 |
| Православие.Ru | Игорь Куницын | 12.03.2003 |
ПРЕДПОСЫЛКИ СИТУАЦИИ В СФЕРЕ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ С УЧАСТИЕМ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ
Самой главной предпосылкой стал репрессивный характер вероисповедной политики Советского государства. Фундаментом официальной идеологии в вопросах вероисповедной политики служили идеологические установки, содержащиеся в известных трудах К. Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина. В последствии они находили отражение в соответствующих партийных документах, которые служили руководящими началами для советского нормотворчества.
В свое время Маркс писал: «Пролетариат берет государственную власть и превращает средства производства в государственную собственность».[1] В соответствии с этим тезисом не только у действующих конфессий, но также и у всех других собственников, были национализированы земля и средства производства. Среди первых законодательных актов, полностью изменивших систему земельных правоотношений в России и аннулировавших земельные права конфессий, стал Декрет «О земле», принятый 9 ноября 1917 года 2-м Всероссийским съездом Советов. Им отменялось право собственности на монастырские и церковные земли «со всем их живым и мертвым инвентарем, усадебными постройками и всеми принадлежностями».[2]Изъятая в соответствии с этим документом земля до сегодняшнего дня остается в государственной собственности.
Программа РКП (б), принятая VIII съездом партии 18−23 марта 1919 года, предписывала «неуклонно продолжать и довести до конца начатую и в главном и основном уже законченную экспроприацию буржуазии, превращение средств производства и обращения в собственность Советской республики, т. е. в общую собственность всех трудящихся».[3] Претворение в жизнь этих принципов не заставило себя ждать. Так, Постановлением ВСНХ от 29 ноября 1920 года «О национализации предприятий» были объявлены национализированными все промышленные предприятия, в том числе заводы, фабрики, типографии и другие предприятия, принадлежавшие религиозным организациям.[4]
Первым законодательным актом, нормы которого стали основой для окончательного закрепления репрессивного характера вероисповедной политики Советского государства, стал Декрет СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», принятый 23 января 1918 года.[5] В первую очередь, в нем отсутствовали какие-либо гарантии экономической независимости религиозных сообществ. Вместо ожидаемой свободы от государственных оков, все без исключения религиозные объединения приобретали полную экономическую зависимость от государственной власти, проводившей антирелигиозную политику. В Декрете закреплялись три положения, которые были положены в основу советской тоталитарной модели государственно-конфессиональных отношений, и, в совокупности, лишали религиозные общины имущественных прав либо существенно их ограничивали.
Первое. «Церковным и религиозным обществам» было отказано в предоставлении прав юридического лица. С утратой прав юридического лица значительная часть религиозной и обычной хозяйственной деятельности религиозных объединений оказывалась за рамками правового поля, так как они переставали быть субъектами правоотношений в качестве единой организации. Отныне их организационное единство было растворено, а руководящие органы были лишены возможности управлять финансово-хозяйственной деятельностью. Теперь для приобретения имущества в религиозных целях и на удовлетворение других религиозных потребностей отдельные члены религиозных общин могли устраивать лишь складчины.
Второе. В соответствии с пунктом 13 Декрета, все имущество церковных и религиозных обществ объявлялось «народным достоянием». Согласно Постановлению НКЮ «О порядке проведения в жизнь Декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 24 августа 1918 года изъятию подлежало не предназначенное специально для богослужебных целей имущество церковных и религиозных обществ, а также бывших вероисповедных ведомств: дома, земли, угодья, фабрики, свечные и другие заводы, рыбные промыслы, подворья, гостиницы, капиталы и все доходные имущества, в чем бы они ни заключались.[6] Декрет ВЦИК «О порядке изъятия церковных ценностей, находящихся в пользовании групп верующих», принятый 23 февраля 1922 года, предписывал местным Советам в месячный срок изъять из церковных имуществ, переданных в пользование групп верующих всех религий, по описям и договорам все драгоценные предметы из золота, серебра и камней, изъятие которых не может существенно затронуть интересы самого культа.[7] Далее их надлежало передавать в органы Народного Комиссариата Финансов со специальным назначением в фонд Центральной Комиссии помощи голодающим. Советское государство становилось собственником, а значит и полновластным хозяином, всего этого имущества, большая часть которого изымалась, а после этого реализовывалась, при этом вырученные суммы поступали в доход государства. Такое право, согласно Декрету от 19 сентября 1923 года «О порядке реализации церковных имуществ обиходного характера», предоставлялось губернским экономическим совещаниям, а также экономическим совещаниям автономных республик и областей.[8] Наличие подобных прав у государственных органов Советской республики привело к произволу и бесконтрольному изъятию имущества на местах.
