 |
| Десятина | Николай Георгиевский | 03.06.2005 |
Академию о. Алексий окончил в 1904 г. со степенью кандидата-богослова. Тема была «Господствующие в современном нравственно-правовом сознании понятия перед судом митрополита Филарета», весьма чтимого в семье Симанских. Первая иерейская служба о. Алексием была совершена в Чудовом монастыре в Кремле, у раки мощей святителя Алексия. По приглашению архиепископа Ярославского Сергия он посетил г. Рыбинск, где в селе рядом литургисал о. Иоанн Кронштадтский, встретивший о. Алексия возгласом: «А, отец инспектор!» Смутившийся о. Алексий стал объяснять, что это не так, но батюшка Иоанн упорно повторял своё. И что же? После этой поездки его вызвал в Псков владыка Арсений, получивший после ректорства в МДА Псковскую епархию, и предложил место инспектора Псковской семинарии.
В 1906 г. он уже ректор Тульской семинарии и архимандрит. Учебная, пастырская, воспитательная и административная деятельность о. Алексия принесла свои добрые плоды. В 1911 г., следуя за перемещением кафедр владыки Арсения, становится ректором Новгородской семинарии и настоятелем Антониева монастыря. На Святой Пасхе, в неделю жён-мироносиц, в древнем Софийском соборе состоялась, определением Святейшего Синода, хиротония о. Алексия во епископа Тихвинского. По просьбе Главы Русской Православной Церкви, тогда Императора Николая II, возглавлял хиротонию прибывший на торжества 300-летия Дома Романовых Блаженнейший Патриарх Антиохии и всего Востока Григорий IV. Примечательно, что в день хиротонии было оглашено Деяние Святейшего Синода о причислении к лику святых Священномученика Патриарха Ермогена, замученного польскими интервентами в Чудовом монастыре Московского Кремля. Так начался 57-летний архиерейский путь Алексия (Симанского), из них четверть века — Патриарха Московского и всея Руси.
С 1917 г., с приходом богоборческой власти большевиков, начались гонения на Русскую Православную Церковь.
В 1921 г. Святейший Патриарх Тихон назначает епископа Алексия первым викарием Петроградской епархии с титулом епископа Ямбургского и, отправляя его в Петроград, дарит ему маленькую панагию, сделанную как медальон, с которой он никогда не расставался: на лицевой стороне образ Божией Матери финифтью, внутри финифтяный образ преподобного Сергия с мощами (второй медальон) и надпись: «Алексию от Тихона».
С 21 октября 1922 г. ему пришлось уехать в ссылку, сперва в Семипалатинск, потом в Каркаралинск.
В праздник Благовещения 1926 г. уже при заместителе Патриаршего местоблюстителя митрополите Сергии, освободившись, владыка Алексий назначается в Новгород с титулом архиепископа Хутынского. В 1927 г. он становится членом Патриаршего Синода, ближайшим помощником митрополита Сергия. В мае 1932 г. возводится в сан митрополита с титулом Старорусского, потом Новгородского и Старорусского.
29 октября 1933 г. в Троицком соборе Александро-Невской Лавры он впервые служит как митрополит Ленинградский. В ноябре 1938 г. получает право ношения двух панагий. С началом Великой Отечественной войны деятельно помогает фронту, в частности, и сбором средств на танковую колонну «Дмитрий Донской». Жил он в блокадном Ленинграде в Николо-Морском кафедральном соборе и, как рассказывал мне, каждое утро собирал осколки бомб. Один большой осколок долго лежал как пресс на его письменном столе.
Рискуя жизнью, митрополит Алексий не раз пересекал на самолёте линию фронта, прибывая в Ульяновск и Москву на заседания Синода или по делам, и всегда Господь хранил его. «В воздаяние понесённых трудов», особенно при защите Ленинграда, владыка получил последнюю почесть как митрополит от Блаженнейшего митрополита Сергия (Страгородского) и Синода — право предношения Креста при Богослужениях.
В сентябре 1943 г. состоялся приём И. В. Сталиным трёх митрополитов, среди которых был и владыка Алексий, митрополит Ленинградский. Тогда были серьёзно улучшены возможности работы Церкви. А 14 мая 1944 г., после кончины Патриарха Сергия (с 15 мая), Патриаршим местоблюстителем становится митрополит Ленинградский Алексий.
