 |
| НГ-Религии | Алексей Рябцев | 04.11.2004 |
Чтобы читатель почувствовал атмосферу Смутного времени, приведу обширную цитату из летописи за 1611 год. В ней хорошо отражена модель поведения людей той эпохи: «Пришел под Новгород воевода Яков Пунтусов с немецкими людьми. В Новгороде был боярин Иван Одоевский и воевода Василий Бутурлин. Грехов же ради наших в воеводах не было радения. Воеводы же иные пили беспрестанно, а Василий с немецкими людьми ссылался, съезды творил и пил с ними, и торговые люди возили к ним всякие товары. Был у немцев в плену Ивашка Шваль и обещался им, что введет их в город. И Ивашка привел их ночью в Чудинцовские ворота, и в город вошли. Василий же Бутурлин с ратными людьми, на Торговой стороне, пограбив лавки и дворы, пошел из города вон.
Бились с немцами только голова стрелецкий Василий Гаютин, да дьяк Анфиноген Голенищев, да Василий Орлов, да атаман Тимофей Шаров, а с ним сорок человек казаков. Немцы их прельщали, чтобы они сдались. Они же не сдались, но все померли за православную веру. Протопоп же софийский Амос заперся на своем дворе со своими соратниками и бился с немцами много времени и много немцев перебил. Немцы ему много раз говорили, чтоб он сдался. Он же на их слова не склонился.
Немцы, видя его жесткое стояние, зажгли у него двор, и сгорел он со всеми, ни одного живым не взяли. Митрополит же Исидор и боярин Иван Одоевский послали к Якову Пунтусову. Новгородцы просили на государство королевича Филиппа и поцеловали королевичу крест. Василий же Бутурлин пошел под Москву, а Леонтий Вельяминов пошел на Романов и многие уезды опустошил».
Бывают такие подлые времена, когда у честного человека остается один выход — погибнуть с чистой совестью. Эта гибель никому никакой пользы не принесет и о ней скорее всего никто даже не узнает. Она лишь засвидетельствует перед Богом, что данный народ не безнадежен. Смута начала XVII века — это как раз тот случай. И надо сто раз подумать, прежде чем начать отмечать ту или иную дату, относящуюся к тому периоду.
Не ставлю под сомнение честь и мужество Минина, Пожарского и их соратников. Утверждаю лишь то, что их ополчение — это редкая вспышка чистого патриотизма в сплошной череде предательства, разложения и военных поражений. Их поход не привел ни к окончанию Смуты, ни к победе над интервентами, а искусственное придание ему особого значения затрудняет понимание последующих событий.
Сознаю опасность своей позиции. Памятник Минину и Пожарскому давно стоит на Красной площади. Благодарная, мол, Россия… Но какую победу он олицетворяет? Что праздновать?
Попробуем разобраться.
В каком году произошло освобождение Москвы от поляков? В 1612 году. А война когда закончилась? В 1618 году. Может быть, после 1612 года начались победы русских войск? Нет, интервенты осуществляли набег за набегом, поражение следовало за поражением.
Чем завершилась война? Деулинским перемирием 1618 года. Что такое Деулино? Село под Москвой рядом с Сергиевым Посадом, там был лагерь польского короля.
Были ли условия этого перемирия выгодными России? Нет, это была тяжелейшая капитуляция. Поляки забрали все, что захотели. Наш западный рубеж стал проходить почти по границе Московской области. А шведы отняли все наше Балтийское побережье. Потерь могло быть больше, но на наше счастье вспыхнула Тридцатилетняя война, а Польша и Швеция стали разбираться между собой.
Не это, скажут, главное. Главное — Смуту преодолели. Достойных людей на царство посадили. Государство и дух укрепили.
