Нашим павшим рады, как живым

Под ногами чавкает оттаявшая и превратившаяся в жидкую кашу земля. Девушка с трудом разгибает скованную усталостью спину, пытается отогреть дыханием оледеневшие пальцы. Сверху — щебет птиц, радующихся апрельскому солнышку. А здесь, в раскопе, на глубине двух метров стылая земля, кажется, решила вытянуть из тебя все жизненные силы. Вот что значит выражение «Промерзнуть до мозга костей». «Сейчас бы в лагерь, к костру, согреться, а потом можно и продолжать..». Но девушка отгоняет от себя эту мысль: нельзя оставлять солдата лежать без имени, могилы и креста здесь, в этой холодной земле. Надо поднять. Солдат ждал этого семьдесят лет.

С каждым годом мы все дальше от войны, но вот доказательство того, что народная память не остывает и не слабеет: поисковая деятельность из мелких, стихийных, слабо организованных групп, не имеющих серьезной финансовой и юридической поддержки, превратилась в мощное движение, набирающее обороты и вовлекающее в свои ряды новых энтузиастов. Что заставляет молодых и не очень людей тратить личное время и деньги на экспедиции? Жить в спартанских условиях полевого лагеря, проводить недели в тяжелом, даже изнурительном труде, рисковать здоровьем? Об этом мы решили поговорить с теми, для кого военная археология — не просто увлечение, а дело всей жизни.

---

Полвека на поле боя

У истоков поискового движения в Саратовской области стояла председатель правления Саратовской областной общественной организации «Союз поисковых отрядов „Искатель“» Галина Ивановна Гарибян — учительница истории энгельсской школы № 4, сумевшая заразить своей увлеченностью десятки мальчиков и девочек, которые, повзрослев, пустились в самостоятельное поисковое плавание.

Галина Ивановна — дочь фронтовика. Ее отец, Иван Захарович Котов, дошел до Кёнигсберга, был тяжело ранен и по излечении демобилизован незадолго до конца войны. Мама, Валентина Федоровна Котова, работала на железной дороге в составе бригады, которая шла вслед за наступающими войсками, обеспечивая их резервами и боеприпасами. Встретились родители Галины в немецком городе Инстенбурге (теперь Черняховск), там она и родилась. Через десять лет семья переехала на Кубань. Там, в станице Павловской Краснодарского края, и началась поисковая биография Галины.

Шел 1963 год. В школу, где училась наша героиня, пришла командир 46‑го гвардейского Таманского ночного бомбардировочного женского полка Евдокия Бершанская. Она рассказала о своих однополчанках. Многие из летчиц были сбиты во время боев, а оставшиеся в живых поклялись найти места их гибели и поставить памятники каждому экипажу. После войны Евдокия Давыдовна приехала на места сражений и предложила школьникам помочь ей в поиске останков ее боевых подруг.

Позже, когда Галина Ивановна переехала в Саратовскую область, стала учителем истории, она узнала, что именно здесь в годы войны формировались женские авиационные полки, и продолжила изучать их историю, но уже со своими учениками. А тогда 14‑летняя школьница, сходив в свою первую экспедицию в составе отряда «красных следопытов», поняла, что, возможно, когда-нибудь она сможет раскрыть тайну гибели своего родственника.

— Мой дед пропал без вести, — вспоминает Галина Ивановна. — Мы знали, что его схватили фашисты в родном селе Веретеевка Витебского района, но что с ним стало, было неизвестно. Только в 2009 году мне удалось узнать, что его оставили в селе для работы в тылу врага в составе небольшой группы разведчиков, которая трагически погибла в 1943 году. В живых осталась только радистка, которая рассказала мне, что в последний раз видела деда в Оршанском гестапо. Его руки были связаны колючей проволокой.

В 1972 году, начав работать в энгельсской школе № 4, Галина Гарибян создала кружок «красных следопытов». Позже из этого кружка вырос поисковый отряд «Искатель», бессменным руководителем которого все эти годы остается Галина Гарибян. В 1998 году совместно с поисковыми отрядами «Надежда» и «Набат» «Искатель» стал учредителем региональной общественной организации «Союз поисковых отрядов „Искатель“», взяв на себя все трудности периода становления: юридическую регистрацию, выстраивание отношений с властями. Сегодня в составе СПО — 15 поисковых отрядов. Общая численность ребят, которые работают непосредственно на полях боев, — 378 человек. Но, кроме них, в розыске участвуют более трех тысяч человек.

