 |
| Русский вестник | 24.02.2005 |
Ученый давно известен своей патриотической ориентацией, выступая в прессе с резкими оценками ситуации, сложившейся в стране в 1990-е годы. В связи с этим у него всегда было немало противников. Учитывая, что позиции деструктивных сил в России весьма сильны, причины назначения Григорьева должны быть очень вескими.
В первую очередь напрашивается утилитарное объяснение: евдокимовская команда, понимая, что широкой социальной опоры в крае у нее пока нет, стремится найти ту идеологию, которая могла бы привлечь массы. Опираться на чиновничью «Единую Россию» бессмысленно — своей победой на парламентских выборах она обрекла себя на роль «козла отпущения» и, ненавидимая народом, вероятнее всего к 2008 году тихо умрет. Коммунисты тоже отнюдь не на пике своей популярности. Про либерализм, или, как говорят в народе, либералистические взгляды, и говорить не приходится. В то же время патриотизм стремительно набирает сторонников, причем среди самых разных слоев населения — от низов до интеллигенции и предпринимателей. И сенсационный успех блока «Родина» лишний раз это подтверждает. Поэтому не случайно Кремль, по слухам, планирует создать политическую партию, опирающуюся на патриотическую идеологию, чтобы заменить ею теряющую популярность «Единую Россию».
Таким образом, можно сделать вывод: вводя Григорьева в свою команду, Евдокимов делает правильный выбор: опираясь на перспективную идеологию и приобретая поддержку подавляющего большинства населения края, он становится народным губернатором.
Впрочем, высказанное предположение не единственное. Можно предложить и другую версию, объясняющую приход С. Григорьева в краевую администрацию. Если допустить, что слухи о поддержке М. Евдокимова Кремлем все-таки верны, то назначение Григорьева опять же весьма логично.
Стратегическое положение Алтайского края таково, что он одним из первых может принять на себя натиск просыпающегося «дракона» — Китая. Сделать же это эффективно при нынешнем положении региона невозможно. И не только по экономическим причинам. Вымирание населения, эпидемии СПИДа и туберкулеза, наркомания, алкоголизм, криминализация и т. д. могут уже в ближайшее десятилетие привести к почти полной физической и моральной деградации населения края. И тогда добро пожаловать, большой азиатский брат, по новой, гостеприимно построенной дороге!
Учитывая, что Москва в последнее время всерьез озабочена вопросами национальной безопасности, такое положение ее никак не может устроить. Тогда становится понятным, почему на решение социальных вопросов брошен именно Григорьев, человек, который главной своей целью видит повышение эффективности социальной работы, борьбу с многочисленными «социальными» болезнями, возрождение культуры, патриотическое воспитание. Без решения этих задач все экономические мероприятия будут просто бессмысленны.
Новая администрация, назначая Григорьева, пошла на этот, безусловно, сложный, но мужественный шаг, рискуя навлечь на себя гнев представителей некоторых национальных меньшинств и их «правозащитников», которые уже начали проявлять активность, бомбардируя М. Евдокимова «подметными» письмами. Так, 21 мая Глобальный еврейский онлайн центр распространил информацию, в которой выражал обеспокоенность назначением С. Григорьева. Центру вторят директор Московского бюро по правам человека А. Брод и адвокат В. Новицкий.
Но, смеем предположить, эти нападки скорее формальны. Они вскоре прекратятся. Ведь местечковые обиды на человека, который позволил себе обратить внимание на несправедливое распределение власти и собственности между народами России — это одно, а реальная угроза прихода в регион китайцев, для которых нет разницы, кто ты — русский, немец, еврей или татарин — это совсем другое. Они понимают, что Григорьев будет работать на всех.
В свете сказанного можно спрогнозировать некоторые шаги нового вице-губернатора. Очевидно, будут реализовываться серьезные программы по повышению рождаемости, по борьбе с «социальными болезнями», по изменению принципов социальной работы. Можно ожидать усиления роли казачества, роста числа военно-патриотических клубов, корректировки учебных программ в сторону увеличения патриотической составляющей и т. д.
Если все эти мероприятия покажут свою эффективность, возможно, Алтай станет площадкой для отработки технологий возрождения национального самосознания, которые потом будут применяться в других регионах России.
Владислав Зайцев.
Не бывает здравоохранения для здравоохранения, сельского хозяйства для сельского хозяйства и экономики для экономики. Все это для людей, для социума. А социальной сферой в новой администрации Алтайского края ведает вице-губернатор Святослав Григорьев. Сегодня он — гость редакции, а наш разговор — за жизнь в прямом значении этого слова.
— Святослав Иванович, сегодня, когда в стране полным ходом идет так называемая монетизация льгот, а народ бунтует, словно предчувствуя крах своей прежней жизни, каково, на ваш взгляд, наше будущее?
