Не помнить зла

Духовная тайна 99-летнего русского старца Иеремии Афонского

Каждый из нас на своём жизненном пути постоянно сталкивается с положительными и отрицательными событиями, поступками, опытом. При этом доброе и положительное мы нередко с лёгкостью забываем, как нечто для нас должное и обыденное, тогда как негативные моменты подолгу помним, ими подпитываемся в своём раздражении и неприязни к нашим обидчикам. Порой проходят годы, но старые обиды так и не отпускают нас, так и терзают наши сердца… Казалось бы это естественное человеческое качество. Но насколько оно естественно с христианской точки зрения? Что должен на самом деле человек помнить, пройдя через сложные испытания и трудности, нередко посылаемые нам Богом на нашем жизненном пути?

Задуматься над этим меня заставила недавняя беседа 99-летнего схиархимандрита Иеремии (Алёхина) из Русского Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря с одним известным русским эмигрантским деятелем, о которой поведал мне духовный сын старца монах Ермолай (Чежия).

Мало кто знает, что за неисчезающей с лица батюшки Иеремии любвеобильной и жизнерадостной улыбкой на самом деле скрывается горечь страданий и боли, пережитой им в советских и немецких концлагерях и ссылках. Имея столетний жизненный опыт (родился батюшка на Луганщине в 1915 году!), ему довелось претерпеть множество тяжких испытаний и лишений, пройдя через которые не каждый способен остаться при здравом рассудке, не озлобиться и сохранить в своём сердце веру и любовь к ближним.

Его детство припало на годы богоборческой революции и гражданской войны. Мальчишкой он был вместе со всей семьёй сослан советской властью в Сибирь. Там, в неимоверных условиях, без крова над головой, от голода и холода на его глазах погибли родители, братья и сёстры. Из некогда огромной казачьей семьи Алёхиных он, чудом Божиим, один остался живым. Бежав из лагеря, будущий старец несколько лет скитался, пешком добирался в родные края, на Украину. Устроившись в 1935 г. на работу простым рабочим на металлургическом заводе в Мариуполе, он не пожелал отречься от веры и вступить в компартию, открыто засвидетельствовав, что является православным христианином. За это снова подвергся угрозе преследований и ареста. С приходом же немцев в 1941 г. был насильно угнан на тяжёлые работы в Германию и здесь попал в концлагерь. Будущему старцу на протяжении долгих четырёх лет вновь довелось испытать издевательства, голод и нечеловеческие условия жизни.

Несмотря на пережитые страдания и горе, он, на удивление, так и не ожесточился, сохранив в сердце непоколебимую веру в Бога. И когда в 1945 г. его освободили, на вопрос советского офицера — чем планирует заниматься в дальнейшем? — ответил, что хочет провести остаток своей жизни в служении Господу. Можно только представить, какая реакция была у советского офицера. Лишь чудом Божиим он избежал нового ареста.

Стать священником сразу по возвращении на Родину ему не удалось. Поэтому пришлось работать простым рабочим на хлебозаводе в Луганске. В этот период будущему старцу довелось претерпеть немало новых испытаний и даже гонений за веру, но всё это не сломило его. Более того, новая волна атеистического наступления на религию при Хрущёве сподвигла к принятию решения окончательно уйти из мiра и всецело посвятить свою жизнь служению Богу.

Так в 42 года (в январе 1957 г.) Яков Алёхин в Одессе принял монашеский постриг с именем Иеремия, а затем и священнический сан. Непростым оказался и его путь на Святую Гору Афон. Узнав, что в 1960 г. из Псково-Печерского монастыря некоторые из монахов будут направлены на служение в Русский Афонский Свято-Пантелеимонов монастырь, отец Иеремия, по совету своего духовного наставника — бывшего насельника этой афонской обители преп. Кукши (Величко, + 1964) Одесского, тоже подал соответствующее прошение. Но попасть на Афон в те годы было крайне сложно. Целых 14 лет о. Иеремия ждал разрешение. И всё же, несмотря на все сложности, в 1974 г. патриарх Константинопольский Димитрий из шести заявленных монахов из СССР выбрал именно его, выдав соответствующее разрешение на поселение на Святом Афоне. С тех пор батюшка Иеремия, даже не мечтавший о такой милости Божией, безвыездно подвизался на Святой Горе, став в последствии игуменом русской афонской обители.

Ныне отцу Иеремии 99 лет. Из них ровно 35 лет как он является игуменом Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря.

Несмотря на такой статус, батюшка всегда остаётся прост в общении и быту, нестяжателен, аскетичен, строг и требователен к себе, и в то же время очень добродушен и любвеобилен как по отношению к братии, так и к паломникам, вне зависимости от их социального статуса и положения. Одним словом монах. И главное, он за всё в жизни благодарит Бога и постоянно молится за всех людей, особенно за тех, кто нанёс ему страдания и боль.

Так вот, недавно старца Иеремию (Алёхина) в Свято-Пантелеимоновом монастыре навестил его давний друг — один известный русский эмигрантский деятель (его имя я сознательно не называю), подобно батюшке также испытавший горькую чашу страданий в советских и немецких концлагерях. Завязалась дружеская беседа, обмен воспоминаниями.

Один из присутствующих монахов стал расспрашивать гостя о пережитом им в советских концлагерях. И тот поделился своими бедами и болью, подчеркнув, что люди в лагере были хуже собак, были невероятно жестоки, издевались. И тут же добавил, что отец Иеремия может рассказать не меньше ужасов, ведь там все прошли одно и то же. И обратился к батюшке.

В ответ отец Иеремия, немного помолчав, как-то спокойно и благоговейно говорил: «Да, да, я помню. Я помню, когда мои родители погибли, начальник лагеря вызвал меня, дал три рубля на карманные расходы и посоветовал ночью бежать. И я сбежал. Три года скитался, пешком шёл от деревни к деревне, и нигде люди не давали мне умереть с голоду, не оставляли без пропитания, хоть и рисковали из-за меня. Бог посылал добрых людей. Я помню. Спасибо за всё Господу!»

Собеседники почувствовали некую неловкость и чтобы как-то переключиться, присутствующий монах спросил у гостя о немецких концлагерях. Тот стал рассказывать, что в нацистских лагерях было ещё хуже и что при виде немцев он до сих пор с трудом сдерживается. Не может забыть тех издевательств, что довелось пережить. И добавляет, что отец Иеремия тоже может рассказать, какие там были нечеловеческие условия.

В ответ батюшка, опять слегка помедлив, заулыбался, как будто вспомнил что-то приятное, и сказал: «Да, да, я помню. Помню немецких женщин, которые каждый день приходили и бросали нам через колючую проволоку хлеб, чтобы мы не умерли с голоду. Их хлеб был таким вкусным, что до сих пор помню его вкус. Спасибо за всё Господу!»

Задумавшись над сказанным, я поразился, как старец Иеремия, пережив столько горя, страданий и лишений, не только не ожесточился, не потерял веру, но даже и из этих тяжких испытаний помнит только самое хорошее, доброе. Рассказывает о тех ужасных в его жизни событиях с улыбкой, как о чём-то приятном. И главное, за всё благодарит Бога.

В этом, видимо, и кроется духовная тайна старца Иеремии. Тайна его внутреннего подвига и долголетия. Здесь и ответ на вопрос, что же должно помнить из сложных жизненных испытаний и трудностей, посылаемых нам Богом. Это же есть и рецепт духовного выздоровления и примирения нашего общества.

Составлено по рассказам духовного чада отца Иеремии монаха Ермолая