 |
| Известия | Александр Чубарьян | 05.11.2004 |
«Известия»: Как родилась идея курса истории религии?
Чубарьян: Эта тема впервые прозвучала в марте 2004 года, на заседании Совета по науке при президенте. Ее поднял наш нобелевский лауреат Виталий Гинзбург. При этом он резко высказался за светский подход к преподаванию этого предмета, и президент его поддержал. Мне кажется, общество преодолело идеологическое неприятие самой идеи такого курса и пришло к консенсусу. Недавно представитель патриархии протоиерей Всеволод Чаплин, образованнейший человек, предложил нам раздел о православии, написанный им. Возможно, мы включим этот материал или как-то используем его.
«Известия»: На какой возраст рассчитан учебник, какова его структура?
Чубарьян: Ориентировочно речь идет о 8-м или 9-м классе. В первых главах мы разъясним понятия религии, историю возникновения первых вероучений, религиозных обрядов. Одна глава будет посвящена христианству до раскола на католическую и православную ветви. Затем последуют две большие главы о православии, далее — католичество и протестантизм. Следующие главы расскажут о буддизме, исламе, иудаизме, немного об индуизме. Последний раздел будет посвящен современным религиозным движениям. Впрочем, о необходимости этого раздела мы пока спорим.
«Известия»: Сколько времени займет работа над учебником?
Чубарьян: Первый вариант авторских текстов мы подготовим к 1 января. Российская академия образования предоставит нам методиста, который придаст учебнику должную форму. Два месяца уйдет на обсуждение и доработки, и в апреле мы предъявим учебник Министерству образования. Чтобы в случае одобрения он мог быть напечатан к началу учебного года.
«Известия»: Насколько учебник соотносится с школьным курсом истории?
Чубарьян: Я выступаю против того, чтобы этот предмет представлял собой хронологические вкрапления в курс истории. Моя идея состоит в том, чтобы история религии стала небольшим, но самостоятельным курсом. И не факультативным, а обязательным. Но, к сожалению, не все школы располагают достаточно подготовленными учителями. Нужно дополнить программу вузовского обучения педагогов (историков, скорее всего) религиоведческими дисциплинами. Но в Москве можно начать преподавание истории религии уже в следующем году. Мы заключили соглашение с правительством Москвы о том, что в марте-апреле мы проведем двухмесячные курсы для московских учителей.
«Известия»: Что именно будут изучать дети — религию или церкви?
Чубарьян: И то и другое. Религию как феномен мировой культуры и истории, ее концептуальные основы, связанные с гуманистической проблематикой. Очень важно показать значение религии для искусства. Восемь из десяти посетителей художественных музеев не понимают, что изображено на полотнах эпохи Возрождения. Тогда как почти все они написаны на библейские сюжеты. Будет затронут и институциональный аспект религии — как она воплощает себя в церкви. В небольшом объеме в школе это проходят. Кстати, если европейские школьники практически ничего не знают о православии, то наши имеют представление о католицизме, изучают борьбу пап с императорами, Реформацию и Контрреформацию.
«Известия»: Зато в курсе российской истории реформация — закрытая тема.
Чубарьян: Мы восполним этот пробел, впишем русскую реформацию в общемировой контекст.
«Известия»: А если, изучая религиозные конфликты прошлого, дети станут экстраполировать их на себя и на сегодняшний день?
Чубарьян: Этого необходимо избежать. Никакой пропаганды, поиска правых и виноватых быть не должно. Потому-то и целесообразно, чтобы историю религии преподавал светский учитель.
«Известия»: Заместитель мэра Москвы Михаил Мень, напротив, выступает за то, чтобы новый предмет преподавали верующие учителя. Все равно какой конфессии, главное, не атеисты.
Чубарьян: Я настаиваю на том, что это будет светский курс. Безусловно, учитель может иметь свою точку зрения, но он должен держать ее при себе.
«Известия»: По силам ли человеку, убежденному в вере, держать при себе свою точку зрения?
Чубарьян: Это неизбежные издержки любого предмета, имеющего идеологическую окраску. Та же коллизия проявляется в преподавании истории XX века, особенно 90-х годов. Владимир Путин спрашивал, можно ли деидеологизировать преподавание истории в школе. Мы ответили, что в принципе хорошо бы, но это невозможно. Даже если очистить учебник от идеологии, ребенок принесет ее из семьи, из СМИ, от друзей.
«Известия»: Хорошо. Тогда, с другой стороны, каково будет глубоко верующему ребенку отвечать урок по истории религии с ложных, по его убеждениям, позиций?
Чубарьян: Школа — это не натаскивание на какую-то определенную точку зрения. Нормальный учитель понимает, что ученик имеет право на иное мнение. Подобными противоречиями полна вся жизнь человека.
«Известия»: Вы уверены, что эти неизбежные столкновения позволят достичь главной цели нового предмета — воспитания толерантности?
Чубарьян: Этот курс поможет детям понять разные позиции. Узнать, чем отличается православие от католичества, ислам от христианства. И в конечном итоге увидеть культурно-гуманистическую сторону религии. Лишь при таком ее понимании можно воспитать терпимость.
4 ноября 2004 г.