Посмотрим и на это. После Смуты к власти в России пришел Филарет Романов. Его краткая биография: при Борисе Годунове пострижен в монахи; при Лжедмитрии I возведен в сан Ростовского митрополита; при Лжедмитрии II стал Патриархом; ездил в Польшу для возведения королевича Владислава на русский престол (там его, правда, взяли в заложники и отпустили только после капитуляции). Как только романовские историки не изощрялись, чтобы объяснить все политические зигзаги Филарета. И Патриархом-то его сделали насильно, и с самозванцами-то он не сотрудничал, и поляка на царский трон посадить хотел от великой любви к православию.
Конечно, превращения всякие бывают. Ну, ошибался, опыт накапливал, выбирал верный путь. Вся же «элита» тогда шарахалась, то одному самозванцу присягали, то другому; то полякам крест целовали, то шведам. Может, потом Романовы составили правительство из надежных и достойных людей?
Из учебников известно, что после свержения царя Василия Шуйского возникла «семибоярщина», которая «совершила акт национальной измены: в ночь на 21 сентября 1610 года тайно впустила в Москву польские войска». А потом оказывается, что почти вся эта «семибоярщина» (за исключением двоих) вошла в романовское правительство, и надолго!
Изменники вводят врага в столицу; русские люди собирают ополчение и врага из столицы изгоняют, а изменников не на столбах вешают, а избирают своими вождями.
После Смуты власть была захвачена теми, кто эту смуту затеял, разжигал и поддерживал. Свою победу они закрепили символическим актом, о котором летопись повествует кратко: «а Воренка повесили». «Воренок» — это пятилетний сын Марины Мнишек и Лжедмитрия. Описание очевидца: «Несли этого ребенка с непокрытой головою. Так как в это время была метель и снег бил мальчику по лицу, то он несколько раз спрашивал плачущим голосом: „Куда вы несете меня?“ Но люди, несшие ребенка, успокаивали его словами, доколе не принесли его на то место, где стояла виселица, на которой и повесили несчастного мальчика, как вора, на толстой веревке, сплетенной из мочал. Так как ребенок был мал и легок, то этой веревкою по причине ее толщины нельзя было хорошенько затянуть узел и полуживого ребенка оставили умирать на виселице».
После этого ипатьевский подвал — это храм гуманности и милосердия. После этого все закономерно: и разгром Церкви при Никоне, и стрелецкие казни, и установление рабовладельческого строя (наши историки стыдливо именуют его «крепостным правом»), и засилье иноземцев.
И все-таки есть еще что-то сомнительное в предложении праздновать 4 ноября. Почему именно сейчас возникло это предложение?
Если бы действительно необходимо было новым праздником заслонить Октябрьскую революцию, то есть куда более бесспорные даты. Вход русской армии в Москву 22 октября 1812 года или изгнание Наполеона за Березину 28 ноября. Но этих дат не предлагают.
Что же означает эта странная инициатива? По-моему, это предупреждение для понимающих. И религиозные деятели поступают весьма неосторожно, озвучивая подобные предупреждения. Лучше бы это профессиональные политики делали.
Видимо, нам предлагают, вспомнив Смуту, рассмотреть некие интересные соответствия: Иван Грозный — Сталин (жестокая активная политика); Феодор Иоаннович — Брежнев (пассивность, застой); Борис Годунов — Горбачев (впервые избранный царь, благие намерения, череда катастроф, крах); Лжедмитрий — Ельцин (ренегат-расстрига, повальное воровство).
Конечно, все эти аналогии можно признать условными. Аналогии вообще вещь скользкая. А если эта ненаучная фантастика содержит зерно истины? Что тогда?
А тогда вылезут на Лобное место бояре и скажут: «Ты, царь Василий Шуйский — царь несчастливый, с тушинскими ворами справиться не можешь!»
И кто тот королевич Владислав, которому придется присягать? И что сейчас та Польша или Швеция (или Европа, Америка)? И спасут ли нас новые Минин с Пожарским или как и тогда расчистят дорогу новым Романовым?
В общем, есть о чем подумать…
3 ноября 2004 г.