2 февраля 1945 г. состоялось избрание Поместным Собором Русской Православной Церкви митрополита Ленинградского Алексия Патриархом Московским и всея Руси, а 4 февраля — интронизация. Патриарху Алексию было 67 лет. Начались 25 лет его Патриаршества. Он был ещё крепкий, энергичный человек.
Тыла не было в этой войне. «Всё для фронта. Всё для победы!» — было смыслом жизни русского народа. В эти грозные дни лихолетья митрополит Алексий (Симанский) был одним из руководителей «Всесоюзного Фонда обороны и борьбы за мир»
Трудное и сложное время его служения в Патриаршем сане началось во время политической «оттепели» между государством и Церковью, деятельно приближавшей Великую Победу России над фашистской Германией. Новый курс продолжался сравнительно недолго, но успел много положительного дать. Более лояльные отношения к Церкви богоборческой власти диктовались временем. Страшные народные раны надо было врачевать. И. В. Сталину Церковь показалась нужна и для борьбы с Ватиканом при централизации Православия в Москве. Думалось ему, по многим сведениям, создать мощный коалиционный центр Автокефальных Православных Церквей под омофором Московского Патриарха. Многие политические выгоды видел стратег Сталин на этом пути. Хотелось показаться цивилизованным и союзникам по оружию. На все просьбы Патриарха И. В. Сталин отвечал пониманием и согласием, хорошо осознавая и крепость Православия в России, и известную немощь издревле приезжавших восточных патриархов в Москву за милостыней. И. В. Сталин решил материально помогать Восточным Церквам через Московскую Патриархию и удовлетворял все просьбы Глав Восточных Церквей, приезжавших как на интронизацию Патриарха Алексия, так и в последующем.
Это было время духовного подъёма народа и Церкви после Победы над фашизмом. Возвращались из тюрем невинные жертвы режима: духовенство, деятели науки и культуры. Впрочем, это не мешало на их место посылать «новые кадры» для тюрем и концлагерей. В 1948 г. среди этих «новых» был и мой впоследствии духовный отец, Митрополит Нестор Харбинский, Экзарх восточной Азии, лицо историческое: духовник Царской Семьи и доверенное лицо Патриарха Тихона. Ему припомнили брошюру «Расстрел Московского Кремля». Руководитель и организатор Камчатского православного братства, всемирно известный миссионер был посажен в тюрьму на 10 лет, выпущен в 1956 г., амнистирован в 1990 г.
Возвращались оборванные старики с лучистыми глазами, претерпевшие за веру и Христа всё, что им предложила Советская власть. Они и явились тем раствором, который накрепко сцепил новый фундамент Русской Православной Церкви, сумели воплотить то святое, дающее осязаемое понятие слов Христа: «Церковь мою созижду на камне, и врата адовы не одолеют Ея». Именно эти слова и с амвона Богоявленского собора, и в Колонном зале на собрании миротворцев скажет Святейший Патриарх Алексий в ответ на начавшееся тогда последнее, будем верить, наступление государства на веру и Церковь. Глава Советского правительства Н. С. Хрущёв заявил: «Дайте мне десять лет, и я покажу вам последнего попа по телевизору». Бог не дал.
Варварски взрывались храмы в Москве, соборы в других больших городах, разгонялись монастыри. Патриарх молился, принимал возможные меры. Трудное время продолжалось лет шесть. Всё, что дало послевоенное время, казалось, было перечёркнуто. Возобновилась «ленинская политика по отношению к Церкви», заработали законы 1922−1924 гг. Священник стал беззащитным наёмником, а церковных старост насаждали райисполкомы.
Со смещением Хрущёва частично закончилась и эта вакханалия, в своей одиозности весьма глупая. Назад в 20-е годы никто не хотел, а вперёд с таким «багажом» нашу страну никто бы не пустил. Понимая это, соратники Л. И. Брежнева заменили воинственные по отношению к Церкви фигуры на более лояльные. Стал хоть как-то соблюдаться закон. Тем более что в страну наезжали иностранные делегации со всех концов света, всех конфессий. Патриарх благословил вхождение Церкви во «Всемирный Совет Церквей», в «Конференцию Европейских Церквей», была создана просоветская «Христианская Мирная Конференция».
