Иван Грозный и Григорий Распутин. Святые или нет?

Уважаемый Виктор Андреевич!

Подобных писем приходит в редакцию много. Почему-то людей очень волнует — святые данные исторические личности или нет. Скажите честно, Виктор Андреевич, Вам легче станет жить, если их канонизируют? Вам что, молиться некому? Святых на Руси маловато? Или народ после прославления Распутина перестанет пить и материться и бросится каяться в храм Божий? Или, может быть, рухнет путинский режим и восстановится Самодержавие? Или войска НАТО отойдут от границ России? А, может быть, наши женщины перестанут делать по 13 тысяч абортов ежедневно, и родильные дома заполнятся не могильной тишиной, а детскими криками, и мы перестанем вымирать по миллиону в год? Или чеченцы с азербайджанцами вдруг покинут наши города и возвратятся в дом свой? Или Русские мужики перестанут за бутылку убивать друг друга? Или по телевизору начнут показывать «Князя Игоря» или «Жизнь за Царя», а не мяукающих проституток из «Фабрики звёзд»? Что изменится, дорогой Виктор Андреевич? Что Вы так обеспокоены? Проблемы-то нет. Если канонизируют — будем молиться им, если нет — то о них. Если канонизируют — будем заказывать молебны, если нет — панихиды. В чём проблема? Почему вдруг в момент, когда вот-вот начнётся либо Гражданская война, либо оккупация России, либо террор против Русских, кому-то понадобилось отвлекать нас на споры вокруг святости того или иного деятеля?

Есть старый еврейский анекдот: на уроке зоологии учитель спрашивает задумавшегося о чём-то Мойшу:

— Мойша, сколько ножек у таракана?

— Ой, мене бы Ваши заботы, господин учитель.

Так и хочется ответить тем же: мне бы Ваши заботы, Виктор Андреевич. Неужели не понятно, что идея канонизации подброшена в наши ряды именно с той целью, чтобы мы ушли от насущных проблем и тратили силы не на созидание, не на проповедь Христа нашему теряющему совесть и разум народу, а на поиски доказательств святости или несвятости той или иной исторической личности? Оглядитесь вокруг, дорогой Виктор Андреевич! Пройдитесь по Русским сёлам, по деревням! Пьянство, распутство и разруха, в храмах никого нет, на службу приходят десять бабок по воскресеньям, а по будням — две. Или ни одной. Мы дожили до того, что Миссионерский отдел Московской Патриархии стал работать не с папуасами Новой Гвинеи, а с нашими соотечественниками, с Русским народом, некогда создавшим Святую Русь. Девяносто девять процентов неверующих или полуверующих. Казалось бы, ситуация настолько страшная, что надо бросить всё и заниматься только проповедью среди своего собственного народа, ибо народ наш в духовном плане стал ещё ниже папуаса, ибо тому — бедолаге, — кроме Миклухи Маклая, никто про Христа никогда не рассказывал, а у нас за плечами сонм Русских Святых, у нас за плечами тысячелетняя Вера во Христа. Сейчас мы умудрились почти всё потерять, и надо бросить все силы, чтобы вытащить Русский народ из пропасти, ибо конец близок, а мы вместо тушения пожара в собственном доме начинаем дискуссии! Причём, даже не на тему о том, как тушить пожар. Подавай нам икону Распутина, подавай нам образ Ивана Грозного и срочную канонизацию всех тех, кто нам понравился. Кому это выгодно? Ну, тут-то ответ очевиден. Странно только, что так много народу ловится на пустую наживку. И тем, кто поймался, хочу предложить: оглянитесь вокруг себя, посмотрите на вымирающую Россию, на бездомных Русских детишек, помогите им, и это наверняка будет более угодно Господу, нежели фанатичное требование скорейшей канонизации. Вашу бы энергию, братья, да в созидательное русло! Мы бы горы свернули! Понимаю, заниматься детишками скучно и лавров борца за идею тут не получишь, лучше будем обвинять Патриархию и несознательных священников в том, что они никак не хотят озаботиться проблемами канонизации Григория Ефимовича. Больше-то им, действительно, заняться нечем?

Я глубоко убеждён, что идея прославления Распутина и Ивана Грозного была вброшена в среду Православных патриотов только лишь за тем, чтобы нас разъединить. И особо резвые головы сугубо этому способствуют.

