 |
| Труд | Сергей Турченко | 02.12.2004 |
«ИДЕЙНАЯ ШИРМА» ПРАВИТЕЛЬСТВА
На первом же допросе в штабе 18-й германской армии Власов заявил, что в плен сдался преднамеренно, поскольку с 1937 года является участником антисталинского движения, а «в партию вступил с целью продвинуться в Красной Армии». Тут же бывший командующий 2-й ударной армией подробно выложил все, какие знал, военные и государственные тайны. Приведу подзаголовки отчета об этом допросе начальника штаба 18-й германской армии Рихтера: «Подробности о Волховском фронте и 2-й ударной армии», «Оценки военачальников и командиров», «Мобилизация», «Оборонная промышленность», «Продовольственное положение», «Иностранные поставки», «Военные кадры», «Оперативные планы». Не думаю, что в мире найдется хотя бы одно государство, которое за подобные услуги противнику провозгласило бы своего генерала «идейным оппозиционером», как это делают у нас некоторые приверженцы плюрализма…
7 августа 1942 года Власова, а также пленного советского полковника Владимира Боярского допросил советник министра иностранных дел Германии Хильгер. В своем отчете фашист писал: «Чтобы добиться победы над Сталиным, нужно, по мнению обоих офицеров, ввести в бой против Красной Армии русских военнопленных. Ничего не подействует на красноармейцев более сильно, чем выступление русских соединений на стороне немецких войск. Для осуществления этого необходимо создание соответствующего русского центра — для того, чтобы убедить широкие круги командиров Красной Армии в бесцельности дальнейшего сопротивления и тем самым воспрепятствовать Сталину дальнейшее ведение войны. На обломках Советского Союза возникнет новое русское государство, которое в тесном союзе с Германией и ее вождями будет работать над созданием нового порядка в Европе».
25 мая 1945 года уже на допросе в контрразведке «СМЕРШ» Власов показал: «Оказавшись в окружении, потеряв не только управление войсками своей армии, но и всякую связь с ними, смалодушничал и сдался в плен. Допрашивавший меня полковник спросил о планах Верховного командования Красной Армии. Я ответил, что долгое время находился в окружении немецких войск и поэтому мне ничего не известно о планах советского командования. Вместе с этим я сообщил немцам о задачах, которые поставил перед 2-й ударной армией Верховный главнокомандующий Сталин.
Мне также задавали вопросы, встречался ли я со Сталиным и что я знаю о его личной жизни. Я сказал, что виделся со Сталиным дважды в Кремле, в феврале 1941 года и в марте 1942 года, о личной жизни его ничего не знаю.
После этой беседы 10 августа 1942 года в лагерь приехал советник министра иностранных дел Германии Хильгер. Вызвав меня к себе, он спросил, согласен ли я участвовать в создаваемом немцами русском правительстве и какие в связи с этим у меня имеются предложения.
Высказав Хильгеру мысль о том, что надо подождать конца войны, я тем не менее стал обсуждать с ним, какие территории Советского Союза следует передать Германии. Хильгер говорил, что Украина и Советская Прибалтика должны будут войти в состав Германии"…
ДВОЙНОЙ БРАК
Как же реализовал Власов свои «идейные соображения», получив доверие фашистов? О том, как он в лагерях для советских военнопленных вербовал свою теперь уже антисоветскую армию, написано много. Но у генерала были и политические амбиции: хотелось создать альтернативное Москве правительство. Для этого нужно было встретиться с Гиммлером. Власов нашел путь к рейхсфюреру СС через сердце вдовы погибшего в России эсэсовца — Адели Биленберг. Он сумел так очаровать эту фрау, что она без колебаний приняла предложение руки и сердца.
18 сентября 1944 года Власова вызвали на прием, которого он так добивался. Во время беседы с Гиммлером обсуждались «официальные» вопросы, а в последующем и «душевные».
Об официальной части беседы с рейхсфюрером СС Власов так рассказал на допросе в «СМЕРШе»: «Гиммлер мне заявил, что отдел пропаганды вооруженных сил Германии не смог организовать русских военнопленных для борьбы против большевиков, в связи с чем этой работой он будет руководить лично.
Для успешной борьбы против Советской власти Гиммлер предложил объединить все существующие на оккупированной немцами территории и внутри Германии белогвардейские, националистические и другие антисоветские организации и для руководства их деятельностью создать политический центр, предоставив мне свободу выбора именовать этот центр правительством или комитетом.
Приняв предложение Гиммлера, я спросил его разрешить мне создать комитет под названием «Комитет освобождения народов России» и сформировать армию в составе 10 дивизий из числа военнопленных для использования их в борьбе против Красной армии.
