Пропавшие без вести

Останки многих из тех, кто нашел смерть в боях на территории Восточной Пруссии, до сих пор остаются незахороненными.
Их находят поисковики, не имеющие государственного финансирования, организующие похороны своими силами и при помощи «сочувствующих» организаций. Их выворачивают из земли «черные копатели», рыщущие в поисках наград и оружия.

Имена многих из этих солдат мы уже не узнаем. Они так и останутся навсегда «пропавшими без вести».

Я поднимаюсь по склону холма и останавливаюсь. С глины, прикрытой слоем прошлогодней прелой листвы, безглазо смотрит на меня белый человеческий череп. Рядом — яма, следом — еще две. Приглядевшись, замечаю лежащие по краям раскопов кости.

На это место поисковая группа отряда «Фридрихсбург» выехала после того, как из областного военкомата передали обращение родственников погибшего в марте 1945 года лейтенанта Шихова. Родственник, живущий в Смоленске, просил отыскать могилу деда, похороненного после боя у разрушенного фольварка, и прислал даже зарисовку местности, сделанную после войны однополчанином деда. Участок, похожий на приложенный к письму план, расположен неподалеку от Пятидорожного. На холме, сходном приметами с тем, что описали фронтовые товарищи погибшего, обнаружить могилу не удалось.

— Местность сильно изменилась за пятьдесят девять лет, — говорит начальник штаба поискового отряда Сергей Сушин. — Там, где были одиночные деревья, теперь разросся лес. Дороги исчезли, дома — развалены и разобраны. Подходящий холм мы нашли только один, но может оказаться так, что и план начерчен неточно.

Останки наших солдат были обнаружены случайно, в ходе осмотра местности. Поднявшись на соседний холм, поисковики натолкнулись на следы работы «черных копателей» — ямы и разбросанные по земле кости.

Обследование места дает несколько советских патронов — от ТТ, ППШ и винтовки. Чуть позже в одном из отвалов обнаруживается знак «Гвардия», чудом пропущенный «черными». Теперь можно практически с уверенностью сказать — останки принадлежат нашим бойцам. Еще несколько мелких находок подтверждают эту версию.

Неподалеку отсюда — Бальга, один из последних очагов обороны немцев под Кенигсбергом. Приблизительно здесь проходила граница коридора, пробитого к городу дивизией «Великая Германия» в конце зимы. Коридор этот продержался почти два месяца, и позиции вдоль него могли по несколько раз переходить из рук в руки.

Они тянутся на несколько сот метров вдоль гребня. Еще видны оплывшие края стрелковых ячеек и траншей. По следам, оставшимся здесь, трудно восстановить картину боев. Находки не вносят ясность — скорее, они могут запутать. В соседних ячейках — германские патроны от «маузера» и наши, «мосинские». Здесь же — газовый поршень от «штурмгевера». В одном месте — ящик советских патронов, «лимонки», в которые неведомый боец не успел даже вкрутить запалы. В другом — больше сотни стреляных гильз. Гильзы «мосинские», но сильно изъеденные коррозией. И кучками — по пять штук — винтовочные патроны. То от «маузера», то от «мосинки».

Внизу, у подножья холма, обнаруживаются советская каска, наушники и зачехленный немецкий карабин.

— Сейчас есть только рабочая версия, — рассказывает командир отряда Вальдас Рыжков. — По видимому, наши позиции, расположенные в районе господского двора Кардомен, подверглись неожиданной атаке. Возможно, под утро. В стрелковой ячейке с одной стороны подножья холма — целые патроны и гранаты. В другой — густая россыпь пулеметных гильз. Похоже на то, что часть бойцов они застали врасплох, но кто-то не растерялся и успел задать жару немцам.

Смерть еще не ушла из этого леса. Она притаилась под корнями деревьев, под тонким слоем дерна. Те снаряды и мины, что были выпущены из стволов тогда, в сорок пятом, и те, которые расчет просто не успел расстрелять, сметенный шквальным ответным огнем или взятый «в штыки».

