На Корфу и в Бари

По пути к Николаю Чудотворцу паломники гостят у Спиридона Тримифундского

Всякий православный знает об особой любви в России к Николаю Угоднику. Для русского человека он больше, чем один из святых. В Николин день в храмах собирается народу не меньше, чем на Пасху. Ему посвящены тысячи церквей. До революции в деревнях икон с его изображением было не меньше, чем икон Спасителя и Богородицы. В крестьянских избах в красном углу так и стояли они: Спаситель, Божия Матерь и Никола. Многие в простоте полагали, что это и есть Пресвятая Троица…

Иной и жития святителя Николая толком не знал, но верил, что он всегда поможет. И от неправедного суда спасет, и от лютой смерти, и от морского потопления, и от позора, и от разора. Да не было такой беды, из которой бы не выручил Никола. Спроси у народа — какой он? «Самый добрый, самый сердечный и самый простой». Вот почему в наши дни в итальянский город Бари на самолетах и автобусами через всю Европу к дорогому угоднику прибывают сотни россиян.

По пути к святителю Николаю наша паломническая группа посетила остров Корфу, где находятся мощи другого особо почитаемого на Руси святого — Спиридона Тримифундского. Если лететь из России в Бари на самолете, то Корфу оказывается на пути следования. Но сюда нет регулярных авиарейсов. Ни из одной страны мира. Только руководство Фонда имени святителя Николая догадалось организовать такой паломнический маршрут.

В храме Спиридона Тримифундского удивило, что у раки с мощами святителя нет никакой очереди. Понятно, остров мал, и население его невелико, но у нас и у Сергия Радонежского, и у Серафима Саровского, и у блаженной Ксении Петербургской постоянно толпы людей изо всех краев. И не только в дни памяти любимых святых, а во всякий день. В Петербурге в день памяти святителя Спиридона вокруг его часовни всегда много молящихся. Мужчины без шапок на декабрьском морозе идут крестным ходом, слушают Евангелие, поют тропарь…

В этой любви к святителю Спиридону и в том, что он оказался, по нынешним меркам, соседом своего прижизненного друга — Николая Чудотворца виден промысел Божий. Но понятен он не всем. Возможно, только их русским почитателям. Ведь в России из всех участников семи Вселенских соборов простые верующие знают только их двоих. И деревенская бабушка, и малыш из воскресной школы ведают, как святитель Николай врезал по щеке Арию за его еретическое учение. В чем суть арианства, они вряд ли вам скажут. А вот то, что Николай показал, как надо поступать с богохульниками, знают все. Многие помнят об удивительном примере «практического богословия», когда Спиридон Тримифундский, чтобы показать троичность Бога, сжал рукою кирпич, а из него изшел огонь, истекла вода и осталась глина…

… Если на Корфу мы не увидели ни одного полицейского, то Италия встретила нас военными патрулями. Парни в пятнистом камуфляже с американскими автоматическими винтовками стояли в здании аэровокзала, на площади у стоянки такси. Один из них пристроился к нашему автобусу. Проехав однообразные кварталы индустриальной окраины Бари, мы оказались на набережной. Когда автобус остановился, все бросились вправо — в узкую улицу, над которой возвышалась колокольня. Никто не дал команды и не объяснил куда идти, но все устремились туда, куда звало сердце. В огромном пустом соборе с традиционным органом и небольшими боковыми алтарями в правом нефе была видна лестница в крипт — подземную часть собора.

Народу в крипте было очень много — и все из России. Самые заметные — девочки в одинаковых хорошо сшитых платьицах и белых платочках, воспитанницы приюта из Переславля-Залесского.

Алтарная часть крипта отделена от остального пространства чугунной решеткой. За ней — надгробие, под которым находятся мощи святителя. Посередине в решетке оконце, через которое священник, не покидая алтарной части, причащает народ. Назначение этой решетки стало понятным, когда наш народ после проповеди владыки устремился прикладываться. Если бы не решетка, то менее бойкие паломники вряд ли смогли бы приблизиться к надгробию. А так хоть и с трудом, но удалось организовать очередь. В пространство между решеткой и надгробием с трудом протискивается лишь один человек.

В центре надгробия, в его нижней части — овальная ниша. В нее можно, опустившись на колени, заползти и приложиться к чеканному кругу. От волнения я даже не рассмотрел, что на нем изображено, не мог толком изложить своих просьб. Только шептал: «Святителю, отче Николае, благодарю тебя за все. Помоги детям моим, сродникам и мне, окаянному». Памятуя о том, что только в нашей группе 144 человека, я управился в несколько секунд, приложил иконки, привезенные из России, и попятился назад.

Само нахождение Николая Угодника, в католическом мире — мне представлялось не очень уместным. Как бы славно было двум друзьям, Спиридону Тримифундскому и Николаю Мирликийскому, почивать вместе на славном острове Корфу. Или у нас, скажем, в московском храме Николы в Пыжах или в питерском Никольском соборе.

А пока Никола в Бари, мы будем ездить к нему, проявляя нашу любовь и прося его заступничества и помощи для России.