— Сейчас стало ясно, что монетизация — неизбежная мера наведения порядка в социальной сфере, от которой правительство страны не отступится. Да она и объективно нужна. Но сказать «монетизация» — ничего не сказать. Здесь так же, как и с глобализацией: или она для человека — или для порабощения человека. Но всё равно глобализация. Вот и у нас вопрос тот же: для чего монетизация — для людей или для разворовывания казны?
Сегодня все уже знают, что сельскому жителю иметь деньги взамен несуществующих льгот предпочтительней, в то время как горожанин хочет, чтобы его прежние реальные льготы либо остались, либо были компенсированы в полной мере. То же самое можно сказать, если вести речь о нашем обществе в другом разрезе — если вспомнить, что среди нас живет много ветеранов войн, инвалидов, героев страны и так далее.
Проблем хватит у всех, но у всех есть и одна общая проблема, которую решать надо обязательно. А она в том, что льгот сегодня расплодилось столько, что проконтролировать их получение гражданами просто невозможно. Они текут по сотням каналов, и кто может сказать, сколько из них попадает по назначению? Ну, а в способностях нашего криминала, думаю, никто не сомневается, уж криминал-то не пропустит и самого неприметного ручейка.
Однако монетизация сама по себе еще ничего не гарантирует. Провести ее так, чтобы она заработала, очень даже непросто, тем более в условиях кризиса государственного управления. А этот кризис может дать такие минусы, о которых и подумать страшно. Поэтому наша непосредственная обязанность — провести экспертизу социальных последствий реформы. Но ее не было и не предвидится. И отсутствие подобных экспертиз, кстати говоря, признак всех реформ, начиная с горбачевских: ни одна из них не просчитывалась в этом плане.
— Но такое можно делать только умышленно!
— Я этого не исключаю, потому что итогом всех преобразований стало то, что мы имеем сегодня: самое наглое оттеснение народов России от богатств страны. А монетизация может лишить нас и социальной сферы, превратить народ в сборище бомжей. И это будет полностью соответствовать открыто публикуемым на Западе планам довести численность народов России до 50−60 миллионов. Мы превратимся в белых негров, добывающих нефть и газ для «золотого миллиарда».
То есть, просчитывая итоги монетизации, мы заботимся о социальной безопасности страны — о коренной проблеме, не разрешив которую, Россия погибнет.
— События настолько стремительны, что новому нашему губернатору, похоже, не удастся сдержать ни одного своего обещания, данного в ходе предвыборной кампании. И не только он не сможет ничего сделать — никто и нигде не удержит даже занимаемых сегодня позиций, не говоря уже о движении вперед, если не определиться с концепцией монетизации и позволить надуть себя в очередной раз.
— Определиться — это обязательно! Мы должны знать, будут ли льготы обеспечены из центра или лягут на плечи регионов и просто провалят своим весом их экономику. Это особенно важно, если говорить о нашем дотационном крае. Мы мгновенно становимся несостоятельными, рушатся все экономические планы, ни о каких предвыборных обещаниях и речи быть не может. Единственная перспектива — социальный взрыв.
— А за ним?
— А за ним только распад страны, в лучшем случае мгновенный, в худшем — затяжной, с многомиллионными жертвами.
— Не слишком ли пессимистический прогноз?
— То, что будущее ужасно, еще не означает, что оно невозможно. Кассандре тоже не поверили, а что из этого вышло?
— Да, но речь все-таки идет, по разным подсчетам, о 230 — 270 миллиардах, которые дополнительно получит народ. И денежные потоки в стране сегодня вроде бы контролируются гораздо лучше, чем раньше…
— Жизнь намного разнообразней схем. Даже охраняемые банки умудряются грабить, а тут схемы какие-то… Да эти миллиарды могут уйти как вода в песок. Объявят через месяц, что каждый регион получил свое — и переключат народный гнев на губернаторов. Я не про президента Путина говорю — я говорю про его окружение, в котором вращаются разные люди… Я исхожу из того, что президент должен иметь опору в регионах, равно как и регионы должны опираться в федеральном центре на президента, — уже потому, что его избрал народ. А значит, каждый из нас должен честно делать свое дело при ясном понимании сложившейся ситуации.
В частности, одна из задач региональной администрации — всеми мерами смягчать негативные последствия проводимых центром реформ. А это возможно, например, если равномерно распределять их бремя на все слои общества. Не секрет, что бизнесмен способен взять на себя больше, чем бюджетник. Значит, его надо смелее подключать к проблеме. Ни о каком насилии, ни о каких поборах я не говорю. Мы все — в одной лодке: обнищает народ — вылетит в трубу и предприниматель. По отдельности нам не спастись. То есть надо срочно разрабатывать совместные проекты, привлекательные для всех.
