«В соборе проводит всё время, иногда забывает поесть»

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) в отчетах уполномоченного по делам религии (1955 год)

Сегодня, в день памяти архимандрита Иоанна (Крестьянкина), портал Православие.Ru впервые публикует два крайне интересных свидетельства о старце с противоположной — богоборческой — стороны. Речь идёт об отчётах псковского уполномоченного по делам религии А.И.Лузина, найденных в архивах насельником Сретенского монастыря иеродиаконом Феофаном (Бортниковым).

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

Один из главных вопросов, которые курировали уполномоченные по делам религии на местах, был посвящен духовенству. Уполномоченный по Псковской области А.И. Лузин в своих отчетах дает краткие характеристики тем священнослужителям, которые его наиболее интересуют. Конечно же, особый интерес у него вызывают священники, недавно освободившиеся из мест заключения по «58-й статье»^[1].

14 июля 1954 года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР об условно-досрочном освобождении отбывших две трети срока и престарелых заключенных. А через полтора года, 8 декабря 1955 года, Совет по делам Русской Православной Церкви разослал циркулярное письмо, в котором поставил перед местными уполномоченными задачу выявлять «лояльное» духовенство на местах для негласного сбора информации среди клира и прихожан.

В этой части Отчетно-информационного доклада по Псковской области за второе полугодие 1955 года мы впервые встречаем имя архимандрита Иоанна (Крестьянкина), будущего насельника Псково-Печерского монастыря и знаменитого старца. Приведем несколько чрезвычайно интересных и неожиданно поучительных цитат из отчета:

«Зарегистрировано 6 священников помимо вновь посвященных, из них 4 священника прибыли из лагерей, которых освободили досрочно (видимо, по указу от 14 июля 1954 года). Все они отбывали наказание по статье 58 п. 10, из которых заслуживает внимания: КРЕСТЬЯНКИН Иван Михайлович 1910 года рождения. До ареста учился в Московской духовной академии и служил в московских церквях. С 1950 по 1955 находился в лагерях. Прибыл в Псков по направлению Патриархии.

Прежде всего, отличается от всего духовенства фанатичностью. Служит в соборе третьим священником. В соборе четыре священника и служат понедельно, но Крестьянкин в соборе проводит все время. Не ограничиваясь только проповедничеством во время богослужения, проводит беседы с отдельными верующими, которые к нему обращаются; от себя не отпускает до тех пор, пока его не поймет собеседник.

В Рождественное богослужение он служил раннюю Литургию с 5 часов утра. После окончания, давая крест, он каждого поздравлял с великим праздником. После окончания ранней, вместо того чтобы идти домой, остался сослужить позднюю (две Литургии в один день служить невозможно). Из собора ушел последним, около 3 часов дня, а в 4 часа опять пришел в собор для подготовки к вечерней службе. Иногда даже забывает поесть"^[2].

Напротив фразы «иногда даже забывает поесть» в докладе на полях стоит вопросительный знак, и это предложение подчеркнуто авторучкой синего цвета. Вопросительный знак и подчеркивание в характеристике, которую дал уполномоченный в своем отчете, не были случайными. Уже через год отец Иоанн покинет Псков на несколько лет, однако в последующих отчетах еще будут упоминания об отце Иоанне.

Наконец, в настоящем отчёте есть еще одна интересная история.

Храм свв. Жен-мироносиц на Мироносицком кладбище

В Пскове на территории Мироносицкого кладбища стоит храм, который в 1955 году был приписан к кафедральному собору. Священники собора, а среди них и отец Иоанн (Крестьянкин), изредка служили в кладбищенском храме. И именно там у него возник конфликт с Архитектурным отделом Пскова. Суть конфликта состояла в том, что на Мироносицком кладбище перед церковью были похоронены три священника, могилы которых загораживали вход в часовню, где находились недавно обнаруженные древние фрески. Реставраторы собирались перенести могилы священников, но об этом узнал отец Иоанн и запретил это делать. Батюшка нанял мастеров для ремонта оград и облагораживания могил, так как они были заброшены и находились в плохом состоянии, а сам срочно выехал к правящему архиерею и вместе с ним отправился к уполномоченному. Вот, что пишет уполномоченный Лузин о своем посещении владыкой Иоанном (Разумовым) и отцом Иоанном (Крестьянкиным):

«Ко мне приехали оба, епископ и священник Крестьянкин, последний в взволнованном состоянии стал мне доказывать неправильность действия архитекторов. Я ему спокойно ответил, что напрасно по такому пустяку беспокоил епископа, надо было бы обратиться непосредственно ко мне, и вопрос был решен. Просьба была удовлетворена, так он для проверки ежедневно посещал кладбище и следил, чтобы архитекторы-реставраторы не нарушили могил его собратьев. С каждым днем его слава растет как наставника и проповедника среди верующих«^[3].

И автор этой заметки, вспоминая архимандрита Иоанна, когда ему уже было за 70, может лишь подтвердить, что таким же искренним и пламенным батюшка оставался до конца своих дней.

^[1] Статьи 58¹, 58^1а-г и 58²⁻⁴ Уголовного кодекса РСФСР устанавливали ответственность за т.н. «контрреволюционную деятельность». Именно по этой статье чаще всего сажали верующих. Заключённые, приговорённые по этим статьям, назывались «политическими» в отличие от обычных преступников.

^[2] Государственный архив новейшей истории Псковской области (ГАНИПО). Ф. 1219. Оп. 2. Д. 846. Л. 40.

^[3] Там же. Л. 40−41.

Публикацию подготовил Иеродиакон Феофан (Бортников)