Люди соскучились по искренности

О том, как удается «России Православной» возрождать духовные основы государства и общества, рассказывает председатель Центрального совета этого Движения Александр Буркин.

— Учреждение Общероссийского общественного движения «Россия Православная» благословил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, образование Движения приветствовали первые лица всех ветвей государственной власти России. Александр Иванович, а есть ли у «России Православной» поддержка «снизу» — у простого народа?

— Движение на сегодня имеет свои отделения во всех субъектах Федерации в той или иной правовой форме. Есть крепкие отделения, которые в силах проводить свои собственные местные программы, но все мы по церковному действуем в едином духе. В нашем Уставе оговорено, что Движение может создавать первичные организации. К примеру, есть наша «первичка» в Генеральном штабе Вооруженных сил. Объясняется это просто: люди соскучились по искренности, прямоте, чистоте, связи слова и дела. Мы исповедуем эти идеалы. Они близки и понятны не только российским офицерам, но и крестьянам, и рабочим, и студентам, и школьным учителям, и академикам, они понятны народу России, если его духовно рассматривать как совокупное целое — как соборную личность.

— Какими же практическими делами зарекомендовало себя Движение?

— Трудно перечислить не то что все, а даже арифметическое большинство наших дел. Скажу о некоторых. С первых же дней нашей деятельности мы активно включились в общественную поддержку Союза «Россия-Белоруссия», в исследовательскую проработку законодательной базы этого объединения, в выработку его идеологии.

Помните, тогда же в российском обществе остро обсуждалась проблема так называемых «екатеринбургских останков» и их захоронения под видом Царских Мощей. Нашими силами был кропотливо собран и систематизирован материал по этому вопросу, собраны газетные и журнальные публикации, другие документы за десятилетний срок (1988−1998 гг.), посвященные не только «екатеринбургским останкам», но и Царской Семье вообще. Это многотомное досье с более чем двумя тысячами единиц документов, хронологической библиографией и с нашими аналитическими выкладками было предоставлено в 1998 году на заседание Священного синода Русской православной церкви, когда там принималось решение в отношении «екатеринбургских останков».

К делам Движения относятся и не обязательно какие-то масштабные акции и массовые мероприятия вроде шествий православных мирян. Каждый участник Движения делает тот вклад, который ему по силам.

Помню, одно время участник Движения — ветеран афганской войны, сам инвалид, пока позволяло ему собственное здоровье, два с лишним года почти ежедневно ходил по квартирам и бесплатно стриг ветеранов и инвалидов Великой Отечественной войны. Между прочим, это автор весьма популярной сейчас среди православных книги об Афганистане «Живый в помощи», главы из которой публиковались сначала в нашей газете «Десятина», а первым изданием книга вышла в нашем издательстве «Купина».

Так же Христа ради наши юристы оказывали и оказывают консультации пенсионерам и инвалидам в сложных случаях. Лепта вдовицы в общее дело перед лицом Божиим стоит иных миллионов. Каждый профессионал, мастер своего дела — врач, плотник, экономист, журналист, художник-реставратор, психолог, педагог, государственный чиновник, офицер, церковнослужитель, агроном — из числа участников нашего Движения старается проявить себя не только непосредственно на рабочем месте, но своими знаниями и опытом оказать помощь всякому нуждающемуся и просящему, помочь тому или иному храму или членам церковной общины, просто соседям по дому. По всей России таких повседневных лепт от скромных участников нашего Движения просто не счесть.

— Ваши слова свидетельствуют, что за семь с лишним лет своего существования Движение «Россия Православная» доказало, что вполне может претендовать на звание народного. Да оно ведь и не создавалось для узкого круга лиц?

— Происхождение слова «движение» напрямую связано с духовным понятием «подвиг», в этом слове обнаруживается особая динамика, общественная подвижка к некой цели, которая выражает определенный социальный вектор. Цель нашего движения — Православная Россия в ее тысячелетней традиции, и эта цель несовместима с «узким кругом лиц».

— Разве это не противоречит многоконфессиональному характеру России?

— Подлинная свобода вероисповедания достигается соблюдением гражданских законов, в основе которых первое законодательство человечества — Заповеди Божии. Соблюдать их не внешней силой, а внутренним зовом сердца принуждает нас наша совесть.

Честно говоря, принятое сейчас юридическое выражение «свобода совести» по отношению к свободе вероисповедания глубоко искажает само понятие «совесть». Совесть родственна Божией Благой Вести. Это внутренний голос сердца, который сопутствует этой Вести, согласен с Благовестием. Совесть, напротив, ограничивает нашу свободу делать зло, творить несправедливость, свершать бесчестие. Помните выражение у Лермонтова о Пушкине: «невольник чести.»? Какая уж тут свобода?!

Дело в том, что во всех законодательствах Запада, в переводах Декларации прав человека ООН на всех без исключения европейских языках (в том числе и на западнославянских языках — польском, чешском, словенском и др.) аналогичная юридическая формула буквально звучит как «свобода сознания». И это в духовном смысле совершенно справедливо! Господь Сам даровал людям свободу сознания, свободу воли выбирать между добром и злом, честью и бесчестием, правдой и несправедливостью, свободу, ничем (кроме совести) не ограниченную.