Кроме того, я хочу предупредить особо ретивых распутинцев ещё об одной опасности. Вот вы сейчас пишете иконы тем, кого считаете святыми, рисуете неканоничные иконы Божией Матери, вам вообще никто не указ. Если какой-то полоумной бабе вдруг почудится что-то в «тонком сне» (непременно в тонком!), то эти сны становятся в мгновение ока достоянием республики, а вы начинаете носиться с ними, как Чернышевский со снами Веры Павловны. Я лично читал на первой полосе газеты «Русь Православная» письмо такой тётеньки.

Она, например, утверждала, что благодать переходит от иконы Божией Матери «Державная» к иконе Божией Матери «Ченстоховская». Видать, подсчитывала на приборе? Ну ладно, полоумная тётенька, какой с неё спрос, но редактор-то, вроде, человек нормальный, адекватный, зачем же каждой кликуше слово давать? А теперь давайте представим, что какому-нибудь кочетковцу в «тонком сне» привидится А. Мень или А. Сахаров? И задумают они провозгласить святыми мучениками Меня и главного демократа Нижегородского и всея Руси? Вот весёлая жизнь начнётся! У какого-нибудь ретивого батюшки-патриота в храме будут стоять иконы Распутина и Ивана Грозного, а Кочетковы-Борисовы украсят «свои» храмы Менем и Сахаровым?

Но раз уж Вы, Виктор Андреевич, просите ответить по существу вопроса, а то есть: святые ли Распутин и Иван Грозный, отвечу следующее: не знаю. Клеветы на них вылилось много, но это ещё не показатель святости. На кого из нас не клеветали, уважаемые Православные патриоты? Найдётся ли хоть один минувший этого зла? Но вряд ли это является поводом подозревать нас в святости, правда?

Я не хочу брать на себя функции Архиерейского Собора и решать за него — кто святой, а кто нет. Как Собор решит — так и будет. Я же лично, если отвлечься от никчёмности и провокационности этой темы, скажу, что не считаю Распутина святым. По следующим соображениям:

Во-первых, Распутин был связан узами дружбы с Аароном Симановичем (Симанович вспоминает о Распутине весьма доброжелательно) и по свидетельству последнего частенько лоббировал интересы еврейства перед царём.

Во-вторых, Распутину принадлежит фраза: «Пуришкевич с Дубровиным беса тешат». Не будем говорить о Пуришкевиче, эта личность не однозначная, но обличив Дубровина, руководителя Союза Русского Народа в том, что он «тешит беса», Распутин перечёркивает деятельность Чёрной Сотни, единственной антиреволюционной силы и единственной опоры Самодержавия. А если вспомнить, что в Чёрной Сотне находилось около пятисот будущих святых-новомучеников? Следуя логике Распутина, они тоже «беса тешили»? Да и сам Александр Иванович Дубровин явно не заслужил такого хамского определения. Он, расстрелянный большевиками в 1918 году и всю свою жизнь отдавший России и Православной вере, достоин совершенно иной характеристики.

В-третьих, почти все новомученики Российские от Елизаветы Фёдоровны до епископа Феофана, отзывались о Распутине резко отрицательно.

В-четвертых, сторонниками канонизации Распутина не было представлено реальных доказательств его святости на рассмотрение Комиссии Священного Синода по канонизации. И здесь хочу сделать отступление. В случае отказа Собора прославить того или иного человека зачастую начинаются совершенно неправославные разговоры о том, что, дескать, епископы сейчас не те пошли — развратники, еретики, сребролюбцы и карьеристы, которые, к тому же такие бесстыжие, что не хотят прославить? далее следует множество вариантов от Василия Ивановича Чапаева и Игоря Талькова до Сталина и Пелагеи Рязанской. Могу только одно возразить на такое обывательское отношение к прославлению. Люди добрые, епископы могут быть у нас любые. Хорошие и плохие, развратные и целомудренные, неподкупные и казнокрады. Но решение о прославлении принимается ими только формально, иерархи церковные при решении о прославлении исполняются Духа Святого, не очень-то опираясь на свои личные симпатии и антипатии. Если будет Воля Господня — прославление произойдёт, если нет — то хоть умри за «святое дело прославления Распутина», а ничего не получится. А кроме того, ещё раз повторюсь, нужны объективные данные: исцеления, мироточение, кровоточение икон (только истинное, а не поддельное, знаем мы, к сожалению, и такие постыдные случаи обмана). Так вот ничего этого нет, как нет и народного почитания, несмотря на массированную пропаганду от «Руси Православной» до сфабрикованных видеофильмов.

