 |
| Патриархия.Ru | Протоиерей Всеволод Чаплин | 01.10.2015 |
Очередной выпуск авторской передачи председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерея Всеволода Чаплина «Комментарий недели» вышел в эфир на телеканале «Союз» 26 сентября 2015 года.
+ + +
Возлюбленные о Господе братья и сестры, дорогие друзья, здравствуйте.
Грядет годовщина событий 1917 года — двух так называемых революций, начала Гражданской войны, коренной ломки многих общественных, нравственных и духовных устоев. И, конечно, споры о том, что принесла собой череда событий 1917 года, будут очень и очень интенсивными. В Москве откроется выставка «Православная Русь», в контексте которой в том числе будет говориться об оценке революционных событий и об оценке советского периода нашей истории. Очень скоро, а именно 3 и 4 октября, будет отмечаться очередная годовщина событий 1993 года, когда произошла еще одна ломка государственного устройства и общественной жизни. Некоторое время назад отмечалась вновь годовщина событий 1991 года, которые положили конец существованию Советского Союза, территориально преемственного большей части Российской империи, и, конечно, многие спорили о том, как относиться к происходившим тогда событиям, как воспринимать изменение государственного строя, которое произошло.
Дискуссии относительно переломных исторических событий будут продолжаться. Конечно, будут разные оценки, есть разные мнения. Сегодня некоторые пытаются опять сказать, что весь советский период нашей единой истории является одним сплошным черным пятном, в этом периоде нет ничего хорошего, нужно устраивать суд над государственными лидерами этого периода и над целой исторической эпохой. Кто-то говорит, что как раз до 1917 года вся история страны была сплошной ошибкой, кто-то скажет, что после 1991 и 1993 годов произошел какой-то невосполнимый разрыв нашей истории. Эти споры, конечно, будут продолжаться, но я хотел бы в контексте этих возобновляющихся и очевидно усиливающихся споров напомнить слова Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, сказанные на XVIII Всемирном Русском Народном Соборе, — слова о единстве нашей истории и о единстве ценностей, которые мы хранили во время разных исторических периодов, пусть, может быть, с разными акцентами, но хранили их все. Это вера, справедливость, солидарность, достоинство и державность.
Сегодня многое в нашей общественной жизни, многое в политике постсоветских государств уходит от тех идеологем, тех лозунгов, тех проектов, которые появились в начале 1990 годов.
Возьмем хотя бы религиозную сферу. В начале 90-х было принято считать, что любая религиозность, особенно пришедшая из таких тогда манивших яркими обложками жизни западных стран, есть нечто позитивное, есть нечто, перед чем нужно открывать ворота стран, открывать сердца и умы, открывать информационное и культурное пространство. Очень скоро люди поняли, что в пространстве религиозной жизни есть и позитивные, и негативные явления, когда столкнулись с наступлением псевдомиссионеров и сект. И так же происходило во многих областях: в политической, в экономической, в области международных отношений, в области информационного и культурного взаимодействия. Наше общество стало мудрее, и сегодня многие пытаются еще и еще раз сказать, что нужно решительным образом пересмотреть те установки, которые в 1990-е годы определенные силы пытались закрепить как якобы бесспорные и обязательные для принятия всеми следующими поколениями. Многие из этих установок были не приняты народом, многие их них показали свою безжизненность — возьмем для примера ту же беспредельную открытость в религиозно-общественной области. Но многое из того, что было сказано, в эти годы остается до сих пор значимым. И преодоление негативных сторон советского наследия, и воздаяние должного тем жертвам, которые в советские годы были невинно положены за безжизненную идею, — очень и очень полезно сегодня. И в 90-е годы, и в советское время, и в царское время имели место исторические ошибки. Но ни царский, ни советский, ни постсоветский период, начавшийся в те самые 90-е, не нужно пытаться объявить черной дырой, антиисторией, временем, когда люди будто бы и не жили, а только совершали ошибки и преступления.