Гиммлер согласился с созданием «комитета» и разрешил сформировать из военнопленных пока 5 дивизий, пообещав обеспечить их вооружением.
Тогда же Гиммлер дал мне указание разработать «Манифест комитета» и предоставить ему на утверждение».
А потом Власов с головой ушел в формирование РОА. Генерал пообещал Гиммлеру, что к 20 мая 1945 года у него будет полмиллиона штыков. При этом Власов планировал в будущем сосредоточиться на политической деятельности, а в командующие РОА «берлинские мечтатели» прочили… Рокоссовского. На полном серьезе вынашивался план похищения нашего маршала в надежде на то, что поскольку этот военачальник раньше «арестовывался органами, то в связи с этим должен быть недоволен советским правительством». Реально Власов сумел собрать под свое крыло всего две дивизии. О том, насколько они были идейными, свидетельствует дальнейшее боевое поведение этой «надежды Гиммлера».
ПРАЖСКАЯ ТРАГЕДИЯ
О последних днях «власовской армии» мне рассказал заместитель начальника Института военной истории Минобороны России полковник Иван Басик, который изучил все относящиеся к этому рассекреченные документы:
— Предметом жарких споров историков вот уже почти шестьдесят лет остается вопрос об участии Русской освободительной армии в оказании помощи жителям восставшей Праги. Сразу оговорюсь, что лично Власов к этому делу не имел никакого отношения. И он никак не мог согласиться с командиром 1-й дивизии РОА полковником Буняченко, надеявшимся, что чешское национальное антикоммунистическое правительство предоставит им политическое убежище. Когда на военном совете дивизии встал вопрос об оказании помощи Пражскому восстанию, Власов занял позицию невмешательства и, не согласившись с мнением совета, покинул его.
Утром 5 мая в результате переговоров между представителями штаба 1-й дивизии РОА и делегацией чешской группы «Бартош» было подписано соглашение о помощи.
Восстание в Праге вспыхнуло в тот же день. Дивизия Буняченко в составе пяти полков к вечеру была подтянута к городу. Штаб дивизии разместился в пригороде Праги — Йинонице. В сумерках 5 мая в Прагу ворвалось несколько подразделений 2-го полка власовцев. Основные же события происходили 6 мая. Они начались с атаки власовцев на аэродром Рузине. Немцы были крайне удивлены, узнав о переходе РОА на сторону чехов. Давний друг Власова — гитлеровский полковник Зорге, пытавшийся в качестве парламентера договориться с Буняченко, был тем временем расстрелян.
Важную роль в успехе боевых действий власовцев в Праге сыграл фактор неожиданности. Солдаты дивизии СС, дислоцированные в городе, были в шоке, увидев перед собой противника, одетого в «родную» униформу, так как многие русские носили форму СС.
7 мая в восемь утра пражское радио сообщило, что «немецкие части массово сдаются власовцам». К вечеру этого дня РОА овладела основными районами города, за исключением центров немецкого сопротивления в Градчанах, у стадиона Страгов и в Дейвице. Кроме того, 1-я дивизия рассекла Прагу на две части, помешав соединению отступающих немецких частей. Справедливости ради нельзя не отметить имевшие место факты героизма и самоотверженности власовцев при взятии объектов города. В ходе боевых действий частями РОА было пленено около 5 тысяч немцев.
Последние надежды полковника Буняченко «заработать» политическое убежище рухнули 7 мая, когда он узнал, что генерал Эйзенхауэр запретил американским войскам продвигаться восточнее линии Карловы Вары — Пльзень — Ческе Будеёвице. В этот же день Чешский национальный совет (ЧНС) объявил по радио о прекращении совместных с РОА действий против немецких войск.
Осознавая неминуемость расплаты, Власов обратился к властям Швейцарии за политическим убежищем. Но получил отказ. Ничего не получилось и с попыткой отправиться на самолете в Испанию с целью найти приют у Франко. 11 мая советский комбат Якушев вытащил из машины спрятавшегося под ковер, теперь уже бывшего руководителя КОНР и РОА. В беседе с командиром 25-го танкового корпуса генерал-лейтенантом Фоминых Власов выразил надежду на то, что советские власти поступят по отношению к нему гуманно, учитывая его «заслуги» в спасении русских военнопленных. Однако 1 августа 1946 года в 2 часа 2 минуты был оглашен приговор Военной коллегии Верховного суда СССР. Власова и его ближайшее окружение приговорили к высшей мере наказания — смертной казни через повешение.