Распутинцы утверждают, что у Григория Ефимовича был двойник, который и безобразничал в то время, когда сам Распутин занимался богоугодными делами. Вполне вероятно это и было, дабы дискредитировать Царскую Семью и Самодержавие как таковое. Но даже по свидетельству людей, близких к Распутину или нейтрально к нему относящихся, он и сам был не дурак выпить и победокурить.

Как ещё один аргумент святости, приводится восторженное мнение Царицы о Распутине. Мол, как же так? Святые люди не могут ошибаться. Могут. И кто-то ошибался, если Александра Фёдоровна говорила о Распутине одно, а Елизавета Фёдоровна — прямо противоположное. Я прекрасно понимаю Александру Фёдоровну. Любой, окажись на её месте, думал бы и поступал также. Давайте представим себе чувство матери, у которой родилось четыре девочки, а после них — смертельно больной мальчик — наследник Престола. Любая царапина, любой ушиб могли привести к мучительной смерти. Ежедневно бояться за жизнь своего сынишки, видеть его мучения? Это такой тяжкий крест для матери! И когда появился человек, способный облегчить эти страдания, она, как и любая другая мать, увидела в нём праведника.

Любопытно мнение о Распутине К.И.Глобачёва, начальника Петроградского охранного отделения, который по долгу службы отвечал за охрану и наблюдение за Распутиным. Он не был ни почитателем, ни врагом Распутина и считал его «простым умным мужиком, попавшим в случай и потому пользовавшимся своим положением». По его мнению Государыня верила в Распутина, как молитвенника и охранителя её сына, а также полагала, что приблизив Распутина, она сближается с народом.

Я очень хочу достучаться до умов и сердец наших усердных «распутинцев». Поймите, братья, вопрос исторической реабилитации — это одно, а канонизация — другое. И в первом случае мы — ваши друзья и союзники.

Если говорить о царе Иоанне Грозном, моё отношение к нему уважительное. Без сомнения, это выдающийся государственный деятель, оболганный иудеями и масонской печатью. Мы уже писали о том, что сведения об убийстве им своего сына оказались вымышленными, не говоря уже о лжи в исторической и художественной литературе. Ложь эта имеет логическое объяснение: Иван Грозный был патриотом, государственником и глубоко верующим человеком, находящимся в кругу злейших врагов, отравивших не только его первую жену, но и убивших его сына — царевича Димитрия. Был ли при этом царь святым? Не знаю. Не мне решать. Знаю лишь, что изображение его с «нимбом» и надписью «благоверный царь» — не признак святости, а манера изображения царских особ, перенятая из Византии, такие элементарные вещи надо бы знать тем, кто хочет канонизировать Ивана Грозного. Все надгробные эпитафии от Ивана Калиты и до царевича Александра Петровича содержат слово «благоверный», хотя далеко не все погребенные с этим титулом были святыми. Много также говорится о том, что Иван Грозный — местночтимый Московский святой. При этом никаких документов или иных доказательств никто не приводит. Ни один из известных документов этого не подтверждает.

Царь Иван Грозный был, безусловно, человеком глубоко верующим, но мы должны признать, что он частенько нарушал церковные правила и каноны. Он был много раз женат, причём последние два раза женился вопреки воле духовенства. Это, конечно, не осуждение, а размышление на тему о том, может ли быть святым человек, имевший семь жен?

А если принять во внимание не всегда справедливые казни, то вряд ли мы можем говорить о святости. Только не надо сейчас сетовать на то, что в Европе в это время казнили в десятки и сотни раз больше. Это известно. Но речь не о Европе, а о святости.

Впрочем, я отношусь к прославлению и того и другого очень просто: прославят — хорошо, не прославят, значит, не надо. Чего копья-то ломать? Или Господь хуже нас знает кто святой, а кто — нет? Если будет народное почитание? сразу замечу — народное, а не горстки патриотов, если будут случаться чудеса, связанные с этими людьми, причём чудеса истинные, а не выдуманные, тогда и прославят? Я уверен, например, что рано или поздно канонизируют отца Валентина Амфитеатрова, на могилке которого часто служат панихиды. Верующие просят его о помощи и получают исцеления, берут с могилы горстки песка, и многим это помогает в духовных и телесных недугах. И никто из приходящих не кричит о прославлении, никто не поднимает гвалт, люди просто и тихо верят в то, что батюшка Валентин им поможет. Вот оно — народное почитание. Не газетные статьи, не баламутные собрания, не истеричные личности, а свечи, молитвы и толпы верующего народа. При этом никто не требует от Патриархии «немедленного прославления». Люди-то понимают, что «немедленно» только кошки родятся, а прославлять немедленно невозможно, время должно пройти. Иногда — годы, иногда — века. Комиссия должна пересмотреть горы фактов, кипы документов, выслушать сотни, если не тысячи свидетелей чудес? И бежать впереди паровоза не нужно. Всему своё время.

