 |
| Утро.Ru | Андрей Миловзоров | 23.06.2004 |
Каковы масштабы «русской угрозы» для национальных суверенитетов? Чисто количественно — это порядка 19,5 млн человек, или 14,3% населения республик СНГ. Плюс — трудно определяемый процент местных «русскоговорящих» (на Украине, например, свыше половины населения пользуются русским языком как родным). Кое-где их становится даже больше: например, в Киргизии после фактического уравнения статусов русского и киргизского языков на русском обучаются 23% школьников (притом что этнических славян там осталось около 12%). О том, где и сколько в странах СНГ проживает русских/русскоязычных и как им там живется, мы уже писали. Здесь же речь пойдет лишь об одном аспекте этого «жития», самом тревожном — об ассимиляции.
Отношение к русскоязычным в основном определяется отношением к России и численностью ее диаспоры. Чем сильнее власти стремятся дистанцироваться от бывшего «большого брата», тем хуже живется русскоязычным. Небольшие по численности диаспоры, как правило, вызывают меньше раздражения, но и сохранить свою культурную среду им сложнее. Но в большинстве случаев эту часть населения наши бывшие братские республики побаиваются: за ней им то и дело мерещится «рука Москвы», да и чисто объективно эти люди служат магнитом, притягивающим республику к России. А этого хочется не всем. Пожалуй, только Белоруссия, Киргизия и Армения спокойны на сей счет и не пытаются избавиться от русского языка. В остальных республиках русскую диаспору в той или иной степени ущемляют в правах за незнание национального языка «страны пребывания», а то и вовсе записывая в «неграждане-оккупанты».
Однако от русского наследия не так-то просто избавиться. Ведь русский язык, долгое время бывший государственным в СССР и признанным языком межнационального общения, до сих пор в ходу в каждой из республик. На нем охотно говорят не только на Украине или в Казахстане, но и в Грузии, Азербайджане или даже Туркмении. Русский язык оказывается на удивление живуч и там, где к нему и его носителям питают открытую антипатию и пытаются начисто вытравить законодательными и административными мерами. Так, прибалты, совсем, казалось бы, порвавшие со своим «совковым» прошлым и ушедшие глубоко в Европу, и те сетуют: если в классе местной школы появляются несколько русскоговорящих, то скоро весь класс начинает говорить по-русски! Такой вот этнокультурный феномен.
Поэтому те, кто тяготится близостью и влиянием России, уже поняли, что русский язык нужно искоренять не столько запретами, сколько путем ассимиляции его носителей. Значит, нужно работать над «слабым звеном» русской диаспоры — ее подрастающим поколением. Именно через школы идет процесс дерусификации СНГ.
Наиболее одиозным примером являются, конечно, Латвия с Эстонией. Недавно латвийский президент Вайра Вике-Фрейберга в одном из интервью выразилась предельно откровенно: «Мы хотим сделать русских латышами». Разумеется, тех, которые живут в Латвии. Для этого постепенно урезается место русского языка даже в русских школах страны. А ведь согласно нормам ЕС, куда только что вступила Латвия, если национальное меньшинство составляет 20% населения страны, то его язык автоматически становится государственным. «Верно, так, например, дела обстоят в Бельгии и еще кое-где. Но там это иноязычное население веками жило. А что у нас в Латвии? — рассуждает г-жа президент. — Нелегальная, жестокая, тоталитарная иностранная оккупация. Поэтому этот пример не подходит». Просто и ясно. Так что русские, живущие в Прибалтике, конечно, смогут стать полноценными европейцам. Но только после того, как перестанут быть русскими.
Процесс дерусификации образования активно идет в Молдавии, Грузии и на Украине. За годы независимости количество русских школ в Самостийной сократилось вдвое. Председатель комиссии по учебной литературе стран-участниц СНГ, вице-президент Российского книжного союза Александр Кондаков утверждает, что доля детей, которые имеют возможность обучаться на русском языке на Украине, составляет всего 5%. Использование российских учебников в украинских школах запрещено — это притом, что русские в этой республике, по самым скромным официальным данным Киева (явно заниженным), составляют 17,5% населения. А уж русскоговорящих в стране — подавляющее большинство. Но политические установки Киева направлены на то, чтобы сделать всех их нерусскоговорящими. В этом президент Кучма подает стране пример: в 1989 г. в графе «национальность» он указал «русский», а теперь — ничего, перековался…
Похожая ситуация наблюдается в Молдавии. Официально признанная доля русскоязычных составляет 20% населения, на самом деле их там гораздо больше. И вроде бы ситуация складывается для них не так уж плохо: работают почти 500 русских школ, предпринимались даже попытки сделать русский язык государственным. Однако в Молдавии действует очень сильная прорумынская оппозиция (которая в общем-то уже даже и не оппозиция, а власть) и наблюдается активный процесс «румынизации» общества и образования — вплоть до переписывания истории (прославления Антонеску). Уже встречаются мнения о том, что молдавская государственность носит временный характер и лет через 10 республика (за вычетом Приднестровья) плавно вольется в состав Румынии. Естественно, русский язык при таких раскладах оказывается в большой опасности.
