 |
| Радонеж | Сергей Белозерский | 10.10.2013 |
Недавно известный предприниматель, Председатель оргкомитета Народного движения «Святая Русь» Василий Бойко-Великий, и еще несколько человек написали обращение к министру культуры Владимиру Мединскому с призывом об изъятии из Третьяковской Галереи «мерзкой, клеветнической и ложной как в своем сюжете, так и его живописном воспроизведении картины И.Е. Репина „Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года“ (1885 г.)» Авторы обращения призывают «поставить памятники Царю Иоанну Васильевичу Грозному и убрать клеветническую и лживую картину И. Репина из главной Русской галереи»
Что же, само по себе желание защитить отечественную историю от очернения понятно и достойно. Люди определяют кто они такие, каково их место в мире, каковы их обязательства по отношению друг ко другу через общую историю. Это так для любой страны, и это так для России. Поэтому спор о прошлом — это не академический спор, а то, что имеет самое прямое отношение к настоящему и будущему нашей страны. Нам действительно приходится иметь дело с тенденцией к выстраиванию образа отвратительной России с отвратительной историей, по отношению к которой невозможно испытывать ничего, кроме стыда, отвращения, и полного нежелания иметь что-либо общее с этой страной рабства, дикости, крепостничества, невежества, зверства и так далее и тому подобного. Этот образ создается, как было сказано, «квазиколониальной частью нашей элиты» и отражает ее отношение к стране, ресурсы которой она эксплуатирует, и, в свою очередь, призван подорвать всякое сопротивление ее действиям как со стороны более здоровой части политической элиты, так и со стороны населения страны в целом.
Этот образ должен внушить людям, что «эта страна» не стоит того, чтобы за нее сражаться, чтобы принимать какие-либо соображения верности стране и согражданам в расчет, чтобы вообще в ней оставаться; он является частью мировоззрения людей, цель жизни которых — обогатиться за счет «этой страны», а потом перебраться в другие, более достойные их присутствия страны.
Поэтому, сталкиваясь со стремлением изобразить историю нашей страны как нечто гнусное и позорное, мы должны понимать, от кого оно исходит, и не смущаясь, твердо выступать против этих людей. Поэтому сам порыв авторов письма можно понять.
Другое дело, что для служения Родине требуется не только горячий патриотизм, но и рассудительность. Атаковать картину Репина, написанную в 1885 году, может оказаться делом крайне контрпродуктивным — как если бы кто, в гневе размахнувшись мечем, отсек себе ногу. Неужели картина Репина является самой острой на данный момент угрозой национальному самосознанию?
Эпизод, изображенный на ней, по-видимому, действительно легендарен — Иван Грозный не убивал своего сына. Как легендарны и многие другие рассказы об известных исторических личностях, начиная с античности. Картины, скульптуры и поэмы часто описывают легенды, то, как (справедливо или нет) человека видели современники или потомки, а не то, как его бы увидел тщательный историк.
Цель картины — вообще не в преподавании истории; художник использует эту мрачную легенду для изображения человеческой драмы — вот, человек совершил непоправимое и в ужасе осознает это. Признав большую художественную силу, с которой Репин передает переживания героев, просто заметим, что сюжет легендарен — и этого будет достаточно. Картина Репина уже сама уже стала частью русской культуры; поэтому лучше думать не о том, как исключить ее из нашего культурного наследия, а о том, как осознать ее в его общем контексте.
Эпизод с картиной поднимает вопрос о том, что убьет и что не убьет наш патриотизм. Будем ли мы любить Родину, если вдруг окажется, что не все ее правители были святыми, не все страницы ее истории — однозначно славными? Можем ли мы принять, как часть нашего наследия, русского художника, который отразил в своем творчестве черную легенду, можем ли мы принять государя, в жизни которого — даже если отсечь все черные легенды и оставить только то, что известно нам достоверно — было немало тяжкого греха?
Иван Грозный — это, конечно, не Генрих VIII Английский, с его Реформацией сверху, и не Карл IX Французский с его Варфоломеевской Ночью, но все равно назвать Иоанна благочестивым довольно затруднительно. Царь Алексей Михаилович признавал за своим предшественником тяжкий грех преследования митрополита московского Филиппа, впоследствии канонизированного Церковью. Как государь писал в своей грамоте, «..великому господину, отцу отцев, преосвященному Филиппу, митрополиту Московскому и всея Руси, по благоволению Вседержителя Христа Бога, царь Алексей, чадо твое, за молитв святых твоих здравствует.
