«Острый глазок» Александра Богатырева

В последнее время появилось очень много сборников «православных рассказов», то есть книг, в которых рассказывается о людях и событиях в связи с евангельски-церковной тематикой. И среди этого, честно говоря, очень неравнозначного собрания текстов, написанное Александром Богатыревым несомненно заслуживает особого внимания.

Александр Богатырёв. Фото: А. Поспелов

Во-первых, потому что его рассказы являются «непридуманными историями», то есть рождены богатым жизненным опытом. Во-вторых, потому что это — качественная проза, обладающая неповторимым стилем, лишенным привычных «благочестивых» трафаретов.

Прежде, чем приступить к обзору книги Александра Богатырева «Ведро незабудок», изданной Сретенским монастырем в «Зеленой серии надежды» (первая книга этой серии — «Несвятые святые» архимандрита Тихона (Шевкунова), также в серии вышли еще четыре книги современных писателей), расскажем о ее авторе. Этот рассказ многое может объяснить в особенностях прозы Александра Богатырева.

Он из тех, кого называют «поколением дворников и сторожей», и во многом прошел путь очень похожий на стезю многих диссидентствующих. Богатырев и вправду работал сторожем, закончив филологический факультет ЛГУ, совсем недолго проработав преподавателем английского языка. Но, как и многие советские «подпольщики», все свободное время отдавал творчеству. Писать рассказы, сценарии и короткие пьесы начал еще в студенческие годы. Читал их на «сейшенах» в мастерских нонконформистских художников в Питере и в Москве. Был признан в этом эстетствующем кругу. Но потом Господь вывел его на совершенно неожиданный простор — дал увидеть необъятность Своего мира, который не ограничивается самовыражением иронизирующих индивидуалистов.

По командировке журнала «Литературная учеба» Александр попал в Таджикистан, познакомился там с местными писателями, стал переводчиком, написал сценарий для местной студии. Потом отправился в странствование по Русскому Северу для сбора материалов для новых сценариев. За два года (1985−1986) проехал с остановками от Вологды до Архангельска. Останавливался на постой в деревнях, общался с местными жителями. Так изнутри, не по книгам узнавал он «русский мир»: народ русский, его характер и жизнь. Позже по сценарию Богатырева известный режиссер документалист Александра Сидельников снял фильм «Преображение».

После этих странствований появилось желание переехать на постоянное жительство в деревню. В 1986 году с женой и двумя маленькими дочками Александр поселился в деревне Березайка Тверской области. Когда дочери закончили начальную школу, семья вернулась в северную столицу.

Жизнь в деревне еще больше приблизила будущего автора живых народных рассказов к «русскому миру», и из иронизирующего западника превратила его в простого русского человека.

Путешествовать Александру пришлось еще немало: и по Сибири (по его сценариям было снято 4 документальных фильма), и по западным странам (особенно нужно отметить фильм «О России с любовью», снятый в Париже), он часто бывал в Грузии, Абхазии, объездил многие монастыри и приходы на «равнине русской». В последние годы живет поочередно в Петербурге и в Сочи, но по-прежнему мечтает о жизни в тихом месте.

Вернемся к книге «Ведро незабудок». В книге изображаются два мира — один мир падший, в наше время ярко себя проявляющий разными «фенечками», а другой — Горний, присутствующий и здесь, на земле, в святых людях, в добрых проявлениях у грешников, в красоте земной.

Когда я читала рассказы из «Ведра незабудок», то на память пришло определение Василия Розанова: «Посмотрит русский человек острым глазком. и все станет понятно». Бог дал Александру «острый глазок» — он умеет видеть интересное, особенное, неповторимое и в людях, и в ситуациях. И стиль его очень близок к розановскому: нет нравоучений, назиданий, отвлеченностей; повествование настолько живое, что порой можно прослезиться, и тут же расхохотаться, почти каждый рассказ и трогателен, и смешон одновременно; в нем есть и благоговение перед проявлением святости в человеке, и добрая насмешка над лицемерием и театральностью. Рассказчик порой простецки балагурит, как сельские жители на лавочке у палисадника, а порой поражает вдумчивыми замечаниями и размышлениями о процессах, происходящих в нашей жизни. В книге создается целостный образ времени, перед читателем проходит череда замечательных образов: как неповторимых личностей, так и рядовых, «типичных», наших современников. Автор пишет о человеке во времени. Его гражданская позиция согласуется с позицией Анны Ахматовой, которая писала: «Я была тогда с моим народом, там, где мой народ, к несчастью, был». Это относится к советской эпохе бесправия священников перед лицом «уполномоченных по делам религии», к лихим 90-м, к «застойным 80-м».

Не боясь преувеличений, скажу, что Александра Богатырева можно назвать «Лесковым нашего времени», его рассказы и по стилю, и по подходу к проблемам напоминают «Мелочи архиерейской жизни» и «Соборян». В них так же присутствуют незабываемые образы сельских священников и епархиального начальства, яркие характеры прихожанок, странствующих правдоискателей и юродивых, показан нелегкий путь веры в «мире сем прелюбодейном и грешном». Только в отличие от Лескова география описываемых событий очень обширна: это Питер, Москва, Тбилиси, Абхазия, Сибирь, Америка, русская глубинка, Оптина Пустынь, Сочи, Эстония, белгородщина, орловщина — места странствований автора.

