 |
| Русское Воскресение | Елена Пустовойтова | 04.06.2004 |
2000 лет!
Однако, официальный возраст Пскова на девять сотен меньше.
Во все времена Псков славен был зодчими и иконописцами, которыми не брезговала и первопрестольная. Славилась Псковщина и своими керамическими изделиями, особливо изразцами для печей, которые были необыкновенно разнообразны и по способам их украшения, и по живости и необычности орнамента. Знатен был также псковский лен и кожи. Псков хранит и такие даты — в 1833 году в городе открылась большая публичная библиотека, а в 1876 году — музей, в 1900 году в Пскове сооружена электростанция, а в 1902 году город был телефонизирован…
Помнит Псков и то, что на псковской земле последний русский царь Николай II 2 марта 1917 года пережил роковые минуты отречения от престола.
Псков — город страж, город воин. До начала XVIII он находился на северо-западных рубежах России и был ее надёжной защитой.
Впервые город этот упоминается под 903 годом, в «Повести временных лет» псковский летописец сообщал: «О Плескове граде от летописания не обретается упомянуто, от кого создан бысть и которыми людьми, токмо уведохом, яко был уже в то время, как наехали князи Рюрик з братьею… понеже поведает, яко Игорь Рюрикович поят себе жену Ольгу от Плескова».
Князь Игорь приезжал из стольного Киева в Псков на время сбора дани, любил там и поохотиться. И однажды, находясь на берегу реки Великой, увидел, что на противоположном берегу намного больше дикого зверья. Князь решил перебраться туда и поманил лодочника, одиноко плывущего по реке. Когда лодка подплыла, лодочником оказалось юная девушка. Переплывая реку, князь беседовал с ней и понял, что она не только красива, но и очень умна. Игорь сразу полюбил её, дал ей обещание, что женится на ней, и на прощание подарил золотое колечко. А девушку ту звали Ольгой.
Так рассказывает дошедшая до наших дней легенда.
Родина княгини Ольги, жены князя Игоря, матери Святослава, бабки былинного Владимира — Красное Солнышко, мудрой правительницы Руси — Выбуты, а по-местному, Лыбута, что находится недалеко от Пскова вверх по Великой. Именно здесь Ольга перевозила Игоря через реку. Недалеко от Выбут, на противоположном берегу, там, где река Кебь впадает в Черёху — приток Великой, находится посёлок Буденик, где у Ольгиной ключницы Малуши родился сын — будущий князь Владимир Святославович, крестивший Русь ради её объединения. Говорят, что именно здесь, но много позже, была деревня, принадлежавшая графу Разумовскому, а в последствии — Державину.
С псковской землей тесно связаны многие славные имена и прежде всего имя нашего Александра Сергеевича Пушкина. Село Михайловское по праву считается его поэтической родиной. Имена выдающихся композиторов М.П. Мусоргского и Н.А. Римского-Корсакова также вошли в сокровищницу культурного наследия Псковщины.
Знатна псковская земелюшка!
Немного ниже Великая расходится на два рукава. Один из них, мелкий с каменистым дном, называется доныне «Ольгиными слудами» (слуда — подводный камень), другой рукав, поглубже, зовётся «Ольгиными воротами». Оба они обтекают большой вытянутый остров, возле которого, словно перебредают реку, ряды валунов. Немного выше Великую пересекают пороги. Место отмечено и историей, и самой природой.
Выбуты были очень важны для Пскова: здесь находилась древняя переправа через Великую — брод, которым до сих пор пользуются местные жители. В случае военной опасности псковичи посылали к броду заставы. Бились здесь не единажды.
Укрепленный центр Пскова — Кром — представлял собой скалистый мыс у впадения реки Псковы в Великую, высокий, обрывистый, омываемый почти кругом водой. Опять же, сама природа постаралась и подготовила его для того, чтобы поставить на нем крепость, равной которой не существовало на Псковской земле. В то же время по реке всегда можно было проворным лазутчикам выбраться как в ближайшие, так и в дальние края с важными донесениями.