Почему же в нашей юриспруденции, уже в свободной от обязательной атеистической идеологии России, вновь утвердилось словосочетание «свобода совести» — для меня загадка. Дело в том, что в 1991 году, когда Верховным Советом РСФСР принимался новый Закон о религиозных объединениях, отечественные юристы использовали более точное выражение «свобода вероисповеданий». А в декабре 1993 года законодатели в новой Конституции опять вернулись к формуле «свобода совести». Как я уже рассказывал, в сентябре 1997 года принимался новый Федеральный закон о религиозных объединениях. Тогда наше Движение категорически выступало против употребления в его заглавии и тексте термина «свобода совести». Такой же позиции мы придерживаемся до сих пор. И верим, что твердость нашей позиции в конце концов принесет свой плод и юридическая оплошность будет исправлена и на конституционном уровне, и на уровне Федерального закона.

— Получается, для того чтобы присоединиться к Движению, необходимо быть обязательно истово верующим человеком?

— Для нас гораздо важнее, если к нам придут люди пусть и не глубоко воцерковленные, но при этом искренне верящие в силу добра, в чистоту, в патриотическую жертвенность. Постепенно их приверженность к знаку нашего Движения, к нашим гражданским идеалам восходит и к «Верую.» С этого слова начинается «Символ Веры» — молитва, излагающая основные догматы православия.

Мы, православные христиане, всегда были и всегда будем законопослушными, лояльными к существующим властям. Статистика наглядно показывает, что среди активных православных сограждан на два-три порядка меньше совершается правонарушений, чем среди остального населения, воцерковленные православные военнослужащие являются примером дисциплинированности.

— Александр Иванович, создание Движения «Россия Православная» не ставило целью активно участвовать в политике. Но в нашем политизированном государстве довольно непросто сохранить политический нейтралитет. По большому счету это и не удастся сделать. Даже участие в голосовании на выборах разных уровней — это уже политический выбор. А кого Движение поддерживает на выборах?

— Мы переживаем эпоху глубокого нравственного кризиса. Бесконечно это продолжаться не может, об этом свидетельствует сам ход мировой истории, поэтому обязательно придет пора, когда вновь нравственность станет ключевым государственным критерием во внутренней и международной политике России. У нас не будет иного выхода. В конечном счете, уверен, настанет время, когда президент России будет напрямую опираться на народ через проявление его соборных свойств. В идеале у народа должна быть любовь к власти, и такая же взаимная энергия, заботливое внимание должны проистекать от власти к народу.

Сегодня же, к сожалению, это в наименьшей степени проявляется в государственной жизни. Но при этом очевидно стремление Владимира Владимировича Путина переломить сложившуюся ситуацию. Если помните, в прошлогоднем Послании Федеральному собранию глава государства проводил мысль о том, что необходимо наладить систему общения народа с государственной властью через партии. В нынешнем же году президент поставил задачу развивать общественно-политические инициативы. Это уже совершенно иной подход. На мой взгляд, было бы оправданно, если бы наряду с Посланием Федеральному собранию президент ежегодно выступал пусть с небольшим, но емким, вдохновляющим Посланием к народу России. Уверен, простые россияне заждались обращенного непосредственно к ним слова первого лица государства — слова поддержки, слова, укрепляющего надежду, слова заботы о подлинном народном благе, а не о статическом «уровне качества жизни», о «мировых стандартах». Вот наше понимание государственной политики. Мы всевозможными общественными средствами формируем сознание людей на основе исторических традиций России, ее духовных ценностей.

Политика в нашем понимании — это не словесная увертливость, а строгая юридическая и нравственная ответственность каждого государственного деятеля, законодателя, обремененного властью управленца перед государством и согражданами. Участники Движения «Россия Православная» осознают это в полной мере.

— Главный кафедральный собор России — храм Христа Спасителя — был воссоздан на том же месте, где вознесся первоначально. История его воссоздания — в специальной мемориальной доске, посвященной персоналиям из Общественного наблюдательного совета. Среди прочих фамилий есть и ваша, Александр Иванович.

— Это великое чудо, что в России воссоздан главный ее алтарь, главный кафедральный собор. Я искренне благодарен Его Святейшеству, что он счел возможным принять меня в общественный совет, которому было поручено наблюдать за воссозданием храма Христа Спасителя. За время его работы я не пропустил ни одного заседания. Не со всем, конечно, я соглашался. Но членам совета — а входило в него чуть более сорока человек — удавалось найти взаимопонимание. Наша антикварная фирма «Купина» и потом Движение «Россия Православная» в рамках общей программы деятельности Общественного наблюдательного совета проводили благотворительные аукционы, переводили собранные деньги на отливку колоколов, передали в дар храму почти 250 антикварных предметов, в том числе несколько очень редких икон.

— Вы говорите о традициях, помогающих и сегодня воссоздавать, возрождать те духовные ценности, которые могли быть утрачены. Известно, как православие относится к традиционному семейному укладу, бережет его.