— Весной они лезут наружу, — рассказывает Сергей Сушин. — В среднем земля на три сантиметра в год выдавливает из себя железо. Что глубже было, что ближе. Вот и выходят постепенно. И с каждым годом становятся все опаснее. Взрывчатка, которой начиняли снаряды и мины немцы в конце войны, частично разлагается, частично вступает в реакцию с металлом. Образующиеся соединения настолько неустойчивы, что невозможно даже угадать, отчего и когда может прогреметь взрыв.

История раскопок на территории янтарного края восходит к тем временам, когда треть Восточной Пруссии стала Калининградской областью. Искали сокровища, оружие. В шестидесятые у многих пацанов были свои «шмайссеры» и «вальтеры». Тогда еще находили почти не ржавое оружие в ящиках, да и боеприпасы, выкопанные из земли, годились в дело. В самом Калининграде еще в начале восьмидесятых копали старое немецкое кладбище, на месте которого разбит парк Калинина — искали ордена, золотые зубы и кольца.

«Черные копатели» и сегодня активно работают в лесах. Захоронения наших бойцов им не нужны, интересуют только награды. Немцы — другое дело. Некоторые германские организации протоптали свою дорожку в область. За смертные жетоны немецких солдат и офицеров они платят до 20 долларов. Периодически то один, то другой из «черных» попадает на скамью подсудимых. Многих берут сотрудники транспортной милиции. Как правило — за торговлю боеприпасами, взрывчаткой или оружием, найденным на местах боев. Одним из последних стал 23-летний житель города Светлого Максим Н., задержанный сотрудниками ЛОВД 25 апреля. В тайниках у него помимо переделанных современных пистолетов были обнаружены немецкая ракетница, разобранный МП-40, немецкая штурмовая винтовка и карабин «маузер-98».

Поисковый отряд «Фридрихсбург» — одно из немногих легальных поисковых объединений в Калининградской области. Несколько лет отряд существовал как часть организации «Поиск», но с этого года начал работу как самостоятельная общественная организация. Сейчас в его составе — 15 человек. Многие — бывшие военнослужащие. У нескольких за плечами — Афган. Видимо, поэтому отряд вошел в состав местной ассоциации воинов-интернационалистов АВИКО.

Нерусское название объясняется очень просто — в крепости Фридрихсбург, расположенной в Кенигсберге, в свое время получил свой первый официальный документ артиллериста царь Петр I.

Только с начала этого года во время поисковых работ в Багратионовском районе области поисковики из «Фридрихсбурга» обнаружили останки 24 наших солдат и офицеров. Большинство из них — безымянны. Ни документов, ни личных вещей, ни наград с номерами. Только один боец почти наверняка обретет имя. Его нашли… сотрудники антитеррористического подразделения Западного УВД в ходе спецоперации.

— Этот солдат погиб как герой, — рассказывает Вальдас Рыжков. — Его нашли на входе в землянку, где было шесть трупов гитлеровцев. Судя по положению останков, с последним из них, офицером, боец сошелся в рукопашной. Медаль «За отвагу», которую обнаружили на нем, позволяет надеяться, что через архив удастся выяснить имя солдата и место, откуда он призывался. В этом случае родственники узнают наконец о его судьбе — пусть даже спустя почти 60 лет после Победы…

Наших бойцов находят не только на местах боев, где они встретили смерть, или в неотмеченных позже могилах, сооруженных после боя.

— На территории области одно время было очень много воинских захоронений, — рассказывает Вальдас Рыжков. — А потом, в начале 70-х, было, как говорят, распоряжение: «укрупнять». Имена с могил переносили на одну, а сами могилы заравнивали бульдозером.

Это знак, найденный в лесу рядом с останками, позволил определиться: обнаружены кости наших бойцов

Различные источники по-разному оценивают количество наших и немецких солдат, оставшихся незахороненными на местах боев в «нашей» части Восточной Пруссии. Усредненно получается порядка 70 — 80 тысяч советских солдат и порядка 14 — 18 тысяч немцев. Точных официальных данных на этот счет нет.

4 мая 2004 г.