Галина Гарибян в военной археологии более полувека. У нее есть особая книга, в которую она записывает заявки на поиск погибших солдат от их детей и внуков. Только за прошлый год Галине Ивановне удалось установить судьбу 2018 воинов, погибших в немецких лагерях, оставшихся на поле боя или умерших в госпиталях нашей области. 34 фамилии жителей поселка Приволжский увековечены в мемориале; на трех памятных досках — имена 131 погибшего земляка. У школы № 4 разбита аллея памяти учеников и учителей, погибших на фронте. Все это результат деятельности лишь одного поискового объединения.

Галина Ивановна говорит, что ее дети и внуки выросли на поле боя. Это буквально так и есть. Все детские и юношеские годы две ее дочери и сын провели в экспедициях. Старшая Эвелина и сейчас отвечает за порядок и питание в лагере, сын Олег помогает в организации выездов, а вот у младшей дочери Сусанны вынужденный перерыв — она ждет ребенка. Ну, а внуки — Олег, Андрей и Артем — опытные поисковики. Артем поднял своего первого солдата в шесть лет — вполне самостоятельно.

Сейчас Галина Ивановна готовится к новой экспедиции. В апреле она поведет отряд в Лычковский район Новгородской области, где за 10 дней в 1942 году погибла саратовская воздушно-десантная бригада — более 6 тысяч молодых ребят из Саратова и Энгельса. Они ждут ее. «Каждый солдат ждет своего поисковика» — так говорят военные археологи.

Правильность происходящего

Если поколение Галины Гарибян, выросшее на рассказах родителей и учителей-фронтовиков, еще воспринимало войну как личную трагедию, то от тех, кто родился значительно позже, казалось бы, трудно ожидать искреннего интереса к военной археологии. Но, как уже сказано, поисковое движение в России не глохнет. Напротив, прирастает молодежью. Знакомимся — командир поискового отряда «ВЕГА» при Саратовском государственном аграрном университете Антонина Скиданова, для своих — Тоша. Поисковик во втором поколении.

Мама Антонины — Анна Борисовна — была одним из первых «бойцов» отряда Галины Гарибян и, конечно, рассказывала дочке об этих экспедициях. Когда десятикласснице Тоше предложили отправиться с «искателями» на «Вахту памяти-2007», которая проходила на территории Ельнинского района Смоленской области, она согласилась не раздумывая.

— В той вахте поисковым отрядам СПО «Искатель» удалось найти пулемет, четыре карабина и шесть винтовок, были подняты 37 солдат. Из экспедиции я вернулась другим человеком. Родные спрашивали: хочу ли еще этим заниматься? А я понимала, что просто не могу не заниматься этим, — рассказывает Антонина.

Ее прадед — Алексей Петрович Скиданов — воевал на фронтах Великой Отечественной. Был ранен под Смоленском, попал в плен, находился в концлагере в Белоруссии. Долгое время родные не могли узнать, что с ним стало. По документам — пропал без вести. Лишь в 1989 году белорусскими поисковиками были подняты архивы, которые рассказали, как Алексей Петрович погиб и где похоронен.

— Дедушка плакал, когда ему это сообщили. Плакал от радости, что его отец нашелся. На 60‑летие освобождения Белоруссии мы поехали на могилу прадеда. Я своими глазами увидела место, где покоится его прах. И сама испытала те чувства, которые возникают у родственников, когда мы привозим им останки дорогих им людей. У многих погибших солдат живы не только внуки и правнуки, но и дети, жены, братья, сестры. Они рассказывали нам, как светло становится на душе, когда солдат возвращается домой! Поверьте, тем, кого мы находим, родные рады, как живым.

Да почему «как»?! У Бога все живы! Тот, кто семьдесят лет молился о возвращении близкого человека с войны, очень хорошо это знает.