Отдельно стоит вопрос о прославлении воина Евгения Родионова и троих его боевых товарищей, которые были зверски убиты чеченцами. Четверо молодых ребят выбрали мучения, но не отреклись от Христа. Чеченцы требовали отречения и принятия ислама, но ребята выбрали ужасную смерть. Троих из них расстреляли, а Евгению отрезали голову. Здесь налицо не только воинский подвиг, но и страдания за Христа. И вполне вероятно, что воин Евгений сотоварищи — не только герой, но и святой человек.

Но разве у нас может что-то проходить мирно и достойно, даже если это вопрос прославления героя? Нет, не может. Тут разгорелись целые баталии между? скажем покультурнее? излишне горячими сторонниками и противниками канонизации.

Не знаю, кто первым начал, но я стал следить за разворачивающимися сражениями с высказывания секретаря Комиссии по канонизации о. Максима Максимова. Вот, что пишет этот священник в официальной газете Московской патриархии «Церковный Вестник»:

«Эпоха новомучеников и исповедников Российских, как бы мы её ни растягивали, уже закончилась».

Одна лишь эта фраза официального лица заставляет задуматься о том — понимает ли сам о. Максим — что он написал? Если он имел в виду эпоху мучеников при Советском времени — то да, закончилась, но при чём здесь Советское время? По его логике вообще больше ни одного мученика у нас не будет прославлено, ибо любой следующий мученик будет новым, то есть, новомучеником? Далее секретарь продолжает: «Никаких сведений о том, что Евгений или кто-либо из погибших вместе с ним воинов вёл сознательную церковную жизнь, нет, и фактов, подтверждающих их мученическую — в церковном смысле этого слова — кончину, синодальной Комиссией по канонизации не обнаружено».

Наверное, батюшка плохо учился в семинарии и не изучал должным образом Жития Святых. Для него и цитируем:

«Один из стражников, увидев сияющие венцы, которые спускались с небес на головы мучеников, сбросил с себя одежду и побежал по льду, крича:

— Я тоже христианин! Господи, Боже, сподоби и меня пострадать с Твоими рабами, чтобы и я был достоин Тебя…"

Отец Максим, как на Ваш взгляд, вёл ли сей стражник — один из Севастийских мучеников — «сознательную церковную жизнь»? Он даже крещёным не был? А за Христа мученическую смерть принял и стал святым…

Поражает то, что это пишет не комический персонаж — эдакий бюрократ советской эпохи, — а лицо духовное. Спрашивается, зачем выставлять Комиссию по канонизации в неприглядном свете? Но на этом о. Максим Максимов не заканчивает своего «резюме» и оскорбляет мать Евгения Родионова, обвиняя эту достойную и убитую горем женщину в том, что она любит сына до «обожествления». Впрочем, эта неумная и грубая статья, опубликованная, к сожалению, в официальном органе Московской Патриархии, оказалась не единственным шедевром современной Православной мысли. Батюшку ждал достойный ответ. Один из наиболее ярых сторонников канонизации Евгения Родионова — Леонид Донатович Симонович — в газете «Завтра» (N 40) заявил, что расстрел детишек в Беслане — это результат того, что воина Евгения немедленно не канонизировали. Впрочем, ему слово:

«Однако этой массовой бойни могло не быть! Её бы не было, если бы в своё время Русская православная церковь прославила и официально канонизировала Воина Мученика Евгения Родионова. То, что тогда прославление не состоялось, мистически развязало руки сатанистам. И вот теперь они ответили на «деяния» Комиссии по канонизации. В школе Беслана 3 сентября 2004 года в жертву сатане были принесены сотни детей. Мы решили опубликовать третье стихотворение из цикла «Ответ хоругвеносцев Комиссии по канонизации-3» под названием «Вот вам!»:

«Вот вам, Комиссия, ответ басурманский!
Вы Женю Родионова прославлять не хотели,
Детям в спину пули в БЕСлане
Со свистом и хохотом быстро летели.