Очень важно, особенно в период приближения к 100-летию событий 1917 года, ответить на все недоуменные вопросы, которые ставят люди, в том числе верующие, в связи с разными интерпретациями исторических событий той поры. Сейчас в достаточно доброжелательной, серьезной обстановке и в то же время в условиях честности, открытости, прямоты ведется диалог между Церковью, государством, общественными силами и учеными мужами относительно дальнейших исследований останков, найденных под Екатеринбургом и частично уже захороненных в Петропавловской крепости или предлагаемых к захоронению. Некоторые пытаются сказать, что со всеми останками и с их подлинностью все ясно, и нужно закрыть все вопросы, перевернуть страницу истории — дескать, нельзя ворошить прошлое, нельзя прикасаться к останкам, которые уже захоронены.
Вот это стремление «закрыть» историческую дискуссию, закрыть вопрос об исследовании вызывает у многих людей естественные сомнения. Люди спрашивают: если нам предлагают закрыть дискуссию и закончить все исследования, нет ли за этим какой-то скрытой попытки спрятать результаты тех или иных фальсификаций? Именно поэтому проведение всех возможных исследований и максимальная открытость в процессе этих исследований очень важны для того, чтобы все недоуменные вопросы и сомнения, которые есть у общественности, в том числе у верующих людей, были сняты. Именно открытость и честность, способность вести диалог, даже непростой, сегодня очень важны для дальнейшего изучения вопроса о подлинности или неподлинности останков, найденных в Екатеринбурге.
Несколько дней назад в рамках вновь открытого уголовного дела — а его необходимо было открыть для того, чтобы провести новое научное исследование, — была совершена эксгумация останков, которые приписываются императору Николаю II и императрице Александре Федоровне. Были вскрыты опечатанные гробы, были изъяты скелеты, была проведена антропологическая экспертиза скелета, который приписывается императору Николаю II. Также были взяты пробы из этого скелета, в том числе из черепа, и пробы из черепа скелета, который приписывается императрице Александре Федоровне. Были взяты смывы с одежд, которые находились на императоре Александре II в момент взрыва, который послужил причиной его смерти. Одежды эти находятся в государственном Эрмитаже, и сейчас появляется новая возможность для сопоставления генетического материала упомянутых останков, упомянутых следов оставшихся на одежде, с теми захоронениями и останками, которые могут считаться, в значительной степени, бесспорными.
Изъятие проб происходило в присутствии представителей Церкви во главе с владыкой митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Варсонофием. При этом присутствовал и я. Все это делалось при видеофиксации — так, что бы мы могли сказать при всем народе Божием: вот пробы, которые брались при нашем присутствии. Потом пробы были запечатаны в особые пакеты с печатью Следственного комитета, и владыка митрополит Варсонофий повез их в Москву.
Некоторые сегодня говорят, что новые исследования являются избыточными, что они не нужны, что Церковь по непонятным причинам затягивает процесс признания останков. При этом следует, конечно, иметь в виду и то, что есть достаточно большое количество новых данных сопоставления останков найденных в Екатеринбурге с генетическим материалом родственников Романовых, и с некоторыми останками. К этим данным стоит присмотреться, игнорировать их нельзя. Но для Церкви очень и очень важна максимальная уверенность в том, что пробы брались именно из тех захоронений и останков, которые считаются бесспорными, а пробы из останков, обретенных под Екатеринбургом, берутся именно из тех частей скелетов, которые наименее разрушены и подлинность которых наиболее важна для признания или непризнания этих останков.
И для Церкви вопрос об исторической правде в этом случае особенно важен и особенно ответственен, потому что император Николай Александрович и члены его семьи были причислены к лику святых. Церковь не имеет в этом вопросе, как много раз было сказано, права на ошибку. Она не руководствуется какими-то политическими устремлениями, какой-то тайной повесткой дня, которая заставляла бы затягивать процесс признания останков. Она помнит о своей ответственности и перед Богом, и пред Божиим народом, и эта ответственность заставляет представителей Церкви всякий раз настаивать на том, что любые исследования должны проводиться таким образом, чтобы не было не малейших оснований для подозрения в фальсификациях, совершенных в угоду тем или иным политическим силам и тенденциям интерпретировать историю определенным образом. Будем надеяться, что процесс исследования останков рано или поздно приведет нас к полному примирению вокруг одной из сложных страниц истории. Будем надеяться, что и все споры и дискуссии, которые наверняка будут продолжаться, не разрушат гражданского мира, а помогут нам в большей степени, чем сегодня, осознать, что наша история едина, и в ней, в каждом ее периоде явлены грех и добродетель, сила Божия и человеческая немощь, ложь и правда.
|
|
