Осмысленный бунт

Название, как скоро стало ясно, было неудачным, не отражавшим сути явления и порождено тем, что самым заметным тогда проявлением этой новой молодёжной оппозиции были, как и в случае с классической контркультурой 60-х, рок-группы и исполнители. Сейчас ясно, что «новая контркультура» лишь начинала объединяться вокруг ряда рок- и рэп-групп (таких, как «Запрещённые барабанщики», «Зимовье зверей», «Навь», «Зона сумерек», «Красные пантеры», «Адаптация» и др.), но быстро породила более серьёзные центры притяжения и объединения — собственные журналы, газеты и бюллетени («Скепсис» в Москве, «Арт-город» в Петербурге, «Час Ноль» в Чите, «Мёртвый город» в Тюмени, «Зима будет долгой» во Владивостоке, «Духовщина» в Смоленске, «Ультиматум» и «Тротиловый эквивалент» в Ярославле, «Крамола» в Альметьевске, «Партизан» в Комсомольске-на-Амуре и др.).

И если эти рок- и рэп-группы и их слушатели и поклонники, с презрением отвернувшиеся от «русского рока» как от продавшегося и «опопсовевшего», продолжили традицию «музыки бунта» (почему важнейшим в их творчестве является содержание текстов), то журналы появились как реакция на деградацию, «пожелтение» и деинтеллектуализацию «больших» СМИ.

«Новая контркультура» отличается высоким образовательным, интеллектуальным и культурным уровнем, практически поголовно она представлена студентами, аспирантами и недавними выпускниками вузов.

Безусловно отвергая существующий социальный строй, политический режим и официальную культуру с левых и радикально левых позиций, «новая контркультура» не имеет никаких преемственных связей с существующими отрядами левой оппозиции. Более того, она откровенно презирает и своих исторических предшественников — «перестроечных» левых — и нынешнюю левую оппозицию (от анархистов до КПРФ) как архаичную, недостаточно интеллектуальную и бутафорскую. У подавляющего большинства членов «новой контркультуры» нет ни опыта участия в деятельности официальной левой оппозиции, ни организационных контактов с ней.

Эта молодёжь, выстроив своё — пусть пока маленькое — культурное и идеологическое пространство, практически не нуждается уже в «официальной» культуре, всё меньше зависит от неё и, следовательно, всё меньше контролируется культурно и ментально властью и большим бизнесом.

TВ эти ребята часто принципиально не смотрят вообще (в одной из песен группы «Навь» ситуация постоянно выключенного телевизора — что само собой разумеется, который воспринимается как просто дополнительное зеркало, фиксируется (между делом) в строках «С моим отражением в телеэкране сегодня что-то не то»). А ведь телевидение сегодня — основной канал идеологической пропаганды со стороны власти. В то же время эта молодёжь очень много читает и очень много пишет сама. Замечательно и то, что именно в этой среде процент поэтов, музыкантов и художников заметно превышает средние показатели.

Говоря иначе, незаметно складывается новая субкультура, не являющаяся типичной молодёжной субкультурой (подобной хиппи, панкам или скинхедам), а скорее являющаяся новой революционной контркультурой наподобие революционной контркультуры 60−70-х годов XIX века в России (протонароднической и народнической).

Ситуация в молодёжном мире действительно всё больше напоминает именно предшествовавший «Народной воле» период российской истории: с одной стороны, отброшенные — в результате общественных, экономических и культурных деградационных процессов — на уровень середины XIX века «широкие слои» молодёжи, с другой — небольшие островки «элиты» (детей «высшего общества»), с третьей — формирующаяся разночинная революционная контркультура. Которая в интеллектуальном и творческом отношении не только не уступает, но и откровенно превосходит уровень молодёжи из «высших слоёв».

То есть в стране — впервые после революции 1917 года — начинает формироваться, говоря языком «теории элит», контрэлита, которая сможет в будущем вполне обоснованно предъявить свои права на власть и которая уже сейчас воспринимает социальное, политическое, экономическое и культурное устройство России как убогое, отсталое и не соответствующее по уровню развития ни требованиям XXI века, ни её, контрэлиты, запросам и предпочтениям.

Причём сами представители этой контрэлиты (контркультуры) прекрасно видят, что существующее общественное устройство не нуждается в них, в их талантах и способностях, не собирается предоставлять им не только такое место в обществе, которое они заслуживают, но даже и просто возможности самореализации.

Предлагаемая «сверху» культура, с их точки зрения, настолько убога, примитивна, вторична и откровенным образом рассчитана на удовлетворение вкусов обывателя (и на воспитание из молодёжи именно обывателя), что они просто не представляют, где в этой «культуре» им может найтись место. Читаем в журнале «Час Ноль»:

«Нас либо держат за быдло, либо хотят, чтобы мы стали быдлом. Я что, затем учился 10 лет играть на двух музыкальных инструментах и затем годы, как фанатик, собирал информацию, чем театр Стрелера отличается от театра Паоло Грасси, чтобы слушать фанеру каких-нибудь откровенно дебильных „Руки вверх“, которые не то что чистую приму от большой септимы не отличают, но и свято уверены, что группетто — это разновидность секса… или кормиться пошло-манерными гомосексуальными „спектаклями“ а-ля Виктюк?