У нас же в крае на сегодняшний день даже не принято законодательство, касающееся льгот для бизнеса, участвующего в социальных программах. Спрашивается: это рынок? Это полный непрофессионализм, если из рыночных отношений выпадает социальная сфера! Я бывал в Канаде, Швеции, Соединенных Штатах, там социальные программы настолько привлекательны для бизнеса, что предприниматели буквально в очередь стоят для участия в них! А мы, как правило, живем на уровне разовой благотворительности: дал властям сто тысяч отступных за спасибо, а завтра эти же власти задавили тебя поборами.
— А я слышал об опыте социального партнерства. Есть люди, которые буквально из ничего организуют финансовые потоки и направляют их на систематическую помощь нуждающимся. Они расширяют и круг предпринимателей, готовых через помощь снимать напряженность в обществе, и круг лиц и организаций, нуждающихся в этой помощи. Даже есть в Барнауле центр, который так и называется — «Социальное партнерство». Власть готова сотрудничать с таким бизнесом прямо сегодня, не дожидаясь разработки специального законодательства?
— В идею социального партнерства заложена изрядная доля демагогии, прикрывающая эксплуатацию труда капиталом. Но это жизнь, формы ее разнообразны, и я считаю, что нет ничего противоестественного, если избранная народом власть станет создавать условия, при которых бизнес будет повышать жизненный уровень этого народа. На Западе этим занимаются тоже не от хорошей жизни и не по причине коммунистической сознательности — нужда заставляет!
— И все-таки давайте вернемся к монетизации. В чем вы видите ее отрицательные последствия?
— Они, я думаю, будут связаны с потерей культуры управления. А она, как известно, включает в себя учет и контроль. Учет и контроль — основа управления при любом социальном строе.
Можно собрать гигантский урожай, но если не давать хлеба народу, в стране будет голод. Можно направить на монетизацию гигантские средства и разворовать их в пределах Садового кольца. И опять списать всё на русскую глупость. Так вот наша задача — не допустить этого. А то, что подобная акция намечается, сегодня знают уже все и прежде всего простой народ, с опаской взирающий на предстоящую реформу.
— Кстати, в средствах массовой информации совершенно не обсуждается элементарная, казалось бы, вещь, как индексация этих самых денежных компенсаций. Что будет, случись очередной обвал рубля, после которого тот же инвалид на компенсационную тысячу и буханки хлеба не купит?
— Что там говорить, закон совершенно не продуман. У меня такое ощущение, что кто-то очень влиятельный торопился его принять, просто в шею толкал Государственную Думу. Очень даже запросто может случиться так, что льготы отнимут, а денег не дадут. Тысячи поправок было внесено в проект закона — это что, нормально?
Почему, наконец, если хочешь сделать добро народу, не предоставить ему право выбора — пусть не каждый месяц, пусть хотя бы раз в квартал? Нет, вообще никакого выбора не дают! Не доверяют. Президента выбирать доверяют, а выбрать между льготами и деньгами — нет. Перенесли этот выбор на 2006 год. Мол, поживем — увидим. А если не доживем?
Не правда ли, знакомые методы: взяли дубину и загоняют в капиталистический рай?
— То есть имеются все основания говорить о том, что намечается очередной грабеж России?
— И, видимо, последний, после которого, повторяю, — распад страны, междоусобица с миллионными жертвами и гибель. Всё возможно, если не противостоять. Судите сами: еще большее социальное расслоение при обнищании народных масс неизбежно приведет к социальному расслоению общества. По каким разломам оно пройдет? Да по этническим же! Те же русские татары и русские башкиры, русские чеченцы и русские буряты неизбежно окажутся в привилегированном положении по сравнению с русскими славянами — а это и есть распад страны. То, что все эти малые русские народы без славян будут передушены, словно котята, их пока не интересует. Они сейчас думают, что они всех умнее. Но без славян им и года не продержаться — даже их президентам, которые рассчитывают получить теплое место под швейцарским солнцем. Напрасные надежды! Без русских славян они ничто.
— Именно в этом и состоит национализм, в котором вас упрекают либеральные газеты?
— А в чем же еще может состоять русский национализм? Все народы, живущие в России, — народы русские, их интересы надо отстаивать — только и всего. В любой стране, где правительство выражает интересы народа, именно в этом и состоит политическая жизнь. Гласно оспорить это либералы не могут, значит, надо передернуть и оспаривать собственные измышления. Давняя либеральная традиция, идущая еще от Герцена! Тот тоже ставил в революционный счет русскому правительству каждого выпоротого русского мужика, но либерально помалкивал, став свидетелем резни на улицах Парижа в 1848 году. Пора бы уже научиться распознавать эти методы борьбы.
— И последнее, Святослав Иванович: что бы вы посоветовали жителям края в сегодняшний переломный момент?
— Быть бдительными. Надо помнить, что если мы не займемся политикой, политика займется нами. И еще: антинародный вариант реформы, задуманный врагами России, не пройдет, если все мы выступим против него. Значит, надо подниматься и идти в атаку.
