 |
| Нарочницкая.Ru | Наталья Нарочницкая | 18.10.2004 |
«На первом же пленарном заседании — рассказывает Наталия Нарочницкая, — грузинская делегация внесла в качестве срочного пункта повестки дня обсуждение взаимоотношений России и Грузии. Как поговаривали в кулуарах, они сами получили эту инструкцию, уже прилетев в Страсбург, и были обеспокоены и смущены, ибо у нас со многими членами делегации были неплохие отношения, они всегда посещали наш „день друзей России“ — прием в Постоянном представительстве, мы часто беседовали и видели, что многие парламентарии искренне не хотели бы ухудшения отношений».
— Они получили инструкции от своих? От правительства Грузии?
— Да. Была поставлена задача пойти на обострение отношений и выставить его на суд «цивилизованной Европы». Президент Саакашвили не без оснований был уверен, что так называемое цивилизованное сообщество поддержит все и всех, что направлено против России и предвкушал удовольствие от того, что, не маскируясь дипломатической этикой, открыто выскажет все, что Грузия думает о России, чего невозможно сделать при нормальных дипломатических отношениях в официальных заявлениях.
Но он не учел, по молодости, наверное, что для нас было вовсе не столь важно и вовсе не слишком чувствительно в очередной раз услышать осуждения «имперской варварской» России. Совет Европы только этим и занимается, это его жанр. Накануне мы имели тяжелейший день по Чечне, когда лорд Джадд даже не постеснялся назвать преступления в Беслане «контрпродуктивной акцией», показав, что бандиты для него — герои и дело их — «правое», и он просто сожалеет, что они иногда ведут себя «неудачно», что затрудняет для него их защиту.
Совет Европы вообще является чисто идеологической организацией, неким «перстом указующим», неким подобием IV либерального и, увы, тоталитарного Интернационала, раздающего сертификаты на цивилизованность. И России, как бы она ни старалась понравиться Европе, как бы она ни старалась перестать быть сама собой и стать «Европой», никогда не дождаться никакого поглаживания по головке. Мы играем на чужом поле, чужой терминологией, мы обречены там быть мальчиком для битья на наши же деньги. А самый большой взнос — российский — 25 млн евро. На эти деньги, получая европейские суточные в девятикратном размере (за риск), не платя ни капли нашим военным, которые их сопровождают и защищают там, рискуя своей жизнью, господин Биндиг (самый одиозный русофоб из Германии — докладчик по Чечне) ездят в Чечню, беседуют с такими организациями как Мемориал, такими свидетелями как Андрей Бабицкий и затем утверждают, что Россия не способна ни сдержать Кавказ, ни обеспечить права человека, а значит нужно вмешательство мирового сообщества. Более умеренного докладчика по положению беженцев в Чечне — поляка Ивинского, который «осмелился» признать некоторый сдвиг в этой ситуации — начавшуюся выплату компенсаций, возвращение тысяч людей в свои края, демонтаж части лагерей за ненадобностью, польская пресса просто стерла в порошок, ибо Ивинский «предал» демократию и он не поляк, если не пылает зоологической ненавистью к России.
Итак Грузия решила «открыть глаза» Европе на Россию. Воспитанный явно в заокеанском университете юноша от имени делегации на хорошем английском, пытался как студент на экзамене в отведенные 5 минут сказать как можно больше о «завоевательной похоти» России. Ну просто по Аксакову, который заметил: «Когда поднимается свист и гам по поводу завоевательной похоти России, знайте, что какая-нибудь держава сама готовит бессовестнейший захват чужой земли». Мол, Россия, которая все еще не утратила своих имперских амбиций, все время предпринимает диверсии против Грузии, подстрекает осетин и абхазов, хочет захватить маленькую Грузию, которая ищет справедливости у Европы. И Шамиля Басаева Россия отправила воевать в Абхазию, и Абашидзе не давала проглотить, хотя всем известно, что проглотили его при вполне благожелательном нейтралитете официальной России. Все несогласные с политикой тбилисского режима — это агенты русского империализма, лидеры Абхазии и Осетии — марионетки Москвы. Статус российских военных — грубая провокация и угроза территориальной целостности Грузии.
Нино Бурджонадзе выступила, конечно, спокойно и зрело, — это сильный политик, но не менее резко по содержанию.
— Хотелось бы поподробней узнать, что при этом Вы высказали Бурджонадзе.
— Сценарий, по которому выступила российская делегация, оказался в итоге очень удачным. Практически беспроигрышным. Мы выражали полное снисходительное спокойствие, улыбались, сидели не напряженно, а невозмутимо. В начале с ответным словом выступил глава делегации Константин Косачев и очень хорошо, спокойным тоном, демонстрируя, что обсуждение нас не задевает, а скорее удивляет тем, как можно раздуть обострение из ничего. Совет Европы не тот форум, на который выносятся двусторонние отношения между государствами. Совет Европы по определению занимается правами человека. К. Косачев подчеркнул, что конфликт на территории Грузии, ответственность за который Тбилиси пытается переложить на Россию, — это внутренний конфликт, связанный с нарушениями прав человека в автономиях. Он отметил невыполнение Грузией конкретных договоренностей и обязательств, но при этом указал на существующую практику, в том числе и в рамках Совета Европы — когда двусторонняя рабочая группа могла бы поработать над выяснением позиций".
Потом по процедуре начались дебаты, которые оказались совсем короткими, чего не ожидала грузинская делегация. Слово было предоставлено политическим группам.
