Чем не национальный проект?

Вместо того, чтобы тратить государственные деньги на благотворительность в Африке, надо бы позаботиться о заброшенных храмах на Севере России

Всему миру известны музеи деревянной архитектуры под открытым небом — Кижи, Малые Корелы и др. Но это лишь незначительное отражение той красоты и величия, которое представляют собой деревянные храмы Русского Севера.

Красота русской природы, подчас суровой и неприступной, удивительная гармония и единство с ней, простота и одновременно благородство — это храмы и часовни, уникальные деревянные церкви — их ещё можно видеть, почувствовать и удивиться красоте, чистоте и величию русской души, её любви к Богу. Здесь иначе начинаешь воспринимать свою историю, культуру, свою Родину, ощущаешь живую связь со своими корнями, причастность к великой русской истории. Русский Север не знал ни монгольского ига, ни крепостного права, он сохранил русские традиции, старинные обычаи, словесную культуру, былины, музыкальную культуру. Русский Север отличает удивительная нравственная сила. Валаам с его неповторимой природой, дивными монастырскими службами, знаменным распевом; суровые Соловки — Белое море и белые ночи; Артемие-Веркольский монастырь…

Деревянная архитектура есть и в других странах, но ни в одной стране мира нет такого количества и разнообразия примеров деревянного зодчества, как в русской.

Беда в том, что почти все они, эти жемчужины и гордость России, оказались заброшены. Никто точно не может сказать, сколько деревянных храмов осталось сейчас, цифры фигурируют разные: двести, пятьсот… Есть храмы, которые нигде не числятся, не стоят на учёте даже в региональных органах культуры. Большинство из них находится буквально в предсмертном, катастрофическом состоянии. В советское время храмы использовались для колхозных нужд, под зерно, различные склады, мастерские. Несмотря на абсурдность, зачастую именно это и спасло многие из них от разрушения. Последние же несколько лет они брошены и не сохраняются никак.

Деревенские храмы доверялось строить только лучшим архитекторам и плотникам — в этом проявление любви и усердия к Богу. Церкви строились не на десятилетия — на века. Сейчас русская деревня находится в плачевном состоянии. Разрушены дома, вымирают и исчезают целые деревни, уже не осталось жителей, уже нет и самих деревень, только полуразрушенный остов храма посреди поля… Но когда исчезает храм, безвозвратно исчезает и частичка русской земли, и всё забыто, заросло, и нет памяти о тех, кто здесь когда-то жил. Многие храмы уже исчезли, есть те, которые чудом сохранились и держатся. Ещё есть надежда на их восстановление, но если ничего не предпринять сейчас, от некоторых памятников северного деревянного зодчества России через пару-тройку лет останутся только фотографии. Парадокс: даже наши западные соседи, финны и норвежцы понимают, насколько важно сохранить ту красоту, которую строили наши предки — они зачастую производят за свой счёт реставрацию наших храмов.

Гибель деревянных построек пытаются как-то отсрочить, оттянуть энтузиасты. Существует даже такое народное движение, проект «Общее дело», который получил высокую оценку Святейшего Патриарха Кирилла. Но, к сожалению, пока тема изучения и спасения погибающих уникальных деревянных памятников, не затрагивает широкие массы. Волонтёры пытаются будоражить общественность, привлечь внимание к этой реальной проблеме. Они своими силами организуют поездки на Север, вычищают церкви от хлама, проводят простейшие мероприятия по консервации храмов, противоаварийные работы: ремонтируют кровли, закрывают окна, меняют сгнившие венцы в основаниях. Приносят иконы. Храм, находящийся в запустении, несомненно, влияет на духовное состояние местных жителей. Некоторые не могут равнодушно наблюдать, как разрушаются церкви в родной деревне, и пытаются потихоньку что-то ремонтировать. Для большинства же храмы — это бывшие клубы, склады, мастерские, столовые. Но, видя заботу приезжих людей, местные жители начинают воспринимать заброшенное здание как храм, начинают и продолжают сами участвовать в его восстановлении. Безусловно, самая действенная проповедь — это дела, а не слова.

В своей жизни я неоднократно сталкивался с деревянными храмами — как действующими, так и заброшенными. Они обладают особой притягательной теплотой. Вспоминаются скорбные силуэты поруганных деревянных храмов на моей малой родине, в Луганской области: например, Покровского старообрядческого храма в с. Городище; Троицкой единоверческой церкви в г. Мстера Владимирской области. По милости Божией в одной вымирающей деревне в Центральной России общине нашего храма удалось отремонтировать часть деревянного Никольского храма.

Конечно, для проведения таких вот элементарных противоаварийных работ, позволяющих храму просто не исчезнуть, достаточно и не очень больших средств.

Недавно в Москве прошла конференция «Возрождение деревянных храмов Русского Севера», где приняли участие архитекторы, реставраторы и другие специалисты из разных регионов России. Был рассмотрен вопрос о взаимодействии волонтёров и профессиональных реставраторов. Но это не решение проблемы. Для того чтобы судьба деревянного наследия Русского Севера не была такой зыбкой и шаткой, нужно заниматься масштабной реставрацией и делать это нужно на государственном уровне. Чем не национальный проект? Конечно, для его реализации необходимы совсем другие, огромные деньги. Сейчас средств, выделяемых государством, хватает для спасения ничтожно малого числа храмов и часовен.

В новое тысячелетие Россия вошла с тем, что начала активно списывать долги и выдавать новые кредиты (в то время как России долги не прощает никто). Начиная с 2000 года Россия простила долги Ираку (8 млрд.), Ливии (4,5 млрд.), Вьетнаму (10 млрд.), Эфиопии (4 млрд.), Лаосу (0,7 млрд.), Монголии (11 млрд.), Сирии (10 млрд.), Алжиру (4,7 млрд.), Афганистану (11 млрд.), КНДР (11 млрд.), Кубе (30 млрд.), Венесуэле. После 2008 года было потрачено почти 200 млн. долларов на различные всемирные фонды и программы (повышение качества образования в развивающихся странах, борьбе со СПИДом, туберкулёзом и малярией в странах к югу от Сахары и т. п.). Чаще всего долги списываются в расчёте на некие выгоды, в обмен на совместные нефтяные и газовые проекты, на контракты по продаже вооружения. Есть мнение, что это виртуальные долги, которые вернуть нельзя, что эти деньги и так уже были для нас безнадёжно потеряны. Не все эксперты с этим согласны. Политика дело тонкое. Но неужели из всего этого многомиллиардного дождя нельзя выделить хотя бы один на предотвращение гибели «Руси деревянной»?