 |
| Крестовский мост | Егор Пережогин | 16.04.2014 |
Православные дома трудолюбия «Ной» действуют третий год. Бездомные получают здесь не только еду, но и кров, работу, зарплату, находят товарищей. Наш корреспондент побывал в одном из приютов в подмосковном Ховрине.
Тайна местной экономики
Московские бродяги знали, что самыми вкусными и сытными обедами их накормят по средам и пятницам в храме Святых Космы и Дамиана в Шубине в Столешниковом переулке.
— Но после они снова оказывались на улице и в их жизни ничего не менялось, — говорит прихожанин храма Емилиан Сосинский. — А ведь есть опыт святого Иоанна Кронштадтского, который создавал для бездомных работные дома-общины.
Именно по этому пути пошёл Емилиан. В октябре 2011 года он собрал команду единомышленников и снял дом в Подмосковье. Так появился первый приют трудолюбия. Теперь их целая сеть: в шести приютах живёт около 300 человек.
— Поначалу было тяжело, — рассказывает Емилиан. — Деньги на аренду мы взяли в долг. Половину наших первых обитателей вскоре пришлось выгнать за отказ от работы и нарушения дисциплины, потом проворовался бригадир приюта. Но со временем всё наладилось: люди начали зарабатывать, а мы отдавать долги.
Сейчас приюты на полной самоокупаемости. Экономика «Ноя» проста: все, кто может, работают. Бригадиры (тоже бездомные, но люди проверенные и надёжные) выдают им 40% зарплаты. Остальное идёт на выплату аренды, покупку еды, бытовой техники, мебели, паломнические поездки. Недавно «ноевцы» побывали в Троице-Сергиевой лавре.
Многие хорошо зарабатывают
Приют в Ховрине внешне ничем не отличается от соседских домов, разве что площадка перед его воротами самая чистая и опрятная. Звоню в домофон. Калитка отворяется, и я попадаю во внутренний двор. Меня встречает помощник бригадира Александр. О том, как сюда попал, говорит неохотно: наркотики довели.
— Соседи не жалуются?
— Нет, у нас везде чисто, не шумим. Проблемы бывают, когда к нам приезжают новенькие — неумытые, диковатые, в рванье… Но они быстро меняются.
В предбаннике нас встречает вахтёр, молодой парень.
— Все мужчины ездят по будням на работу. Грузчиками трудятся, копают рвы, убирают снег, мусор. Есть несколько инвалидов, они сидят на вахте и помогают на кухне.
В двух комнатах отдельно живут семь женщин и девушек, одна из них с годовалым малышом Артёмом. Представительницы слабого пола готовят, следят за чистотой, стирают.
Оглядываюсь. Вокруг уютно, тепло, все постояльцы хоть и помятые, но отмытые и бодрые. Захожу на кухню. Повар варит в огромной кастрюле гречку. Справа гостиная. Человек 20 смотрят новости. От моей фотокамеры отворачивается молодой парень. Прячет под скамейку покрытые язвами ноги мужичок в очках. Дородная женщина, наоборот, улыбается и позирует.
На 2-м этаже жилые комнаты, санузел. Похоже на быт студенческого общежития. А вот кабинет бригадира Романа. Он что-то строчит на компьютере. Тут же сидит, уткнувшись в планшет, девушка.
— У нас здесь все в Интернете. В социальных сетях сидят, фильмы качают, музыку слушают, — улыбается Роман. — Купить смартфон не проблема: некоторые по 25 тысяч в месяц зарабатывают.
Взаперти никто не держит
Меня знакомят с бездомным Олегом. На вид обычный работяга со стройки, но глаза грустные. Попал сюда, как многие: алкоголь, скитания, самое дно.
— Потом один знакомый рассказал про этот приют. Я пошёл в храм Космы и Дамиана, нашёл Емилиана. Он дал мне шанс. Здесь я уже полгода. Есть с кем поговорить, можно почитать, посмотреть телевизор. Никто нас ни в чём не неволит, взаперти не держит. Какие планы? Не знаю. Но уходить отсюда не хочу. Недавний пример: попал к нам один мужчина. Всё кричал, что случайно. Подзаработал, купил модный костюм, часы, щеголял перед нами. Потом сказал: всё, ухожу. Через неделю наши увидели его у метро «Медведково». Он валялся в полузабытьи в канаве.
Увы, типичная история, поэтому никто не стремится покинуть общину.
Отдам Артёмку в кадетский корпус
В приюте есть свой «сын полка»: полуторагодовалый Артём. Он живёт в комнате с мамой Еленой. У неё серьёзные планы.
— Я окончила инженерный факультет Академии водного транспорта в Новосибирске. Есть высшее образование, свои знания пытаюсь передать сыну. Учу его читать, считать. Мы с Артёмом ушли из дома, когда его папа начал беспробудно пить и бить нас. Собрали вещи и ушли, потом сюда попали. Хорошо, если сын сможет поступить в кадетский корпус.
Бывали в приюте «Ной» и экзотические персонажи, например африканец, который говорил только на французском языке. Он приехал в Россию играть в футбол, но не сложилось. Работать на стройке отказался, целыми днями бегал по округе, тренировался, а потом ушёл. Кто знает, может, сумел вернуться на родину?