К сожалению, личность павшего солдата удается установить не всегда. И даже когда удается, не у каждого находятся родственники. Например, сейчас отряд «ВЕГА» ищет близких нашего земляка — бойца 4‑й стрелковой роты 18‑го гвардейского стрелкового полка 9‑й гвардейской стрелковой дивизии Андрея Гавриловича Плотникова. Его останки были найдены в Смоленской области вместе с медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды. Известны не только имя бойца, обстоятельства его подвига, за который он был удостоен высокой награды, но и имена его жены — Плотниковой Прасковьи Семеновны и дочери — Нины Андреевны, а также адрес, где жила семья: г. Саратов, ул. Волжская, д. 34, кв. 6. Но потомков героя отряд «ВЕГА» пока не нашел. Может быть, кто-то из читателей подскажет?

— Если нет родни, семьей погибшего солдата становимся мы, — говорит Антонина Скиданова. — Мы провожаем его в последний путь, молимся за него, когда священник совершает отпевание. У всех у нас есть внутреннее чувство правильности происходящего — свидетельство того, что мы все верно делаем. Мы сегодня живем благодаря им, и это самое малое, что мы можем для них сделать, — объясняет Антонина.

Кстати, вместе с останками бойцов поисковики очень часто находят нательные кресты и иконки.

Тяготы и лишения военной археологии

Хотя поисковая работа ведется круглый год, самое горячее время — с ранней весны до поздней осени, когда отряды выезжают в экспедиции на «Вахты памяти». Отряды на «Вахту» прибывают со всей страны, порой в одном палаточном лагере обитают 500 и более человек.

Попасть на «Вахту» «с улицы» невозможно. Деятельность поисковиков сегодня строго регламентируется. Для проведения работ в поле отряд должен иметь официальную регистрацию, устав, список всех участников поисковой экспедиции. В течение «Вахты» отряд на каждый день получает путевой лист. Без этих документов к работам не допустят. При поднятии останков солдат заполняется еще несколько документов: акт эксгумации, акт передачи останков, акт перезахоронения, акт о нахождении останков в данном квадрате. То есть на найденного солдата открывается целое личное дело.

Дисциплина в лагере армейская. При любом нарушении распорядка дня весь отряд покидает «Вахту памяти». В одном из пособий по практической деятельности поискового движения содержится такой призыв: «Поисковик, помни! Своей жизнью ты волен распоряжаться, как заблагорассудится, но уголовный кодекс предусматривает уголовное наказание, а поисковый кодекс не исключает мордобития за халатное отношение к жизни товарищей».

Суровость правил оправданна — в ходе экспедиции поисковиков на каждом шагу подстерегают опасности. Во время земляных работ в большом количестве встречаются предметы, которые могут причинить вред: корни деревьев, острые камни, рваный металл, битое стекло, неразорвавшиеся боеприпасы. Поиск — дело, сопряженное с риском, поэтому в отрядах все новички предварительно проходят подробный инструктаж по технике безопасности. А на всякий экстренный случай в лагере «Вахты» обязательно дежурят медики и пост МЧС.

Солдаты выходят к чистым душам

В поисковики приходят разные люди. Для одних военная археология — попытка восстановить историческую справедливость, для других — возможность проверить себя в экстремальных условиях экспедиции или найти новых друзей.

Но, по словам Антонины Скидановой, случайные люди, если и попадают в отряд, надолго не задерживаются — сами собой отсеиваются.

Для того чтобы заниматься поиском, необходимо иметь особое душевное устроение. Что отличает бойца поискового отряда? Первое — абсолютная бытовая неприхотливость и нешуточная физическая выносливость.

Второе важное качество поисковика — способность беспрекословно подчиняться командиру. Кроме того, что анархия может привести к травме или даже к летальному исходу, дисциплина важна еще и с точки зрения эффективности действий поисковиков. Непрофессиональные самостоятельные попытки новичка прочитать смертный медальон чаще всего оканчиваются порчей находки и потерей ниточки к установлению личности погибшего.