Третье. Религиозные объединения были лишены возможности обладать имуществом на правах собственности в принципе. Государству, исповедовавшему атеистическую идеологию, было предоставлено право собственности на все имущество, находящееся во владении религиозных обществ. Этот запрет распространялся не только на прошедшее, но и на будущее время. Создавалась парадоксальная ситуация, когда в собственность Советского государства переходило не только ранее принадлежавшее религиозным объединениям, но и вновь приобретаемое ими имущество и денежные средства. К государству автоматически переходили права владения, пользования и распоряжения денежными средствами и имуществом, полученными в результате пожертвований, складчин, поступлений от производства предметов культа, совершения религиозных обрядов, переданных в качестве дара и завещанных гражданами, что позволяло производить их фактическое изъятие на законных основаниях в любой момент.
8 апреля 1929 года Президиум ВЦИК принимает Постановление «О религиозных объединениях», которое полностью продублировало положения Декрета «Об отделении…» по вопросам имущественных отношений.[9] В дальнейшем в него периодически вносились изменения и дополнения, но в целом оно сохраняло свое действие вплоть до 1990 года.
СОВРЕМЕННОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ПЕРЕДАЧЕ ИМУЩЕСТВА РЕЛИГИОЗНОГО НАЗНАЧЕНИЯ
Фактическая передача религиозным организациям имущества религиозного назначения, в том числе культовых построек и занимаемых ими территорий, началась еще с начала 90-х годов. Еще Закон СССР «О свободе совести и о религиозных организациях» N1689−1 от 1 октября 1990 года предусматривал безвозмездную передачу в собственность религиозных организаций культовых зданий и иного имущества.[10] Однако этот закон на территории России практически не действовал, поскольку 25 октября 1990 года Верховный Совет РСФСР принял Закон «О свободе вероисповеданий».[11] Статья 27 этого закона предусматривала право религиозных объединений использовать для своих нужд и в соответствии со своими уставами (положениями) территорию, здания и имущество, предоставляемое государством на договорных началах. Хотя запрета на передачу имущества в собственность религиозным организациям не существовало, статья была сформулирована таким образом, что позволяла государству решать данный вопрос по своему усмотрению и ни к чему не обязывала. Закон не создавал четкой юридической основы для решения вопроса передачи имущества.
Официальное начало поэтапной передачи имущества религиозным организациям было положено Распоряжением Президента РФ от 23 апреля 1993 года N 281-рп «О порядке передачи религиозным организациям культовых зданий и иного имущества».[12] В нем Правительству РФ поручалось осуществить поэтапную передачу в собственность или пользование религиозным организациям культовых зданий, строений, прилегающих к ним территорий и иного имущества религиозного назначения, находящихся в федеральной собственности. Это имущество могло быть использовано в религиозных, учебных, благотворительных и других уставных целях, связанных с деятельностью конфессий. Однако распоряжение Президента РФ затрагивало правовой статус лишь имущества находящегося в федеральной собственности, что привело к отсутствию единообразия в решении этого вопроса законодательствами субъектов федерации в дальнейшем. В результате обязанности по передаче федерального имущества были возложены на Правительство РФ, а органы власти субъектов федерации смогли решать этот вопрос по своему усмотрению.
Во исполнение распоряжения Президента РФ было принято Постановление Правительства РФ от 6 мая 1994 года N 466 «О порядке передачи религиозным объединениям культовых зданий и иного имущества религиозного назначения, относящихся к федеральной собственности».[13] Этот документ положил начало практической передачи культовых зданий и иного имущества религиозного назначения, относящихся к федеральной собственности, в собственность либо пользование религиозным объединениям. Постановление сразу же ввело ограничения на передачу в собственность имущества религиозного назначения, обладающего правовым статусом памятника истории и культуры, несмотря на то, что в распоряжении Президента РФ речь шла лишь об обеспечении его сохранности. Таким образом, передача памятников могла осуществляться либо в пользование либо в совместное пользование с учреждениями и организациями культуры, которое осуществлялось на основании заключаемых в таких случаях соглашений. Поскольку к моменту вступления в силу данного постановления значительная часть движимого и недвижимого имущества уже имела статус памятника истории и культуры, ее передача в собственность религиозным объединениям стала невозможной. Постановление стало одним из первых документов демократической России, на федеральном уровне закрепивших государственную собственность на имущество религиозного назначения.