Святейший Патриарх Алексий (Симанский), олицетворявший собой «свет во тьме», светил собой всю жизнь церковным и нецерковным людям своим умом, интеллектом, будучи великим молитвенником с необыкновенной красотой души и внешности, изысканным воспитанием и образованием, как светским, так и духовным.
Мы все были счастливы, что именно такого человека поставил Господь быть Ангелом поруганной и растерзанной тогда, во времена воинствующего атеистического государства, Святой Русской Православной Церкви. Святейший Патриарх Алексий I был человеком невысокого роста, но производил грандиозное впечатление, в том числе и на высоких коронованных особ во время своих исторических визитов, как в страны Ближнего Востока, так и Запада, впервые в истории нанеся визиты в Великобританию и Швейцарию. Сколько ума, терпения и умения надо было иметь для служения 57 лет в архиерейском сане, 25 лет — в Патриаршем, отвечая уже за всю Церковь! Заступив на Патриарший стол в 1945 г. в 67 лет отроду, скончавшись на 93-м г. 17 апреля 1970 г. от сердечного приступа, Святейший Патриарх Алексий был в ясном уме. Накануне смерти решал он важные церковные вопросы, такие как Автокефалия Православной Церкви в Америке и Автономия Японской Православной Церкви. 12 апреля 1970 г. осуществил свой последний Патриарший приём высоких церковных гостей.
В личной жизни Святейший Патриарх был чрезвычайно скромен. Великий молитвенник понимал живое слово, добрый юмор, меткое выражение «Напыщенность — сестра глупости», — говорил он. В простых и сложных конфликтах умел, зная римское право, выслушать терпеливо ту и другую сторону, определяя справедливо своё решение по любому вопросу. Он не делил людей на больших и маленьких. «Все люди образ и подобие Божие, вне зависимости от чего-либо. И уважительное отношение обязательно, как для всех, так и для меня». Непонятым или обиженным от него не уходил никто, ибо он сам был эталоном справедливости. Наша семья Георгиевских, как и более близкая ему семья Остаповых, все 25 лет его Патриаршества были около него круглогодно. Это и был его «ближний круг».
Имея счастье видеть его в домашней обстановке с младенчества до двадцати шести лет, я хорошо усвоил его прекрасный пример по отношению к людям, которых он никогда не делил на пиджачников (светских) и рясофорных (пастырей), каждому воздавая должное.
У него было интереснейшее окружение, любящее и понимающее его. Это были порядочные люди. И в этом — его великая заслуга! Никогда не любил лизоблюдов и лакеев, не терпел сплетен и интриг. Во всём спокойно разбирался сам, имея друга и личного секретаря Д. А. Остапова, 67 лет (с отрочества) прожившего с ним, помогавшего ему во всём. Даниил Андреевич обладал острым умом и смелостью, истинной церковностью и пониманием сложных вопросов. Вспоминая Святейшего Патриарха, невозможно не упомянуть этого человека, оберегавшего его беззаветно всю жизнь.
Исполнилось 35 лет со дня кончины Святейшего Патриарха Алексия I. Вечная память Первосвятителю Русской Церкви, внёсшему жертвенный вклад в дело нашей Великой Победы!
Николай Георгиевский, Действительный Член Международной и Российской академий, профессор; Лауреат Ломоносовской премии; первый регент хора Храма Христа Спасителя.
На уникальной фотографии из личного архива Н. С. Георгиевского запечатлён Святейший Патриарх Алексий (Симанский) в куколе Патриарха Никона, который был ему поднесён епископом Сергием Лариным, собирателем церковных древностей, к 70-летию Святейшего Патриарха, в 1948 г. В 1950 г. уникальный второй куколь Патриарха Никона (первый хранится в Патриарших покоях в Кремле) был передан Святейшим Патриархом Алексием в Церковно-Археологический кабинет при Московской Духовной Академии, теперь носящий его имя, как организатора и собирателя этого уникального музея церковного искусства, известного во всём мире. Там куколь и находится в настоящее время, экспонируясь на выставках в Московском Кремле.