В древнем Пскове, в этом городе-крепости, было 5 колец оборонительных укреплений с 40 боевыми башнями. Общая протяжённость крепостных стен в XVI веке составляла 9,5 километров. Двести храмов благовестили в городе. Не чудо ли?
Псковская земля особенно прославила себя в Ливонской войне, которую Россия вела 25 лет, с 1558 по 1583 год, за широкий выход к берегам Балтийского моря, на международные торговые пути. Война эта началась успешно для России, что и встревожило соседние государства, не желавшие допускать ее к морскому берегу. Против нее выступили объединенные силы, поддерживающие отряды польско-литовского короля Стефана Батория, который подошел к Пскову в конце августа года 1581-го. Секретарь канцелярии Батория писал: «Любуемся Псковом. Господи, какой большой город, точно Париж. Помоги нам, Боже, с ним справиться».
Шли на неправое дело, а Бога в помощники призывать не стеснялись.
Тогда, перед приходом неприятеля, псковичи сожгли посад. Его население, как и окрестных деревень, укрылось за крепостными стенами Пскова. Руководил обороной воевода Шуйский и находился на самом важном участке — у Покровской башни. 7 сентября, в результате артиллерийского обстрела, Покровская башня была наполовину разрушена, также пострадала стоявшая неподалеку Свинузская башня, во многих местах была проломлена крепостная стена.
С рассветом другого дня к пролому у разбитой Свинузской башни устремились штурмовые отряды Батория, но за развалинами каменной крепостной стены они наткнулись на возведенную за одну ночь деревянную преграду. Между этими стенами, среди груд камней и щебня, закипел тяжелый бой. Новые и новые толпы штурмовавших вливались в пролом. Осаждавшим удалось захватить полуразрушенные башни, но проникнуть дальше в город было не суждено — псковичи начали звонить в осадный колокол, который висел у церкви Василия на Горке, разнося весть каждому, что враги проникли в город. Сбежались все жители — сбрасывали камни на головы врагов, лили горячую смолу, расстреливали наступавших из пищалей. А под Покровскую башню заложили порох и взорвали ее вместе с осадившими её врагами.
Баторий пытался взять город и штурмами, и минными подкопами. Но тщетно. Тогда на стреле в Псков была послана грамота, в которой Баторий обещал псковичам свободу, если они сдадут город, а военачальникам — щедрое вознаграждение.
Из Пскова ответ также был отослан на стреле: «Какая нам польза полюбить тьму больше света, бесчестье больше чести, плен больше свободы? Все мы готовы умереть за свою Веру, за своего Государя и не предадим государства и города Пскова. Будь готов на битву с нами, гордый Стефан».
К слову сказать, прочитав такой ответ, разве возможно поверить в то, что предки наши были дремучи и жили лишь инстинктами? И ни к чему не были пригодны, пока Петр с иноземцами их уму-разуму ни научили? Конечно же, нет! Без плюрализма жили — белое почитали за белое, а черное — черным и было.
Но вернемся к осаде Пскова, которая, как и всякое испытание, ярко высветила суть народа нашего, его нравственную высоту, способность к самопожертвованию, стойкость и смелость.
Исчерпав все военные и дипломатические средства, взялись враги за подлость — 9 января 1582 года в Псков с ларцем и грамотой направили русского пленного. В грамоте, написанной от лица какого-то важного дворянина Гансумеллера, было сказано: «Первому государеву боярину и воеводе князю Ивану Петровичу Шуйскому Гансумеллер челом бъет. Бывал я у вашего государя с немцем Юрием Фрянбреником и ныне вспомнил государя вашего хлеб-соль, и не хочу против него стоять, а хочу выехать на его государево имя. А вперед себя послал с вашим пленным свою казну в том ларце, который он к тебе принесет. И ты бы, князь Иван Петрович, тот мой ларец у пленного взял и казну мою в том ларце один осмотрел, а иным не давал бы смотреть. А я буду в Пскове в скором времени».