..молю тебя и желаю тебе прийти сюда, чтобы разрешить согрешение прадеда нашего, царя и великаго князя Иоанна, нанесенное тебе неразсудно завистию и неудержанною яростию, ибо твое на него негодование как бы и нас сообщниками творит его злобы. И сего ради преклоняю царский свой сан за онаго, пред тобою согрешившаго, да оставишь его прегрешение своим к нам пришествием.
Сего ради молю тебя о сем, о священная глава, и честь моего царства преклоняю твоим честным мощам и повиную к твоему молению всю мою власть, да пришед простишь оскорбившему тебя напрасно и он тогда раскаялся о содеяном. За его покаяние и нашего ради прошения прийди к нам, святый владыко.."
Отношение священноначалия к возникшей одно время идее канонизировать Иоанна Грозного тоже оказалось негативным. Как сказал Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, «Возможно ли в одно и то же время молитвенно прославлять и мучеников, и их жестоких гонителей? Ибо канонизация царя Иоанна Грозного фактически поставила бы под сомнение исповеднический подвиг святителя Филиппа и священномученика Корнилия Псково-Печерского, который, по свидетельству летописи, „от тленного сего жития земным царем был предпослан к Небесному Царю в вечное жилище“.»
Председатель Синодальной комиссии по канонизации, митрополит Крутицкий и Коломенского Ювеналий в докладе Архиерейскому собору Русской Православной Церкви (в октябре 2004 года) также резко отклонил идею канонизации Иоанна: «Собственно, вопрос о прославлении Ивана Грозного и Г. Распутина — вопрос не столько веры, религиозного чувства или достоверного исторического знания, сколько вопрос общественно-политической борьбы. Имена Ивана Грозного и Г. Распутина используются в этой борьбе как знамя, как символ политической нетерпимости и особой „народной религиозности“, которая противопоставляется „официальной религиозности“ священства. В лице первого Царя и „друга“ последнего Самодержца пытаются прославить не христиан, стяжавших Духа Святого, а принцип неограниченной, в том числе — морально и религиозно, политической власти, которая и является для организаторов кампании высшей духовной ценностью»
Иоанн Васильевич Грозный не убивал своего сына; Репин иллюстрировал «черную легенду». Вместе с тем, царь Иоанн не был благочестивым правителем — и это тоже реальность, которую нет смысла отрицать. В истории России — как и любой другой страны в этом падшем мире — были не только славные странницы. Противостояние антирусской пропаганде должно состоять не в выстраивании некой лубочной картинки, в которой не будет ничего отталкивающего вообще — а в выстраивании картины полной и объективной, отвергающей черные легенды, с одной стороны, и признающей реальные события, с другой.
Приведу пример. Один из излюбленных персонажей британского кино — и игрового, и научно-популярного — Генрих VIII. Его чрезвычайно драматичная эпоха и бурная личная и политическая жизнь дает массу материала любителям костюмированных постановок. При этом лично Генрих был крайне отталкивающим типом, необузданным, распущенным, жестоким, который вверг свою страну в разрушительную смуту, а в личной жизни был бедствием для всех, кто имел с ним дело. Можно не сомневаться, что в художественном осмыслении его образа немало домыслов, ярких деталей, исторически не точных или просто неверных. Вызывает ли это крайнее негодование английских патриотов? Похоже, что нет — для них патриотизм совершенно не требует лубочной картины Генриха VIII, тем более, что нарисовать с Генриха лубок было бы крайне затруднительно.
Защита Российской истории от попыток представить ее в исключительно черном цвете должно состоять не в представлении ее в виде розово-золотого лубка, а в признании ее реального многоцветия. Человеческая история, и отечественная в частности, не сводится к простым черно-белым схемам. Да, русский художник иллюстрировал черную легенду. Это не повод выкидывать его из Третьяковки. Царь Иоанн Васильевич Грозный не был добрым и благочестивым правителем. Это не повод выкидывать его из истории.