Ограничения на передачу имущества, религиозного назначения не были сняты, и после принятия Правительством РФ последующих Постановлений, регулирующих вопрос передачи имущества, в частности постановления Правительства РФ N 248 от 14 марта 1995 года,[14] а также действующего по ныне Постановления N 490 от 30 июня 2001 года.[15] Однозначного запрета на передачу имущества в собственность религиозным организациям в них не содержится. Вместе с тем, не установлено ни критериев, позволяющих уяснить в каких случаях такая передача возможна, ни соответствующих обязанностей государственных органов.
На сегодняшний день движимое и недвижимое имущество религиозного назначения, которое в соответствии с законодательством Российской Федерации не подлежит отчуждению из федеральной собственности, может быть передано религиозной организации в безвозмездное пользование на определенный срок или на период существования этой организации. Также допускается его совместное использование с учреждениями культуры.
Несмотря на то, что политика государства уже не имеет антирелигиозной направленности, Правительство РФ приняло точку зрения, в основе которой лежит подмена вопроса о сохранности имущества вопросом о его принадлежности. Здесь используется абсолютно ложный постулат, согласно которому передача религиозным организациям имущества, отнесенного к памятникам истории и культуры, неизбежно негативно скажется на их состоянии. По нашему мнению, подобная точка зрения не может считаться бесспорной. Обратимся к действующему законодательству.
В отличии от указанного выше постановления Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» от 24 мая 2002 года N 73-ФЗ допускает нахождение этих объектов не только в государственной и муниципальной собственности, но и в собственности религиозных организаций.[16] Исключение составляют особо ценные объекты культурного наследия народов Российской Федерации и объекты, включенные в Список всемирного наследия.[17]
Конституция РФ обязывает каждого заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры, что позволяет обеспечить их сохранность путем закрепления специального режима их использования независимо от принадлежности. В случае перехода права собственности к религиозным организациям закон предоставляет им возможность пользоваться объектами по своему усмотрению, но с учетом целого ряда требований законодательства. Среди них присутствует требование о необходимости обеспечения неизменности облика и интерьера объекта, доступа к объекту на условиях собственника, но по согласованию с органами охраны памятников. По этой причине, переход объектов в собственность религиозных организаций не приведет к их потере и для тех, кто не является их участником. Более того, если собственник не выполняет требований, то органы охраны памятников вправе обратиться в суд с иском об изъятии у собственника бесхозяйно содержимого объекта. Следовательно, независимо от того в чьей собственности находятся объект, его статус и сохранность гарантированы абсолютно одинаково. Это говорит о том, что объекты культурного наследия могут быть переданы религиозным организациям в собственность при соблюдении требований законодательства. Не препятствует этому и Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях»,[18] хотя соответствующая статья сформулирована довольно туманно: «Передача в собственность религиозным организациям для использования в функциональных целях культовых зданий и сооружений с относящимися к ним земельными участками и иного имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, осуществляется безвозмездно». Однако действующее Постановление Правительства РФ N 490 на федеральном уровне неоправданно тормозит этот процесс.
Что касается движимого имущества, то предметы, входящие в состав государственной части Музейного фонда Российской Федерации или государственной части Архивного фонда Российской Федерации, отчуждению из государственной собственности не подлежат. Эти ограничения установлены Федеральным законом от 24 апреля 1996 года N 54-ФЗ «О музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации».[19] Такое имущество может передаваться религиозным организациям в безвозмездное пользование при условии обеспечения ими надлежащего режима сохранности и безопасности.