Князь Шуйский, заподозрив неладное, велел найти мастеров, которые могли бы вскрыть ларец, но не через замок. Так и сделали. Когда мастер вскрыл ларец, увидели, что он наполнен порохом, а на все четыре стороны смотрели заряженные самопалы. Взведенные замки самопалов присоединялись к запору ларца, и стоило приоткрыть крышку, как курки высекали огонь и поджигали порох — стоящего рядом с ларцем человека просто-напросто разорвало бы на куски. На что и был расчет.
За время этой осады псковичи отбили 31 приступ и сами совершили 46 вылазок в стан врага. 4 февраля 1582 года остатки еще недавно сильнейшей армии Европы убрались восвояси. И хотя России пришлось уступить Ливонию, Псков лишил сил польско-литовских интервентов, что позволило России сохранить свою целостность.
«То истина, что Псков или Шуйский спас Россию от величайшей опасности, и память сей важной заслуги не изгладится в нашей Истории, доколе мы не утратим любви к Отечеству и своего имени» — писал Н. М. Карамзин, высоко превознося роль Пскова в Ливонской войне.
В честь одержанной победы псковичи поставили памятник: Церковь Рождества и Покрова Пресвятой Девы Богородицы, в Углу или от Пролома. Двойная церковь XVI века сохранилась и поныне, принадлежит епархии, и в ней идут богослужения. Церкви украшены традиционно по-псковски — орнаментом, напоминающим вышитое кружевное узорочье: поребриком и бегунцом. Это когда главки храмов покрыты осиновыми дощечками — лемехом. Стоит солнечным лучам осветить главки храмов, они тотчас начинают серебриться на солнце. Псковичи издавна знали эту тонкость.
Ливонская война, осада города привели к небывалому разорению Пскова, и его пригородов. Не успев отстроиться, Псков, после небольшой передышки, попал под польскую и шведскую интервенцию, во время которой город полностью выгорел и обезлюдел. Каменные храмы и палаты разрушились, деревянная застройка стала редкой и бедной. Лишь к концу XVII века в Пскове начинают снова строить каменные здания производственного и торгового назначения, нередко замечательные по исполнению и архитектурному замыслу. И жилые дома псковичи стали ставить в том веке себе каменные, больше чем в иные века, размерами очень даже внушительными.
Новых церквей в Пскове в XVII веке строили мало: при обилии старых в них не было нужды. Но простоявшие в лихое разорение десятки лет без перекрытий, обветшавшие старые церковные постройки перестраивались и переделывались почти все коренным образом — та же новостройка, но с почтением к истории, к святому месту и к имени.
После поражения русских под Нарвой в ноябре 1700 года в Псков были отведены отступившие из Прибалтики войска, и с 1701 года он становится военной базой: в городе и его окрестностях разместились войска под командованием Б.П. Шереметьева. В Пскове, впервые в русской армии, были сформированы артиллерийский и драгунские полки, понтонная и инженерная команды. Здесь возводились мощные земляные бастионы и батареи.
После Северной войны земли Прибалтики вошли в состав России, и Псков перестал быть пограничным городом. Главная роль во внешней торговле и стратегическом положении перешла к новой столице России — Санкт-Петербургу. Но не стоять на рубеже России — не значит не делить с ней всех бед и тягот. В Отечественную войну 1812 года Псковская губерния собрала четырнадцать миллионов рублей и дала армии шесть тысяч рекрутов.
Неисчислимые бедствия и испытания, но такие, о которых с гордостью вспоминать никак не получается, принесли псковской земле революция и война гражданская. В Великую Отечественную немцы по своему понимали особую роль Пскова на нашей земле: они называли его «ключом к парадным дверям Ленинграда».
Современные псковичи тоже не лыком шиты — все знают о подвиге шестой роты псковских десантников в Аргунском ущелье, который она совершила в Чечне, под Улус-Кортом. Подвиг десантников стал символом мужества и стойкости молодого поколения русских воинов, их безграничной верности России — 90 человек вступили в бой с превосходящим их в двадцать! раз противником. Командиру — гвардии-подполковнику Марку Николаевичу Евтюхину, в этом году исполнилось бы всего 38. А подчиненным — и того меньше. В наш долларовый, насквозь материальный век парни-десантники так же, как и их предки, не позарились на щедрые посулы за измену, а выбрали честную смерть в бою. Об этом подвиге знать-то знают, но вяло вспоминают. Видать, мешает он тем, кто подводит Россию к нынешнему, контрактному мироощущению.