Вас бы туда — в зал тот спортивный,
Там — меж шахидов, бомб и гранат —
Свод прославления — перечень длинный
Читать над останками мёртвых ребят".

О художественных достоинствах «Ответа хоругвеносцев Комиссии по канонизации-3» мы деликатно умолчим и обратим внимание лишь на пафос и логику автора. Логика, как говорится, железная: в террористических актах виноват Священный Синод, и его в полном составе надо отправить к террористам на расправу.

Если Комиссия и этот ответ проигнорирует, нам следует ожидать «Ответа хоругвеносцев Комиссии по канонизации — 4». Получится уже какой-то многосерийный блокбастер. А если Комиссия начнёт отвечать, да ещё в стихах? Скучно нам точно не будет. Но наверное, будет стыдно, ибо за этим безумным словоблудием стоит мученическая гибель четверых Русских солдат и невинных детей.

Любой солдат, честно сражавшийся в Чечне, не говоря уже о героях, заслуживает почтения. Солдат, не испугавшийся пыток и жуткой смерти от рук чеченских садистов и отказавшийся снять крест — достоин большего. Но и в этом случае в вопросе канонизации нельзя торопиться, нельзя делать поспешных выводов. Нельзя однозначно и с амбициями переругиваться: «Святой!», «Нет, не святой!» Получается, что у нас, Православных, даже мученическая смерть героя вызывает не почитание, а распри. Одни глупо и по-хамски отказывают в канонизации, другие ещё более глупо и столь же похамски её требуют. Опомнитесь, отцы и братья! Хватит ссор! Мы оскорбляем память тех, кого хотим (или не хотим) канонизировать!

Мы живём в какое-то дикое время. Одни Православные считают каждое слово священника, не говоря уже о Патриархе, за истину в последней инстанции, что, конечно же, неверно, ибо мы, по счастию, не находимся под властью римского папы; другие вообще не признают никаких канонов, никаких традиций, никаких духовных авторитетов, кроме тех, которые удобны и подходят под ту или иную идеологию.

К Евгению Родионову и тем ребятам, которые мученически погибли, отношение может быть только самое почтительное и уважительное. Но опять же, спорить о том — были ли они святыми — вряд ли полезно. Это как раз тот случай, когда политические страсти, личные симпатии и антипатии должны быть забыты. Поймите, что прославление должно осуществляться бесстрастно, спокойно, с Божией помощью, а не с криками «Даёшь немедленное прославление!»

Те, кто знает многое о Евгении, об обстоятельствах его гибели, те, кто имеет какие-то документы и свидетельства, должны представить это в Комиссию, а члены Комиссии должны столь же спокойно и доброжелательно разбирать с вами эти документы и доказательства. А те, кто по своей гордыне пытается разделить Православных на два враждебных лагеря, вольно или невольно выполняет роль врагов России и Православия.

«Возлюбим друг друга, да единомыслие исповемы» — повторяем все мы вместе с отцом диаконом на Литургии. Если мы произносим эти слова только ради формы и красоты службы, значит, мы не христиане, а фарисеи, ибо не «исповемы единомыслие»; а о любви христианской вообще лучше помолчать. Какая уж тут любовь если «Вас бы туда, в зал тот спортивный»?

Очень, очень хочется, чтобы Православные осознали: когда в Россию придут те, кто убивал воина Евгения, мы должны будем защищаться, сидя в одном окопе. И Симонович, и о. Максим Максимов, и читатели «Руси Православной, и читатели «Церковного Вестника». А иначе нам всем придёт конец. Скорый!

И последнее. Главное в нашей Христовой Церкви — это не прославление Святых, а Литургия, которая совершается только с разрешения епископа, имеющего на то каноническое право. Поэтому действия, направленные на принижение значения епископата и возбуждения к нему недоверия и, тем паче, провоцирующие раскол, ведут к разрушению самих основ Веры.

Недавно я стал свидетелем странного разговора между священником из далёкой епархии и человеком, который собрался было в эту епархию ехать служить — то ли алтарником, то ли чтецом:

— Только знайте, батюшка, у меня вера самая правильная, истинная!

— У меня, вроде бы, тоже, — улыбнулся батюшка.

— … Не, батюшка, я верую правильно, истинно, по-гурьяновски, я Распутина очень почитаю. Как говорит молодёжь: — Картина Репина «Приплыли»?