Федеральные законы устанавливают исчерпывающий перечень объектов, которые не могут быть переданы религиозным организациям. Таким образом, не существует законодательных препятствий для передачи из государственной собственности в собственность религиозных организаций следующих категорий имущества:
1) федеральных, региональных и местных объектов культурного наследия религиозного назначения, кроме особо ценных объектов и объектов, внесенных в Список всемирного наследия;
2) имущества, не отнесенного к категории объектов культурного наследия;
3) движимое имущество, не входящее в состав государственной частим Музейного фонда РФ или государственной части Архивного фонда РФ.
Таким образом, огромный массив имущества религиозного назначения, принадлежавшего до революции традиционным конфессиям, включая православие, ислам и буддизм, сегодня неоправданно удерживается в собственности государства. Как и в советском государстве, имущественная зависимость религиозных организаций сохраняется.
Перечисленные выше объекты, хоть и находятся в собственности государства, но их религиозное назначение не оспаривается. Однако существует категория объектов, передача которых в собственность религиозным организациям допускается, но в настоящее время они находятся в пользовании учреждений культуры, образования, здравоохранения и других организаций.
В упомянутом Распоряжении Президента РФ от 23 апреля 1993 года «О порядке передачи религиозным организациям культовых зданий и иного имущества» отмечается, что передача культовых зданий и иного имущества, находящегося в федеральной собственности, по возможности должна учитывать интересы культуры и науки, имея в виду обеспечение сохранности памятников культуры, доступа к ним туристов, экскурсантов и всех граждан.
Основы законодательства Российской Федерации о культуре от 9 октября 1992 года N 3612−1 обязывают государственные органы, осуществляющие передачу зданий религиозным организациям, в которых размещены организации культуры, предварительно предоставлять им равноценное помещение.[20] Но реализовать на практике эти положения законодательства оказывается нелегко.
Так, например, более десяти лет идет тяжба с Министерством культуры РФ за полную передачу Церкви Высокопетровского монастыря в Москве. В двух его храмах хранятся принадлежащие художественному объединению «Росизо» скульптурные изображения советских лидеров и другие крупномасштабные изваяния. Подклеть храма Сергия Радонежского используется под реквизиты ансамбля «Березка», часть монастырских зданий занимает Литературный музей. Все предлагаемые варианты помещений, которые, увы, находятся не в центре Москвы, арендаторы отвергают…
Аналогичная ситуация в Санкт-Петербурге. Здесь корпус духовной академии площадью почти 6 тысяч кв. метров, входящий в комплекс Александро-Невской лавры, занимает Индустриально-педагогический колледж. До сих пор епархия и духовная академия ведут борьбу за здание. Власти Санкт-Петербурга еще в начале 90-х годов издали распоряжение о возврате здания духовной академии. Колледжу неоднократно предлагали переехать в другие помещения, превосходящие по площади нынешнее. Но руководство учебного заведения при поддержке Министерства образования России, как говорится, уступать не намерено…
Как правило, эти и многие другие церковные здания находятся в запущенном состоянии и нуждаются в капитальном ремонте. У государства нет средств на восстановительные работы. Церковь, получив их в собственность, привлекая спонсоров и меценатов, имеет больше возможностей для их реставрации и сохранения. Достаточно сравнить храмы и монастыри, находящиеся во владении Церкви, с теми, которые находятся в пользовании учреждений культуры, образования и других. Сравнение будет явно не в пользу последних.
Встречаются случаи, когда региональные органы власти издают распорядительные акты, признающие права той или иной религиозной организации на здания, занимаемые государственными учреждениями. Такая ситуация сложилась в одном из подмосковных приходов. На непосредственно прилегающей к нему территории расположено здание бывшей церковно-приходской школы. В настоящее время в нем размещено учреждение системы здравоохранения. Местная администрация распоряжением фактически признала права прихода на здание, но при этом сохранила на него права этого учреждения временно. Таким образом власть взяла на себя обязательство предоставить равноценное помещения и земельный участок. Однако пока администрация не имеет средств на приобретение или строительство такого здания. Для временного решения этой проблемы, по нашему мнению, в таких случаях целесообразно заключать соглашения о совместном использовании имущества.
В тех случаях, когда имущество религиозного назначения закреплено за федеральными государственными унитарными предприятиями Постановлением Правительства РФ от 30 июня 2001 г. N 490 предлагается передавать такое имущество религиозным организациям с согласия Министерства имущественных отношений Российской Федерации. Однако в данном случае имеется в виду безвозмездное пользование.
