Считайте меня монахом

Так сказал первый секретарь Сурского райкома ВЛКСМ Виктор Симонов и принял постриг

Загадка

Еще тридцать лет назад Виктор Тимофеевич был рядовым советским человеком: примерным семьянином, дельным начальником. Как получилось, что Симонов стал монахом да еще обратил в веру едва ли не всех воинствующих атеистов района, до сих пор загадка.

— Это из-за Николиной горы, — говорят одни.

— Не смог прожить без идеи, — считают другие. Вооруженный «Капиталом» и разочарованный перестройкой в поисках веры, Виктор Симонов подался в экстрасенсы, а потом — в монастырь.

Старший — самый умный

Виктор Симонов родом из села Ховрино Вешкаймского района, старший ребенок в многодетной семье. Жили небогато: отец работал ветеринаром, мать — учительницей. Но на жизнь никогда не жаловались, да и родители приучали своих детей жить честно и скромно. Закончив ховринскую семилетку, Виктор уехал в карсунский техникум. В 1958 году устроился зоотехником в колхоз «Пятилетка». Зарекомендовал себя исполнительным и вежливым работником. За что и был приглашен в Сурский райком ВЛКСМ.

— Витя всегда заботился о родителях, — вспоминает 80-летняя жительница карсунского села Большие Поселки Антонина Поспелова. — Из Ховрино его семья к нам переехала, чтобы быть поближе к Витеньке. А он старался приезжать домой каждые выходные. Только с дороги отдохнет, как что-нибудь по хозяйству бежит помогать. Да что говорить: умный сын — счастье в доме!

Про любовь и мракобесие

Там же, в Поселках, Виктор Тимофеевич встретил свою будущую жену Галину Михайловну. В селе вспоминают, как Виктор подошел к Галине на танцах. Кавалер ей понравился, но показался слишком уж солидным, и танцевать с важным начальником пионервожатая отказалась. Виктор оказался парнем настырным: отыскал адрес 19-летней девушки и назначил ей свидание… Они поженились в конце 1962-го. Галина любила мужа за нежность, доброту душевную. А вот бывшим комсомольцам из Карсуна и Сурского второй секретарь райкома Виктор Симонов запомнился совсем другим: очень жестким и волевым человеком. С мракобесием и «опиумом для народа» боролся непримиримо.

— Два раза в год — на Николу Зимнего и Летнего — мы вставали в оцепление, — рассказывает нынешний директор сурского райпо Нина Петровна Андронова. — Я в то время тоже была в комсомоле. С утра оцепляли Николину гору и следили, чтоб бабушки к роднику не ходили и наверх не лазили. Всех разворачивали обратно. Куда деваться? Такое время было…

— Виктор Тимофеевич тоже вставал в оцепление, — продолжает она. — Бабушек строго отчитывал. А молодые, боясь его гнева, к горе и близко не подходили.

…Теперь Нина Петровна сама держит дома банку святой воды, ездит по святым местам и носит нательный крест.

А дети-то — крещеные…

По слухам, был Симонов так строг, что даже жене пришлось крестить своих сыновей втайне от мужа. Говорят, настояла на этом ее свекровь, мать Виктора. Валерия и Владимира окрестили в одной из деревень — подальше от райцентра. Через два года, в 1964-ом, Виктор стал первым секретарем Сурского РК ВЛКСМ. Новая должность требовала много времени, и семья решила прочно обосноваться в Сурском, где и поселилась в одной из новых квартир в трехэтажном доме неподалеку от центра села.

По тем временам к секретарю, как к батюшке, с исповедью шли. Жаловались на мужа-пьяницу или на старый дом указывали, который того и гляди развалится, а председатель совхоза не дает досок на ремонт. Виктору Тимофеевичу приходилось решать и проблемы, связанные с сельскохозяйственными закупками, и писать рекомендации талантливым детям, чтобы они могли поступить в городской или столичный вуз. День и ночь к нему тянулись люди, а три телефона на его столе звонили не умолкая.

Движение по карьерной лестнице Симонова шло, не останавливаясь: председатель колхоза «Май революции» в селе Сара; через три года — председатель райсполкома; еще через семь лет — начальник Сурского управления сельского хозяйства.

— Очень строгий был человек! — вспоминает бывшая его сотрудница Татьяна Сундукова. — Я работала в бухгалтерии. Знаете, сейчас смешно вспоминать, а тогда над каждой запятой тряслась.

Экстрасенсом так и не стал

В 1991 году привычная система координат разрушилась и в стране, и в голове Симонова: из комсомола он решил податься в фермеры. И хотя многих фермеров-пионеров зажимали, Симонов решил свои проблемы одним махом. Местная администрация выделила ему шестьдесят гектаров земли. Времена, как говорится, были новыми, а люди — прежними. И связи тоже, как в былые времена, крепкими.

— Он выращивал коноплю для технических нужд, — рассказывают в селе Сара. — Тогда еще не было такой проблемы с наркоманами. Виктор Тимофеевич сдавал коноплю в соседний Саранск. При случае нанимал рабочих из Мордовии. Почему не местных жителей? Не доверял, наверное.

Как-то Симонов срочно засобирался в столицу: уехал фермером, а вернулся с корочкой выпускника курсов экстрасенсорики. Бабки в очередь к нему на прием записываться стали, а Тимофеевич снова вдруг пропал. Хотели даже искать, но жена, Галина Михайловна, словно знала что-то. Сказала, не стоит волноваться, отыщется… И точно, уже через неделю объявился — со впечатлениями о Киево-Печерской Лавре, о поездке в Санаксарский и Новодевичий монастыри, в Троице-Сергиеву лавру. Труды Ленина на полках уступили место богословским книгам и Священному Писанию.

— Помню, как Виктор пришел ко мне и попросил закрыть все его счета, — рассказывает Андронова. — Я в то время в банке работала. Дескать, собирается он идти в монахи, а потому на нем в миру ничего не должно числиться. Я сначала подумала, что это шутка, но он был так серьезен…

Отец Никита

В 1995 году Симонов подал заявление на развод, отказался от своего имущества в пользу семьи и исчез из села. Ходили слухи, что он участвовал в паломничестве на Святую Землю, служил в Троице-Сергиевой лавре, но потом его по настоятельным просьбам определили в Калужскую область — в Свято-Тихоновскую пустынь. Там Виктор Симонов принял постриг и монашеское имя Никита. В новом монастыре он занимался стройкой. Все, что было разрушено за годы советской власти, восстанавливал своими руками.

— Он приехал в Сурское снова три года назад, — вспоминает Андронова. — Было так непривычно смотреть на бывшего начальника, облаченного в рясу, с окладистой монашеской бородой. Батюшка пробыл в нашем поселке не больше двух дней, ночевал у брата. У бывшей жены нельзя было по уставу. В один из дней он взял меня и еще пару бывших подчиненных, с которыми в молодости гоняли с Николиной горы старушек, и поехали на эту самую гору. Там отец Никита отслужил молебен.

Когда они спускались вниз, навстречу им попалась одна из набожных старушек. Посмотрела она в лицо иеромонаха Никиты, узнала его и… расплакалась.