— Мне доводилось неоднократно присутствовать на замечательном ежегодном празднике — торжественном обязательстве, которое дают юные суворовцы. Церемония совершается на площади возле храма Христа Спасителя, всякий раз собирая множество зрителей, среди которых родственники, просто горожане и гости столицы. На мой взгляд, за красочностью этого действа стоит намного большее: здесь рождается будущий офицер, защитник Родины. Пусть он еще не знает, как правильно поставить свечу у иконы, но сам душевный порыв настолько благороден, что только ради этого и нужен этот праздник души для суворовцев. И еще не раз наблюдал, что мальчишки стоят рядом с отцами, офицерами, для которых этот день тоже символичен. Они ведь передают эстафету сыновьям.

— Работа Движения особенно заметна в воинских коллективах. Александр Иванович, газету «Десятина», которую вы редактируете, уже много лет регулярно доставляют в Чечню в объединенную группировку войск. Понятия «патриотизм», «мужество», «стойкость», по всей видимости, сливаются воедино с православными канонами любви к Отечеству, готовности его защитить?

— Боец на войне перед атакой в нагрудный карман вряд ли положит Конституцию. Извините за вызывающий пример. Хотя своим служением воин в первую очередь отстаивает именно законность, суверенитет Отечества, провозглашенный в Конституции. Но скорее всего возле своего сердца он будет хранить текст Девяностого псалма «Живый в помощи.», или образок Великомученика Георгия Победоносца, или иконку Архистратига Божия Михаила, или карманное Евангелие. Еще Бисмарк сказал: «В окопах атеистов не бывает!»

В самую первую поездку в Чечню я захватил с собой несколько сотен нательных крестиков, и все они разошлись по назначению. С нами поехал священник Константин Молчанов (теперь в монашестве — иеромонах Савва). В горячей точке он совершал Таинство Крещения. Чин проходил прямо в армейской палатке. Выйдя как-то из нее, я заметил молодого парнишку. Он плакал, объяснив свои слезы тем, что возит воду в подразделение и обряд крещения пропустил. Оказалось, что все тревоги парня напрасны. Когда он узнал, что все только начинается, он снова чуть не всплакнул. Теперь уже от радости. В горячих точках, там, где опасность таится на каждом шагу, особенно ощущается сближение Церкви и людей военных.

— Теперь вопрос вам как председателю правления Российского союза антикваров. Александр Иванович, вы давно поддерживаете идею меценатства. Возглавляемый вами холдинг «Купина», кстати, одна из крупнейших антикварных компаний в России, стала инициатором программы установки памятных знаков и поклонных крестов на месте утраченных храмов. Вы надеетесь и дальше продолжать это благое дело?

— Первый памятный знак был установлен нами на месте храма Николы Явленного, что на Арбате, описанного в «Войне и мире» Льва Толстого. От храма остался лишь фрагмент стены — остаток колокольни, на ней и установили памятный знак, который освящал Святейший Патриарх. Всего в Москве мы установили восемь таких знаков. Безусловно, эта деятельность будет продолжена.

— Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II недавно вручил вам высокую награду Русской православной церкви — орден Преподобного Сергия Радонежского. Вероятно, этим отмечен и вклад возглавляемого вами Общероссийского движения «Россия Православная» в возрождение традиционных духовных основ Российского государства.

— Конечно, я не смею относить такое внимание Священноначалия к моим личным заслугам. В разные годы я был удостоен трех церковных наград именно как лидер Движения. Знаменательно, что орден Преподобного Сергия Радонежского был вручен в алтаре храма Христа Спасителя. Святейшим Патриархом Алексием II столь высоко был отмечен самоотверженный труд нашего Движения в осуществление программы празднования столетнего юбилея прославления Преподобного Серафима Саровского.

— У Федора Тютчева есть такой пассаж: «В России Церковь не только сделалась национальной в обычном значении этого слова, как это случается в других местах; здесь Церковь стала основой, высшим выражением духа нации, целого племени, целого мира. Вот отчего… эта самая Восточная Церковь сделалась как бы синонимом России». Вы согласны с этим?

— Надо разделять Церковь Небесную, земную и поместную. На мой взгляд, Тютчев здесь говорит о Церкви поместной. Прежде вся система государственного устройства России зиждилась на системе религиозных взглядов. Вся нравственная основа, в том числе на бытовом уровне, также имела религиозные корни. И сегодня мы, россияне, должны быть православными управленцами, банкирами, журналистами. Каждый на своем месте должен быть профессионалом. Вера без дел мертва. Так говорил брат Иисуса Христа Апостол Иаков.

Если помните, несколько лет назад в наши воинские гарнизоны зачастили сектанты. Разного толка, в меру деликатные. Но у всех была одна тщательно скрываемая цель: завлечь наших людей в погонах в свои сети. Духовный заслон, который помешал сектам совершить задуманное, был настолько мощным, что Русская православная церковь почувствовала, как растет ее влияние среди военных. Свою лепту внесла и «Россия Православная».

Сегодня довольно сложно оценить реально сделанное. Время, вероятно, смутное такое. Но пройдут годы, и с их вершин мы сможем увидеть все, что сделано.

Беседовал Леонид Малаховский

9 сентября 2004 г.