Ограничения на передачу в собственность религиозным организациям памятников истории и культуры, направленные якобы на их сохранение, не стали препятствием для их приватизации. Значительное количество таких памятников государство передало в собственность юридическим и физическим лицам в период действия первоначальной редакции Указа Президента РФ от 26 ноября 1994 года N 2121 «О приватизации в Российской Федерации недвижимых памятников истории и культуры местного назначения».[21] Приватизации подлежали культовые здания, строения с прилегающими к ним территориями и иное недвижимое имущество. В то время против передачи памятников религиозного назначения выступило Министерство культуры РФ, которое предложило внести в Указ N 2121 изменения, препятствующие приватизации. И только лишь Указом от 20 января 1997 года N 15 такие изменения были внесены.[22] К сожалению, за несколько лет многие памятники религиозного назначения к тому времени уже были приватизированы гражданами, коммерческими и некоммерческими организациями, не имеющими никакого отношения к религии.
Приведу пример из практики. Известны случаи, когда здания религиозного назначения еще в советское время были переведены в состав жилого фонда. Сегодня они отнесены к категории памятников истории и культуры, но в них живут рядовые граждане, которые на законных основаниях приватизировали их. Такая ситуация сложилась, в частности, в одном из монастырей Ярославской области. До революции монастырю принадлежало здание, которое позднее стало использоваться как жилой дом. Капитального ремонта в нем не производилось много десятков лет. Большая часть граждан за счет монастыря была успешно переселена в благоустроенные квартиры в новых домах. Однако некоторым этого показалось мало. Они предъявили дополнительные требования: предоставить им дачу, машину и другое имущество.
Трудности с передачей в собственность религиозным организациям имущества религиозного назначения отразились и на земельных отношениях с их участием. На сегодняшний день подавляющее большинство религиозных организаций владеет земельными участками, на которых располагаются храмы, часовни и другие церковные строения, на правах постоянного (бессрочного) пользования. Однако с момента вступления в силу Земельного кодекса РФ в дальнейшем религиозные организации лишаются возможности приобретения земельных участков на основе этого права.[23] Согласно Федеральному закону «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» права на земельные участки, оформленные до 30 октября 2001 года, сохраняют юридическую силу временно.[24] Закон возлагает на них обязанность до 1 января 2004 года либо приобрести земельные участки в собственность либо оформить на них право аренды.
Рассмотрим первый случай (приобретение в собственность). Сопоставление и анализ положений Земельного кодекса РФ и Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» позволяют сделать неутешительный вывод о том, что переоформление в собственность земельных участков на безвозмездной основе возможно лишь в случае передачи им также в собственность находящихся на территории этих участков храмов, часовен и других строений. Как мы уже знаем, подавляющее большинство зданий находятся у них лишь в пользовании, следовательно, безвозмездная передача земли в собственность невозможна. В данном случае религиозные организации снова становятся заложниками политики исполнительной власти, тормозящей процесс передачи недвижимости в собственность.
Рассмотрим второй случай (оформление аренды). В данном случае подразумевается необходимость оплаты использования земельных участков. Это означает, что после 1 января 2004 года религиозные организации будут вынуждены перейти на платное землепользование. Однако размеры земельных платежей в некоторых регионах и беднота религиозных организаций существенно подорвут экономику всех традиционных конфессий. Правительство РФ предлагает установить для религиозных организаций символический размер арендной платы. Однако землевладение на основе права аренды создает двусмысленную ситуацию и порождает ряд вопросов. Если арендные отношения изначально предполагают возмездный характер, то в чем смысл установления символической арендной платы? Исходя из каких критериев она будет устанавливаться? На региональном уровне вопрос установления размера арендных платежей ложится на органы власти субъектов Российской Федерации. Но вопрос какую позицию по этому вопросу займут региональные власти, остается открытым.
Разумеется, все перечисленные случаи являются юридическими аномалиями. По нашему мнению, такая ситуация недопустима в правовом государстве, поскольку это демонстрирует политику «двойных стандартов» в адрес традиционных конфессий. Некоторая надежда на возврат таких объектов может появиться в случае принятия специального федерального закона, предусматривающего справедливые механизмы такого возврата.