Третье качество — полное отсутствие тщеславия или корысти. Галина Гарибян говорит, что у поисковика должна быть «чистая душа», иначе «солдаты не выходят». Если в команде окажется человек, не соответствующий этому критерию, вся экспедиция насмарку. Корректное обращение с останками — важнейшее условие в поиске. Опытные поисковики считают необходимым постоянно задавать самому себе вопрос: «Как я хотел бы, чтобы поступили со мной в подобной ситуации?».

Еще поисковая работа требует целого комплекса разнообразных знаний. Хороший специалист должен уметь работать с архивами, иметь достаточно глубокие познания в археологии, топографии, медицине.

Читатель уже понял, что поисковая экспедиция — это не пикник на лоне природы, а тяжелый и ответственный труд. И все-таки наши герои на это добровольно и с радостью соглашаются. Почему?

Антонина Скиданова говорит, что в поиске человек становится. самим собой.

— В поле мы снимаем офисные костюмы, маски начальников или подчиненных и становимся теми, кто мы в душе. Поисковики — это семья, это сообщество людей, объединенных одной благородной целью. Находиться в семье единомышленников приятно, эмоционального заряда, который мы получаем на «Вахте», хватает потом на целый год.

Надо сказать, девушек в отрядах мало. Редкая представительница слабого пола способна на равных с мужчинами выдерживать тяготы и лишения военной археологии. Сейчас у Антонины в отряде, кроме нее самой, всего одна девушка, зато какая! Екатерина Топырина — староста в студенческой группе будущих сотрудников МЧС, где все остальные 16 человек — парни.

Катя говорит, что ее всегда привлекало все, что связано с армией. Многолетние занятия спортом дали необходимую физическую подготовку, деревенское детство — умение выживать в экстремальных обстоятельствах. Поэтому, когда услышала о наборе в поисковый отряд «ВЕГА», сразу откликнулась и нашла здесь близких по духу людей.

Данияра Утешева — опытного бойца отряда «ВЕГА» — наш звонок застал под Самарой: недавний выпускник СГАУ проходит службу в рядах российской армии. Данияр говорит, что солдатский быт несильно отличается от условий поисковой экспедиции, поэтому ему в армии не так трудно, как другим. После окончания службы планирует вернуться в отряд — «без поиска будет жить скучно». По словам Данияра, в поиске, безусловно, присутствует азарт, удовлетворяется страсть к приключениям, присущая многим мальчишкам, но это все-таки не главное.

— Перед первой экспедицией я, конечно, слышал рассказы бывалых, но все равно собственные впечатления — когда находишь медальон, разворачиваешь листочек, на котором написано имя бойца, место, откуда он призывался, — словами не передать.

Олег Ткаченко, руководитель Управления Федеральной службы судебных приставов по Саратовской области, командир поискового отряда судебных приставов, вспоминает, что никаких особенных, сверхъестественных эмоций ни он, ни его бойцы накануне первой экспедиции не испытывали. Просто решили поехать, попробовать. Все началось, когда они прибыли на место поиска и нашли солдата из Саратовской области.

— Мы оказались в глухих калужских лесах. В октябре 1941 года немецкие танки расстреляли здесь нашу 50-ю армию Брянского фронта, части которой оказались в окружении. Из-под этого обстрела живыми тогда вышли очень немногие. Мы разбили лагерь, приступили к раскопкам и вскоре обнаружили санитарное захоронение. У нас и мыслей не было, что там может находиться наш земляк — в воевавшие здесь части призывали в основном людей из других районов страны. И вдруг звонок из Брянска, из экспертного центра. «Ребята, солдатик с разорванным торсом, которого сегодня подняли из санитарного захоронения, оказывается, саратовский!» Этим бойцом оказался Василий Прохорович Агапов из Базарного Карабулака, который числился пропавшим без вести 71 год. Было ему 35 лет, у него остались жена, двое детей. В тот момент мы очень ясно осознали, что военная археология — это не хобби и не какое-то разовое дело. Это великая ответственность и святая обязанность. У нас возникло чувство неизмеримой благодарности солдатам, которые отвоевали нашу свободу и нашу жизнь. От этого острого желания вернуть в память людскую тех, кто, образно говоря, кричит из могилы, чтобы его похоронили по-человечески, нельзя отмахнуться. Его нельзя забыть. Тогда же мы приняли для себя решение, что членами поискового отряда наши сотрудники становятся только в порядке поощрения.

