 |
| Washington ProFile | 11.05.2005 |
В ходе дискуссии в ООН послы многих государств (Великобритании, Бельгии, Нидерландов, Китая, Южной Кореи и др.) заявили, что их страны ни в коем случае не намерены отказываться от всех без исключения исследований, предполагающих создание человеческих клонов. Представители этих стран выразили полное согласие с идеей абсолютной неприемлемости копирования людей посредством клонирования. Однако при этом они неизменно подчеркивали, что эксперименты с клонированными эмбрионами обещают революционизировать медицину и поэтому полностью оправданы в этическом плане.
Дебаты в штаб-квартире ООН четко выявили две принципиально разные позиции по отношению к проблеме клонирования человека. С одной стороны, речь может идти о создании человеческих клонов для их последующего развития хотя бы до стадии сформировавшегося плода (иначе говоря, эмбриона, развивающегося в материнской утробе не менее трех месяцев) или, тем более, до нормального завершения беременности и рождения. Такое клонирование называется репродуктивным и по отношению к человеку пока что существует только как теоретическая возможность.
В 2002 году была создана практически полная генетическая карта человека, и в том же году компания Clonaid (входит в состав религиозной секты РаэлианRaelian Movement) объявила о том, что впервые в мире клонировала человека. За это время, по утверждению компании, на свет появилось три клонированных ребенка, однако серьезных доказательств этому не было представлено. Clonaid предлагает всем желающим заплатить $ 200 тыс. за право произвести собственную копию, однако специалисты уверены, что и этот анонс, и все последующие заявления такого рода были либо результатом самообмана, либо чистейшим надувательством. Хотя репродуктивное клонирование взрослых млекопитающих давно осуществлено на практике (первым таким клоном была овца Долли, которая родилась летом 1996 года и прожила шесть с половиной лет), однако до сих пор еще никому не удалось добиться появления на свет клонов даже самых примитивных приматов, не говоря уже о высших обезьянах, ближайших генетических родственниках человека. На современном уровне науки вероятность успешного клонирования уже живущего человека по самым оптимистическим подсчетам не превышает 0.1%.
Однако существует и другой тип клонирования, причем более реальный. В последние годы исследователи разработали вполне работоспособные методы создания клонированных человеческих эмбрионов шести-семидневного возраста. Вероятность успешного исхода подобных экспериментов все еще относительно низка, однако она уже превышает 20%. Такие эмбрионы создаются отнюдь не с целью их выращивания до стадии плода. В чисто научном плане эти исследования проводятся с целью выявления молекулярных механизмов, которые контролируют сложные и еще далеко не до конца понятые процессы деления оплодотворенных яйцеклеток и их превращения в юные эмбрионы. Однако у них имеется и сверхзадача вполне практического характера. Есть немало оснований считать, что такие эмбрионы смогут стать уникальным источником особого рода клеток, имеющих уникальный лечебный потенциал. Клонирование человеческих эмбрионов для извлечения таких клеток обещает резко расширить возможности медицины, поэтому такое клонирование принято называть терапевтическим. Резолюция ООН призвала положить конец как репродуктивному, так и терапевтическому клонированию человека. Идеологический водораздел проходит между теми, кто считает необходимым отказаться от обоих видов клонирования, и теми, кто одобряет запрет на репродуктивное клонирование, но допускает клонирование терапевтическое.
Необходимость установления самых жестких запретов на репродуктивное клонирование человека повсеместно признана в качестве этической нормы. Более того, в настоящее время оно юридически запрещено более чем в тридцати странах, в том числе на большей части Европы, в России, Украине, Израиле, Сингапуре, Японии и Китае. В США таких законов пока нет, однако и широкие массы населения, и политическая элита единодушно считают его не только абсолютно неприемлемым, но даже преступным. Вряд ли можно сомневаться в том, что в ближайшие годы репродуктивное клонирование человеческих особей подвергнется правовым запретам практически во всех странах мира. Эти запреты, скорее всего, останутся в силе по крайней мере до тех пор, пока вероятность успеха такого клонирования, оцениваемая на основе экспериментов с человекообразными обезьянами, не приблизится к единице.
