Выбор

Она просто так живет. Живет — и все. О трудностях говорит просто: — Радость моей жизни — что я живу по собственному выбору. Когда бывает тяжело, вспомнишь, что сам на себя это бремя наложил — и вроде полегче. А когда совсем трудно, помолишься, посмотришь на свою жизнь с точки зрения заповедей и понимаешь: все хорошо. Нам просто трудно, но мы правильно живем. Наверное, счастье человека — это его уверенность именно в этом. Все правильно, значит, можно жить.

Феде десять лет, Юре — одиннадцать, Диме — восемь. Этим мальчишкам повезло. У них есть мама и папа, хотя юридически они не усыновлены, а под опекой: куча разных препятствий не позволяет сделать их полноправными сыновьями семьи Панковых, но ведь бумага — не главное. Главное — душа.

— Я всегда была очень общественно активной женщиной, — рассказывает Анна Панкова, теперь уже не известный тюменский не журналист, а просто мама. — Я была редактором городской газеты города Нефтеюганска, была депутатом, владела своей рекламно-коммерческой газетой. Брала интервью у Ельцина, Старовойтовой, Собчака. Старшая дочь два лета провела в Англии. И мысли никогда не было, что возьмем детей под опеку! Дочка моя старшая все мечтала об этом, а я думала: «Вот они какие дети — замечательные! Мы, взрослые, на такие порывы уже не способны…»

Но потом семья Панковых пришла к вере. И вот тут, наверное, и сработала библейская заповедь: «Будьте как дети». И, как дети мечтали пожалеть детдомовских брошенных малышей, так и Панковы решились на поступок, на который, кстати, крайне редко благословляют православные священники.

— Отец Николай Цирке долго расспрашивал, пытался понять, зачем нам это нужно. Потом он ездил на остров Залит к старцу Николаю Гурьянову (его еще при жизни почитали святым) и спрашивал у него благословения для нас. Нас благословили.

А как было не благословить, если, по мнению Анны Евтифьевны, Сам Господь указывал им, что делать?

— Я в газете отвечала за блок социальных проблем и при этом ни разу не была в детдоме! И вот поехала в Ишим, а там Дима. У него куча болезней, всех детей куда-то берут, усыновляют, а он только смотрит на всех… А с собой во все поездки брала икону — образ Божией Матери «Взыскание погибших». И когда оказалось, что Дима родился в день, когда празднуется эта икона, я поняла, что это Господь поставил передо мной этого ребенка, и если мы его сейчас не возьмем, то все неправда — все, что мы делаем, куда ходим. В общем-то с точки зрения православной, жить надо так, чтобы жизнь была подвигом. Инвалиду достаточно смириться с потерей ноги и радоваться жизни, а у состоявшихся людей — своя дорога. Все сбережения, доходы от акций сейчас пущены в дело: Анна Евтифьевна и Алексей Владимирович купили дом в деревне, к нему большой участок (полгектара!), корову. Ремонта в доме, конечно, немерено, но мальчики помогают. Немалые деньги уходят и на лечение: у всех по целому букету болезней, Диме сделали операцию по исправлению косоглазия.

— Он у меня красавец! — говорила мне Анна Евтифьевна при первой встрече полтора года назад. И я дипломатично кивала головой, глядя то в один, то в другой убегающий глаз мальчишки. Но после операции он оказался и впрямь красавцем, а самое потрясающее — похож на свою новую маму! Похож на нее и старший сын Юра. А узбек Федя похож на сына лучшей подруги теперь уже многодетной мамы.

— Ведь говорят: позаботься о Божьем, и Бог позаботится о твоем. Конечно, у них гены такие, у них родители такие, об этом всех предупреждают, кто детей из детдома берет. Мол, гены все равно могут взять свое, а у нас к тому же дети уже не новорожденные, столько пережили — иной взрослый столько не пережил, сколько они! Но я всегда считала и буду считать, что у нас есть еще наследственность и от нашего Создателя, мы не только дети отца и матери — мы еще и дети Божьи. А Господь не оставит свое дитя…

Когда семья, пришедшая к вере в зрелом возрасте, берет ребенка на воспитание, обычно решают, что это во искупление грехов молодости. Конечно, выросли мы в атеистическое время, многим поступкам не придавали значения, хотя и чувствовали, что это, возможно, нехорошо. Но так жили все…

— А я не хочу, чтобы это было искуплением! Может, мне это и зачтется, но это не главное, мы не из-за этого детей брали, я не хочу, чтобы это было просто как искупление! Мне нравится так жить, я так живу! И вся семья так живет. Просто это… правильно, что ли…

У Панковых две взрослые дочери — Яна и Поля, обе учатся в вузах заочно. Девушки, надо сказать, красивейшие, с русскими фигурами, чистыми лицами. Из благоустроенной городской квартиры они переехали с родителями в деревню, хотя их к этому никто не принуждал. На Поле лежит почетная обязанность ухода за коровой. Кстати, отец Николай благословил мальчиков во время всех постов пить молоко — все дети тубинфицировны. С этой целью семья и купила корову Дочку.

— Мы пошли покупать ее не в сезон, — рассказывает Алексей Владимирович, — и многого не знали. У нас был один критерий: чтобы у коровы был спокойный характер. Да, характер у нее хороший. Это потом уже выяснилось, что у нее соски на вымени короткие, доить крайне неудобно; что молока она дает мало, и что лет ей уже десять, и что рожала она только бычков… Хотя нам она принесла телочку, мы назвали ее Жданкой. Так что у нас на будущее уже есть корова.

А еще семья собирается обзавестись лошадью. Особой хозяйственной необходимости в этом нет, но Яна так любит лошадей, а тут такие места… Когда копали колодец, хоть он и недалеко от реки, а пять кубов выкопали — и воды пока нет. Да, пять кубов — не земли, пять кубов достали голубой глины, лечебной и поделочной. Между прочим, неподалеку строит свою базу отдыха Тюменский госуниверситет. Красота потому что.

— А еще у нас тут храм восстанавливается, его разрушили в годы гонений. Мы каждое воскресенье ходим туда акафист читать — молитва такая, чтобы Господь помог. Мы и деревню себе так и искали — чтобы школа была, хоть начальная, и храм. Юру я пока сама учу, он на домашнем обучении. Раз в четверть ездим в школу, к которой приписаны, сдаем зачеты, пока без троек. Это, кстати, очень удобно. Если ребенок в школе — нужно с утра его собрать, отправить, он там полдня проведет, потом вернется — у него домашние задания. Еще три часа сидит, учит, а если что-то не понял — я еще время трачу, чтобы объяснить. А здесь мы сели, за четыре часа все прошли, ничего не понятого не осталось, никаких домашних заданий. И я свободна, и у ребенка есть время и по дому помочь, и где-то дополнительно позаниматься. Девочки его по английскому языку натаскивают, ему язык плохо дается. А отец мечтает, чтобы у него появилось побольше свободного времени, и он смог научить мальчишек рукодельничать по дереву. С его точки зрения жена совершенно верно считает деревню наиболее здоровым местом для воспитания детей. И вообще — все правильно.

— Я думаю, брать детей можно только тогда, когда супруги абсолютно доверяют друг другу, — говорит Анна Евтифьевна. — Без этого нельзя. Нужно, чтобы в семье было взаимопонимание, любовь.

Интересно, много ли семейных пар могут быть такими едиными в своем мнении не в первый год после свадьбы, а через двадцать пять совместно прожитых лет?