Генералы для битья

160 лет назад (17 апреля) в Эстляндской губернии Российской Империи родился Павел Карлович фон Ренненкампф, будущий генерал от кавалерии, генерал-адъютант, талантливый стратег и настоящий патриот России.

До сих пор среди русских над ним висит лживое, абсурдное обвинение в германофильстве и вполне заслуженное — со стороны немцев — в любви и преданности русским.

Так не раз бывало в нашей синкопированной истории: немцы по крови, становились верными слугами России, всей душой влюблялись в нашу страну, становились даже монархами Российского государства, но при каждом удобном случае клеймо маргиналов их нагоняло — чужие, значит, предатели. Хотя, те же любители «чистоты крови» отмечали парадоксы. Так, например, автор опубликованной в сентябре 1914 года во «Frankfurter Zeitung» анонимной заметки о Павле Ренненкампфе отмечал, что многие представители прибалтийско-немецкого дворянства более русские по своему образу мыслей и поступкам, чем сами русские.

В общем, ксенофобия появилась не сегодня. Сегодня только слово научное придумали, взамен «неруси», «немчуре» или вообще — абстрактным «басурманам».

Подготовленному читателю нет смысла напоминать, кто такой генерал Ренненкампф. Для прочих пунктиром обозначу жизнь Павла Карловича. Это был кадровый военный, прошедший весь мыслимый в то время солдатский путь — от юнкера до генерала, командующего войсками Виленского военного округа, а в начале I Мировой войны — командующего 1-й армией Северо-западного фронта.

Павел Карлович почему-то откровенно недолюбливал евреев, а фамилией своей гордился. Умные русские штабисты намекали на вредную для службы прямоту характера и неприязнь к Ренненкампфу военного министра Сухомлинова, из-за которого формально успешный офицер лишился многих наград и задерживался в продвижении по службе. Как, впрочем, и предшественника Сухомлинова — Редигера. Я умышленно называю этих людей только по фамилии. Мне кажется, это были весьма заурядные личности, томимые лишь своими земными страстями, а у таких нет ни Отечеств, ни отчеств, ни имен, а только фамилии-нарицательные.

Были еще умные большевицкие комиссары, которые в 1918-м в Таганроге предложили Ренненкампфу возглавить их войска для отражения наступающих сил германцев. Старый генерал, измученный месяцами заключения в Петропавловской крепости еще при Керенском, высказался в том смысле, что с удовольствием бы скрестил меч с захватчиками, но на предательское сотрудничество с красными не пойдет. Честь дороже. Тогда умные комиссары надавили на жену Ренненкампфа, Веру Николаевну. На что получили обескураживающий отлуп: мол, и в том, и в другом случае я теряю мужа — если он откажется от вас, то вы его расстреляете, а если он согласится, то от него откажусь я.

Красным пришлось спешно генерала расстреливать (приближались немцы и пора было драпать). Русские солдаты-конвойные, вчерашние фронтовики, отказались стрелять в человека, чья героическая биография еще была у всех в памяти. Дошло до того, что пришлось выписывать палачей из других земель. «Профессионалы» нашлись из кавказцев. Старику Ренненкампфу сначала вырезали глаза, потом проткнули в нескольких местах оба легких и. не услышали ни звука. Истекавший кровью генерал молчал. И продолжал стоять.

Все это происходило на глазах местного населения. Толпа в ужасе шептала: «Что это за человек?», «Да он святой!» Палачам самим стало не по себе. Они начали стрелять в Ренненкампфа из «Наганов».

Когда сизоватая пороховая дымка стала расползаться, в полной тишине раздался голос Павла Карловича: «Сукины сыны, беретесь расстреливать русского генерала, а стрелять не умеете!»

Позже доктор, осматривавший тело Ренненкампфа, признался, что такие муки мог выдержать только сверхчеловек.

Я не историк, но, возвращаясь к биографии Павла Карловича Ренненкампфа, осмелюсь выделить две роковые, реперные точки в его службе. Первая. Он участвовал в подавлении боксерского восстания в Китае. Во многом благодаря его таланту, все произошло быстро и относительно бескровно. Что, как ни странно, не удовлетворило нашего самодержца. Возможно, поэтому довольно смелые, порой отчаянные, но неизменно успешные действия Ренненкампфа в Русско-японскую войну не принесли ему заслуженных почестей. Зато в среде большевиков генерал навсегда остался «кровавым жандармом».

Вторая точка. Заключительная роль Ренненкампфа как полководца пришлась на Прусскую и Лодзинскую операцию осенью 1914 года. Якобы он не поддержал соседнюю армию Самсонова (которая была фактически уничтожена) и провел (кстати, очень сложный) маневр отступления своих войск. Так Ренненкампф стал для русской либеральной интеллигенции «остзейским немцем, предавшим русского генерала Самсонова» (из печати тех лет). А для немцев — единственным русским генералом, захватившим в той войне немецкие земли.

Под тяжестью голословных обвинений «общественного мнения», придворных и высоких штабных интриг Ренненкампф был вынужден уйти в отставку. Долго, долго он добивался суда над самим собой, чтобы вернуть себе честное имя. «Генерал-адъютантов не судят», — ответили ему. Ренненкампф готов был снять с себя аксельбанты и погоны, но было уже не до него.

Военную деятельность Павла Карловича потом, конечно, расследовали. Антон Иванович Деникин, знакомый с этим следственным делом, отмечал в воспоминаниях, что выявленные в ходе следствия стратегические ошибки Ренненкампфа были такими, «какие могут быть и у других командующих». При этом не было обнаружено «ни малейшего признака нелояльности». Деникин, надо сказать, вообще считал, что Ренненкампф, как бы сейчас выразились, просто «попал под раздачу».

Словом, пришло время искать виновных. Война непредсказуемо затягивалась, гордиться было решительно нечем, страдала экономика. Еще хуже приходилось немцам. Кто кого пересидит в окопах — вот, о чем шла речь по обе стороны многосоткилометровых траншей и укреплений. И вопрос был — в неделях, чуть ли не в днях. Но тут манной небесной для кайзеровской Германии свалились большевички. Точнее, дивная разномастная политическая взвесь, из которой большевикам удалось приготовить свой кровавый бульон.

Дальше вы знаете.

Генералов отпущения, как водится, нашли. Почему-то так получается, что за все отвечают лучшие, и уходят они — первыми. К 16-му году в нашей стране практически не осталось цвета нации, которым тогда, безусловно, выступали кадровые офицеры. Их место заняли выпускники ускоренных курсов прапорщиков, резервисты и проч. «Настоящие» полегли еще в начале Великой войны. А те, кто чудом выжил — «ответил за все» на полях сражений Гражданской войны или в эмиграции. Российская Империя на костылях ушла в историю.

P. S. В прошлом, 2013-м году, в издательстве «Посев» (Москва) вышла книга воспоминаний вдовы генерала, Веры Николаевны Эдлер фон Ренненкампф. Тираж 1200 экземпляров, то есть прочитать это «в бумаге» у вас практически нет шансов. Но если он вам все-таки представится — непременно воспользуйтесь им. Книга незамысловатая, но очень честная. Хочется сказать отдельное спасибо за это великолепное издание составителю книги — Наталии Андреевой. Она очень бережно и вдумчиво отнеслась к рукописи, явив образец деликатной и по-хорошему въедливой научной работы. Низкий ей поклон за этот труд.

http://www.contextap.ru/fakt/140 417 135 903.html