 |
| Интернет-журнал «Интересант» | Алексей Пешехонов | 13.04.2016 |
В русском словаре с недавних пор утвердилось слово «троллинг» как синоним слова «провокация». Так вот, демонстрация в Исаакиевском соборе мятника Фуко 12 апреля — самый настоящий троллинг Русской православной церкви со стороны Николая Бурова.
Сам по себе маятник Фуко — предмет безобидный. С его помощью доказывается тот факт, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Впервые французский астроном и физик Жан Фуко продемонстрировал действие своего маятника в 1851 году в парижском Пантеоне. Затем маятник Фуко по настоянию Луи Бонапарта, тогдашнего президента французской республики, ставшего затем, после государственного переворота, императором Наполеоном III, испытывали в соборах и костелах с позволения и по благословению римского папы Пия IX. Папа считал, что маятник Фуко наглядно показывает могущество Бога.
Иного мнения придерживались большевики, открывшие в Исаакиевском соборе антирелигиозный музей в ночь с 11 на 12 апреля 1931 года. А это была пасхальная ночь! Главным экспонатом этого музея и стал маятник Фуко. По мнению музейщиков, он служил доказательством того. что Бога нет. 98-метровый трос крепился к тому месту, где находился Голубь, символизирующий Святой дух. Маятник провисел он в соборе до 1986 года — до «технической усталости» всей его конструкции. После 30 лет 54-килограммовый шар лежал в подвале храма. И вот Буров вспомнил о нем — о главном экспонате антирелигиозного музея — когда встал вопрос о передаче Исаакиевского собора Русской православной церкви. Зачем?
По моему мнению, его вчерашняя акция — в одном ряду с приснопамятными плясками Pussy Riot в храме Христа Спасителя. Мне представляется, что цель Бурова и цель «девочек», как их ласково называли либералы, — одна и та же: втянуть Русскую православную церковь в скандал.
Вновь подвешивать маятник Фуко Николай Буров не собирается. Но считает возможным иронизировать по этому поводу. «Историческое место занято подлинным историческим предметом — это изображение Голубя, серебряный голубь моего роста. Он на своем месте, а маятник там был временно и висел там недолго, всего 55 лет», — заявил он елейным тоном в интервью телевизионщикам. Ломать комедию Буров умеет — все ж таки профессиональный актер.
Как с точки зрения атеизма, так и с позиций богословия, маятник Фуко ничего не доказывает и не опровергает. Но его появление в Исаакиевском соборе — это веха, ознаменовавшая победу богоборцев, громивших храм все годы после революции. Важен контекст! Так, в мае 1922 года из Исаакиевского собора советская власть изъяла 48 килограммов золотых изделий, более двух тонн серебряных украшений — «на нужды голодающих Поволжья». В 1928 году она запретила церковные службы в соборе: президиум ВЦИК 18 июня 1928 года постановил «оставить здание собора в исключительном пользовании Главнауки в качестве музейного памятника».
Печальна судьба последнего настоятеля Исаакиевского собора, протоиерея Леонида Богоявленского. 29 апреля 1922 года чекисты арестовали его по делу «о сопротивлении изъятию церковных ценностей». 5 июля Петроградский губревтрибунал приговорил священника к высшей мере наказания. Однако по кассации казнь была заменена пятью годами лишения свободы. Богоявленского заключили в тюрьму «Кресты», откуда он вышел по амнистии 21 августа 1923 года. 8 сентября 1926 года его вновь арестовали и судили по обвинению в «содействии борьбе против революционного движения». Об освобождении Богоявленского ходатайствовал известный писатель-публицист Павел Щёголев, священника отпустили на свободу. Но через пять лет выслали из Ленинграда как «социально опасного элемента»: вначале под Тосно, а потом — в Казахстан. В ноябре 1937 года батюшку расстреляли по обвинению в антисоветской деятельности.
Так что при всей своей «аполитичности» маятник Фуко в Исаакиевском соборе — все-таки символ гонений на православие. И выставлять его сейчас — либо глупость, либо изощренная провокация.
Мы склоняемся ко второй версии. Потому что Буров за последний год сделал много нелестных заявлений о церкви, пытаясь не допустить передачи Исаакиевского собора в ее ведение.
«У нас с церковью были всегда блестящие отношения, они строились десятилетиями. Но с приходом нового руководства епархии, очевидно, выросли аппетиты. Боюсь, что сейчас можем поссориться», — заявил он в одном из интервью.
И поссорился-таки! Ровно год назад на пасхальном приеме, как рассказывают очевидцы, Буров устроил скандал, заявив митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому Варсонофию: «Этот город пережил блокаду и, думаю, переживет вас!»
Присутствовавшие на приеме решили, что господин директор перед приемом просто принял лишнего.
«Мне кажется, что человек отмечал праздник и усугубил… Это был поток эмоций, которые он пытался выплеснуть на аудиторию», — так комментировал случившееся журналистам один из священников.
Что касается позиции владыки Варсонофия, то она однозначная.
«Исаакиевский собор нужно возвращать Церкви, что бы ни говорили наши противники, — считает Варсонофий. — Храм — это дом Божий, его функция — людей приводить на Небо, а когда в храме ставят замки и не пускают людей, когда храм отдают на служение земным целям, это неправильно. Дом Божий храмом молитвы наречется, говорил Господь. Наша задача — все храмы вернуть Церкви», — заявил владыка в ноябре 2015 года.
Так или иначе, тема передачи Исаакиевского собора остается наиболее острой в сфере церковно-государственных отношений в Санкт-Петербурге. В весьма щекотливой ситуации оказался губернатор Георгий Полтавченко. Ему все сложнее отвечать на вопросы о том, почему он, будучи человеком православным, уклоняется от передачи собора церкви, когда это прямо предусмотрено законом.
Алексей Пешехонов, публицист, специально для интернет-журнала «Интересант»