ПРАВОВЫЕ ОСНОВАНИЯ РЕАБИЛИТАЦИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ
Сохранение в государственной собственности имущества религиозного назначения, для передачи которого не существует законодательных препятствий, противоречит светскому характеру Российской Федерации. Светскость означает, что государство не преследует в своей деятельности каких-либо религиозных либо антирелигиозных целей. Не устанавливает какую-либо религию в качестве государственной или обязательной. Однако соборы, храмы, часовни и другое недвижимое имущество, о котором идет речь, имеет религиозное назначение. Возникает вопрос для чего светскому государству нужно имущество религиозного назначения?
Краеугольным принципом светскости является принцип отделения религиозных объединений от государства. Согласно Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях» он подразумевает имущественную самостоятельность религиозных организаций и невмешательство в ее деятельность со стороны государства. Между тем, заключаемый сегодня повсеместно в нарушение законодательства договор безвозмездного пользования церковными зданиями — это прямое вторжение в деятельность Церкви. Во-первых, наносится ущерб единству традиционных конфессий, в частности Русской Православной Церкви. Ведь, заключение договора с каждым приходом и монастырем в отдельности означает их полную имущественную автономность. Епархии лишены экономических рычагов в отношении подчиненных им подразделений. Во-вторых, исполнительная власть по своему усмотрению в любой момент во внесудебном порядке может потребовать прекращения действия договора, что превращает его в инструмент давления на Церковь как на федеральном, так и на региональном уровнях.
По нашему мнению, для правового государства решение данного вопроса — объективная необходимость, поскольку сложившуюся ситуацию можно квалифицировать как дискриминацию на основе религии в экономической сфере. Согласно Декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений все государства должны принимать эффективные меры для предупреждения и ликвидации дискриминации на основе религии в признании, осуществлении и реализации прав человека во всех областях, в том числе и в области экономической жизни.[25]
Европейские международные документы содержат прямое указание на необходимость решения этого вопроса. На основании Заключения Парламентской ассамблеи Совета Европы N 193 (1996) Россия имеет международное обязательство «в кратчайшие сроки возвратить собственность религиозных организаций»,[26] независимо от того, у кого на данный момент находится имущество. Подобное положение содержится и в Рекомендации Парламентской ассамблеи Совета Европы N 1556, принятой весной 2002 года.[27] В этом документе правительствам стран-участниц рекомендовано гарантировать религиозным организациям, имущество которых было национализировано в прошлом, реституцию этого имущества в определенные сроки, а в случаях, когда это невозможно, выплату справедливой компенсации. Весьма бледно Россия выглядит и на фоне стран Восточной Европы и некоторых стран СНГ, где реституция не переросла в неразрешимую проблему.
Сегодня существует возможность решения этого вопроса с позиций, приемлемых как для государства, так и для религиозных организаций. Для этого в законодательном порядке требуется установить специальный режим ограниченного права собственности на объекты культурного наследия, передаваемые в собственность религиозных организаций. Гражданский кодекс РФ допускает наличие таких ограничений в пользовании и распоряжении имуществом.[28] Согласно его положениям собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц. Таким образом, без ущерба для общества и государства федеральным законом может быть установлена норма, в соответствии с которой право собственности на объекты культурного наследия будет признано за религиозными организациями, но ограничено обязанностями использовать его только по назначению, поддерживать в надлежащем состоянии и обеспечивать доступ к нему иных лиц в соответствии с законодательством.
В настоящее время в России действуют законы, регулирующие сходные отношения, в частности Закон РСФСР «О реабилитации репрессированных народов"[29] и Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий».[30] Эти документы официально признают и осуждают преступления Советского государства против отдельных социальных групп и народов. Но эти правовые акты имеют иной предмет регулирования и не распространяются на данные отношения. И хотя применение этих законов в данном случае невозможно, их приятием создан юридический прецедент.
Во-первых, репрессированные народы воспринимаются данным законом как единые субъекты права на реабилитацию. Напомню, что религиозные организации представляют собой коллективную форму реализации права на свободу совести. Во-вторых, права, подлежащие восстановлению были нарушены по национальному признаку. В рассматриваемом случае — по религиозному признаку. В-третьих, закон признает необходимость конкретных мер по восстановление нарушенных прав. Эти три момента демонстрируют, что проблема реабилитации репрессированных народов, жертв политических репрессий и проблема реабилитации религиозных организаций в сущности являются схожими по своей юридической природе.