Галина Гарибян дала ответ на вопрос «Зачем искать?» в стихотворении, которое стало для многих отрядов девизом.

Вы говорите мне: «Зачем искать?

Давно исчезли те, что там убиты,

Ушли и те, кто их могли бы ждать,

И все они давным-давно забыты".

Не знаю я, смогу ль вам доказать.

Но я уверена, что вы не правы!

Пусть некому уже солдата ждать,

Но он солдат и сын своей Державы.

Поисковики уверены и в том, что деятельность их богоугодна.

— Однажды нам на помощь пришел Сам Господь, — вспоминает Галина Гарибян. — Было это в Курской области, где по просьбе местного военкомата мы должны были поднять останки захороненных у села солдат. Нам указали рощу на окраине села у кладбища, где были видны холмики. Мы копали целый день, сильно углубились, но останков не было. Вечерело. Солнце приближалось к горизонту. Так ничего и не найдя, мы прекратили работу. Рядом с рощей стояла старая скирда соломы, и мы взобрались на нее, чтобы осмотреть окрестности. Я буквально замерла перед красотой, которая открылась моему взору. За селом расстилалось бескрайнее золотое пшеничное поле, а в его центре в окружении сада стоял белоснежный храм. Луч заходящего солнца, отразившись в золоте главного купола, указывал прямо на наш раскоп. Мы спустились к нему, и буквально через две минуты лезвие ножа ударило о косточку. Подняли останки двух воинов, которые лежали в коконе из белого песка, словно в саване, хотя песок вокруг был желтый.

В 2013 году в составе группы руководителей поисковых отрядов Галина Гарибян принимала участие во встрече с Владимиром Путиным, была награждена Почетной грамотой Президента РФ. Владимир Владимирович дал поручение министру обороны РФ Сергею Шойгу создать в Саратове пилотный проект по паспортизации воинских захоронений.

Впоследствии финансовую поддержку администрации Саратова получил проект «Хранители Победы», позволивший провести паспортизацию уже имеющихся на территории Саратова воинских захоронений, выявить новые и составить единый реестр, в который вошел 261 объект.

Поисковики уверены, что интерес к их делу не угаснет. Хотя признают, что очень многое в популяризации поисковой работы зависит от школы, родителей, государства, Церкви.

— Я где-то прочитала, что народ, забывший о подвиге своих предков, не имеет будущего, — говорит Галина Гарибян. — Полностью с этим согласна. 70 лет назад закончилась война, а на полях боев все еще лежат незахороненные солдаты. Значит, война продолжается. По крайней мере для тех, у кого есть совесть, душа, память.

+ + +

Скайп до Сталинграда доведет

У каждого поискового отряда найдется немало занимательных историй; «старики» охотно рассказывают их новичкам. Вот история о том, как поисковики помогли двум участникам Сталинградской битвы встретиться спустя 70 лет.

Внук ветерана войны, участника Сталинградской битвы Омзы Омзаевича Мамутова, живущего ныне в Крыму, обратился в одну из московских ветеранских организаций с просьбой найти боевого товарища дедушки — Беатрису Левину, которая, по его предположениям, могла проживать в Саратове. Москвичи связались со своими коллегами в Саратове, а те, в свою очередь, обратились в поисковый отряд судебных приставов Саратовского Управления ФССП России. Поисковики сумели отыскать Беатрису Исааковну Левину. Но единственно возможным вариантом общения двух фронтовиков в силу их возраста и состояния здоровья оказалась лишь интернет-конференция по скайпу. Приставы привезли все необходимое оборудование для связи с Крымом. Омза Омзаевич и Беатриса Исааковна смогли пообщаться друг с другом и вспомнили своих товарищей-однополчан, воевавших в 168‑м полку 67‑й гвардейской Витебской Краснознаменной стрелковой дивизии.

Журнал «Православие и современность» № 33 (49)

http://www.eparhia-saratov.ru/Articles/nashim-pavshim-rady-kak-zhivym