 |
| Российская газета | Сергей Кисин | 15.01.2014 |
На фасаде Ростовского государственного медицинского университета установлена памятная доска генерал-майору добровольческой армии Михаилу Дроздовскому, умершему здесь от гангрены в новогоднюю ночь 1919 года. Современники называли его «крестоносцем Белого движения», а генерал Деникин не стеснялся величать «рыцарем без страха и упрека». К сожалению, современники мало знают о прославленном офицере. Постараемся восполнить этот пробел.
В 1904 году Михаил Дроздовский поступил в Николаевскую академию Генерального штаба, но с началом русско-японской войны был прикомандирован к 34-му Сибирскому стрелковому полку, куда отправился добровольцем. Первая мировая застала его в штабе Северо-Западного фронта, а революцию встретил на Румынском фронте в чине полковника и командира 14-й дивизии. Однако славу 36-летнему Михаилу Дроздовскому принес поход его небольшого добровольческого отряда из Румынии на Дон.
26 февраля 1918 года полк Дроздовского в составе 667 офицеров, 370 солдат, 14 врачей и 12 медсестер выступила в поход. Во главе отряда в солдатской шинели с вещмешком за плечами шел сам командир. Другого имущества у него не было — только идея. В своем дневнике, начатом во время похода, он писал: «Россия погибла, наступила эра ига. Неизвестно, на сколько времени. Это иго горше татарского. Пока царствуют комиссары, нет и не может быть России. Сердце, молчи; воля, закаляйся. Ибо этими дикими, разнузданными хулиганами уважается лишь один закон: „око за око, зуб за зуб“. Но в ответ они получат „два ока за око, все зубы за зуб“! Такая это страшная вещь — гражданская война. Сердце мое мучится, но разум требует жестокости. Только так вдали видится слабое мерцание солнца. Пока же я — обрекающий и обреченный.»
Пробиваться пришлось почти с ежедневными боями. Австрийцы, украинцы, большевики и банды, которые не признавали никакой власти. Под Каховкой столкнулись сразу три силы: дроздовцы, красные и немцы. Германцы здраво рассудили, что с российским офицерством, брестских переговоров не признающим, лучше не связываться. Даже предложили свою помощь полковнику в пенсне и солдатской шинели. Тот вежливо отказался и штыковой атакой за десять минут вынес красных из Каховки. Под Акимовкой дроздовцы помогли местной милиции — разогнали отряд еще неизвестного Нестора Махно, уверявшего, что он красный, но называвшего себя «батькой».
В Мелитополе бригада узнала жуткую новость: под Екатеринодаром погиб генерал Корнилов, добровольческая армия разбита и скитается уже где-то за Кубанью. Казалось, все рухнуло. Цель, ради которой отважная тысяча больше месяца пробивалась на Дон, потеряла всякий смысл. Но Дроздовский приказал двигаться вперед. Штурмом белогвардейцы взяли Бердянск, выбили красных из Мариуполя. 17 апреля, наконец, ступили на землю Всевеликого войска Донского. Счастливые казаки станицы Ново-Николаевской встречали белых как освободителей — в отряд записались сразу 44 женщины. И пошли очищать Дон от красных.
Обогнули Таганрог, в котором уже высадились немцы. 22 апреля, в страстную субботу, тысяча офицеров пошла на штурм города, битком забитого отступающими большевиками. Всю пасхальную ночь 1918 года конный полк полковника Михаила Войналовича бился на железнодорожном вокзале, потеряв чуть ли не с первого залпа своего командира. В полночь полурота полковника Антона Туркула прорвалась к кафедральному собору, откуда, невзирая на стрельбу, как раз выходил крестный ход. Под утро бой гремел уже по всему городу. В разгар сражения пришло сообщение, что восставшие казаки атамана Попова истекают кровью в Новочеркасске и вот-вот сдадут столицу донского казачества. Дроздовский с отрядом, выросшим до трех тысяч, метнулся к Новочеркасску. Казаки держались лишь в предместьях. В критический момент по большевистским цепям охнула конно-горная батарея генерала Неводовского. Броневик, поливая пулеметным огнем, врезался в гущу большевистского резерва, с тыла ударила кавалерия полковника Михаила Жебрак-Рустановича. Ободренные донцы пошли в контратаку со стороны Хотунка и выбросили красных в степь. Вечером 25 апреля бригада Дроздовского вошла в Новочеркасск.
За 61 день добровольцы прошли с боями 1300 верст. Именно в этом походе родился знаменитый «Марш Дроздовского», который в советские времена стал песней приамурских партизан «По долинам и по взгорьям». В тот же день к Деникину в Мечетинскую было отправлено донесение: «Отряд прибыл в ваше распоряжение. Отряд утомлен непрерывным походом, но в случае необходимости готов к бою сейчас».
Осенью бои перекинулись на Ставрополье, где Дроздовский получил легкое ранение в ступню. Капитан Тер-Азарьев, снимавший его с коня, сказал, что царапина пустяковая, и генерал скоро вернется в строй. Судьбе угодно было иначе. Началась гангрена. Дроздов настаивал, чтобы его перевезли в Ростов, но когда поезд с раненым начдивом прибыл на ростовский вокзал, из синего атаманского вагона вынесли уже полуживой скелет. В новогоднюю ночь 1919 года генерал скончался.
Вначале Дроздовского похоронили в Екатеринодаре, а затем, чтобы избежать надругательства над телом полководца со стороны большевиков, офицеры вывезли останки генерала в Крым. Генерал-майор Михаил Дроздовский был погребен в ноябре 1920 года на кладбище в Доковом овраге Севастополя, но точное место захоронения неизвестно.