ПОРЯДОК ПРАВОВОЙ РЕАБИЛИТАЦИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ
По нашему мнению, ограничение и нарушение Советским государством деятельности религиозных объединений и сообществ должны быть осуждены как несовместимые с идеей права и справедливости. Их реабилитация должна быть выражена в признании их роли в жизни общества и справедливом восстановлении их прав на основании федерального закона о реабилитации религиозных организаций, подвергшихся политическим репрессиям.
При этом их правовая реабилитация должна учитывать следующие факторы:
1) правопреемство религиозных объединений;
2) интересы физических лиц, организаций и учреждений, в том числе являющихся добросовестными владельцами имущества религиозного назначения, подлежащего передаче в собственность соответствующим религиозным объединениям;
3) возможность соответствующих религиозных объединений нести бремя содержания имущества, подлежащего передаче им в собственность;
4) правовой статус имущества, отнесенного к категории объектов культурного наследия, а также иные специальные требования законодательства Российской Федерации.
По нашему мнению, к определению дальнейшей юридической судьбы имущества религиозного назначения, изъятого Советским государством, должен применяться дифференцированный подход. Было бы ошибочным говорить о необходимости полной и безусловной передачи в собственность религиозным организациям всех его категорий. Передача объектов культурного назначения должна осуществляться в несколько этапов, что позволит сделать процесс передачи прав собственности максимально безболезненным.
На первом этапе, по нашему мнению, в собственность религиозных организаций должно быть передано имущество религиозного назначения, которое в настоящее время уже находятся у религиозных организаций на правах безвозмездного пользования. К этой категории относится большинство храмов и монастырей, являющихся объектами культурного наследия местного и регионального значения. Этот этап практически не требует разрешения каких-либо конфликтных ситуаций, поскольку передача этих объектов уже состоялась. Фактически сложившаяся ситуация не претерпевает изменений, за исключением смены собственника. Ответственными за их содержание и сохранность в полном объеме остаются религиозные организации. Правовая основа для такой передачи уже существует, поэтому для «запуска» процесса требуется лишь политическое решение. Именно для этого и требуется принять специальный федеральный закон либо внести поправки в действующий Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях». Новые положения должны обязать уполномоченные государственные органы начать процесс возврата.
Второй этап касается имущества религиозного назначения, переданного другим организациям или частным лицам в собственность, аренду, безвозмездное пользование, а также на правах хозяйственного ведения либо оперативного управления. Передача этой категории имущества затронет не только интересы государства, но и права и законные интересы добросовестных приобретателей объектов, т. е. лиц, приобретших данные объекты у государства на законных основаниях. Правовой статус национализированного имущества религиозного назначения этим законом по аналогии должен быть приравнен к правовому статусу имущества жертв политических репрессий, конфискованному, изъятому и вышедшему иным путем из их владения в связи с репрессиями. В связи с этим права религиозных организаций, в частности, на недвижимое имущество религиозного назначения, отнесенного к объектам культурного наследия, подлежат полному восстановлению. Право собственности государства, а также частных лиц и организаций, к которым эти права перешли от государства, аннулируются с временным сохранением прав владения и пользования, для того чтобы в течение определенного срока это имущество могло быть заменено равноценным. Возможности государства ограничены, поэтому длительность такого срока может составлять десятилетия.
По заявкам религиозных организаций о передаче им того или иного объекта должна проводиться государственная экспертиза на предмет выяснения принадлежности соответствующего объекта до его национализации. Если подтверждается, что этот объект изначально имел религиозное назначение, а религиозная организация-заявитель вправе претендовать на него, об этом уведомляется та организация, которая в настоящий момент является фактическим владельцем этого объекта. Одновременно с этим уполномоченный государственный орган (орган управления имуществом) подготавливает предложения по предоставлению этому владельцу равноценного помещения на аналогичных условиях. Поскольку владелец помещения может отказаться от предоставленных вариантов, целесообразно установить максимальный срок, в течение которого помещение должно быть передано для фактического владения и пользования религиозной организации-заявителю.