Нужно быть умственно отсталым, чтобы всерьёз воспринимать (и тратить на это время) их убогие и пошлые телешоу, их, с позволения сказать, художественные фильмы… Видеопрокат — на каждом углу. И сплошь — дерьмо: боевики да порно, порно да боевики. Пойдите-ка найдите в прокате „Альфавиль“ Годара. Или „Кулаки в кармане“ Белоккьо. Или „Профессия: репортёр“ Антониони (а ведь говорят, в советское время фильм у нас даже на большом экране шёл!). Ну на худой конец „Пролетая над гнездом кукушки“! Хрен вам. Культурный выбор, который нам предложен, — выбор разных сортов дерьма. Они нас хотят всех превратить в извращенцев. То есть в таких, как они…

А у нас в универе кто-то не в меру умный распорядился списать (как „устаревшие“) все книги из серии „Научно-атеистическая библиотека“. Все! И Вольтера, и Ульриха фон Гуттена, и Уриеля да Косту… Вольтера вам? Хрен: читайте архимандрита Софрония да митрополита Антония. Тоннами в библиотеку завозят…

А если кого тянет в бунт, есть готовые рецепты: две дурочки „Тату“, по приказу своего продюсера изображающие лесбиянок и раздевающиеся на сцене (ах, какой бунт, просто пугачёвщина!!!), группа „Ленинград“ с матерными попевками… да Сорокин с его копрофагией и описанием мужеложества Сталина с Хрущёвым (ой, какой смелый бунтарь: оба персонажа давно умерли, бояться их нечего!)…

Это их „культура“ — пусть они в ней живут. Так нет же — они и мне её навязывают. Это, говорят, демократия. А Маяковский, говорят, с Максимом Горьким (а заодно и Чезаре Павезе с Паоло Пазолини) — это ужасные люди, это коммунисты, это тоталитаризм. И Бретон с Элюаром. И Пикассо с Сикейросом… „Культура“ с „духовным возрождением“ вперемежку: послушал Шнура — пошёл в церковь помолился — поглазел на голых татушек-по…душек — пошёл перед ликом президента свечку поставил — поглядел на фашистскую балабановскую „Войну“ — архимандрита Софрония почитал. Чем не культура, чем не духовность?»

А Вис Виталис, лидер и автор текстов «Sixtynine», в песне «Деньги-2001» прямо связывает успех в бизнесе (и, в частности, коммерческий успех в шоу-бизнесе) с безнравственностью и уголовным мышлением и образом жизни, но никак не со знаниями и талантом:

Да, делать деньги — наука из наук.

Для этого не хватит только головы и рук.

Своими аттестатами — вон туалет обклей.

Здесь надо быть бессовестнее, злее и подлей.

Здесь надо иметь имидж, наводящий страх.

Здесь надо бить по роже, в горло, в почки, в пах.

Здесь надо воровать, торговать, пугать,

Крутиться, деловиться и наваривать.

Вы скажете — я циник, может, это так и есть,

Но деньги-то иначе и не делаются здесь.

«Новая контркультура» оказалась средой достаточно интеллектуальной, талантливой и самостоятельной, чтобы создать альтернативную социально ориентированную рок-сцену в условиях, когда, как издевательски поёт панк-группа «Тараканы», «рок-группа тем лучше, чем глубже спрятан смысл, чем трудней понять». Очевидно, те, кто не попал под каток искусственной примитивизации общества и чей интеллектуальный уровень ещё не понижен до требующегося властям, должны, чтобы не впасть в депрессию, смеяться. Что они и делают.

Власть, похоже, не замечала «новую контркультуру» вплоть до 2004 года. Заметила — и стали бороться. В Ярославле прокуратура «в порядке реализации Закона «О противодействии политическому экстремизму» запретила и «Ультиматум», и «Тротиловый эквивалент». В Смоленске все издатели «Духовщины» одновременно потеряли работу — и издание перестало выходить по финансовым причинам. То же самое случилось в Чите с изданием «Час Ноль», а в Тюмени — с «Мёртвым городом». Похоже, аналогичная судьба постигла владивостокский журнал «Зима будет долгой».

В Петербурге, воспользовавшись тем, что «Арт-город» не был зарегистрирован, выпустили в продажу журнал с таким же названием — глянцевый и абсолютно бессмысленный, но с логотипом, похожим на логотип оригинального «Арт-города». После этого настоящий «Арт-город» выходить уже не мог, а зарегистрировать журнал под другим названием его издателям никак не удаётся по причинам бюрократического характера.

«Новую контркультуру» можно запретить и загнать в подполье. Она и раньше находилась чем дальше от Москвы и Питера, тем во всё более откровенном полуподполье. Но запреты ничего не изменят. Имущество молодых левых интеллектуалов — это их знания, их уровень развития, их таланты, их интеллект.

Александр Тарасов, содиректор центра новой социологии и изучения практической политики «Феникс»