Права человека

«Дело Юрия Шутова»: суд закончился, так и не начавшись

Почти шесть лет томится в путинских тюремных застенках писатель-патриот, депутат питерского Законодательного собрания Юрий Шутов. И теперь уже мало кто сомневается, что его бросили в тюрьму по заведомо ложному обвинению, а фактически — за написание книги «Как закалялась шваль».
Ложность обвинения, видимо, настолько очевидна, что открыто судить Юрия Шутова не решались много лет, вероятно, рассчитывая на его издыхание прямо в тюрьме, где все эти годы ему отказывали в надлежащем лечении позвоночника, сломанного 16 ноября 1999 года прокурорскими боевиками, которые с оружием и в масках ворвались в Калининский райсуд сразу же после того, как судья Н. Петренко пришла к объективному выводу о незаконности ареста писателя и постановила немедленно освободить его из-под стражи.

Один из прокурорских налетчиков с размаху ткнул дулом своего автомата прямо в спину освобожденного судом депутата. Удар пришелся аккурат в серединный позвонок, после чего Юрий Шутов самостоятельно передвигаться уже не смог, и его обездвиженного тут же, на ночь глядя, спровадили от глаз подальше, в Новгородскую тюрьму. А затем несколько лет перепрятывали по разным отдаленным казематам в Выборге, Тихвине и даже Москве, где он был полностью лишен столь необходимой ему медпомощи, но все равно выжил и непрестанно боролся своим писательским словом с ненавистным антинародным режимом, воцарившимся в нашей стране. Его смелые выступления часто прорывались из тюремных застенков на газетные страницы. И так продолжалось 5,5 лет, пока в июне нынешнего года международные организации всерьез не заинтересовались донельзя длительным внесудебным тюремным заключением, а по сути — наказанием полномочного депутата законодательного органа власти Санкт-Петербурга.

По мнению Юрия Шутова, на кремлевском ковре вполне могла произойти следующая сцена. Генеральный прокурор да Председатель Верховного Суда с Министром юстиции предстали пред Светлые Очи. Очи грозно сверкнули и последовал раздраженный рык: «Этот Шутов — мой личный враг, но почему-то до сих пор жив и продолжает даже в тюрьме писать свои гадские книжки. Поэтому, невзирая ни на какие конституции и законы, нужно его в любом виде, будь он живым или мертвым, срочно тащить на суд, где быстро приговорить к пожизненному заключению. А врио председателя питерского городского суда — следовало бы знать, что ее не утвердят в этой должности, пока на верховном столе не окажется обвинительный приговор Шутова, либо сообщение о его смерти».

Подобный коллективный нагоняй, видимо, и возымел свое неотразимое действие. Спешно расправиться с непокорным писателем поручили все тому же судье питерского городского суда А. Иванову, который, несмотря на официальное заключение всех специалистов, включая всемирно известных академиков, а потом и судмедэкспертов о незамедлительной госпитализации тяжело больного депутата, все равно повелел приволочь его в городской суд, куда 26 августа Юрия Шутова и доставили прямо на носилках, что, конечно же, вызвало негативный резонанс. Поэтому судье указали приговорить депутата прямо в «Крестах», то есть не вынося его тело за тюремную ограду.

К концу сентября тюремщикам приказали подготовить для расправы над писателем небольшое помещение, куда всем желающим попасть будет невозможно, а значит, имитация судебного процесса приобретет, как и требовалось, закрытый характер.

В назначенный день, 23 сентября, Юрия Шутова привезли к судье в инвалидной коляске и почти без сознания. Оказалось, что уже несколько дней депутат пребывает в состоянии гипертонического криза с запредельными показателями артериального давления (240/160 мм рт.ст.). Однако даже это не остановило исполнителей затеянной подлости. За несколько минут до начала судебного процесса тюремщикам приказали сделать Юрию Шутову какую-то инъекцию. Преодолеть отчаянное сопротивление и так еле живого писателя поручили четверым самым крупным бойцам спецназа, которые дружно навалились на тяжело больного человека и вкололи ему иглу шприца прямо сквозь рукав рубашки, после чего депутат почти сразу же потерял сознание, да так и не пришел в себя до самого конца первого судебного заседания, что с ужасом наблюдали допущенные в зал зрители и адвокаты, все протесты, ходатайства и заявления которых судья Иванов принимать категорично отказался, да и вообще не давал им даже выступать и что-либо говорить в защиту Юрия Шутова.

На следующий день, 24 сентября, все повторилось: опять тяжело больного депутата скрутили спецназовцы и сделали ему какой-то укол, опять он потерял сознание, и опять судья Иванов не дал адвокатам даже пикнуть, угрожая им немедленным удалением из зала суда с последующим вполне возможным увольнением из адвокатуры. И более ничего существенного на том, втором по счету, заседании не было.

Третий общий сбор судья Иванов назначил на 27 сентября. И, едва зайдя в зал, тут же объявил об оглашении обвинительного заключения прокуратуры, хотя по закону судье следовало опросить участников процесса, имеются ли у них отводы суду, какие-либо заявления, а также ходатайства о вызове свидетелей, экспертов и специалистов, об истребовании новых вещественных доказательств и документов или об исключении доказательств, полученных с нарушением закона. Таким образом, этот самый важный и в дальнейшем ничем невосполнимый этап подготовительной части судебного процесса судья Иванов полностью исключил из судопроизводства, тем самым продемонстрировав всем присутствующим, что высочайшее разрешение пренебрегать даже Конституцией задействовано им в полной мере, а посему робкие, но дружные возражения адвокатов никакого действия не возымели.