Третий этап — возможно, дело далекого будущего. Насколько он целесообразен покажет время. Он включает в себя частичную передачу особо ценных объектов культурного наследия. Совершенно очевидно, что большинство объектов этой категории требуют к себе особого отношения, поскольку многие из них в силу исторических причин стали общенациональными символами. Но изначальное предназначение этого имущества создает необходимость сотрудничать с его первоначальными владельцами — религиозными организациями. Наиболее продуктивным в данном случае может стать совместное использование объектов — так, как это делается, например, в отношении храмов-музеев Московского Кремля, собора Василия Блаженного, Успенского собора г. Владимира и других объектов.
Сегодня попытки решить проблему возврата объектов в собственность религиозных организаций предпринимаются на региональном уровне. Так, относительно недавно, 24 апреля 2002 года, был принят Закон Московской области «О порядке и условиях передачи собственности Московской области религиозным организациям».[31] Однако проблема имеет общероссийский масштаб, поэтому не предполагает быстрого решения и требует федерального регулирования. Безусловно, государству очень трудно расстаться с мощным инструментом политического давления на традиционные конфессии. К тому же даже частичная реституция будет означать косвенное признание ошибочности политики в этом вопросе на протяжении всего прошедшего десятилетия. Таким образом, решение проблемы возврата значительной части имущества религиозного назначения зависит от доброй воли государственной власти и лежит не в правовой, а в политической плоскости.
[1] К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Т.20. С. 291.
[2] Собрание узаконений и распоряжений. 1917. N 1. Ст. 3.
[3] КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов, Ч.I. М., 1954. С. 421
[4] Собрание узаконений и распоряжений 1920. N 93. Ст. 512.
[5] Собрание узаконений и распоряжений 1918. N 18. Ст. 263.
[6] Известия ВЦИК. 30 августа 1918 г., N 186.
[7] Собрание узаконений и распоряжений. 1922. N 19. Ст. 217.
[8] Собрание узаконений и распоряжений. 1923. N 79. Ст. 762.
[9] Собрание узанонений и распоряжений. 1929. N 35. Ст. 353.
[10] Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного совета СССР. 1990. N 41. Ст. 813.
[11] Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного совета РСФСР. 1990. N 21. Ст. 240.
[12] Собрание актов Президента и Правительства РФ. 1993. N 17. Ст. 1455.
[13] Собрание законодательства РФ. 1994. N 4. Ст. 362.
[14] Собрание законодательства РФ. 1995. N 12. Ст. 1059.
[15] Собрание законодательства РФ. 2001. N 28. Ст. 2889.
[16] Собрание законодательства РФ. 2002. N 26. Ст. 2519.
[17] Собрание законодательства РФ. 2002. N 26. Ст. 2519.
[18] Собрание законодательства РФ. 1997. N 39. Ст. 4465.
[19] Собрание законодательства РФ. 1996. N 22. Ст. 2591.
[20] Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного совета РФ. 1992. N 46. Ст. 2615.
[21] Собрание законодательства РФ. 1994. N 32. Ст. 3330.
[22] Собрание законодательства РФ. 1997. N 4. Ст. 514.
[23] Собрание законодательства РФ. 2001. N 44. Ст. 4147.
[24] Собрание законодательства РФ. 2001. N 44. Ст. 4148.
[25] См.: Протопопов А.О. Религия и закон. Правовые основы свободы совести и деятельности религиозных объединений в странах СНГ и Балтии. М.: Юриспруденция, 2002. С. 21−24.
[26] Документ официально опубликован не был. Цит. по: Русская Православная Церковь и право: комментарий. М.: БЭК, 1999. С. 239.
[27] См.: Протопопов А.О. Религия и закон. Правовые основы свободы совести и деятельности религиозных объединений в странах СНГ и Балтии. М.: Юриспруденция, 2002. С. 37−40.
[28] Собрание законодательства РФ. 1994. N 32. Ст. 3301.
[29] См.: Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного совета РСФСР. 1991. N 18. Ст. 572.
[30] См.: Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного совета РСФСР. 1991. N 44. Ст. 1428.
[31] Ежедневные новости. Подмосковье. 8 мая 2002 г., N 81−82.