Впрочем, цивилизация уже обладает неудачным опытом искусственной селекции человека. В конце 19 века двоюродный брат Чарльза Дарвина, врач Фрэнсин Гэлтон, предложил термин «евгеника» для обозначения процесса выведения человека, обладающего лучшими качествами. Парадоксально, но столетие назад евгеника пользовалась поддержкой в самых разных идеологических кругах: расистов, социал-дарвинистов, социалистов, коммунистов, феминисток и, позже, нацистов. Сторонником евгеники был известный писатель Бернард Шоу. В США и некоторых странах Европы были приняты евгенические программы искусственной стерилизации интеллектуально неполноценных людей или преступников. Евгеникой, точнее выведением «истинных арийцев» и уничтожением расово неполноценных людей, активно занимались в нацистской Германии. Аналогичные эксперименты проводились во время Второй Мировой войны в Японии. Евгеника была признана антинаучным и антигуманным учением лишь в 1960-е годы.
По мнению Грегори Стока, директора программ Медицины, Технологии и Общества Калифорнийского Университета, автора книги «Перестройка Человека: Наше Неизбежное Генетическое Будущее», клонирование человеческих эмбрионов реально может дать множество преимуществ. Прежде всего потому, что эти исследования могут позволить победить доныне неизлечимые заболевания, такие, как диабет или болезни Паркинсона и Альцгеймера. Грегори Сток уверен, что меры против подобных исследований, принимаемые в различных странах мира, в большинстве своем основаны на необоснованных страхах и предрассудках. «Заявления, что запрещая такие исследования мы защищаем мораль и нравственность и спасаем мир от грядущих проблем, не выдерживают критики. Хранители нравственности своими действиями лишают надежды и обрекают на смерть миллионы людей, которые живут сегодня». Сток считает, что запрещая подобные исследования, мир упускает шанс провести революцию в медицине, здравоохранении, экономике и вместо того, чтобы двигаться вперед, пятится назад.
Философ Фрэнсис Фукуяма, профессор международной политической экономии Школы Продвинутых Международных Исследований имени Пола Нитце Университета Джона Хопкинса, автор книги «Наше постчеловеческое будущее: последствия биотехнологической революции» (он прославился благодаря своей книге «Конец Истории») известен, как яростный противник клонирования человека. По мнению Фукуямы, развитие биотехнологий неизбежно потребует введения определенного рода запрещений, и лучше их ввести как можно раньше. Одна из причин этого — печальный опыт человечества, которое не всегда разумно обращается с научными открытиями. В своей книге Фукуяма приводит множество аргументов в пользу тотального запрещения научных исследований в области клонирования человека. Один из них заключается в том, что полный контроль над научными знаниями практически невозможен — это демонстрирует, в частности, тот факт, что сверхсекретная информация о технологии создания атомного оружия оказалась доступна практически всем желающим. Технологии клонирования также не удастся сохранить в тайне.
Клонирование потенциально предоставляет колоссальные возможности агрессивным государствам, террористическим и преступным сообществам. Как показывает история, авторитарные государства часто рушатся после смерти диктатора. Поэтому диктаторы могут попытаться создать свои копии для увековечивания личной власти. Они могут создавать армии клонов, обладающих пониженным интеллектом, и затевать новые войны. Они могут копировать государственных деятелей других стран для того, чтобы подменить оригинал копией и внести хаос в мировую политическую систему и т. д.
Более того, любая технология со временем удешевляется и становится общедоступной. В частности, если еще тридцать лет назад изготовление книги требовало возможностей огромной типографии и труда десятков квалифицированных специалистов, то ныне для этого хватает хорошего компьютера и принтера, умещающихся на одном столе. Возможности клонирования могут привлечь, например, китайцев или жителей исламских государств, в культурах которых рождение девочки не приветствуется. Ныне в Китае рождается 117 мальчиков на 100 девочек — клонирование может придать этому процессу необратимый характер и человечество столкнется с колоссальным дисбалансом.
Грегори Сток парирует, что подобные предположения исходят из того видения ситуации, которое существует сегодня. По его мнению, мир меняется и меняются условия жизни и взаимоотношения людей. Поэтому оперировать аргументами типа «если бы, то…» — неразумно. Сток утверждает, что никто в мире не обладает правом на истину — поэтому запрещение тех или иных научных изысканий абсурдно по определению. Что же касается права людей клонировать самих себя или родителей подбирать пол собственного ребенка, то, по мнению Стока, правом на это решение должны обладать в первую очередь сами эти люди, а не правительства и философы, пусть даже самые авторитетные.
В США масштабное изучение взглядов американцев об их отношении к клонированию было проведено в 2003 году, после чего эта тема отошла на второй план. Тогда большинство американцев выступали против клонирования человека. К примеру, опрос газеты Los Angeles Times показал, что против клонирования выступают 84% опрошенных. Опрос службы Gallup показал, что 86% считают, что клонирование должно быть признано незаконным в США. Опрос Pew Research Center for the People & the Press показал, что 72% американцев считают попытки клонирования аморальными.