К счастью, на сей раз, также привезенный в инвалидной коляске Юрий Шутов хотя и выглядел очень больным, но все равно, явно неимоверным усилием воли, удерживал себя в сознании, поэтому смог выступить с заявлением, и впервые за много лет публично сказал следующее:

«Сегодня, 27 сентября, в отличие от двух предыдущих дней судебных заседаний — 23 и 24 сентября, я нахожусь пока еще в сознании, и поэтому впервые за три с лишним года подготовительной части досудебного произвола могу настаивать на предоставлении мне законного права лично заявить отвод судье.
Ровно два года назад, 27 сентября, умерла моя мама — самый дорогой и близкий человек. Мне известно, что ее сердце остановилось после того, как судья Иванов сообщил ей, что я преступник и буду непременно осужден. Примерно то же самое Иванов сказал и моей жене. Таким образом судья Иванов убил мою маму, а теперь добивает и меня, всячески препятствуя оказанию мне столь нужной медпомощи, предписанной всеми многократно осмотревшими меня специалистами. Эти явно злоумышленные действия судьи Иванова уже сделали меня инвалидом.

Наряду с этим, судья Иванов лишил меня конституционного права на оказание квалифицированной юридической помощи и защиты. Два года назад судья Иванов изгнал моего адвоката Пелевина А.Л. из процесса и даже запретил ему доступ ко мне в тюрьму для оказания квалифицированной юридической помощи.
Нынешним же адвокатам судья Иванов не дает возможности выступать в мою защиту, причем они лишены даже права ознакомиться с материалами уголовного дела, с коими не знаком и я сам, поскольку судья Иванов еще в 2001 году исключил мое ознакомление в полной мере со всеми материалами этого грубо сфабрикованного уголовного дела.

Что же касается участия в данном судебном процессе уже давно упраздненных т.н. „народных заседателей“, то, согласно прошлому закону об их отборе и жеребьевке, судья обязан был проверить документальную обоснованность имеющихся заседательских полномочий. Поэтому судье Иванову, конечно же, известно об отсутствии соответствующего Решения ЛенПетросовета от 22.06.1990 г. об избрании народными заседателями городского суда заявленных судить меня гражданок Илинской Г. А. и Халанай И.С., с одной из коих судья соседствует домами.
Несмотря на очевидное и доказанное самозванство Илинской Г. А. с Халанай И.С., судья Иванов уже несколько лет именует их „народными заседателями“, давая подписывать принимаемые им судебные решения.
В то же самое время судья Иванов лишил меня гарантированного Конституцией РФ права каждого человека на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, чего я тщетно добиваюсь со дня окончания фабрикации моего заведомо ложного обвинения, то есть уже более четырех лет.

Все вышеперечисленное дает мне полное право и бесспорные основания заявить отвод судье Иванову А.И., в строгом соответствии с ч.2 ст. 61 УПК РФ. При этом полагаю нужным особо подчеркнуть, что это уже 49-й по счету отвод судье Иванову, заявленный участниками данного судебного процесса, но все они были им (Ивановым) отклонены. Подобного беззастенчивого поведения судьи судебная практика до сих пор еще не знавала. Поэтому отважусь громко выразить мнение присутствующих здесь адвокатов, насмерть перепуганных оказываемым на них прокурорско-минюстовским давлением, а посему страшно боящихся публично сказать правду о том, что судья Иванов уже несколько лет кряду непрестанно и напоказ глумится над Конституцией нашей страны вкупе со всеми нормами международного и процессуального прав, отчего юристов просто оторопь берет, а мне же горько и стыдно за попранное Ивановым правосудие. Стало быть, пособник фабрикаторов данного ложного обвинения, лишенный чести и совести, не может и не должен быть судьей. Поэтому я настаиваю на отводе А. Иванова и передаче данного дела суду с участием присяжных заседателей».

Вместо рассмотрения по существу данного заявления, сделанного депутатом Юрием Шутовым, судья тут же приказал удалить его до самого вынесения приговора. Спецназовцы радостно вытолкали инвалидную коляску с писателем за дверь, и только после этого Юрий Шутов потерял сознание. Суд для него закончился, так и не начавшись. Тем самым впервые за всю послесталинскую историю возобновлена практика т.н. «особых совещаний» (ОСО), когда пресловутая тройка судей зачитывала лишь обвинительное заключение прокуратуры и оглашала свой приговор. Защита к участию в таких процессах не допускалась. Правда, судья Иванов существенно дополнил ту прошлую, сугубо репрессивную судебную методику, ибо наряду с лишением подсудимого права на защиту, он не допустил к участию в процессе и самого Юрия Шутова.
Вновь возник крайне опасный для нашего народа и страны антизаконный бесправный симптом, и ежели с ним равнодушно смирятся, то скоро необузданные судебные репрессии и террор будут уже неизбежны. Вздымается новая кровавая волна всенародной беды и горя…

30 сентября 2004 г.