 |
| Православие.Ru | Андрей Горбачев | 29.12.2015 |
Наверное, каждому человеку в жизни приходилось слышать признания приблизительно следующего содержания: «Мне так не везет, всю жизнь меня окружают одни негодяи». Другие же утверждают прямо противоположное: «Мне так повезло. По жизни рядом со мной идут такие замечательные люди, добрые и порядочные». При этом первые обыкновенно сетуют на то, что их жизнь — это чреда незаслуженных неприятностей и несчастий, а вторые удивляются множеству благоприятных событий и обстоятельств в своей судьбе. Парадокс заключается в том, что те и другие проживают зачастую в одном населенном пункте, иногда — на одной улице, порой — в одном доме и даже в одной семье.
В чем же причина столь противоположных мнений?
Прежде всего, можно вспомнить слова Спасителя: «Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно» (Мф. 6: 22−23).
«Что значит глаз для тела, то самое и ум для души», — толкует это место святитель Иоанн Златоуст. Нечистый, развращенный ум не способен дать верную оценку окружающим событиям жизни. «Поэтому, как касательно тела мы наиболее заботимся о том, чтобы иметь здоровое зрение, так и касательно души преимущественно должны заботиться о здравии ума. Загради источник — иссушишь и реку; подобным образом кто помрачает ум, тот приводит в беспорядок все действия его в настоящей жизни»[1].
То есть наш больной, искаженный страстями разум показывает нам картину окружающего мира как бы через кривое зеркало, что и является основным источником нашей уверенности в том, что нас окружают одни моральные уроды.
С другой стороны, мы знаем, что святые, прозревая изначальный божественный образ в каждом человеке, видели всех окружающих лучшими себя. Для них обычным является мировосприятие, выраженное преподобным Моисеем Оптинским следующим образом: «Сам-то я хуже всех: другие, может быть, только думают, что они хуже всех, а я на самом деле дознал, что я хуже всех»[2].
Но есть и другая причина, объясняющая отмеченное явление. Дело в том, что неприятности, искушения и скорби являются обязательной составляющей нашего спасения. Апостолы Павел и Варнава утверждали учеников в вере, поучая, «что многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14: 22). Необходимость для нашего спасения скорбей и искушений такова, что, по свидетельству преподобного Антония Великого, «никто без искушений не может войти в Царство Небесное, ибо, не будь искушений, никто не спасется»[3].
Тем не менее, знакомство с этим законом духовной жизни зачастую не предохраняет нас от недовольства и даже ропота в тех случаях, когда нас настигают скорби, болезни или серьезные неприятности. Обычная реакция в подобных ситуациях: «За что мне это?» — или: «Ну почему это случилось именно со мной?»
Ответ на этот вопрос можно найти у апостола Иакова: «В искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью; похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть» (Иак. 1: 13−15).
То есть жизненные ситуации вокруг нас складываются таким, а не иным образом, во-первых, потому что мы их воспринимаем в соответствии со своим внутренним состоянием, а во-вторых, по закону, согласно которому подобное притягивается подобным. К примеру, блаженный Феофилакт Болгарский утверждает, что «маловерие[4] привлекает опасности». По этой причине Господь, укрощая в ответ на призыв апостолов бурю, сначала «утишил их душевное волнение, а потом и морское»[5].
Поэтому христианин воспринимает обстоятельства своей жизни как данные ему Богом для исправления и совершенствования. Господь так премудро устроил Свое творение, что все внешние и внутренние обстоятельства складываются для человека таким образом, чтобы ему было легче исправиться.
В этом смысле показателен пример, приводимый преподобным аввой Дорофеем: «Случается также, что иной, как кажется ему, пребывает в мире и безмолвии; но когда брат скажет ему оскорбительное слово, то он смущается и потому полагает себя вправе скорбеть на него, говоря: если бы он не пришел и не смутил бы меня своими словами, то я не согрешил бы. Вот смешное суждение! Вот обольщение диавольское! Разве тот, кто сказал ему слово, вложил в него страсть? Он только показал ему ту, которая уже была в нем, для того, чтобы он, если хочет, покаялся в ней. Такой подобен гнилому хлебу, который снаружи хорош, а внутри заплесневел, и когда кто-либо разломит его, то обнаруживается его гнилость. Так и этот: пребывал, как ему казалось, в мире, но страсть была внутри его, а он не знал о сем; брат сказал ему одно слово и обнаружил гнилость, сокровенную внутри его. Итак, если он хочет получить помилование, то пусть покается, очистится, преуспеет; и пусть видит, что он еще должен благодарить брата как доставившего ему таковую пользу»[6].
В нашей власти остается принять и пережить находящие на нас трудности и скорби или не принять и поддаться чувству возмущения (на наш взгляд, без сомнения, справедливому) и ропоту. В первом случае мы получаем пользу и духовное исправление, во втором — усугубляем свой недуг.
О духовной пользе от достойно перенесенного искушения апостол Павел говорит так: «Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности» (Евр. 12: 11).
Если же не переносишь искушения, то, по свидетельству святых отцов, ты тем самым отказываешься от божественной помощи, лишаешь себя надежды на исправление и едва ли не отрекаешься от Христа: «Если же ты оскорбляешься против него (обидчика. — А.Г.), то с силою говоришь Христу: не хочу принимать врачеваний Твоих, а хочу гнить в ранах моих»[7].
Духовная жизнь не может пребывать в застывшем состоянии. Невозможно достичь определенного духовного совершенства и «почивать на лаврах». В последнем из описанных случаев душа наша обречена на деградацию и дальнейшее погружение в страсти.
Если попытаться изобразить обозначенный духовный закон графически, то человеческую душу можно представить в форме круга, а страсти, как болезни души, в виде ущербностей различной формы.
Геометрия искушения
Рис. 1. Искушения в этом случае, в соответствии со страстью, повторяют форму ущербностей.
Рис. 2, 3. Если мы переносим искушение, то недостатки круга заполняются и душа приходит в мирное, здоровое состояние.
Рис. 4. Если же мы не справляемся с собой и нашей реакцией на скорби становится стремление наказать обидчика, гнев, злопамятство, одним словом — жизнь на поводу у своих страстей, то состояние души ухудшается, что можно изобразить увеличением имеющихся недостатков круга.
В последнем случае мы можем прийти в такое состояние, что не только душа наша повреждается до крайней степени, способности восприятия придут в состояние упадка и наше окружение ополчится против нас, но и само наше пребывание в привычном и обжитом месте станет невозможным: «Старец сказал: если кто будет жить в каком-нибудь месте и не принесет плода этого места, то самое место изгоняет его, ибо не принес он плода места того»[8].
[1] Иоанн Златоуст, святитель. Беседы на Евангелие от Матфея. Беседа 20 (На Мф. 6: 23) // http://bible.optina.ru/new:mf:06:23.
[2] Житие преподобного Моисея, старца Оптинского // Преподобные старцы Оптинские. Жития и наставления. Издание Свято-Введенской Оптиной Пустыни, 2002. С. 119.
[3] Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов. Издание Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1993. С. 11−12.
[4]Другой вариант: «боязливость».
[5] Феофилакт, архиепископ Болгарский, блаженный. Благовестник, или Толкование на Святое Евангелие: Евангелие от Матфея. М., 2001. С. 96
[6] Дорофей, авва. Душеполезные поучения и послания. М., 1991. С. 98−99.
[7] Древний патерик. М., 1991. С. 309.
[8] Там же. С. 189.