Выступили представители социалистов, либералов, европейских демократов, объединенных левых (это самая лояльная к России и добросовестная группа на всех дебатах, с которой никто не работает по-настоящему, ибо мы теперь «демократия») и так далее. Консерваторов по мировоззрению там вообще нет. Все кроме «объединенных левых» говорили о большой и извечно агрессивной России, которая и свободолюбивую Чечню подавляет, и маленькую Грузию — флагман демократии на постсоветском пространстве пытается проглотить. Один «цицерон» даже сравнил Россию со слоном, который пытается вместе с мышью куда-то протиснуться и жалуется на нее как на помеху. (Так и подмывало поострить в этом же духе, предостеречь от аналогий со слоном, ведь есть еще басня «Слон и Моська», но этого, конечно, делать на форумах нельзя).
Далее выступала я. Честно говоря, я расцениваю это свое выступление как очень большую удачу. Впервые не в статье, не на научной конференции, а на авторитетном межпарламентском форуме, где присутствовали послы и к которому было приковано внимание министерств иностранных дел, я впервые от имени не ученого, а от парламента России во всеуслышание юридически обосновала корни этого конфликта.
Я начала велеречиво с того, что «не так уже плоха Россия, если, несмотря на ухудение отношений, более 20 процентов населения Грузии переселилось в Россию и процветает там, не говоря уже о доброй части грузинской интеллектуальной и артистической элиты, которая пользуется неизменной любовью своих русских поклонников и не чувствуют ущемления прав человека»
«Конфликт же между Тбилиси, Сухуми и Цхинвали вытекает из нарушения Грузией конституционных прав своих автономий при выходе из СССР. По конституции республика Советского Союза, которая имела на своей территории автономии, обязана была, объявив о своем желании стать независимым государством, предоставить каждой автономии отдельно референдум для свободного волеизъявления по вопросу государственного будущего. Конфликт уже пылал еще до формального распада СССР, в 90 году была война между осетинами и грузинами, причем это был конфликт именно по вопросу превращения Грузии из республики СССР в независимое государство. Что же мировое сообщество?
Мировое сообщество закрыло глаза на этот конфликт, как будто его вообще не было, признало Грузию в границах республики СССР, а затем объявило конфликт сепаратистским, как если бы он возник на территории давно сложившегося и легитимно признанного государства. Вот почему, (было сказано мной профессорским безразличным тоном, как бы излагая позицию не российской стороны, а непреложный юридический факт), стороны в этом внутреннем (я это подчеркнула) конфликте на территории Грузии не без основания считают нынешний статус республики неокончательным и юридически небезупречным. (Я сознательно избежала термина «нелигитимный», чтобы не обвинили российскую делегацию в непризнании целостности Грузии)
Далее, я указала, что Россия, «тем не менее, последовательно признает территориальную целостность Грузии, и все официальные заявления президента и МИДа начинаются с подтверждения этой исходной позиции. Поэтому Грузия сама должна решить эти серьезные проблемы со своими автономиями. Но все же почему в такой благостной и демократической стране как Грузия, автономии полагают невыносимым свое будущее? Уж не потому ли, что своих политических противников юная демократия объявляет все чаще «врагами нации», что вызывает аналогии со временами Сталина? Не потому ли, что отношения к национальным меньшинствам уже проявлено в такой форме, что не оставляет надежд на лучшее будущее? Тбилиси уже попытался просто уничтожить абхазскую автономию, и то, что произошло с Аджарией не вдохновляет».
«Вместо решения этих внутренних вопросов Грузия предпочитает провоцировать российских военных с единственной целью — добиться, чтобы у тех сдали нервы и они вышли из рамок своего мандата, что дало бы предлог поставить под сомнение их пребывание там и вытеснить Россию с Кавказа — сценарий, который разворачивается и в Чечне, и, по моему глубокому убеждению, разработан весьма далеко от грузинского края теми, кто хотел бы включить черноморское побережье в НАТО и вытеснить Россию из стратегического региона проливов, что является знакомым проявлением политики лорда Пальмерстона в XIX веке и лорда Бальфура в ХХ — м, продолжением классического «восточного вопроса».
Напоследок я заключила: «Для России же нет ничего более желательного в регионе, чем единая, целостная и дружественная по отношению к России Грузия. И хотелось бы, чтобы ее политика была подлинно самостоятельной как и декларированная самостоятельность грузинского государства».
Еще было выступление А. Фоменко, который очень уместно изложил некоторые исторические обстоятельства включения большевиками Абхазии и Осетии в состав Грузии. Тут-то и прозвенел гонг — час, отведенный на вопрос, закончился. Наш посол при Совете Европы прошел по проходу и публично меня обнял и поцеловал.
Грузинская делегация была просто обескуражена. Она так до конца, похоже, не осознавала, что все это обсуждение не предполагало вынесения резолюций, решений. Совет Европы не может выносить постановлений по двусторонним и вообще по межгосударственным отношениям. Для нашей стороны их обвинения в Совете Европы ничем новым, меняющим обстановку не было, поддержка «лордов джаддов» для межгосударственных отношений не имеет вообще значения. Они попросили их заслушать — их заслушали, заслушали и нас. Результатом их собственной инициативы стало изложение бесспорных юридических основ конфликта, которые они тщательно замалчивают, ибо это их самое уязвимое место.
— А почему не было общественного резонанса, и почему наши СМИ практически не отреагировали на эту полемику?
— Общая стратегия МИД России — всячески гасить жаркое обсуждение конфликта в прессе, не муссировать его. Второе, СМИ наши в целом не очень-то занимают позицию национальных интересов. Последнее и второстепенное, но имевшее место — «Родину» пиарить не хотят.
Беседовал: Андрей Антипов
14 октября 2004 г.
