 |
| Литературная газета | Татьяна Маршкова | 30.10.2004 |
Дирижировал происходящим, привычно бесстрастно жонглируя фразами, руководитель «Роскультуры» (того же ФАККа) Михаил Швыдкой, и слово он держал первым. Не станем останавливаться на этой плавно текущей речи, обрисовавшей довольно обтекаемые перспективы. Но выступавшие вослед на бывшего министра культуры реагировали неоднозначно: кто, пользуясь случаем, напоминал о былых его обещаниях, кто подобострастно старался слегка подольстить. А некоторые, невзирая на лица, кидали в его огород увесистые камни.
Как не согласиться с утверждением в распечатке «Информация к заседанию коллегии» об особой значимости предстоящего события: уходит из жизни поколение победителей, а вместе с ними уходит память о тех грозных годах, заполненных болью и славой. Да и главная задача культурных акций к 60-летию Победы обозначена как нельзя патриотично: прославление величия духа и подвига защитников Отечества. Но вот как это произойдёт на самом деле, есть поводы усомниться. И большинство взявших слово ораторов так или иначе сомнений своих не скрывали, правда, по преимуществу облекая их в надежды.
Олег Табаков вспомнил любимый рассказ Владимира Богомолова «Сердца моего боль» — о дне рождения друга, погибшего на войне. А потом и историю своего военного детства — 43-й, когда пошёл в первый класс, отца, провоевавшего четыре года, смерть бабушки, быть может, самого дорогого для него человека, в мае 45-го… И ещё, как мальчишкой выступал в эвакогоспитале на озере Эльтон в палате тяжелораненых. Так начинался его путь в искусство. «Война — часть моей жизни, нашей жизни, — заметил артист. — Что бы ни делали с нами, душа живая сохранилась, несомненно». А посему высказал опасение: «За свою практику я не так много запрещал спектаклей. Но хотелось бы, чтобы мы были настроены решительно: если что-то будет нехорошо, то показывать это не надо. Совестно всё-таки, как мне кажется, — и память живая, и день святой. Может, создать какой-нибудь комитет „недопущающий“ или сами справимся?»
Справимся ли, Олег Павлович? Смотрите, нескончаемым потоком идёт на телеэкране повальное поношение Великой Отечественной, солдата-победителя, и «Штрафбаты» и «Диверсанты» уж никак не прославление величия духа и героизма защитников Отечества. Для них-то, для поколения победителей, фронтовиков, уже единиц оставшихся в живых, проливавших за Родину кровь, душевной болью отзывается любая ложь, искажение правды о войне, смакование подлости и предательства.
— Я возмущён сериалом «Штрафбат», — сразу заявил генерал-лейтенант авиации Юрий Леонидович Фотинов, зам. председателя Российского комитета ветеранов войны и военной службы, бывший боевой лётчик. — И не только я. Сколько писем приходит к нам в комитет от фронтовиков: «Почему люди, ничего не знающие о войне, берутся ставить такие фильмы?» Нам объясняют: мол, это художественное произведение, и право выразить своё отношение к событиям прошлого художнику дано Конституцией. Мол, компетентные органы дали «добро». По военному опыту знаю, в штрафбатах были разные люди. Но зачем брать самые грязные, самые гадкие примеры и делать подобные обобщения? Какое это творчество? И почему не привлечь в качестве консультантов людей, которые воевали? Их уже мало. Но они есть, и в здравом уме.
После столь бурного выступления председательствующему не оставалось ничего другого, как умиротворить аудиторию. «У каждого своя война… И мы стараемся, чтобы взгляд на войну был по возможности широким и в произведениях, которые поддерживаем, были разные точки зрения», — заключил свой комментарий М. Швыдкой. Но коли так, где же тогда этот другой взгляд, эта другая точка зрения на героизм нашего народа, сломившего фашизм и поплатившегося миллионами жизней ради Отечества, в российском искусстве сегодня? И почему было не пригласить на столь важное по теме собрание хоть одного нашего писателя-фронтовика, по чьим произведениям в недавнем прошлом созданы лучшие фильмы и спектакли о войне? Слава Богу, ныне здравствуют ещё Юрий Бондарев и Михаил Алексеев, Григорий Бакланов и Борис Васильев… Но их пафос подвига устроителями нынешней жизни воспринимается со знаком «минус». Не оттого ли у новых поколений уже почти утрачено чувство Родины.
Взволнованно говорила Людмила Георгиевна Зыкина, живая легенда русской культуры. Самая большая её тревога — наша потерянная, беспамятная молодёжь, поколение, которое не знает правды о войне.
— Сколько у нас прекрасных военных стихов, музыки, песен! — взывала она к истине. — А я вдруг слышу, что это сейчас не нужно. Как к президенту Московского фонда мира ко мне часто обращаются наши воины в орденах и медалях: «Почему нас в школы не пускают рассказать о том, как мы воевали, о том, что было на самом деле? Ведь у нас уже договорились до того, что Америка выиграла войну?!» Какая Америка! Выиграли наши деды, отцы, братья, сёстры… Я с 12 лет пошла на завод, и школой моей были рабочие годы войны. Я работала по 12 часов, а потом шла в госпиталь — там и дежурила, и полы мыла, и пела… Делала это для Победы, как и всё наше поколение. Молодёжь должна об этом знать. Ведь прошло столько лет, и они не представляют, какая это была война.
риком души великой народной певицы стал её призыв к тому, чтобы телевидение и радио от единоличных хозяев перешли в руки государства. Для того чтобы сейчас попасть с программой в эфир, говорила она, надо платить десятки тысяч долларов. Но это уже по другому ведомству. К тому же никто из руководителей телерадиокомпаний на коллегии не присутствовал. И требование знаменитой артистки, озвученное в зале Агентства по культуре и кинематографии, повисло в воздухе.
N43, 27 октября — 2 ноября 2004 г.