Рассказы Богатырева афористичны, не перегружены ненужными подробностями, читаются с неослабевающим интересом, ведь повороты сюжета в них непредсказуемы. В сборнике «Ведро незабудок» есть два текста, которые перерастают рамки рассказа, их можно назвать повестями, о них хочется сказать подробнее.

Завершает книгу изданная на рубеже тысячелетий виде отдельной брошюры повесть «Беда». Тогда она стала не только литературным событием, но и духовным событием для православных. В ней описана «буча вокруг ИНН», в одном из особо любимых народом монастырей. В повести автор размышляет о сути этого протестного движения. Прошло более десяти лет, а текст не устарел, что говорит о его художественной и духовной ценности. Увы, не устарело и описанное в повести явление — деление в среде православных на «своих» и «чужих», не устарел и тип монаха-младостарца, не желающего знать реальную жизнь и реальных людей, а стремящегося всех наставлять, исходя из теоретического знания, не устарело такое явление, как «идеалогизированное православие», не устарел и тип иронизирующего православного интеллигента и жен-воительниц. По словам автора, на 70 процентов все реалии и персонажи, описанные в «Беде», имеют реальные прототипы, но благодаря 30 процентам личного художественного осмысления они превратились в художественные типы, которые, как и герои Лескова никогда не устареют.

То же можно сказать и о другой повести сборника — «О попе и мерседесе». Хотя название пародирует известные газетные заголовки, сама повесть является опровержением стереотипа «состоятельного священника». В ней рассказывается о наискромнейшем батюшке, о его судьбе, от раннего детства до перипетий служения на сельском приходе. Как и многие рассказы Богатырева, начинается повесть с портрета главного героя: «У отца Виктора Нечаева были печальные глаза. Все, кто смотрели в них, чувствовали либо жалость и симпатию к нему, либо неловкость — словно были виновниками того. Что сильно его огорчило. Да и во всей его сутулой фигуре было что-то печальное. Может быть поэтому он проходил в дьяконах пятнадцать лет». Дальнейшее повествование рисует перед нами образ страдальца-праведника. В детстве над ним издевались отпрыски тех, кто заселил большую профессорскую квартиру его деда, превратив ее в коммуналку. Став дьяконом, отец Виктор попал в конфузную ситуацию с архиереем и не мог дождаться рукоположения в священники, потом его многодетной семье пришлось с трудом выживать на бедном приходе, вспомнив о своем светском образовании, батюшка отправился на подработку в школу, но и здесь вышел конфуз. Потом, возненавидевший батюшку наркоман, пытался поджечь храм, так что в пожаре могла погибнуть семья. Обидчика батюшка прощает, да и все происходящее воспринимает тихо, смиренно, просто.

Описаны все перечисленные жизненные коллизии ярко, и у читателя уже складывается впечатление, что герой рассказа — безгрешный человек, современный праведник. Так и было бы, если бы автором рассказа был «благочестивый писатель», с трафаретным мышлением. Но герои Богатырева не ходульные схемы, а живые люди. Оказывается, что жизнь батюшки складывалась так, потому что с самого детства в душу были заложены неправильные установки. Он отделял себя от людей, считал себя выше многих. Выяснилось это на исповеди у старца, который раскрыл перед отцом Виктором неосознанный детский грех. Оказалось, что он презирал детей, живущих в его квартире, гнушался ими, чуждался их, не хотел и не пытался общаться с ними. Поэтому и вызывал у них злобу и раздражение. Это и превратило его в печального нелюдима, не умеющего найти общий язык с людьми.

Кончается повесть неожиданно — на исповедь к батюшке приходит одна из тех девочек-соседок, которая обижала и била его в детстве. Она признается в причине вражды: «Я вас батюшка била, потому что сильно любила. Вы с вашей мамой казались мне людьми из сказки: страшной, таинственной, ужасно интересной. И мне так хотелось, чтобы вы мне эту сказку рассказали. Но меня для вас не существовало. Я была пустым местом. Вот за это я вас и била. Простите». Так Бог помог принести покаяние за детский грех не только выросшей девочке-обидчице, но и самому батюшке. И жизнь его с тех пор изменилась — он, как говорится, «повернулся лицом к людям», и они стали помогать ему и храму.

Читаешь рассказы Богатырева и приговариваешь: «Все правда! Все так и есть! Как это он точно подметил!» В целом же мироощущение автора выразилось в одной его фразе: «Столько реальной жизни и искренности, что мне невольно захотелось обнять всех и похристосоваться». Даже посмеиваясь над многими незадачливыми попутчиками, автор их любит, чувствует своими братьями и сестрами, частью единого целого — народа Божьего. И это чувство он передает читателю, что, пожалуй, важнее всех литературных достоинств его книги.

http://www.pravoslavie.ru/jurnal/71 508.htm