Процессы дерусификации образования идут и в Азербайджане, Грузии и Узбекистане. В Азербайджане, например, проживают 170 тыс. русскоязычных граждан, которые чувствуют себя вполне комфортно. Однако на всю страну осталось всего 29 русских школ. В Грузии насчитывается 59 русских школ, и пока не ясно, как сложится судьба русскоязычных в этой стране при президенте Саакашвили. Ввиду малочисленности русской диаспоры русский язык «покидает» Армению, но эта страна, наоборот, прикладывает усилия к тому, чтобы его не забыть. С 1995 г. русский язык является обязательным предметом в средних школах; в республике действует Русско-Армянский университет и Центр развития русского языка. В Узбекистане в настоящее время 159 русских школ, а в Таджикистане всего три, но и русскоязычных там осталось очень мало.
В общем, нелегко складывается судьба русского «наследия» в нашем ближнем зарубежье. А тем временем Европа завидует СНГ черной завистью: архитекторы Европейского союза много бы отдали за то, чтобы иметь такой язык межнационального общения, каким еще служит русский в СНГ. Но у нас эту единственную, пожалуй, ценность, доставшуюся от «советского народа», не просто не ценят, а стараются поскорее уничтожить.
Впрочем, пока добрая половина жителей ближнего нашего зарубежья регулярно приезжает в Россию на заработки (причем в отношении таких республик, как Азербайджан и Армения, половина — это практически и не преувеличение), за судьбу русского языка как средства межнационального общения на постсоветском пространстве можно особо не беспокоиться. «Дэвушка, пакупай маладой картошка», конечно, далеко не эталон «великого и могучего», но, по крайней мере, всем понятно, о чем идет речь. И в данном случае этого достаточно.
В обозримом будущем все останется именно так: все флаги (СНГ) в гости будут к нам. Это неизбежное явление — наша мини-глобализация. Именно «наша», совковая, выросшая из закваски «совнарода». Поэтому она не так уж страшна в культурном отношении. Европе, например, в этом смысле повезло куда меньше: тамошние иммигранты (турки, арабы, азиаты), счет которым идет уже на миллионы, гораздо менее близки европейской культуре, чем жители СНГ — нашей. Они образуют в крупнейших странах ЕС (Франции, Германии, Великобритании) закрытые этнические анклавы, опасные не только как потенциальные «рассадники» терроризма, но и как зоны отчуждения на социально-этническом пространстве объединяющейся Европы. Чтобы хоть как-то разрядить такую обстановку, европейским политикам очень скоро придется всерьез считаться с мнением этих диаспор, и тогда еще не известно, какой крен получит внешняя политика ЕС.
«Братские» диаспоры на территории РФ в этом смысле не опасны. Они не ставят целей «завоевания» России. Просто здесь есть деньги и работа. Являются ли они, в таком случае, сторонниками и проводниками идеи реинтеграции постсоветского пространства? Это вопрос. Но ответ, скорее, отрицательный. Конечно, на словах они всегда за дружбу народов и… отмену института временной регистрации. Но на деле — жить так, как сейчас, им удобнее: заработал здесь и уехал к себе — ищи ветра в поле! Да и потом, кому не хочется, чтобы его родина была независимым государством? А до восприятия тех процессов, которые происходят сейчас в ЕС, нужно еще дорасти.
Итак, коль скоро реанимации СССР не предвидится, вернемся к нашим диаспорам в СНГ. Как их спасти? В условиях все большего отчуждения народов экс-СССР и зачастую недружественного отношения властей ко всему русскому судьба этих диаспор, как анклавов русской культуры и языка, всецело зависит от того, насколько прочными останутся их связи с «материком» российской культуры. В принципе, так существуют диаспоры многих народов по всему миру, и тут нет ничего страшного. Но ассимилировать русскоязычное население странам СНГ удастся в том случае, если Россия перестанет присутствовать не в политике или экономике, а в социально-культурной среде этих стран.
Диаспора остается диаспорой — островком одной культуры в океане другой — до тех пор, пока где-то на горизонте маячит «материк» ее культуры. Лишь бы этот материк не размыло волнами глобализации, лишь бы «русскоязычные» не потеряли того, что классики этногенеза называли «комплиментарностью» — чувством своей общности и отличия от окружающих. А есть уже немало признаков того, что мы это чувство теряем. Вот свежий пример: всерьез идут разговоры о том, чтобы изъять предмет «Отечественная история» из списка обязательных дисциплин для негуманитарных вузов. Российских вузов. Мелочь, казалось бы, и как это может отразиться на нашей «идентичности»? А самым непосредственным образом! Директор межвузовского центра по историческому образованию в технических вузах РФ, профессор Виктор Порохня говорит по этому поводу: «Совершенно очевидно, что в случае принятия такого решения молодые люди станут очень хорошим объектом для политических манипуляций. С каждым годом все больше выпускников технических вузов уходят работать в частный сектор или уезжают за пределы страны. Возможно, кому-то в этой ситуации и выгодно, чтобы молодые люди не знали историю своей страны и страны пребывания, в которую они могут уехать после окончания учебы». Таких людей гораздо проще ассимилировать другим культурам. Это только частный пример того, как российский народ отрывается от своих корней — хотя главный его корень был подрублен после 1917 года… И теперь остается только надеяться, что прорастут новые.
22 июня 2004 г.
