Церкви. «Киевский Патриархат», как непризнанная в мировом Православии религиозная организация, не могла достаточно аргументировано претендовать на то, чтобы возглавить процесс образования Поместной Церкви. Украинская Греко-Католическая Церковь, как структурное подразделение Римско-Католической Церкви с центром в Ватикане, также не была способная удовлетворить желания украинских политиков иметь «национальную церковь».

Поэтому нынешняя украинская власть после определенных маневров избрала, как всегда, политику многовекторности и относительно Православия в Украине. Президент начал появляться в храмах как Московского, так и «Киевского» патриархатов. Однако, мечта о «поместной церкви» осталась. Что стоит за этими намерениями? Безусловно — попытка Правительства максимально контролировать религиозный и, связанный с ним, социальный фактор, в частности, доминирующие в Украине церкви. Именно поэтому проект создания константинопольских подворий является главной интригой нынешней православной жизни. Именно на Константинополь сделана главная ставка в легализации «Киевского Патриархата» в мировом масштабе и создании на его административно-территориальной базе «Поместной Церкви». Однако сможет ли Турецкий Патриарх Варфоломей (Архондарис) с такой легкостью «подарить независимость» новоявленной украинской православной структуре? Пойдет ли на конфликт с могущественной Русской Православной Церковью? Как именно воспримут очередную новую православную структуру православные верующие? Вероятнее всего, после таких действий Константинополя большая часть православных христиан Украинской Православной Церкви с иерархией обратятся с просьбой к Московской Патриархии об образовании экзархата с полным административным подчинением Москве (вероятно, их просьбу удовлетворят). Другая же часть будет вынуждена заниматься дальнейшим маневрированием между церковными канонами, что, конечно же, совсем не отвечает духу мира и стабильности, испокон веков хранимого Православной Церковью и вызывающего доверие у своей паствы.

Достаточно ли духовно и нравственно выросли украинские политики, чтобы не превратить очередные выборы на межконфессиональное соревнование и попытки уже «своего», «национального» патриарха использовать в качестве «политического Санта Клауса»? Наконец, развертывание программы «поместной церкви» именно накануне выборов не только не решит проблему украинского Православия, но и будет составлять серьезный фактор дестабилизации общественной жизни в Украине на религиозной подпочве, что сыграет «на руку» недобросовестным политикам и враждебным украинскому народу силам.

К тому же, над Православием остается дамоклов меч в виде двуликого Януса — Закона «О свободе совести». Однако, похоже, время для этого оружия еще не пришло.