Псков сегодня — один из красивейших городов России.
Он сумел сохранить в своём облике черты заповедного уголка Древней Руси. И природа на Псковщине сохранена, как нигде, в первозданном виде. Обилие лесов, рек и озер, богатых рыбой, делают этот край особенно привлекательным для туристов. В июне этого года в Пскове состоялся российско-датский семинар по разработке стратегического плана развития туризма Псковской области с 2003 по 2010 годы. Датчане заинтересованы в развитии туриндустрии края и финансирование полностью берут на себя. Псковичи этому рады и считают, что это благо для всех. В этой связи припомнить слова предков, которые хорошо различали разницу между тьмой и светом, наверное, будет через чур. Глобализация на дворе, как не крути. Но расхожую поговорку — кто платит, тот и музыку заказывает — иметь ввиду, конечно же, не мешает.
Если вы из Москвы будете летом добираться до Пскова — берите билет на вечерний поезд, отходящий с Белорусского вокзала. Темнеет поздно. Успеете поглядеть в окошко на проплывающие мимо российские просторы, на городки и деревушки, на березовые колки… Смотреть из окна поезда на Россию — великая радость и печаль одновременно. Светлые березовые рощи, красота которых не наскучит вовек, невинно, как невесты, стоят по краям пшеничных полей, раскинувшихся под голубым, с белыми громадами облаков, небом. Реки степенные, как и положено быть нашим русским, равнинным рекам. Озерца, разлитые под небом зеркалами, отражают в себе и голубизну неба, и лебединую красоту облаков. Картинна зелень лугов с пасущимися на них буренками. Домики в резных наличниках. На окошках — гераньки… Иногда до вас долетают крики играющих детей. Вон, старичок идет с удочкой, а там старушка копается в огороде. Капуста посажена рядками, заметна издалека, а главный овощ — картошка. Почти весь огород под ней. Второй хлеб. Поленницы дров, на которых нередко и спящего кота можно заметить, стожки сена — заготовка для зимы. Все мило, все тихо. Замечаешь, как после вражеской осады, следы возрождения — нередки стали новостройки. Не каменные, нет. Но кирпичные и двухэтажные. Дают России дух перевести. Как надолго эта передышка? Эх, кабы нам не мешали жить… Страшен враг внешний, но неизмеримо страшней — внутренний. Тому сама история России последнего столетия веское доказательство.
В семь утра — вы уже в Пскове. Город проснулся. Утро прохладное, воздух — свеж и вкусен. Да, именно вкусен. Не надышаться. В подобных случаях говорят — хочется испить воздух, так хорош. К вашему удобству таксисты и частники — всяк на свой манер заманивают пассажиров.
Рядом с вокзалом — базар. Все, чем богата псковская земля — бери, не хочу! Тут тебе и огурчики всей мастей, и помидорчики… Рыбка озерная, рыбка речная, домашние колбасы, соленья и варенья… Грибочки свежие, грибочки сушеные, соленые — в банках и в ведерках… Запах! Слюнки бегут. Смех, говор… Но теснят, ох и теснят дары псковской земли плоды модные, иноземные — ананасы-бананы из Турции. Еще одно нашествие, что тоже еще пережить надо.
Улицы Пскова чисты, нищих, особенно после Москвы, не видно. Иностранной рекламы пока тоже не густо. Знает еще город честь.
Чувство — я дома, это моя родина — объяснить невозможно. Оно или есть, или нет. Но по силе и по мощи нет и не будет на земле его сильней. И возлюбленных, и детей кровных ради него оставляли, и жизнь отдавали за Родину люди несметное число раз. Правда, теперь говорят, что мы другие. Что чувство кровного родства и с народом, и с землей вырождается, выветривается. И редко чье сердце хранит сегодня эти слова: Благослови, земля-матушка…
Но не веришь, не веришь этому, особенно когда ты идешь по древней псковской земле… Кто сказал, что мы больше не те?
1 июня 2004 г.
